Пришествие Рагнарека

"Когда мы стремимся остановить тьму, мы не всегда осознаем, что она может принять облик, который мы никогда не ожидали — облик, который завораживает и пугает одновременно."

      — Демоническая иллюзия, смертельная хватка! — проговорила Якумо с закрытыми глазами. Её руки были скрещены на груди. В следующее мгновение, из земли показалось несколько рук, покрытых какой-то темной маслянистой жидкостью. Эти конечности впились в один из деревянных манекенов, разорвав его на кусочки. — Уже неплохо, но все же недостаточно. — подчеркнула Курама, вытирая блестящие капельки пота со своего лба.       — Честно говоря, я не понимаю, почему ты продолжаешь так усердно тренироваться. — неподалеку раздался еще один девичий голос. Шатенка бросил недовольный взгляд на свою подругу. Карин уперлась спиной о дерево, приняв расслабленную позу. Её одежда была потрепана, а сама девушка взмокла от выполнения физических упражнений.       — Что ты имеешь в виду? — Курама тоже решила сделать перерыв. На самом деле, это была вынужденная мера, потому что мастер иллюзий истратил весь запас энергии. Все-таки, проблемы с количеством чакры никуда не делись. Якумо присела под ствол дерева рядом с Узумаки и сделала несколько глотков освежающей воды, прежде чем заговорить.       — Мы похоронили его… След чакры, который я чувствовала ранее, уже испарился. Возможно, это была лишь остаточная чакра после боя… — Узумаки прикусила губу. Было видно, что эти слова она буквально выдавливала из себя через “ не хочу”. — К тому же тогда я вырубилась из-за сенсорного шока… — добавила уже про себя красноволосая особа.       Важное уточнение, Карин очнулась в канализации через несколько минут после того, как Наруто ушел, и попыталась выбраться, но не успела. Её накрыл сенсорный удар, из-за которого девушка потеряла сознание.       — И что? — вопрос, слетевший с уст Якумо, заставил впасть в ступор Узумаки. Она повернула голову и с непониманием уставилась на шатенку, которая маленькими глотками высасывала всю жидкость из бутылки. — Жив Наруто или нет — это не меняет наших целей в жизни. Да, с ним было бы гораздо проще осуществить задуманное, однако в жизни редко все идет гладко. Его смерть — это вовсе не повод сдаваться. — заявила Курама, поднимаясь со своего места. Её ноги подрагивали, а мышцы в теле неприятно покалывали.       — Но… — Карин хотела было возразить, но осеклась под грозным взглядом собеседницы. Она хотела напомнить той, что Наруто спас ей жизнь и вытащил из враждебно настроенной Кусо, позволив перебраться в Коноху, где Узумаки смогла начать совершенно новую жизнь.       — Не пытайся навязать мне другую точку зрения. Это бесполезно. — холодно фыркнула Якумо, срываясь на бег. Её тренировка еще не была закончена. В течение последних недель шатенка стала более безжалостна по отношению к себе. Она тренировала иллюзию так, как её учил Наруто, а затем, когда чакра заканчивалась, девушка приступала к физическим нагрузкам. Таким образом, соблазн использовать чакру при физических упражнениях, пусть и присутствовал, но толку от него не было. Якумо банально не могла этого сделать.       — Она в каком-то плане права. Жив Наруто или нет — беспокоиться об этом нет смысла сейчас. Мы бессильны что-либо сделать с этим, так что нам остается лишь плыть по течению дальше. — подумала Узумаки, признавая тот факт, что сидеть без дела было нельзя. Она поднялась и решительно зашагала с полигона.       Куда пошла Карин? Конечно же к Кушине. Пусть в последнее время они общались намного реже, однако женщина все еще с теплотой относилась к Карин. Безусловно, у бывшей джинчурики были свои причины так вести, однако сейчас не это волновало девушку. У Якумо был талант к гендзюцу. Её манипуляции с иллюзиями становились все более искусными с каждым днем тренировок. В это время Карин просто тренировалась физически, параллельно развивая базовые навыки тайдзюцу и повышая контроль над своей чакрой. Благо с последним ей помогала Курама.       Таким образом, на данный момент Карин уверенно стояло по силе на уровне генина, однако дальше развиваться подобным образом было нельзя. Стандартное продвижение в силе при использовании базовых упражнений, конечно, было возможно, но требовало огромного количества времени и усилий.       Да, Узумаки славились своим усердием, однако в этом и была загвоздка. Карин не знала, был ли жив Наруто или нет, а это означало, что была немалая вероятность того, что её планы придется претворять в реальность своими руками. Для этого нужна была сила, да и не совсем обычная. Раз Якумо тренирует свои сильные стороны — гендзюцу, которым славился клан Курама, Карин решила поступить аналогичным образом и начать изучать то, в чем её клан был весьма хорош.       