Тонкое искусство пофигизма

Не из тех людей была Жанна Ижевская, кого можно долго за нос водить, и поэтому Шаталин наконец упомянул о придуманном минувшей ночью плане. Узелки перестали завязываться, в круглых голубых глазах зажглись огоньки. —Какая идея? Что случилось-то, Максим? Видно, не с документами, а то я бы знала. Опять, как в прошлый год на Масленицу, режиссер запил? Спросила Ижевская с нетерпеливым любопытством. — Или, угрожать кому опять начали? Максим, денег вымогают или убили кого-то? В чем проблема? — Нет, в этот раз трупа никакого нет. — Максим Викторович сконфуженно отвернулся. — Тут другое. Не по преступной части. Во всяком случае, дело это не полицейское… Я тебе расскажу, а ты пока слушай. После скажешь, что думаешь. Да ты вяжи. Вяжи и слушай… Он подошел к окну и всё дальнейшее проговорил, глядя в сад и время от времени принимаясь постукивать пальцами по раме. — Недалеко отсюда, километров восемь, усадьба нашей артистки, той которая мать главной героини играет. Она, конечно, уже не так молода, но когда-то считалась одной из первых петербургских красавиц. Главная же особенность, в которой вся изюминка, — чтоб при общей белизне правое ухо было коричневым. Не припомню, какой в этом смысл — что-то про каски. Здесь продюсер почувствовал себя совсем глупо и, смешавшись, искоса взглянул на партнершу. Та шевелила губами, считая узелки. Недоумения не выказывала. — В общем, на-ко вот, прочти. Это та Смс, которая вчера пришла, про собаку которая. Если скажешь, что истерит, из ума выжила, я ей напишу что-нибудь успокоительное, да и дело с концом. Шаталин вынул из кармана телефон, передал Ижевской. Женщина пальцем прижала дужку очков к переносице, стала читать. Дочитав, встревоженно спросила: — Кому бы понадобилось собак травить? И зачем? От серьезности вопроса продюсер испытал облегчение и конфузиться сразу перестал. — То-то и оно, зачем. Рассуди сама. Она — актриса богатая, не старая, но и в наследниках недостатка не имеет. Детей своих у нее нет, но есть внук и внучка — Телиановы. И еще бессчетная дальняя родня, приживалы там какие-то, приятели всякие. Женщина она добрая, но вздорная. И привычку самодурскую имеет — чуть не каждую неделю вызывает из Москвы нотариуса и завещание заново переписывает. На кого разозлиться— вычеркивает из завещания, кто угодил — долю увеличивает. Вот о чем я и подумал. Проверить бы, Жанночка, кого она там в последний раз облагодетельствовала. Или, наоборот, грозится наследства лишить. Иного смысла в этой травле собак, я не вижу, кроме как если кто задумал таким образом саму актрису в могилу загнать. Видишь, как она из-за пса нервничает, с истерикой слегла. А у нас премьера на носу. А если бы оба околели, тут бы ее и в психушку. Это либо против нас, Жанна, играют либо против нее. Как тебе моя позиция? — обеспокоенно спросил продюсер своего проницательного финансового директора. — Не слишком невероятна? — Опасение резонное и вероятное, иной причины и в голову не приходит, — одобрила женщина, однако же добавила: — Хотя, конечно, надо бы на месте побывать. Может, и какая другая причина есть. А большое ли у нее состояние? — Не маленькое. Имение большое мужа, но записано на нее, содержится в образцовом порядке. Лес, луга. Еще и капитал, денежные бумаги в банке. Не удивлюсь, если все вместе к миллиарду долларов будет. — А наследников ее, Максим, знаешь? Очень уж сильно нужно хотеть её денег, чтобы такое дело затеять. Пожалуй, напрямую убить, и не тяжелее получится. — Это ты со своей колокольни смотришь, и правильно делаешь. Напрямую убить — это ведь полиция допытываться будет, кто да зачем. Так и в тюрьму угодишь. А собачек потравить — проступок в человеческом смысле небольшой, в юридическом и вовсе никакой, нервную же этим способом убьешь еще верней, чем ножом или пулей. Ижевская руками взмахнула, так что платки полетели на пол, но была перебита не успев и слова произнести: И препираться с тобой я не стану, тем более из-за очевидного. Скажи одно: сделаешь, о чем прошу? — Сделаю, Максим, — встала с кресла Жанна Аркадьевна. — Тогда вот тебе задание. Ступай к этой. Прямо сейчас. Передашь ей мое поздравление с недавним днем рождения и открытку. Успокой. А главное — выясни, что там у них такое творится. Если обнаружишь — пресеки. Ну да что тебя учить, сама знаешь. И пока не разберёшься, можешь на Золотое Кольцо время не тратить, с Кадышевой сам попробую что нибудь решить. — Максим, — встрепенулась Ижевская. — У меня в субботу дела в налоговой. — Ну, в налоговой все уладишь, а после снова к ней. И все.