Пустые лица

Солнце нещадно полило лицо, что пришлось снять шарфик, укутывавший голову. Стёпа удостоил ее таким взглядом, будто перед ним стояла не его сестра, которая просто сняла обычный аксессуар, а чокнутая женщина. Катя закатила глаза и положила руки в карманы пальто, щурясь и наблюдая за игрой. Сейчас эти мальчики, а по-другому она не может их назвать, не были похожи на тех ребят, которых доставляли в больницу в таком состоянии, что родная мама не узнает, или из историй знакомых, подруг, бабушек и детей, которые рассказывали ей про «злобных и опасных нелюдей». Периодически она бросала пристальный взгляд на старшего брата и Турбо, которые курили и о чем-то шептались, друг другу кивая и улыбаясь. Кате абсолютно по барабану на их идеи, цели, средства борьбы, лишь бы брат вернулся целым и невредимым. Она надеялась на это, но с каждым разом эти надежды рушились. Простояли они недолго, от силы сорок минут, и когда малышня закончила с игрой, все встали в полукруг, внимательно слушая указания Турбо, Стёпы и Зимы. Его имя она узнала впоследствии случайно подслушанного разговора. Погоняло интересное. Зимаковский? Зималетдинов? Катя встала в сторонку, но тоже слушала, изредка оглядывая увлеченную кучку парней. —Скорлупа, все по домам. Завтра сбор в два, без проблем только, – громко оповестил Турбо, поднимая руки вверх. Толпа начала разбредаться, и вскоре лишь четверо человек остались на катке. Катя вновь натянула на себя шарфик, чувствуя подступавший холод и уходящее греющее солнышко. Парни быстро выпрыгнули из территории катка, а Кате пришлось лишь тихо ворчать, придерживаясь за руку Стёпы и вспрыгивая на противоположную сторону от места сбор. —Степ, а мы куда? – спросила зеленоглазая, шмыгнув. Отряхнулась. —К пацанам. *** Дорога от катка до штаба заняла не так много времени, но темнота поглотила город. Катя тихо шагала рядом с юношами, стараясь вести себя ниже травы, чтобы не напоминать о своем присутствии. Ей казалось, что ее нахождение здесь с ними их нервирует. По крайней мере Турбо. Зима шел непринуждённо, даже расслабленно. Степа-то понятно, брат все-таки. А вот Красная Шапочка ни в какую, с каждой минутой лишь хмурясь и хмурясь. Парни остановились и выбросили бычки в сторону, сплевывая, на что Катя скривилась. Они открыли металлическую дверь и отошли в стороны, пропуская девушку. Она едва заметно улыбнулась и прошла вперед, отмечая обшарпанные стены и мрачную атмосферу подвала. Внутри штаб выглядел еще хуже, чем вначале. Большое количество парней, занимающихся спортом, сразу кинули свой взор на пришедших. Катя поймала на себе множество любопытных взглядов. Из-за этого излишнего внимание ей стало неуютно и потому встала позади Степы, ища в нем поддержку. Старший брат понимающе посмотрел на сестру и оглядел своих пацанов. -Здарова, пацаны, - отсалютовал Степа, чуть нервно улыбнувшись. Турбо и Зима тоже поздоровались, отходя чуть в сторону, даря все внимание на разъяснение Кузнеца. Катя не знала куда деться. Тоже поздороваться? Да, наверное. Она чуть вышла из за его спины и приветливо улыбнулась. Ей не страшно или жутко от всего происходящего, однако ей некомфортно находиться в таком большом крушу парней не с самой лучшей репутацией. -Сеструха моя. Катька, - громко и четко сказал старший брат. Он чуть отошел в сторону, переключая абсолютно все внимание парней на Катю. Она снова улыбнулась и увела взгляд. Девушка наткнулась на приоткрытую дверь маленькой комнаты. Туда ушел Турбо. Тусклый свет освещал небольшое помещение, где были смутно видны