***
Как бы Гвендолин не пыталась избежать Хэллоуина, мистер Локонс не позволил ей пренебречь посещением Большого зала. Он заставил всех присутствующих выслушать ровно тридцать историй о его великих свершениях на каждое тридцать первое октября последних пятнадцати лет, что не могло не вызвать зевоту, особенно у тех, кто хоть немного разбирается в заклятиях, зельях, фантастических тварях и прочей «ерунде», которой учат с первого курса образовательного учреждения. Профессор же продолжал нести полнейшую чепуху, разбрасываясь недостоверными фактами и неподходящими под ситуации заклинаниями. В редкие моменты он мог случайно угадать с применением снадобий, и тогда Гвендолин не ленилась аплодировать профессору наравне со всеми, вдобавок корчив выражение лица, будто застала чудо света, обращаясь к краснеющей от стыда МакГонагалл. Впервые за долгое время мисс Роуз сидела за столом с мистером Снейпом. Гвендолин пожаловала в Большой зал одна из первых, и пока ожидала, когда соберутся остальные преподаватели, её терзала вяжущая тело тревога, предвкушающая главную встречу. Она полностью оставалась при мнении, что совершенно не хочет видеть зельевара, а тем более сидеть в полуметре от него. Но как только мистер Снейп ступил за порог, все её мысли улетучились. А стоило ему занять свое место, едва коснувшись плеча девушки мантией, она поняла, что предпочла бы остаться на празднике подольше. Во время «триумфа» Локонса, когда Гвендолин не уделяла всё свое внимание парящим под потолком тыквам (тем самым, которых растил Хагрид), она смотрела на мистера Снейпа. Хорошо, что его голова, как и взор устремлялись в другую сторону, и она беспрепятственно могла понаблюдать за его смешками после каждого слова Златопуста, за нервным подрагиванием его век, когда горе-профессор затрагивал тему зельеварения, и за ироничными вставками, которые он бормотал себе под нос. Гвендолин не упустила возможности уделить внимание его рукам, особенно той, которая лежала на столе с её стороны. Мисс Роуз положила рядом свою руку, и ей казалось, что даже на расстоянии чувствует тепло, исходящее от мужчины, хотя ей ли не знать, как он холоден. В один из таких моментов, когда её глаза не упускали ни секунды скачущих мыслей на лице мистера Снейпа, он неожиданно обернулся, словно в попытке проучить за такое наглое нарушение личного пространства. От внезапности Гвендолин не успела отвести взгляд вовремя, а затем еще едва не пролила на себя кубок с вином. Ей казалось, она покраснела до корней волос, поэтому, как только началось представление танцующих скелетов, которых нанял Дамблдор для развлечения народа, ускользнула из зала, намереваясь выполнить обещание и все-таки посетить юбилей смерти господина де Мимси. Сэр Николас был предупрежден об опоздании, поэтому на этот счет девушка совершенно не волновалась. Дорогу до подвала она занимала себя мыслями о том, как глупо, должно быть, выглядела там на празднике. И что на неё нашло? Наверняка волшебница еще долго терзала себя воспоминанием о позоре, если бы не Гарри Поттер, который почти снес её с ног на лестнице в подземельях. — Гарри, что случилось? – Крикнула она в след мальчишке, но тот не потрудился остановиться. Гвендолин продолжила спускаться. Не прошло и пары секунд, как за гриффиндорцем по ступенькам вбежали его друзья. Рон успел только поздороваться с Гвендолин, а Гермиона умудрилась схватить её за руку и потащить за собой. Вслед за мистером Поттером они направились на второй этаж, сворачивая то налево, то направо, обошли весь коридор и поднялись на третий. По пути Гермиона не прекращала попытки призвать друга остановиться. Тот только кричал в ответ о каком-то голосе и что кто-то обязательно умрет. Гарри и впрямь казался здорово напуган и