любовь – ненависть

В последний день четверти произошло кое-что странное, определившее наше общение на несколько лет вперед. Это был наш последний совместный дружески-ненавистнический поход. Я и Гриша возвращались домой. Рюкзаки за нашими спинами казались непривычно легкими — в них лежали только ручки да дневники, в которых мы выставили годовые оценки. Настроение наше было отличным, мы бойко препирались и по дороге забежали в «Макдоналдс», решив, что неплохо было бы отпраздновать окончание учебного года. Гриша, профессиональный проглот, заказал себе кучу всего: картошку фри, гамбургер, наггетсы, молочный коктейль, что-то еще, а я — газировку и мороженое. — Вот смотрю я на тебя, и сердце радуется, — сказала я с улыбочкой Гришке, подложив под щеку ладонь. — В смысле? — прошамкал он. — Ты так кушаешь хорошо, что моя личная внутренняя бабушка умиляется. Такой молодец. — Так-так-так, надо же, — ухмыльнулся Клоун. — А кто еще живет в тебе, кроме бабушки? — Внутренняя маленькая девочка, — попыталась я своровать ломтик картошки, но мне не дали этого сделать — легонько шлепнули по руке. — Угощать кого-то — это как инвестиция в будущее, — заметила я невзначай. — А не трогать чужое — это инвестиция в безопасное будущее, — отмахнулся Клоун. — Так кто-нибудь твоего возраста в твоей голове проживает, Пипетка? Или ты окончательно двинулась и тебя можно вести к доктору? — А кто проживает в тебе? Внутренний клоун с красным носом? Кстати, не пищит? Я попробовала схватить Гришу за нос. Он отмахнулся, а я опять не к месту вспомнила шуточку Петрова. И смутилась, хоть и виду не показала. — Пищишь здесь только ты. У меня нет раздвоения личности. Я серьезно, Сергеева. Ты можешь вести себя как девушка своего возраста? — спросил Гриша и даже есть перестал — сидел и сверлил меня взглядом. — А почему ты спрашиваешь? — удивилась я, думая, что он готовит какую-то подлянку. — Мне просто интересно. Твои ровесницы думают о шмотках, косметике, парнях, а ты бегаешь за комиксами и прокачиваешь своего перса в «Линейке»… — Можно подумать, ты своего не прокачиваешь, — перебила я Гришу. — Алло, мы с тобой в одной пати вместе! Ты меня сам туда затащил! Это было правдой. К многопользовательским онлайн-играм меня приобщил Клоун. И с его легкой руки я втянулась. С тех пор мы часто объединялись в команду, где он был танком, а я — хилером. — Мне просто нужен был перс для прохождения миссии, — отозвался Гриша, который всегда находил, что ответить. — Я же не знал, что ты там так и останешься. — Слушай, ты, девичий эксперт, мачо недоделанный! С чего ты взял, что я не веду себя как другие девушки моего возраста? — Ну не знаю. Вот если бы тебе какой-нибудь чувак предложил встречаться, ты бы согласилась? — спросил Гриша и даже не заметил, как я своровала наггетс. — Что за вопросы?! — засмеялась я. — У тебя лицо такое серьезное, что мне страшно. — Ответь. Ты нравишься моему другу, — выдал Клоун. — Какому?! — загорелись у меня глаза от любопытства. И даже сердечко забилось быстрее. — Не скажу. — Говори!!! — Нет. — Ла-а-адно… И давно? — спросила я. От его слов стало радостно. — Некоторое время, — уклончиво отвечал Гриша. — Может, это он мне валентинки слал? Ляхов пожал плечами. — Не интересовался такими соплями. — Сам ты сопля, — возмутилась я. Тайные валентинки я собирала и хранила в деревянной шкатулке. — Так кому я нравлюсь? — Я обещал ему не говорить, — уперся Гриша. Он всегда был ужасно упрямым человеком и если чего-то не хотел, никто не мог