несколько силуэтов. Катя смотрела на мощное тело Турбо, он с кем-то разговаривал. Он высокий и у него атлетическое телосложение. Не зря его слушаются. К Кате подошли несколько парней, и они пожали ей руку. Она смущенно улыбнулась и уже хотела что-то сказать, как была перебита. -Кузнец, Кузнечик, Кузнецок, - до боли знакомый хрипловатый голос донесся до ушей девушки. Она остолбенела, не ожидая услышать его. -Кащей, - Кате показалось, что голос брата поник. Почему? -Кого я вижу, - знакомый запах одеколона, крепкое тело. Кузнецова подняла свой взор и столкнулась с омутом его глаз. Густые ресницы обрамляли его веки, это придавало некую мягкость его лицу. Кащей. Он похож на того, кто смеётся смерти. Хитрая усмешка, с которой он глядел на медсестру, не сулила ничего хорошего. Вспомнился недавний букет. Такой красивый и нежный. -Здравствуйте, - какого передавать привет бандиту? Катя посмотрела вокруг. По приходе этого человека толпа будто затихла под натиском его фигуры. Ребята замолчали, не подавали признаков жизни. Тихо стояли и слушали Кащея. Вот сейчас Кате стало страшно. Ей было боязно смотреть на брата. Она хотела его поддержки, но единственное, что девушка видела перед собой – статного группировщика. -Что ж ты нам, дорогой, раньше свое золотце не показывал? В свет не выводил? – Кащей медленно перевел взгляд на Степу, стоящего позади. Брат рвано выдохнул. Катя посмотрела на лицо дарителя цветов. Его взгляд был таким хищным. Вся ситуация забавляла его, и зеленоглазая не могла понять что не так. Не рассказал о сестре, так не рассказал. К чему этот сыр-бор. – такую девицу должен весь мир знать, Кузнец, - Катя не чувствовала смущения или благодарности за такой «комплимент». Наоборот, ей становилось дискомфортно. Слова, которые он одаривал девушку, были слишком нежными. Приторно сладкими. -Не думал, что это так важно… -Не думал? Мозгами шевели. Ты здесь кто? Старшак ты, - Кащей громко хлопнул в ладоши, отчего Катя чуть не подпрыгнула. Так резко и неожиданно. Он заметил это и улыбнулся. – Колосок, ну ты чего? – риторически спросил парень, закидывая руку на ее плечо. Сердце забилось чаще. Мурашки табуном пробежались по телу, но она старалась не показывать свой страх перед ним. Однако Катюша забывалась: хищники чувствуют все за километр. Степа незаметно сжал кулаки, смотря на всю распущенность своего автора. Ему было больно за младшую сестру. Она не должна была увидеть все это, разочароваться в нем. Степан не хотел втягивать ее во все это. Катя не справится. Кузнецов всегда тонко чувствовал эмоции и чувства своей кровинушки. По крайней мере, ему так казалось. И сейчас все эмоции девушки были написаны черно по белому. «Мне страшно». Он не должен был допустить такой просто оплошности. Степа не жалел о своем выборе стать группировщиком, но он точно не хотел, чтобы сестра страдала из-за него. И если Универсам живет по понятиям, то остальные же – нет. Другие ОПГ не будут смотреть чья ты – убьют и морально, и физически. -Кащей, принимаю свою ошибку, - уверенно ответил Степа на речь авторитета. Черноглазый увел взгляд и снова усмехнулся, все еще держа под боком почти не дышащую девушку. Катя успевала его рассмотреть. У него милые кудряшки. Милые. Все доходило до абсурда. -Ну, так что, пацаны. Что решаем? – спросил Кащей у толпы. Никто не ответил. А он был рад этому, наслаждался своей властью. – Турбо, Зима по очереди. Ребята переглянулись между собой и кинули взгляд на товарища. Приказ есть приказ. Они подошли к Степе. -А мы с тобой, Колосок, попьем чайку, - Кащей