взволнован. Гвендолин, поддавшись всеобщей панике, даже вынула из кармашка волшебную палочку в готовности обязательно её применить, если подобное потребуется. Настигнуть гриффиндорца получилось около туалета на третьем этаже. Гермиона вскрикнула, обнаружив находку, к которой привел беглец. Гвендолин потеряла дар речи, только сильнее ухватилась за руку девочки. На стене между двух окон огромными алыми буквами были начертаны слова, блестящие в свете факелов: «ТАЙНАЯ КОМНТА СНОВА ОТКРЫТА, ТРЕПЕЩИТЕ ВРАГИ НАСЛЕДНИКА!» — А это что такое… что это висит под надписью? – спросил Рон дрогнувшим голосом. Гарри и Рон подошли ближе. Из туалетов натекло воды по щиколотку. Гарри поскользнулся, но удержался за плечо приятеля. Висевший под словами предмет казался мрачной тенью, но Гвендолин даже издали узнала её. На стене была подвешена за хвост Миссис Норрис – кошка завхоза школы. Она совершенно не двигалась и выглядела окоченевшей, а её глаза широко распахнуты и угрожающе отражали огни пламени. Мальчики метнулись назад, разбрызгивая воду, поскальзываясь и удерживая друг друга. — Нужно уматывать отсюда! – Воскликнул Рон, в ужасе перекривив лицо. Оказалось слишком поздно. Праздник в Большом зале закончился и издали донеслось множество веселых возгласов и шагов. Всего через мгновение их окружила толпа. Как только народ увидел открывшуюся картину на испорченную стену и убитую кошку – гул стремительно смолк, кругом воцарилась абсолютная тишина. Только вода из раковин туалета продолжала шуметь и расплескиваться. — Трепещите враги наследника! – Громко крикнул кто-то за спиной Гвендолин. – Сначала кошка – следующими будут грязнокровки! Гвендолин обернулась, застав блестящие от восторга глаза мистера Малфоя. Ученики всё прибавлялись. Скоро в коридоре стало не протолкнуться. Вдруг дети принялись расступаться, пропуская к месту преступления сначала самого мистера Филча, который, завидев свою несчастную кошку, упал на колени, хватаясь за голову; а затем и директора в сопровождении преподавателей. — Что здесь произошло? – прошипел голос мистера Снейпа у самого уха мисс Роуз, а её плечо угодило в мертвую хватку горячих пальцев. — Я не знаю… - замотала головой девушка, — Я не знаю… Она повернулась, угодив в ловушку устрашающего темнотой взгляда. Мистер Снейп в подозрении сощурил глаза и направился к Дамблдору. В это же время Филч, захлебываясь воздухом, обвинил Гарри Поттера в убийстве своей кошки. Гермиона бросила ладонь Гвендолин и встала на защиту друга, но завхоз не желал мириться ни с чьим мнением, кроме своего, бросая звенящие в воздухе вопли о вине мальчишки. Все продолжалось, пока сам Дамблдор не вмешался в возникшую истерию. Директор приказал всем свидетелям происшествия отправляться в Класс ЗОТИ, находящийся этажом выше. Разумеется, на выборе класса настоял мистер Локонс, который подоспел как никогда вовремя для раздачи советов. По приходу в кабинет он уверенно продолжал свои нравоучения и предложения по поводу смерти невинного создания. Минерва МакГонагалл и Северус Снейп, последовавшие за директором, смиренно выносили глупости горе-профессора и терпеливо ждали вердикта Дамблдора, который занялся изучением тела жертвы. Мистер Филч сидел на кресле и горько всхлипывал после каждой догадки Локонса. — Кошку определенно убили заклинанием, - продолжал преподаватель ЗОТИ, - Скорее всего, Трансмогрифианской пыткой. Страшная, ужасно страшная смерть! Как жаль, что меня не было рядом, я бы мог её спасти. Дамблдор все шептал заклинания постукивая палочкой по телу Миссис Норрис. От света тусклых факелов на его лицо падали резкие тени, подчеркивая глубокие борозды морщин. Когда Локонс попытался заговорить в очередной раз, директор стремительно его опередил, оповестив