Целитель

      Элизия — небольшая уединённая деревня, находящаяся на нейтральной территории, в зоне чрезвычайно сконцентрированной маны. Наиболее безопасным путём к ней является пересечение границы Королевства Черв.       Ловя на себе изучающие взгляды, Уильям ненароком тянулся поправить маску, что, как и костюм, безусловно, приковывала к себе большое количество внимания. Мужчина по имени Гаджа ведёт его к наиболее безопасному пути, попутно объясняет поджидающие опасности и рассказывает, как легче всего добраться до деревни. Элизию стережёт Дриада, она же и уловит присутствие Уильяма на своей территории. Если всё пойдёт как надо, в течение пары часов он доберётся до Патри и остальных эльфов.       Люди здесь живут в гораздо бо́льшей гармонии с природой, нежели жители Клевера. Климат, благодаря способностям королевы Черв, является более чем удовлетворительным для большинства видов фауны. Поразительно, насколько сильно отличаются друг от друга два соседних королевства.       Гаджа внезапно остановился. Уильям озадаченно повторил действие нового знакомого и по неопределённому кивку головы интуитивно понял причину.       — Похоже, ваш друг значительно облегчил вам путь. — с каменным лицом Гаджа повернулся к нему, и Уильям в изумлении распахнул глаза. Патри не мог знать, что он придёт. — Вижу, вы удивлены. Если не ошибаюсь, дело в Дриаде. Она...       Ветер на мгновение усилился, и мужчина замолк, сильно насторожившись. На бледных губах Уильяма расползлась нежная улыбка, когда к спине прижалось тёплое, окутанное светом тело, а на талии оказались знакомые руки, едва уловимо сжимающие капитанское одеяние.       — Патри. — до боли родное имя срывается с уст в полушёпоте. Уильям поворачивает голову, чтобы встретиться с всё такими же прекрасными золотистыми глазами. Несмотря на то, что склера одного глаза стала иссиня-чёрной, Патри всё ещё невероятно красив.       — Уильям. — мурлычет эльф, прижимаясь ближе и едва не зарываясь в шее единственного дорогого ему человека. — Я был бы ещё более счастлив видеть тебя, приди ты просто так.       — Прости, — он любовно касается белоснежных волос и только сейчас вспоминает, что они не одни. Гаджа, неловко кашлянув, отворачивается. — Я не мог.       — Знаю. Разгребаешь последствия моих ошибок. — будь его воля, Уильям ни за что не стал бы заводить разговор на эту тему. Это совсем не то, о чём хотелось говорить с глазу на глаз. Совершенно не то. — Для чего пришёл?       — Джулиус Новахроно просит тебя о помощи пострадавшим в результате нападение «Глаза белой ночи». — он старается говорить как можно абстрактней, не упоминая того факта, что Патри являлся их лидером. — Приглашает в качестве целителя.       — Джулиус? — вторит эльф, нахмурившись. Голос становится тише. — Так он всё-таки выжил.       — Да. — Уильям слышит, как Патри судорожно выдыхает, после чего расслабленно прикрывает глаза и позволяет себе ненадолго раствориться в тёплых объятиях. Эльф же, наоборот, напрягся ещё сильнее, раздумывая над услышанным. — Он... Верит, что ты больше не желаешь вредить людям и, возможно, согласишься помочь нам своей целебной магией.       Патри молчит. Что за причина вынудила его принять настолько абсурдное решение?       — Неужели у вас всё настолько плохо? — вина подкатывает к горлу тяжёлым комом. Но сущность этой вины не та, что должна быть от осознания того, сколько жизней было погублено для реализации цели. Ему стыдно, что дерьмо, сотворённое им, должен разгребать Уильям. От непрекращающейся работы его скулы заострились, щёки впали, а лицо померкло в сравнении с тем, что было раньше.       — Немного хуже, чем я ожидал. — нехотя отвечает Ванджанс и жмурится. — Мастер Джулиус решил использовать меня, чтобы убедить тебя согласиться.       — Ну, естественно. — раздаётся фырканье. — Кого ещё, кроме тебя, я вообще соглашусь слушать?       — Верно. — градус напряжения понижается. Гаджа уже куда-то ускользнул, кивнув на прощание, а Патри всё никак не отпускает его. По этим двум причинам Уильям поворачивается в кольце рук и обнимает в ответ, чувствуя себя по-детски радостным. — Мне нужно уведомить его в ближайшее время о твоём решении. Мистер Гаджа наверняка уже рассказал всем о нашей встрече.       — Помогу, конечно. — тихо бурчит эльф, отводя чарующий взгляд в сторону леса.       — Хорошо. — Джулиус, кстати, ни слова не говорил об остальных эльфах. С той же Фаной или Лайером дела пошли бы в разы быстрее, но Патри не пойдёт на такой риск.       — И ещё, — Патри выпускает его из объятий и Уильям как-то неуверенно отступает, после чего достаёт устройство для связи. — Прежде всего отдохни сам. Как ты вообще умудрился потратить столько маны?       Помня Джулиуса из чужих воспоминаний, Патри прекрасно осознавал, что он не стал бы заставлять его работать до полуобморочного состояния.       — Ты ведь знаешь меня. — качает головой Ванджанс. Конечно. Уильям скорее сознание потеряет от переутомления из-за чувства вины, чем позволит себе расслабиться даже на какие-то жалкие тридцать минут.       — ...Дурак.       Пока Уильям копошился со связью и разговаривал с начальством, Патри с помощью магии света отправил письмо семье со всеми новостями. Лайер должен суметь прочесть его и рассказать остальным. За них можно не беспокоиться.       Вслушиваясь в чужой разговор, он вскидывает брови. Голос Короля был другим, каким-то более молодым, если не детским. С удивлением и некоторым облегчением он призвал их возвращаться в Клевер для дальнейшего обсуждения планов и будущих перспектив.