заставить его это сделать. — Тогда как я пойму, нравится он мне или нет?! Намекни хоть, какой он? — мысленно перебирала я в голове всех его друзей. — Тупой, — ухмыльнулся Клоун. — Кто на тебя еще западет, Пипетина? — Ха! Наверняка он очаровашка, не то что ты, — рассмеялась я весело. Новость грела душу. — Конечно. Ответь на вопрос, — снова стал серьезным Ляхов. — Стала бы ты встречаться с моим другом? У него реально плохой вкус, и ты ему нравишься, — не сдержавшись, добавил он. Ехидна! — Во-первых, я понятия не имею, о ком ты говоришь, потому что все твои дружки тупые, — сморщила я нос. — Во-вторых, я бы стала встречаться только… Я хотела сказать, что стала бы встречаться только с ним, но сама испугалась своего порыва и своих мыслей и замолчала. Если я скажу это вслух, Клоун меня потом просто изведет со свету подколами и шуточками. Да и вообще, признаваться в таком — какое-то унижение. Я ужасно смутилась и сказала вовсе не то, о чем думала: — Только через несколько лет. Считай меня кем угодно. Но сейчас мне это неинтересно. Ленка рассказывала, как целовалась с одним типом из «Г» класса и ее чуть не стошнило. И меня вместе с ней. Потому что целоваться надо с любимыми, а не с кем попало. Так что передай своему другу, что я не заинтересована в отношениях. А картошечка вкусная, себе, что ли, заказать? Пытаясь поменять тему разговора, я снова потянулась к упаковке, думая, что Гриша опять треснет меня по руке, но он просто молча пододвинул ее поближе ко мне. — Спасибо, малыш, — обрадовалась я. — Ты такой хороший! — А ты такая милая — хоть к ранам прикладывай, — мрачно отозвался Ляхов. — Себя краном приложи, — не расслышала я, и он засмеялся, заметив, что с таким айкью мне действительно рано думать об отношениях, но вполне стоит задуматься о том, чтобы вернуться на предыдущую ступень развития — в младшую школу. А потом Гриша, будто тоже желая сменить тему, решил показать фокус — открыл колу, поставил полную бутылку на стол и пообещал сделать так, что она начнет пахнуть как фанта. Ляхов накрыл бутылку салфеткой, проделал какие-то странные манипуляции пальцами в воздухе, прошептал тарабарщину и с триумфальным видом убрал салфетку. — И что? — спросила доверчивая я. — Нюхай. Теперь пахнет как фанта, — с довольным видом сообщил Гриша. Я нагнулась к бутылке, чтобы проверить это, однако в тот же момент Клоун ловко нажал на бутылку, и меня обрызгало газировкой. Как я кричала и возмущалась — моя светлая футболка вся была в темных пятнах. В результате Гриша в качестве извинений купил мне чизбургер и еще одно мороженое. А потом мы вместе пошли домой. И я подумала, что не так уж он и плох. И наверняка должен радоваться, что я продинамила его дружка. Потому что он гораздо круче любого из мальчишек. Хоть и дурак. Если бы Гриша сказал, что со мной хочет встречаться он, я бы согласилась. Эта мысль мелькнула у меня в голове, когда я уже засыпала. Но наверняка он хочет встречаться с Лерой. Мне снилось, что мы целуемся, стоя на берегу летнего моря, и лазурные волны лижут песчаный берег. А губы у Гриши горячие и совсем не противные. В первый день каникул он позвал меня гулять — позвонил утром, разбудив. Я согласилась. Что делать летом, если не гулять? — Встретимся в пять. В парке, на лавке напротив фонтана, — сказал он, хотя обычно мы выходили из дома вместе. А парк находился неподалеку от нашего дома — именно там мы танцевали под снегом. — Почему там? — удивилась я. — Мой друг хочет тебе кое-что сказать, — чуть помедлив, ответил