Winter Nights.

      Вылезать с гитарой через маленькое круглое окно было совершенно неудобно. Хорошо, что у него была сестра, которая могла не только прикрыть его перед матерью, но и помочь незаметно выбраться из дома после семейного ужина. Нет, возможно Анарка и так отпустила бы своего сына, но ведь Париж с появлением Бражника перестал быть спокойным местом, а она, несмотря на всю свою расслабленность и продвинутость, все же за своих детей беспокоилась. А потому юноша неуклюже вывалился через оконце, принял у сестры гитару и помахав ей рукой потихоньку прокрался с корабля на сушу.       Звонок в дверь прорезал тишину, она с тихим скрипом отворилась и паренек шагнул в темный коридор. Он не сомневался в том, что девушка даже не думала как-либо праздновать и отмечать, она была зажатой и нелюдимой, а ее проблемы с доверием возводились в абсолют. И тем не менее, его она допустила так близко, что могла даже позволить беспрепятственно посещать ее берлогу.       Едва не собирая в потемках все углы, он почти наощупь добрался до ее комнаты, плюхнулся у ее постели прямо на пол и тут же принялся настраивать гитару. Мягко щелкнул выключатель и желтоватый приятный свет от настольной лампы залил комнатушку, вскоре наполнившуюся запахом какао и круассанов, которые она поставила перед юношей. Он улыбнулся и поблагодарил ее. Девчонка села напротив него, прислонившись спиной к закрытым дверцам шкафа и зевнула. Было и правда уже довольно поздно, но ему ужас как не хотелось, чтобы девушка осталась совершенно одна в Рождественскую ночь. Пусть она сама и была совершенно не против. Чего там, легла бы спать да и все. Обычная ночь, ничего такого.       — Я написал тебе песню, — его мягкий голос всегда вызывал у нее очаровательную улыбку. Добавить к ней смущенно опущенные глазки и теплый румянец на щеках и все — она превращалась в совершенную красавицу, чем заставляла его глупо улыбаться и хотеть совершать ради нее любую всплывшую в голове глупость. Такую как побег из дома ночью, чтобы сыграть ей серенаду.       Пальцы его плавно гладили струны, голос заполнил весь ее мир до краев нежностью и теплом, легкие капли подтаявшего снега падали на пол с его волос, но он этого совершенно не замечал. За окном ночь, Париж, Эйфелева башня и снегопад. Красивый пейзаж, который она совершенно не замечала, когда перед ней был самый прекрасный юноша, какого ей доводилось встречать за свою жизнь.       Со струн сорвались последние ноты, его светло-голубые глаза внимательно вглядывались в реакцию на чужом лице. Понравилось ли? Донес ли он до нее глубину своих чувств через песню его души? Ее длинные пальцы осторожно легли на гриф, слегка отодвигая его, будто намекая, что гитаре пора отправиться на покой. Лука послушно убрал ее в футляр и отложил в сторону. Она придвинулась к нему вплотную, прижалась всем телом и уткнулась холодным носом в шею. Его сердце стучало как безумное, руки бережно сомкнулись вокруг нее кольцом.       За спиной раздались громкие хлопки фейерверков, красивый салют не мог привлечь его внимания, когда она рядом. Какао медленно остывал в чашках, но Лука не испытывал нужды в согревающем напитке. Ведь единственная, кто могла согреть его тело и душу уже была в его объятьях. О лучшем Рождестве он не мог и мечтать.