~~~

Настоящее время...       — Как вы собираетесь скрыть меня от людей? — вопрос направлен на особенность строения ушей, отличных от человеческих своей заострённостью. Если необычайную бледность кожи и белоснежные волосы можно хоть как-то объяснить, что уж говорить о глазах, то уши придётся скрыть.       Однако Джулиуса этот момент не сильно-то и волнует.       — Можешь наклониться? — с любопытством и осторожностью, Патри подчиняется и почти сразу чувствует прикосновение к ушам. — Не считая меня, половины капитанов и нескольких рыцарей-чародеев, никто знать не знает о твоей внешности или настоящем имени. Пусть маны у меня довольно мало, но ушки скрыть смогу. В остальном ты ничем не отличаешься от нас.       У-ушки...?       Выпрямившись, Патри касается округлившихся ушей, не отводя взгляда от короля. Сердце как-то испуганно ёкает. Ощущения такие... Привычные и непривычные одновременно.       — Прежде чем мы поговорим о твоей магии, мне нужно убедиться, — несмотря на улыбку, глаза мага времени источают жуткий холод, резко контрастирующий с общим образом добряка. — Что ты не вонзишь мне нож в спину.       Опасение очень даже оправданное... С его точки зрения. Вот только приоритеты малость изменились с последнего визита.       — Для чего же вы позвали меня, если не собираетесь довериться? — в голосе проскакивает плохо скрываемое раздражение. — Не знаю, что творится у вас в голове. Раз уж я здесь по вашей просьбе, попытайтесь поверить, что я не заинтересован в нанесении ещё большего вреда Клеверу. Мы ведь оба прекрасно знаем, что отвечать за меня будет Уильям, а ему я вредить не собираюсь. — он делает небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями под ожидающим взглядом короля. — Однако если кто-то из рыцарей-чародеев вдруг решит напасть на меня, я отвечу тем же. Надеюсь, такой расклад не будет считаться для вас ударом в спину?       — Такой расклад будет изучаться более детально. — довольно лепечет подросток, меняя ауру до неузнаваемости. Ответ его, похоже, удовлетворил. Потому, покончив с гляделками, Джулиус достаёт из выдвижного ящика... Кинжал? — А теперь, раз уж мы разобрались со всеми неловкостями, окажи мне честь лицезреть и прочувствовать на себе твою целебную магию, Патри.       Лёгкими движениями тот закатывает рукав, приставляет остриё к коже и надавливает, разрезая плоть аккурат по вене.       Да как он вообще до такого додумался?       В шоке распахнув глаза, Патри сокращает расстояние и подносит руку к кровоточащей ране. Исцелить такого рода порез будет плёвым делом, потребующим мизерного расхода маны.       — Магия света: Исцеляющие частицы света.       Проходит меньше двух секунд, чтобы озарённая светом рана полностью срослась, не оставив за собой ни крови, ни шрама. Недовольно нахмурившись, Патри вновь встречается с глазами Короля, в которых теперь почему-то сияют звёзды.       — Это было безрассудно.       — Это было так клёво и приятно!       — Вы ненормальный!       — А твоя магия света просто потрясающая!       — Из-за вас теперь весь ковёр в крови.       —... Да, это не очень хорошо. — не особо сожалея о содеянном, тот осматривает ковёр, пока вновь не натыкается на отложенный кинжал. — Давай ещё разок.       — Да вы совсем с головой не дружите.       — Я это уже где-то слышал.       — Неудивительно.       — Да давай ещё разок, пожалуйста!       — Нет.       — Ну, пожалуйста-пожалуйста!       — При следующей встрече, хорошо? — компромисс. — Мы не договорили по поводу моих обязанностей и места проживания.       — Если хочешь, вступай в «Золотой рассвет» и живи с Уильямом. На бумагах будешь состоять в отряде, а на деле — выполнять обязанности целителя.       — Серьёзно? — король довольно кивает и вновь подносит остриё к коже, с вопросом глядя на сомневающегося эльфа. — Моя магия в вашем распоряжении.              После ещё нескольких... Процедур, Джулиус утолил любопытство и успокоился, присев на стул.       — По сути, твоим капитаном станет Уильям, и подчиняться нужно будет ему. — он кладёт голову на скрещенные пальцы и задумчиво хмыкает. — Также вполне вероятно, что тебя заметит кто-то из знатных особ. Придётся лечить и их. Ещё можешь наведаться в госпиталь в свободное время, пациентов там пруд пруди. Остальное спросишь у Уильяма.       — На этом всё? — третья по счёту встреча прошла куда лучше, чем ожидалось. Если забыть о мазохистических наклонностях, Джулиус произвёл довольно приятное впечатление, пусть и немного не соответствущее статусу Короля магов.       — Да, можешь идти. — не успел Патри дойти до двери, как по кабинету вновь разливается мальчишеский голос. — Я надеюсь, что в скором времени мы сможем улучшить наше взаимопонимание.       Успешно проигнорировав вонзившиеся в спину слова, Патри закрывает за собой дверь и оглядывает стоящего столбом советника.       — Удачного тебе вечера, Маркс. — елейно улыбаясь, машет ему рукой напоследок и даже не пытается сдержать смешок. Не нужно оборачиваться, чтобы понять, что лицо Маркса уже побагровело от злости. Он видел смерть Джулиуса воочию, и его ненависть к Патри ничуть не слабее, чем у остальных. — И побольше крепких нервов.       Не успел он далеко отойти, как заметил членов «Золотого рассвета», что полумесяцем собрались вокруг капитана за окном. Каждый из них напряжён, кто-то даже хмурится, пока Уильям что-то объясняет. Тема обсуждения кристально ясна, и Патри хотел бы немного позлорадствовать над будущими сокомандниками, но проблема в том, что любой конфликт или недовольство камнем падёт на и без того обременённые многими обязанностями плечи Уилла.       Оперевшись локтями о подоконник, он с интересом наблюдает за переживающей Мимозой, нервным Давидом и Клаусом, в очередной раз поправляющим скатившиеся на нос очки, недовольным Лангрессом и ещё более недовольным Алекдора. Юно... Себе не изменяет, хотя брови нахмурил. Остальные, похоже, на миссиях.       В неопределённый момент Патри встречается взглядом с Юно. Следом по цепной реакции его замечает Мимоза, Клаус и все остальные, включая Ванджанса. Нет, ну Алекдора, конечно, тот ещё кадр. Строить такие мины ещё нужно уметь.       — Вы уверены в своём решении, капитан? — Лангресс упрямо провожает фигуру эльфа, неторопливо шагающего по коридору дворца к лестнице, что приведёт его на первый этаж и к парадной двери. — Если о нём кто-то узнает, нам всем не поздоровится.       — Мастер Джулиус не стал бы звать его, не подготовившись. — нежный голос Уильяма даёт успокаивающий эффект. Конечно, глупо сомневаться в Короле, но всё же...       — Я-я тоже так думаю. — тихо бормочет Мимоза, нехотя привлекая к себе внимание. — Мне кажется, несмотря на всё, что было, он неплохой человек... Эльф.       — Ты просто слишком наивна, Мимоза. — заявляет Клаус, хмурясь. — Никто не знает, что творится в его голове. Вдруг это соглашение — часть нового плана по уничтожению Клевера?       — Сомневаюсь. — Юно в ожидании глядит на парадную дверь. Стоящий позади Алекдора поразительно долго молчит, скрестив руки на груди, и этот факт напрягает больше, чем вступление врага в их ряды.       — Да чёрта с два я приму этого гада. Что за неслыханная дерзость — возвратиться сюда и преподнести себя как благодетеля? Да за такие преступления он на коленях должен ползать, моля о прощении, а мы ему преподносим всё на блюдечке!       А нет. Пронесло. Юно тихо выдыхает и прикрывает глаза, упорно игнорируя летающую рядом Сильф.       — Частично ты прав. — кивает Уильям, и Алекдора с силой сжимает зубы, чтобы не выплеснуть свой гнев на капитана. — С его грехами мы ничего не сможем поделать. Возможно, вам придётся жить под одной крышей, ходить на совместные задания и есть в одном помещении. Постарайтесь принять это и не создавать конфликты.       — Кажется, будет довольно весело. — хлопает в ладоши Давид и тут же скукоживается под пессимистическим настроем остальных. — Нам ведь надо будет с ним поладить, иначе Алекдора его с потрохами сожрёт.       — Подавится. — хмыкает Юно, вспоминая битву с эльфом и сравнивая её с поединками Алекдора.       — Хочешь сказать, что я слабее этой мрази?       — Алекдора. — голос капитана похолодел. Мужчина застыл и смолк, тихо рыкнув.              В следующее мгновение парадные двери открываются и из дворца неторопливо выходит виновник едва не начавшейся перепалки. Практически весь состав «Золотого рассвета» напряжённо буравит спокойно идущего эльфа взглядами. Тот доходит до слабо улыбающегося капитана и, с полным безразличием поправляя высокий хвост, встречается с глазами каждого желающего.       — С сегодняшнего вечера Патри вступает в наш отряд и ближе к ночи официально станет целителем. Я верю, что по прошествии некоторого времени вы сможете найти общий язык. — Уильям поворачивает голову к новичку. — Патри. Так как ты теперь один из нас... Постарайся не обижать моих подчинённых.       — Ага. — Патри оглядывает окаменевших после последних слов капитана рыцарей и почти физически чувствует их враждебность.