улыбнулся Кате. Она непонимающе посмотрела на него, пока он уводил ее от главной команды. Девушка выглянула через плечо и увидела, как Турбо наносит удар по животу брата. Он согнулся пополам, при этом не выдавая ни звука. Катя вскрикнула от шока и закрыла рот свободной рукой. Вторую лидер грубо держал сам. Медсестра начала выбиваться из его хватки. Что ж такое. Ее брата избивают. Кащей привел ее в маленькую комнату и быстро закрыл дверь. Глаза Кати слезились по мере того, как она слышала глухие звуки. Удары были такими сильными. Она испуганно отошла от мужчины, натыкаясь на диван. Он одним шагом встал возле нее и заставил ее сесть, надавливая своими руками на ее плечи. Кащей возвышался над ней. От душевной боли Катя закрыла лицо руками, представляя полумертвое состояние брата. От этих жутких картинок она зарыдала. Девушка понимала, что такое группировки, но что бы они были настолько жестокими… Она тут сидит, а за дверью избивают ее единственную опору. -Что ты творишь? Выпусти меня! – Катя встала и смотрела прямо на него. Кащей изучающе рассматривал ее лицо: красные глаза и кончик носа, покусанные пухлые губы, след от туши под глазами. Выглядела она более чем прекрасно. Кащей был счастлив стоять сейчас возле нее. Это приносило энергию. Ему было плевать на Кузнеца, на своих пацанов. Звуки прекратились. Его интересовало лишь одно – эта зареванная девушка, которая глядела на него со всей злостью. Ее брови нахмурились, и дышала она прерывисто. Катя не могла прочитать его взгляд. Глаза у него иссиня-черные, что хотелось увести взгляд, лишь бы не смотреть на него. В воздухе витал запах знакомого ей спирта, это отрезвляло. Кащей вздохнул. Девушка пыталась понять, что Степа нашел здесь. Чего не хватало ему в жизни, раз решился стать тем, кем стал. Разве он не видит, что добровольно входит в какую-то «банду Кормакова»? Упаси Господь. А если Степу убьют? Эти мысли заставили Катю побледнеть. Она отстранённо опустила взгляд пол, приоткрыв рот. Кащей положил свою тяжелую руку на ее плечо. Кузнецова никак не отреагировала, она витала где-то в облаках или точнее сказать в котлах в аду? -Колосок, нехер так страдать, - просто сказал он, не пытаясь успокоить или запугать. Катя чуть не рассмеялась истерическим смехом. – это обыденная ситуация среди наших, спокуха. Весь этот жаргон резал слух Кати. Все вокруг стало для нее чем-то отвратительно тошным, хотелось избавить от прикосновений Кащея. Она скинула руку мужчины и отошла от него, пытаясь отгородиться от него в таком маленьком, почти крошечном пространстве. Катя вновь прислушалась, тишина. -Выпусти меня отсюда, - твердо приказала девушка, подняв взгляд на эти черные бездонные точки. Они заманивали в свои лапы, не желая отпускать. Как черты вовлекали жертв в свои колючие объятия. Катя отвела взгляд, не выдержав такого напора. Тихий смешок прошелся по комнате. -Колосок, я тебя не съем. Я же не волк, а ты не Красная шапочка, - он глупо ухмыльнулся, но не увидев ни одной положительной эмоции на лице блондинки, отмахнулся. – ну, иди. Братка своего оперируй, - выплюнул Кащей, подойдя к двери и со стуком открыв ее. – Сударыня, проходите. Что ж толпитесь, - съязвил он и достал сигарету из брюк. Импортные, кажется. Катя молча вышла из комнаты и оглянулась. Завидев брата на спортивной арене, она быстро подошла к нему и столпившемся пацанам вокруг. Степа не смотрел на нее, боясь встретиться с ее взглядом. Турбо встал возле Кузнецовой и кашлянул. Девушка вымученно подняла голову, и он почесал затылок. -Без