Через тернии к звёздам.

Присоединяться к Крысам “Мёртвого дома” было идеей не самой умной. Это ежедневный риск, полное отсутствие социальных гарантий, а главное, чудесный коллектив, который, ещё немного, и начнёт являться в кошмарах:начальник-психо и социопат, демонический вундеркинд; буквально безмозглый человек-лакей, готовый убить за косой взгляд на господина; здоровенный тупой детина с комплексом “маленького человека”; серийный маньяк-убийца с замашками ведущего “Поля чудес”, безумный клоун. Удивительно, но из всей этой шайки-лейки спокойнее всего было рядом с Гоголем. В свободное от работы время он был болтливым, шумным, слегка безумным придурком, с которым общаться по началу было трудновато, но вполне реально. Постоянные перемены в характере, калейдоскоп масок и личностей, вызывавшие головокружение в начале вашего общения, со временем вызывали лишь лёгкие смешки и укоризненные покачивания головой. На свою удачу, т/и тоже была вполне симпатична Николаю. Честная, милая и, как бы смешно не звучало в контексте их общей рабочей дейтельности, добрая девушка напоминала ему птичку, маленькую, забавную, и очень хрупкую. Оказавшись рядом с ней, он вёл себя в привычной беззаботной манере, но при этом наблюдал за реакцией. И искреннее веселье во взгляде т/и заставляло что-то содрогаться в мятежном сердце паяца. После выполнения очередного заурядного для вас, но не суровой общественности т/и и Гоголь сидели на краю крыши многоэтажки. На тёмном ночном небе одна за одной гасли звёзды, воздух нёс лёгкий морской аромат с ближайших пристаней. Парень в очередной раз излагал поток бесполезной, неуместной информации, но от чего-то девушка продолжала его слушать с по-детски внимательным выражением лица и широко распахнутыми глазами. -И когда я вышел в поле, оказалось, что он превратился в абсолютно неприглядную лепёшку, представляешь? - говорил паяц, заливаясь смехом и ожидая такой же ответной реакции. Однако, не услышав в ответ звонкого девичьего смеха, он настороженно поглядел на т/и. Как так? Неужели ей не понравилась одна из любимейших Колиных историй? Т/и нахмурилась что-то обдумывая, потом серьёзно заговорила: -Как же так вышло? Мне кажется, что там, в лучшем случае, его просто разорвало. Но никак не в лепёшку. Лопасти вертолёта мощные, но целого человека они в фарш не перемолят, это факт. Она выжидающе посмотрела на напарника. Тот завалился на спину от хохота и, заслонив, лицо рукой, проговорил: -Вот оно что! Я уже испугался. Ну ты даёшь. Ну конечно же нет! Кто сказал тебе, что он был целым?! Наконец, и т/и рассмеялась, от чего на душе у Гоголя стало тепло. Наконец, нахохотавшись вдоволь, они поднялись и направились в сторону лестницы. Паяц, переключившийся на какую-то совершенно стороннюю историю, вдруг остановился и предложил: -Слууушай, а давай не пойдём в штаб? На ближайшее время работы не предвидится, а я умираю с голоду. Идём ужинать? Девушка запрокинула голову вглядываясь в ночное небо, разрезаемое красной, как подтёки крови на парапете туристической гавани, где всего несколько часов назад они расправились с группой не особо надёжных информаторов Фёдора, первой полосой солнечного света, переспросила: -Может завтракать? -Да хоть обедать! Идём? Убить кучу людей, сломать бесчисленное количество жизней, а теперь спокойненько идти есть в ближайшую забегаловку под нескончаемый аккомпанемент шуток самого странного человека на свете? Т/и посмотрела на Гоголя, на его широкую искреннюю улыбку, в его яркие сияющие глаза. Губить без сомнений, жить, не сожалея… -Конечно!