присутствующих, что кошка жива! — Как это жива? – Одновременно воскликнули Локонс и Филч, один с разочарованием, другой с надеждой. — Оцепенела, - объяснил директор, - От чего, я пока не знаю… — Вот кто знает! – Филч отнял руки от заплаканного лица и указал на Гарри. — Ученику второго курса такое не по силам, - возразил Дамблдор, - Мы имеем дело с искуснейшей черной магией. Филча такой ответ не устроил. Он не унимал попыток уличить Гарри Поттера во всех грехах, присваивая мальчику все несчастья школы, произошедшие за месяц. Даже собственную простуду приписал к его проделкам. Второкурсник побледнел, то ли от волнения, то ли от злости и воскликнул, что пальцем эту кошку не трогал! И нет ему никакого дела до завхоза школы. — Господин директор, позвольте мне сказать, - послышался голос Снейпа из тени. От него повеяло холодном, по телу Гвендолин прошлись мурашки. — Поттер и его друзья, конечно же, могли случайно оказаться на месте преступления, - начал он и посмотрев на Гарри вопросительно вздернул бровь, — Но вот что странно: для чего они вообще поднялись в этот коридор? И почему ушли с праздника привидений? Гермиона собралась что-то ответить, в тот же момент Гвендолин вышла вперед и заявила, что тоже была приглашена на праздник сэра Николаса, но предположив о своей задержке в Большом зале, заранее просила ребят встретить свою знакомую и проводить до места проведения мероприятия. Они условились встретиться в определенное время на третьем этаже, там и обнаружили надпись и бедную Миссис Норрис. Девушка специально назвала кошку по имени, так еще и скорчила сочувственную физиономию для Филча, чтобы тот хотя бы немного смягчился. Несмотря на скверный характер завхоза, хитрость Гвендолин сработал, и тот зарыдал пуще прежнего. — А мне кажется, вы просто выгораживаете их, мисс Роуз, - заявил Снейп и с вызовом посмотрел на девушку. — Предлагаю исключить Поттера и дело с концом! – следом обратился он к директору. — Полно, Северус, - вступилась профессор МакГонагалл, - О каком исключении идет речь, если кошка жива – и этим все сказано. Мы отыщем виновников, заколдовавших животное, а пока… — А пока никто не виноват, если не доказано обратное! – Произнес Дамблдор знакомую Гвендолин фразу. Так говорил профессор трансфигурации в статье про Тайную комнату. Неужели Дамблдор работал в Хогвартсе, когда умерла та девочка… — У профессора Стебль есть мандрагоры, - продолжал директор, - Когда они подрастут, приготовим снадобье, Аргус, и оживим вашу Миссис Норрис. Сделать снадобье вызвался Локонс, заявив, что у него огромный опыт. Якобы в прошлом он подобные зелья варил с закрытыми глазами. Мисс Роуз тем временем незаметно приблизилась к мистеру Снейпу, слегка коснувшись его рукава, она произнесла: - Ради Мерлина, скажите, что вы не позволите ему. Реакция зельевара не заставила себя ждать. Он не смог скрыть свое удивление, а когда отвернулся от девушки, она точно заметила, как уголки его губ дрогнули в намеке на улыбку. — Позвольте, - прервал он словесный поток горе-профессора и шагнул вперед, — Насколько мне известно, в этой школе всего ОДИН зельевар. Варево снадобий в моей компетенции, поэтому я займусь противоядием лично. Гвендолин впору было бы обидеться на такое пренебрежение её способностями, но ощутила только облегчение. Дальнейшее обсуждение мало-помалу перестало достигать внимания девушки. А в следующий миг её тело будто бы потяжелело в несколько раз. Под кожу пробрался озноб, а голова налилась свинцом. — Прошу меня простить, я должна идти, - проговорила Гвендолин достаточно громко, право, её голос утонул в зарождающемся галдеже: Филч снова включил заезженную пластинку, якобы Поттер заколдовал его кошку, потому что узнал, что он сквиб и захотел подшутить. Какие-то