Гриша. — Ну тот, тупой. — Хорошо, Ляхов, — пожала я плечами. — Только приходи одна. Без своих орущих подружек. — На своих друзей посмотри, — фыркнула я, но пообещала, что приду одна. Наверное, тот парень и без того стесняется. На его друга было очень любопытно взглянуть. Во мне жила унылая надежда, что все-таки в меня влюблен не Петров, а кто-нибудь классный. Из всех Друзей Клоуна более-менее адекватным мне всегда казался Артёмка — высокий для своих лет и симпатичный, правда двоечник. Может, это он и есть, раз Гриша называет его тупым? Это вызывало улыбку. Но когда я вспоминала сон с поцелуем, мне хотелось смеяться от непонятной радости, обжигающей солнечное сплетение. И я не могла понять, что со мной. — Он тебе нравится, — заявила мне Ленка, которую я позвала к себе для моральной поддержки. — Нет! Это же Клоун! — воскликнула я. — Ты сама знаешь, какой он дурак! И как он меня достал! — Знаю, — согласилась подруга, — но еще знаю, что Ляхов симпотный. Может быть, ты, Дашка, особо не обращала внимания, но мордаха у него ничего так, да и подтягивается он больше, чем другие пацаны. У него как-то на физре футболка задралась, мы пресс увидели. — Кто — мы? — недовольно спросила я; Ленка захохотала. — Я, Катька и Лера — она с нами стояла рядом. У нее аж слюни потекли. — Вечно она ошивается где не надо, — нахмурилась я, вспоминая ее желание встречаться с Гришей. — Ревнуешь? — весело поинтересовалась подруга, которая, кажется, все понимала лучше меня. — Кого?! Ляхова? Шутишь, что ли? Нужен он мне, ха! — не собиралась признаваться я. Она принялась убеждать меня, что я ревную, а я уверяла ее, что это не так, и в итоге мы чуть не разругались — нас спас закипевший чайник, и мы отправились на кухню. Ленка помогла мне привести себя в порядок — одолжила кое-что из своей косметички и тщательно распрямила волосы, залив их тонной лака. Зачем мы решили их распрямить, понятия не имею. Видимо, сработало вечное женское желание поменять кудрявые волосы на прямые, а прямые — на кудрявые. Подруга осмотрела меня со всех сторон, заявила, что в новеньком летнем коротеньком комбинезоне из голубой джинсы и белоснежной футболке я выгляжу отпадно. А потому смело могу идти на свидание. Правда, я ужасно смущалась. — Потом мне все расскажешь, — чмокнула меня на прощание в щеку Ленка. — Только, Дарья, смотри — не променяй Ляхова на кого попало! На этом подруга отбыла — пошла домой, который как раз находился по другую сторону парка. Когда я надевала босоножки, готовая бежать на встречу с таинственным поклонником, Ленка мне позвонила. — Слушай, Дашка, я шла домой по парку и увидела его, — сказала она странным голосом. — Кого? Друга Ляхова? — удивилась я, поправляя ремешки на босоножках. — Друзей! Ляхов уже в парке, и не один! С ним человек пять — Петров, Артемка, Кирилл и еще двое или трое из «А» класса, — сообщила Лена. — И они все очень громко ржали. — А мне он сказал прийти одной, — растерялась я. — Вот именно! — громко сказала подруга. — Что-то тут не так, Дашка! Не удивлюсь, если опять какая-то подлянка, так что будь осторожнее! Может, мне с тобой пойти? — Нет. Спасибо, я сама его закопаю, если что! — отозвалась я и выбежала из дома. Слова подруги запали мне в душу. Я все еще очень хорошо помнила «пяточный поцелуй» и розыгрыш с Горным — с Ляховым станется любую гадость мне устроить. Гриша ждал меня один, без друзей, на той самой лавке перед весело журчащим фонтаном, окруженной с трех сторон кустарниками. Если зимой здесь было снежно