б, живой, здоровый, - негромко сказал Турбо, обращаясь к Кате. Она вымученно подправила волосы, думая что делать. Ну, конечно, понесет домой. Точнее Степа сам на своих двух пойдет домой. -Вставай, - обратилась Катя к брату. Она не стала дожидаться его, поэтому развернулась и пошла к выходу. – Прощайте, - напоследок бросила сестра Кузнеца. Катя надеялась, что это была последняя встреча с Универсамом, даже попрощалась как следует. Катя вздохнула полной грудью свежий воздух. Подправив шарф на голове, который впопыхах напялила на себя, стала ждать брата уже здесь, на улице. Глаза щипало из-за недавних слез, но это была приятная боль. Девушка оглянулась вокруг. Не самое безопасное место, отметила Катя. Такое мрачное, гаражи вокруг… утащить девушку здесь проще простого. Ну не здесь, а в этом районе. Она закивала своим мыслям. Кузнецова подняла голову к небу: звезд многовато. Такие яркие, блестящие. В детстве Катя хотела дотронуться до них. Часто перед сном думала о том, сколько же понадобится лестниц, чтобы добраться до этих небесных светильников. А еще, перечитав «Принцессу на горошине», хотела себе такую же высокую и, несомненно, мягкую кровать… Сейчас бы поспать, попасть в глубокий сон. Катя пыталась занять себя мыслями, лишь бы не думать о нем. Она обманывала себя. -Обычный бандит, Кать, - пробормотала девушка, закусив нижнюю губу. – О таких и думать нельзя, - со вздохом она положила прохладные ладони в карманы пальто. Скрипящая дверь подвала издала характерный лязг, и Катя обернулась. Степа вышел, сплевывая слюну на асфальт. Девушка лишь закатила глаза и ушла вперед. Брат шел позади, не отставая и не догоняя сестру. Такое безразличие Степана нервировало Катю. Он даже не пытается поговорить или хотя бы извиниться! Катя рвано выдохнула и развернулась, останавливаясь. -Степа, не хочешь объясниться? Будешь молчать? – громко спросила девушка, не унимая свой пыл. О, нет, она только начинала закипать. -О чем, Катя? О чем? – сказал Степан своим до боли измученным голосом. Катя посмотрела в глаза брата и увидела в них вселенскую усталость. Однако ему было ровным счетом все равно. Устроит она истерику или нет, ему плевать. Катя это видит. И понимает. Она вскинула руки в стороны, поднимая голову вверх, сдерживая слезы. Чувствительной какой-то стала, почему так? Тяжелый выдох послышался совсем рядом, разрушая опьяняющую тишину и пустоту темной аллеи. Степану самому плохо от самого себя. Ему жаль. Жаль, что впутал ее в эту историю. Но его достало поведение сестры. Он не понимал ее грусть. Его же выбор. -Катя, сейчас правда не до твоих истерик, - спокойным и ровным голосом сказал Степа. Сердце Кати дрогнуло от слов. Ее истерик? – пошли домой. Она раздражает его? Ну, конечно, ты вообще всех донимаешь, кричал голос в голове. Катя непонимающе глянула на брата, но в ответ увидела серьезное и утомившееся лицо брата. Кузнецова сжала кулаки в карманах, принимая эти слова, что резали душу. -Я донимаю тебя? -Катя. -Просто ответь, - чуть громче сказала девушка, боясь услышать то, чего не хотела. -Нет, но твоя опека – да. Я не маленький. Это мой выбор. А ты все время что-то портишь. Вечно куда-то встаешь, теперь о тебе пацаны знают, - чуть раздраженно вывалил Степан и пошел дальше. А Катя лишь несколько раз моргнула, переваривая услышанное. Это правда? Твоя опека. Всегда. Вечно. Опомнившись, она приняла решение. Развернулась и побежала за братом. -Прости меня, - тихо сказала Катя, закусив губу. Степа молча кивнул и обнял ее. Один забыл, а другая будет думать об этом все время.