реплики умудрялся подкидывать Локонс и даже Снейп. Но Гвендолин уже не могла их расслышать, потому что в её ушах все сильнее нарастал гул собственной крови. Оказавшись в коридоре, девушка прошла пару развилок, прежде чем засучить правый рукав платья. Прямо на её глазах Вин-виниеры переливаясь в свете факелов затянулись на руке, врезаясь все глубже под кожу, разрезая ткани острием своих шипов, скрываясь под алой сукровицей. Дыхание сперло, предплечье Гвендолин онемело. — Вы солгали! – прозвучал холодный голос позади. Она даже не расслышала шаги, голос возник внезапно, точно призрак. Но принадлежал он очень даже живому мистеру Снейпу. Гвендолин успела укрыть браслет рукавом. Профессор обошел шармбатонку и внимательно всмотрелся в её лицо. — Вы сказали, что не знали дорогу к старому театру, но это ложь, ведь спускаетесь в подземелья каждый вечер. Думали, это остается незамеченным для меня? – мужчина замолчал, но не для того, чтобы получить ответ. Он одним легким движением коснулся подбородка девушки, поднимая на себя её взгляд, —Какого Мерлина вы плачете? — Я не… - Гвендолин коснулась щек пальцами, нащупав влагу. Боль, начинающаяся теперь не в месте хватки Вин-виниеров, а где-то в груди, голове и даже горле, так извела хрупкую сущность девушки, что слезы струились по лицу сами собой, она даже не чувствовала, только видела пелену, вместо темных глаз профессора. — Мистер Снейп… - сказала мисс Роуз, но затем ноги совсем ослабли и договорить ей не довелось. Наверняка зельевар повиновался первому чувству, иначе стал бы он подхватывать обессиленное женское тело и прижимать к себе, как сделал это с Гвендолин? А когда удержал, почему же не откинул прочь и не отшатнулся, как от огня? Все дело в приличиях и хороших манерах? Но было ли мистеру Снейпу хоть раз дело до приличий? Может виной его реакции служит испуг? Каждый испугается, когда девушка вдруг пытается упасть на пол, взвывая и корчась от боли. Мужчина попытался привести волшебницу в чувства, воззвал к ней, но она только жмурилась и изо всех сил пыталась сдержать крик. Он опустился с ней на пол и положил к себе на колени, продолжая о чем-то спрашивать. Гвендолин мало чем могла помочь, ведь оказалась не в силах разобрать ни единого вопроса. В полусекундных промежутках, когда недуг отступал, она успевала замечать, как профессор касается её шеи, нащупывая пульс и убирает с лица волосы. Следом она почувствовала на губах горьковатый вкус, а в нос ударил сильный аромат бобов и валерианы. Шармбатонка распознала в поданном зелье Напиток живой смерти и приготовилась к немедленному забвению. Девушке показалось, что на её веки легли валуны, из которых состояло подножье замка; прохладная рука зельевара, коснувшаяся её лба – показалась моросью озера, которое Гвендолин видела из окна своей комнаты; а её дрожащее от озноба тело – показалось сравнимым с дрожанием пламени факелов на стенах коридоров. — Гвендолин… - произнес мистер Снейп. Или же голос зельевара слышался девушке в бреду?Глава двадцать девятая. Слова на стене и мёртвая кошка.
20 июля 2024 г. в 15:31
Пришел октябрь. Осень пожаловала во всем её великолепии. Озеро вышло из берегов из-за затяжных проливных дождей. Сырость пробралась даже в верхние этажи замка, ребята из Гриффиндора жаловались, что в их башне протекает крыша.
Ученики приносили в коридоры грязь, а влага, стекающая с мантий, оставляла на полах лужи, из-за которых Филча охватывал жгучий гнев. Он вымещал его на первом, кто попадется на его глаза. Если же остальные умудрялись сбежать, то пойманный получал двойной выговор. Журналы взысканий завхоза за этот месяц пополнились до состояния, когда листы просто-напросто убегали из-под обложки, стоило тому взять их с собой на запланированный обход.