и пустынно, то сейчас всюду росла пышная зелень и гуляли люди. Я опустилась на лавку, нагретую солнцем, и удивленно посмотрела на Гришу. — Где твой друг, Клоун? — спросила я. — А что с твоими волосами, Пипетка? — хмыкнул он и коснулся прямой, залитой лаком длинной пряди. — Ты их жиром, что ли, помазала? — Слюной закапала, — фыркнула я, скрещивая ноги. Гриша почему-то внимательно на них посмотрел, и уголки его губ чуть приподнялись. Я тут же спрятала ноги под лавку, хотя с ними все было в порядке — я специально все утро просидела в ванной. — Тебе больше идут кудряшки, — заявил он. — А тебе идет молчание, — не растерялась я. — Если я буду молчать, ты так и не узнаешь, кому нравишься. — Идио-о-от, — протянула я, услышав вдруг за спиной какой-то странный звук. — Какая ты жестокая, — усмехнулся Гришка. — Куда слезы лить? — В унитаз, — отозвалась я, снова слыша что-то странное позади. Я даже оглянулась, но увидела лишь зеленые кусты. — Между прочим, это естественная среда твоего обитания, — не остался в долгу Клоун. — Так, ладно. Даша, — вдруг он позвал меня по имени. — Что? — опешила я. — Это не друг, — сказал Гриша серьезным голосом, глядя мне в глаза. — Ты нравишься не моему другу. — В смысле? — не понимала я. — Ты нравишься мне, — выпалил он. — Что-о-о? — протянула я изумленно. — Ты нравишься мне, — повторил Гриша еще раз и сквозь сцепленные зубы сказал тихо: — Давай встречаться? Я не знала, что ответить. Просто смотрела в его зелёные глаза и молчала. Встречаться? Он шутит? Тут же вспомнилась та злополучная сцена с поцелуем в пятку. Я тряхнула волосами и сцепила руки на коленях, но тут же их расцепила, подумав, что Гриша решит, будто я боюсь. А я боялась. Боялась своих чувств, первых и беспокойных, боялась его чувств, таких странных и непривычных, боялась показаться дурочкой, в конце концов. Как и любая другая девочка, я грезила о прекрасном принце, но мне сложно было представить, что этим принцем окажется тот, кто с детства доставал меня и при этом всегда находился рядом. — Ты зависла, что ли? — недовольно спросил Гриша. Кажется, он нервничал. — Немного, пытаюсь вспомнить номер телефона психиатрической больницы, — грубовато ответила я, желая скрыть смущение. — Опять эти шутки за двести пятьдесят, — криво улыбнулся Гриша, не сводя с меня глаз. — Почему я предлагаю встречаться девчонке, у которой вместо головы кочан капусты? Ну? Так и будешь молчать, Даша? Он коснулся моей ладони. Но тотчас убрал пальцы, словно обжегся. По моим рукам поползли мурашки. Пульс зашкаливал. В голове появилась странная легкость. Нет, он серьезно или снова прикалывается? Хотелось, чтобы серьезно. — Ну-у-у… — протянула я. Странный звук за спиной повторился, и мне показалось, что я услышала чье-то хихиканье. И вдруг, вспомнив слова Ленки о том, что в парке Гриша был не один, а с друзьями, моментально все поняла. Этот придурок снова решил над мной приколоться! Позвал дружков, которые наверняка сейчас сидят на лавке по ту сторону кустарника и подслушивают наш разговор. Наверное, они думают, что я растаю, признаюсь чертову Клоуну в любви, а потом будут все вместе надо мной издеваться! Как тогда с Горным. Неожиданные злость и обида застилали мои глаза, но я не показывала виду, лишь вытащила телефон из кармана и сильно стиснула его пальцами. — Ты, конечно, милый, Гришка, — сказала я звенящим голосом. — Девочки говорят, что симпатичный. И личико ничего, и пресс есть. Примак так вообще по тебе с ума сходит, — не могла я не вспомнить