Печати клана Узумаки являлись универсальным приспособлением. Они помогали в мирное время с бытовыми вопросами, а также превращались в грозное оружие во время битвы. Почему же никто не пользовался ими? Потому что все тайны фуиндзюцу Узумаки утащили с собой в могилу во время битвы за Узушио. Маленькая библиотека, которая осталась у Кушины, была кладезем знаний, однако она отражала лишь малую часть той силы, которой обладали Красноволосовые Дьяволы. Более того, из выживших Узумаки на данный момент было известно всего трое: Кушина, Карин и Мито. К сожалению, о последней женщине Карин не знала, да если бы и знала, то не факт, что смогла бы найти способ связаться с той.       Важно отметить, что помимо того, что Кушина никого не пускала в свою библиотеку, включая даже Минато, сами знания фуиндзюцу были весьма сложны. Обучиться печатям было возможно, однако их эффективность была бы слишком низкой по сравнению с печатями, выполненными Узумаки. Это было известно еще во времена Воюющих Государств, так что главы кланов пытались заполучить не только сами знания, но и представителей Узумаки, чтобы усилить свою родословную.       Таким образом, помимо самого Наруто, лишь Карин могла обучиться техникам фуиндзюцу и использовать их в полную силу. Конечно, пусть Кушина и была подавлена, однако она приняла девушку, после чего выслушала её стремления стать сильней за чашечкой чая. Младшая Узумаки не стала скрывать своих намерений по отношению к деревне Скрытой Травы.       — Твоя ненависть к этим людям справедлива. Я не могу осуждать тебя в том, что ты хочешь сделать нечто ужасное с Травой, однако для этого тебе надо стать намного сильнее. Эх… — Кушина тяжело выдохнула, упустив голову, и задумалась на несколько минут. Карин не смела прерывать её думы, медленно попивая чай из предоставленной чашки, и терпеливо ожидая ответа. — Хорошо, я научу тебя печатям, однако ты должна пообещать мне кое-что. — наконец-то Кушина подняла голову и посмотрела с блеском в глазах на Карин.       — Чего вы хотите, Кушина-сан? — осторожно спросила младшая Узумаки, отодвигая опустевшую чашку в сторону. Она не спешила расслабляться, боясь, что родственница потребует какую-то невероятную цену за свою помощь.       — Ты же знаешь, что тело Наруто так и не было найдено? — уточнила Кушина, после чего продолжила, получив одобрительный кивок от собеседницы. — Я знаю, что шансы малы. Майто Гай очень искренний человек и никогда не врал, так что его слова про смертельную рану Наруто нельзя отбрасывать в сторону. Да и очевидцы были, но все же… тело мы так и не нашли… В общем, если ты найдешь намек, зацепку или узнаешь наверняка, что Наруто все еще жив, то ты будешь обязана сообщить мне. Поклянись мне на крови, что сделаешь это! — голос Кушины стал жестким и необычайно холодным.       — Печать на крови? — младшая Узумаки с капелькой непонимания склонила голову на бок. Она практически ничего не знала о печатях. Лишь взрывные видела, и то парочку раз за всю жизнь. Как-никак, в большинстве своем её использовали, как исцеляющий талисман, который сам может передвигаться, хотя относились с ней явно похуже, чем с некоторыми вещами.       — Эту печать используют для заключения договоров. Нарушивший свое слово человек обрекает всех своих потомков на ужасное будущее, а сам умирает в страшных муках. — со сталью в голосе заявила женщина. Стоит признать, что попытка напугать неопытную Карин была успешной. Та поежилась, невольно представив самую ужасную смерть для себя, отчего по её спине забегали мурашки.       На несколько минут воцарилась гробовая тишина. Младшая Узумаки взвешивала все преимущества и недостатки сие неприятного предложения. Очевидно, что печать на крови — это настоящее клеймо для неё. О потомках она не особо задумывалась в эти минуты — не видела в этом особого смысла. Сейчас её волновала её жизнь и последствия от принятого решения.       — Если Наруто жив, то он вернется за мной и Якумо в Коноху. Если я соглашусь на эту печать, Кушина-сан тоже узнает о том, что Наруто жив. Что же тогда она будет делать? Может ли она как-то навредить его планам? — раз за разом Карин прокручивала у себя в голове подобные вопросы, пытаясь найти здравые ответы на них.       Время неумолимо летело. Молчание девушки начинало затягиваться, так что Кушина, обладающая далеко не самым большим терпением, начинала нервничать. Ей казалось, что Карин уже сейчас скрывает от неё тот факт, что Наруто жив, ибо она не видела другой причины таких долгих раздумий.       — Хорошо, я согласна. — наконец-то приняла решение Карин. В её голове наконец-то появилось понимание того, что мать Наруто относится к нему с теплом и заботой даже больше, чем она или Якумо. Да, младшей Узумаки была известна история их семейных отношений, однако это только придавало ей еще больше уверенности. Едва ли человек, не испытывающий никаких чувств к своему ребенку, будет заботится о нем в обиход законов и правил.       Стоит понимать, что в момент рождения Наруто Кушина утеряла львиную долю своей силы. Она была джинчурики сильнейшего биджу. Узумаки обладала невероятной силой и даже Минато не мог с ней соперничать, однако потеря биджу сильно сказалось на её возможностях. Да, она смогла выжить из-за чудесного стечения обстоятельств, да вот только в тот момент именно Минато встал у руля семейства. Он стал сильнее, так что Кушине пришлось подчиниться, как бы она не хотела обратного.       Очевидно, что после того, как Минато повел себя таким ужасным образом, ни о каком доверии между ними речи не шло. Их отношения стали натянутыми. Да, Кушина все еще любила этого блондина, но уже не так, как прежде. Будь другие обстоятельства, то она бы ушла и забыла обо всем, однако в тот момент сработал материнский инстинкт. У них был еще и второй ребенок — Айка. Кушина не хотела, чтобы та росла без своего отца, поэтому решила вытерпеть все это, дабы дать дочери светлое детство, наполненное приятными воспоминаниями.       Скованная семейными обязанностями, материнским долгом и неприятными чувствами, Узумаки не забывала и про тренировки. С силой биджу все было намного проще. Хвостатый всегда поддерживал её, делился своей силой и позволял на краткий миг обретать силу за гранью понимания шиноби, однако это время прошло, а жизнь продолжалась. Если у человека не было силы, с ним никто бы не стал считаться.       — Повторяй за мной. — потребовала Кушина, заглянув в глаза собеседницы. Получив положительный кивок, Узумаки надрезала ладонь кунаем и протянула его младшенькой. Последняя проделала то же действие без колебаний, даже не поморщившись. — Я, Узумаки Кушина, обязуюсь наставлять Узумаки Карин в направлении фуиндзюцу и обучать её всему, что знаю. — с блеском в глазах произнесла свою клятву Кушина. Кровь, стекающая по руке Старшей Узумаки, зашевелилась, начав образовывать символы фуин на ладони.       — Я, Узумаки Карин, обязуюсь… — в этот миг Карин слегка замешкалась, ведь сформулировать требование Кушины с ходу было не так-то просто. — обязуюсь быть искренней по поводу жизни Наруто, если Кушина-сан будет спрашивать меня. — все же закончила свою клятву девушка.       Две Узумаки тут же пожали свои руки. Это произошло не совсем по их воле. Скорее, невидимая сила, почувствовав, что клятвы были произнесены, притянула печати друг к другу, закрепив договор. Кровь поднялась в воздух, образуя символы в воздухе, которые, в свою очередь, обвили руки двух куноичи, подобно цепям.       — Договор заключен. Отныне ты должна обращать ко мне Кушина-сенсей. — Кушина яркой улыбнулась. Цепи опали через миг, оставив на коже мастера и ученика две черные точки — это и были те самые печати договора, которые служили гарантом исполнения договора. — А теперь нам можно приступить к тренировкам! — заявила радостным тоном Узумаки, потянув за собой ученицу. Карин и опомниться не успела, как они оказались на лестнице, ведущей в подвал…

***

      Какаши двигался со всей доступной скоростью. Его мышцы напрягались, однако он не решался использовать райтон для стимуляции клеток, чтобы ускориться еще сильнее. Чакра могла понадобится для схватки, так что Хатаке предпочел сэкономить её.       Уже через минуту он оказался в просторном помещении на глубине около двадцати метров. Шаринган бешено вращался, пытаясь проанализировать ситуацию.       — Ты опоздал, ниндзя… Все уже кончено… — Йоми прохрипел с блеском во взгляде. В его груди была смертельная рана, однако странная темная субстанция не давала крови лидера повстанцев покинуть тело.       — Демон уже выбрался на свободу? Получается, его истинно тело… — Хатаке не стал обращать внимание на этого полудохлого врага, продолжая оценивать обстановку.       Его взор зацепился на высеченный из гранита и покрытый странной вязью фуин символов гроб. Именно вокруг этого объекта в воздухе летали остатки темной энергии демона.       — Нужно уничтожить его вместе с настоящим телом Морьё, пока тот окончательно не воскрес. — пронеслось в мыслях Какаши. Его единственная рабочая в данный момент рука моментально сложила печати для техники. — Стихия Молнии, Преследующий Клык Зверя Молнии! — вымолвил Хатаке на одном дыхании. В его руке сконцентрировалась шар из молний, от которого стали отделяться разряды электричества, образуя стихийное подобие волка. Сущность из чакры громко зарычала, после чего сорвалась на гроб.       — Не-ет! Остановись! — панически закричал Йоми. Он быстро поднялся с колен, пытаясь заградить путь твари из стихии молнии, однако юркий волк легко перепрыгнул через мужчину, устремившись к цели. В мгновение ока волк настиг гроб, после чего в воздухе раздался пронзительный рев. Яркая вспышка света ослепила Какаши и Йоми на несколько секунд, не позволяя обоим понять, что же произошло.       — Получилось? — с сомнением протянул джоунин, замечая рядом с собой осколки камня, из которого состоял гроб. Затем он перевел взор шарингана на поднявшуюся в воздух пыль. — Что? — невольно слетело с его уст, а ноги непроизвольно сделали пару шагов назад, поближе к единственному выходу из этого места.       Еще через десяток секунд пыль окончательно осела на пол, открывая Йоми вид на содержимое гроба. Сложив руки крестом, на каменной плите лежала девушка лет двадцати. У неё была бледная кожа, насыщенные голубые волосы и весьма привлекательные черты лица. Одета она была в легкое платье белоснежного оттенка, которое только подчеркивало её утонченные формы.       — Это сосуд для Демона? Какого… — Какаши не находил цензурных слов, чтобы описать происходящее сейчас. Копирующий ниндзя считал, что сосудом должен быть кто-то сильный и выносливый, однако сосудом, ну никак не могла быть хрупкая девушка, которая больше походит на принцессу, чем на воплощение зла.       В этот момент шаринган уловил микродвижения. Девушка слегка поморщилась, будто бы почувствовав, что на неё кто-то смотрит, после чего медленно приподняла веки. Небесный свет зрачков осветил мрачное помещение. Холод во взгляде незнакомки пугал и завораживал — одновременно.       — Она опасна… — Какаши вновь попятился назад, чувствуя гнетущую ауру незнакомки. Последняя же приняла сидячее положение, потягиваясь после продолжительного сна. Её кости громко захрустели, вставая на свои места.       — Оу… — поднявшись на ноги, девушка состроила удивленное личико, однако Хатаке невольно поджал нижнюю губу. Это все был фарс, потому что глаза этой особы не выражали ничего, кроме абсолютного холода, который, казалось, был способен заморозить любого.       — Господин, простите! Это из-за меня ваше пробуждение пошло не по плану. — Йоми наконец-то очнулся. Лидер повстанцев воспринял все немного иначе, так что склонил голову, ударившись лбом в пол. Он считал, что в таком перерождении своего господина виноват только он.       — Хи-хи, не стоит… — девушка мило улыбнулась, после чего величественно, будто бы в ней текла кровь какой-то аристократки, начала спускаться по лестнице. В каждом её движении было нечто элегантное, неописуемо красивое. — Все эти годы ты и твоя семья верна служили мне, так что я подарю тебе шанс продолжить свое служение мне. — спустившись к Йоми, она встала в метре от него. Вытянув маленькую ладошку, она выстрелила в грудную клетку мужчины странным, темным сгустком энергии, из-за которого рана мужчины моментально затянулась.       — Безумная регенерация! Даже Цунаде-сама не сможет так быстро излечить такую серьезную рану. — подумал Какаши, которому становилось все тяжелее и тяжелее оставаться спокойным рядом с этой особой. В следующее мгновение, взор синеволосой особы устремился на Хатаке, которого прошиб холодный пот.       — Где-то я уже видела тебя. — прислонив два пальца к подбородку, задумчиво протянула девушка. Её взгляд на несколько мгновений перестал быть холодным. Джоунин перестал колебаться и начал складывать ручные печати.       — Стихия земли, разрушение горы! — Какаши моментально задействовал одно из ниндзюцу дотона, решив просто заточить этого монстра в человеческом обличии на веки под землей. Все помещение затряслось от подземных толчков.       — И где же я видела его… — девушка просто игнорировала все происходящее. Потолок в проходе обвалился, засыпая выход из подземной гробницы, но Какаши не спешил убирать руки от земли. Он продолжал вливать чакру в земли, пытаясь уничтожить все внутреннее помещение. Лишь через минуту, когда чакра была на исходе, а по лицу мужчины градом стекал пот, он остановился.       — Это должно хотя бы остановить их… — вымолвил Хатаке, поднимаясь на ноги. Он направился на поверхность, к Верховной Жрице. Нужно было оказать той медицинскую помощь, ведь он провалился и не успел остановить воскрешение Демона. Теперь, только от Шион зависело будущее страны Демонов…