Работы прибавилось и медсестре Хогвартса, к которой днями и ночами прибывали новые ученики, подхватившие кашель, насморк и другую заразу, охочую на ослабленные холодом детские организмы.
Мадам Помфри нуждалась в помощи и нашла её в руках отзывчивой мисс Роуз. Мест в больничном крыле не хватало, поэтому приходилось посещать факультетские гостиные и приносить лекарства на блюдечке прямиком в постели к детям, - что, собственно, и пало на плечи Гвендолин, стоило ей получить дозволение директора. В прошлом году девушка уже приноровилась к работе в лазарете, поэтому в этот раз принялась выполнять обязанности во всеоружии и справлялась прекраснейшим образом, что не ушло от внимания медсестры.
В очередной раз Гвендолин посетила башню Гриффиндора. Девушка призналась, что приятнее всех находит помещения именно этого факультета из-за большого количества света, тепла и дружелюбной атмосферы. На второе место – согласно своей воображаемой балловой системе – она поставила пуффендуйцев за их манеру заразительно смеяться и находить развлечения в самые унылые дождливые вечера. Оставшиеся факультеты вызывали у шармбатонки неоднозначные чувства. В башню Когтеврана Гвендолин не любила подниматься из-за призрака Елены и её замашки неожиданно выплескивать свой накопившийся многовековой гнев на собеседников. А Слизерин ей не нравился тем, что по пути не всегда получалось избежать встречи с мистером Снейпом, ведь кабинет зельеварения, где проходят его занятия, находился совсем близко с комнатами змей.
Гвендолин напоила Джинни Уизли бодроперцовым зельем и приготовилась узреть удивлённый вид первокурсницы, когда настанет пора побочного действия, забавляющего всех ребят. Но в этом предвкушении настигло разочарование. Как только у девочки повалил из ушей пар – как полагается после принятия такого лекарства – она вовсе не повеселела, и насмешки однокурсников сносила совсем мирно, что никак не сходилось с её характером, о котором была наслышана мисс Роуз. Гриффиндорка выглядела изрядно уставшей и расстроенный. Гвендолин даже подумала, что девочка могла подхватить что-то серьезней простуды и тогда ей понадобятся лекарства сильного действия, но по окончанию дополнительного осмотра никаких особых нарушений не обнаружила.
— Кто опечалил вашу сестру, мистер Уизли? – Чуть позднее спросила Гвендолин у второкурсника, коротающего время за шахматами вместе со своим другом Гарри Поттером, которого от поражения отделял один единственный ход.
Гриффиндорец ответил, что и сам задается этим вопросом. Даже Фрэд и Джордж – его старшие братья – заметили, как сильно изменилась их сестра по прибытию в школу, хотя она выказывала свое намеренье попасть в это место с тех пор, как научилась говорить. Рон с усмешкой предположил, что первое слово его сестренки было не «мама», а «Хогвартс».
С пожеланиями доброго вечера к компании присоединился господин де Мимси в сопровождении Гермионы, которая оживленно во что-то посвящала призрака. Сэр де Мимси, в свою очередь, напомнил мисс Роуз, что празднество юбилея его смерти начнется ровно в восемь, а затем полминуты уделил освещению программы вечера.
— Гвендолин, ты приглашена на праздник? – загорелась мисс Грэйнджер, — Какая замечательная новость! Мы с ребятами тоже идем.
Рон и Гарри кивком подтвердили свое намеренье посетить мероприятие в подвале, затем Рон с задором выкрикнул: «Шах и Мат», а от мистера Поттера снизошло разочарованное мычание.
Под конец рабочей недели мадам Помфри имела удовольствие отчитываться директору о состоянии больных. «Неужто Дамблдора наконец заинтересовала судьба учеников?», - подумала мисс Роуз, когда данные обязанности мадам Помфри переложила на неё. Но навестив Дамблдора со своим изложением она убедилась, что интерес его совершенно не касается заболевших. Наводящими вопросами старый маг старался выведать сведения об определенном имени, о котором Гвендолин догадалась по истечению беседы, но вслух на него не указала. «Что за дело директору до Джинни Уизли?» - размышляла она, остановив на профессоре задумчивый взгляд.