Леру. — Но знаешь… — Я сделала драматичную паузу. — Такие, как ты, мне не нравятся. Прости, котик. Это было словно пощечина. Гриша дернулся. Его глаза моментально загорелись недобрым огнем. И я почувствовала себя отомщенной. — Какие — такие? — Такие противные. Наглые. Бесцеремонные, — заявила я, и обида в моей душе почему-то стала еще ярче. Я ведь ему почти поверила, а он опять за свое! Тупой Клоун! Да и я умом не блещу, что снова повелась. — Я лучше со Шабавовым стала бы встречаться, чем с тобой, Ляхов! — фыркнула я. Ваня Шабашов считался первым хулиганом школы, и слава за ним шла недобрая. Гриша жутко его не любил — они даже как-то едва не подрались. — Вот, значит, как, — процедил он сквозь зубы. Наверняка в ярости, что очередная шуточка не удалась. — Прости, но ты не в моем вкусе. Надеюсь, Лерочка залечит тебе сердечко, — встала я с лавки. — А ты не такая и глупая, как я думал, — вдруг заявил Гриша. — В смысле? — Поняла, что я прикалываюсь. Или ты реально думала, что нравишься мне? И что я хочу с тобой Дружить? — усмехнулся он. — Нет, детка. Вовсе нет. Ты тоже не в моем вкусе. — Ну-ка, ну-ка, а кто в твоем вкусе? — сощурилась я. — Примак? — Что ты ко мне с ней пристала?! — неожиданно дернулся Клоун. — Потому что она тебе нравится? — вопросом на вопрос ответила я. — Да! — крикнул он. — Она мне нравится! Она красивая. Нежная. Женственная. Не то что ты! — Значит, я страшная? — обозлилась я. Он несколько растерялся. И прежде чем успел что-то сказать в ответ, я сорвалась с места, обогнула плотно росшие кустарники, отгораживавшие нашу лавочку от других, и обнаружила его друзей. Они не могли нас видеть, но хорошо слышали. А я пару раз слышала их приглушенные смешки. Они удивленно на меня уставились. Петров подавился газировкой из банки. — Привет, мальчишки, — помахала я им. — Хорошего дня! Не расстраивайтесь, что шутка не удалась. Попытайтесь посмеяться над кем-нибудь еще. — И ушла. — Стой! — крикнул мне вслед Клоун, но я не сбавила шаг. Мне бы впору торжествовать — я не дала в очередной раз прикольнуться над собой. Но на душе было тяжело. Я вернулась домой, позвонила Ленке, рассказала ей все сквозь слезы, подступающие к горлу, нажаловалась подружкам в чате, которые благодаря Лене уже были в курсе моей встречи с Ляховым. И пошла с горя в ближайший магазин за мороженым и шоколадкой. А когда выходила из него, увидела вдалеке Гришу и Леру. Злость моментально накрыла меня с головой. И я прошла мимо них с самым независимым видом, гордо вздернув подбородок. — Привет! — поздоровалась со мной Лера. — Привет, — кивнула ей я. — Будь осторожна с этим упырем. — Что? — с недоумением спросила Лера. В своем воздушном нежно-лавандовом платье она казалась принцессой. — Ты о чем? — Спроси у него, о чем. И если он вдруг решит признаться тебе в чувствах, проверь, нет ли поблизости его команды поддержки! Гриша промолчал — лишь посмотрел на меня так, что улыбка пропала с моего лица. И я ушла. Какая же я была злая! Хотелось вернуться и дать Грише леща. И на Каролину я была почему-то зла, хотя она совершенно ничего мне не сделала. И на себя я тоже злилась. В подъезде я, как назло, уронила мороженое — прямо на наш коврик! Пришлось все убирать, а потом идти в магазин снова. Ляхова и его принцессы уже нигде не было. Куда-то ушли. Гриша снова снился мне, но теперь целовал не меня, а Леру. Я стояла неподалеку и смотрела на них полными слез глазами. Почему я плакала во сне, мне было непонятно, ведь злость все еще не отпустила меня.