— Вас что-то тревожит, дитя мое? – спросил Альбус Дамблдор интонацией, какой интересуются, когда заранее знают ответ.
Гвендолин словно очнулась ото сна, и не сразу подобрав слова указала на волнение о личности мистера Локонса, будто последнюю минуту задумывалась именно о нём.
— Разумеется, - с уклончивой ухмылкой согласился старик, — Как поживает наш преподаватель защиты от темных искусств?
— Подскажите, директор, как именно вы подбираете профессоров на эту должность? – с искренним любопытством поинтересовалась девушка.
— Эти господа сами находят меня, - сообщил Дамблдор.
— И вы так просто предоставляете работу, не убедившись в компетентности кандидатур?
— Моя дорогая, неужели у вас возникли сомнения в компетентности мистера Локонса? – удивился старик, — Разве вы не читали его книг?
— Вы сами читали их, сэр?
— Должен признаться, что не довелось найти свободной минуты. Но Министерство Магии настояло на включении пособий в курс школы. Я наслышан о прекрасном слоге профессора.
— К слогу мистера Локонса у меня нет совершенно никаких претензий, поскольку я совсем не разбираюсь в написании фантастики, чем, по моему скромному мнению, и является его литература.
— Что ж… - директор сложил пальцы домиком и упер сосредоточенный взгляд сквозь гостью своего кабинета. — Я ценю вашу участливость, мисс Роуз. И в благодарность за ваши переживания о делах школы, обещаю в следующий раз лично заняться наймом преподавателя на должность ЗОТИ.
— В следующий раз? – Не веря ушам переспросила волшебница, — Вы решили отказаться от услуг мистера Локонса?
— Нет, я бы не стал, - отрезал Дамблдор, —Такой поворот дел может оскорбить профессора.
— Директор, но, если вы отказываетесь его увольнять, как же планируете подыскать замену?
—Разве вы не слышали? – Старик вскинул белоснежные брови, - Много лет по школе ходят слухи, что должность преподавателя защиты от темных искусств проклята, ведь никто из профессоров не задерживается в школе больше года.
— Но вы сами сказали, что это слухи, - засмеялась шармбатонка.
— Тем не менее, какой год подряд они себя оправдывают! - Многозначительно протянул Дамблдор. – У вас есть еще вопросы, моя дорогая?
У Гвендолин был вопрос, но задать его она решилась только через неделю в следующее посещение директорского кабинета. Её заботило зеркало Еиналеж. Волшебница рискнула поинтересоваться у директора, как такой знаменитый артефакт нашел свое место в зале Хогвартса. «Почему зеркало так вас интересует?» - изумился старик, оторвав взгляд от письма в руках. На этот раз директору не удалось застать девушку врасплох, и та смогла держаться совершенно равнодушно, объяснив своё внимание обыкновенным любопытством. Тогда Дамблдор ответил интригующей фразой: «Оно всегда было здесь».
—Не хотите ли вы сказать, что его создатель жил в Хогвартсе? – спросила мисс Роуз вдогонку.
—Мне казалось, я именно так и сказал, - непринужденно бросил старик и вернулся к стопке непрочитанных писем.
—Что же сталось с остальными?
— Если за столько веков никому не удалось их отыскать, они наверняка хорошо спрятаны или вовсе уничтожены.
Гвендолин почти позволила себе задать очередной вопрос, который касался опасности использования таких зеркал, ведь слышала о последствиях после взгляда в зеркало желаний (оно сводило магов и ведьм с ума), но удержалась, предположив, что со стороны такое любопытство выглядело бы подозрительно. Вместо этого она спросила, знает ли директор имя волшебника, сотворившего такое чудо?
— Мы все знаем имя этого волшебника, - сообщил Дамблдор, посмотрев на девушку поверх очков-половинок, — И вы, моя дорогая, ни раз упоминали его всуе. Его имя Мерлин!