Грибной эффект

Веки, словно налитые свинцом, с трудом открылись. В глаза забивался яркий оранжевый свет. Я был почти без сил, глаза начали слезиться. Я еле-еле проморгался и распахнул веки, лишь для того, чтобы мне открылся вид на неутешительное обстоятельство, угрожавшее прервать мою до недавнего времени беззаботную жизнь. Вокруг меня расстилался огонь, искалеченные обломки и развалины. Я был внутри здания, которое когда-то было крестьянским домом, теперь же это была лишь безжизненная груда обугленного дерева и металла, которая может стать моей могилой. Я попытался встать, но моё тело охватила боль и судорога. Я опустил голову вниз, из моей груди торчали несколько стальных прутьев. От резкого движения голова разболелась. От неожиданности я потянул руку к лицу, упёрся подушками пальцев об горячую гладь металла. Это металлический штырь торчал из моей щеки. Чтобы втолковать себе это, мне потребовалось некоторое время. Впервые таких встречаю. Обычно люди разбегаются при виде меня, а эти — упорные какие-то. Хотя, эти выглядели странно. Со времён катастрофы ничего такого не видел. Форма странная, давно я такого не видел. Стоп!? Это военные!? Быть этого не может, но как? Это точно были военные, при том опытные ветераны: одежда, выправка, дисциплина, реакция на моё появление — всё говорило об этом. Вот ведь, сволочи, наконец-то удосужились выйти из своих бункеров! Сомнений быть не может, это правительственные войска. И ста лет не прошло, как они появились. С губ сорвался лёгкий смешок, в ответ головная боль взорвалась салютом внутри черепной коробки. Она будто резонировала с любыми вибрациями, которые создавало мое тело, так что ощущения были малоприятные, будто в моей голове жил мелкий грызун, который стремился выбраться из моего измученного черепа наружу. Боль была адской. Тем не менее, несмотря на это, я не мог себе позволить оставаться на месте. Ведь либо меня сожжёт огонь, либо меня убьют людишки. А ведь это не ополченцы эмира или дружинники, несущие службу в северных республиках. Те ничего не могут мне противопоставить, сразу теряя весь свой боевой дух, в отличие от вот этих гадов. Видимо, они хорошо готовились. Потому что меткость у них адская. Причём стреляли сразу, не мешкаясь. Думал я, медленно вытаскивая штырь из своей щеки. От боли я чуть не потерял сознание. Даже полученная в процессе мутации вампирская живучесть не особо помогала. Отбросив злосчастный штырь в сторону, я попытался подняться на ноги, но всё ещё пронзенный железками, как ёжик иголками, я был слишком слаб, поэтому обратно рухнул на пол. Я закашлялся кровью, которая тут же свернулась от жары. Сломанные рёбра пронзали мою грудь прерывисто и болезненно, словно бритвенно острые осколки стекла. Как будто мне было мало штырей. Но я не мог сдаваться. Во мне осталась искра надежды, горевшая сильнее, чем можно было представить. Вместе с ней, в немалой доле, это была ярость. Всё не могло так закончится. Наконец-то мы почти завоевали этот регион под властью нового ночного человечества. Натравили глупых гулей на крупнейший здесь город. Причём, Нижний Новгород был только первой весточкой, дальше мы бы прошлись по всей центральной части русской равнины. Я не мог умереть в этот момент, когда наше превосходство так близко. Боль усилилась, прутья начали раскаляться. Они начинают поджаривать меня изнутри. Я засеменил руками и ногами, настолько быстро, насколько вообще мог. Сердце в моём уже сильно выжженном нутре забилось сильнее, когда я услышал шум лопающегося дерева. Силы были на исходе, но пришло время собраться с остатками всех резервов, иначе я потеряю последнюю возможность выбраться из этого ада. Когда помощь наконец прибыла откуда я не ждал, среди остатков бывшего дома зазвучали звуки ломающейся мебели и ещё не сгоревших деревянных переборок. Я испуганно сглотнул тягучую слюну, это были люди. Они были одеты в свою тяжёлую броню. Она сверху была облита водой, так что они без особых проблем пробивались сквозь огонь и развалины. Внимательные глаза, цепким взглядом прошлись по обломкам, пока, видимо, меня не заметили. Потом с большим трудом до меня добравшись, тут же вытащили из-под обломков и положили перед горящим домом. Причём они видимо чётко понимали, что я не представляю для них угрозы в своём нынешнем состоянии. Да и вряд ли бы я смог пробить их броню, уж слишком она была массивной на вид. А теперь, теперь было поздно дёргаться, вокруг меня стояли огнеметчики, если я дернусь, меня просто на всего сожгут. Да и без огнеметчиков тут хватало тех «игрушек», которыми можно меня запросто убить. Ведь, в отличие от фильмов и книжек, вампиров в реальной жизни можно убить обычной пулей, ну множеством пуль, и желательно в мозг, чтобы наверняка. Думаю, массивные ружья и дробовики прекрасно справятся с этой задачей. На раз можно будет снести мне черепушку. Тем временем, пока мой взгляд блуждал по солдатам и их технике, из толпы выделился один человеков. В сопровождении двух бойцов он подошёл ко мне. Это, явно, был командир. Сначала он просто молча разглядывал меня, затем, что-то решив для себя, кивнул в сторону убитых мной селян. — Твоя работа? — Без особых эмоций задал вопрос командир людей. Говор у того был чистый. Получается, русский военный. Необычно, я думал, их всех уже на пятый год после катастрофы извели, подчистую. На вопрос я не стал отвечать, лишь понура опустил голову. Пусть думает, что хочет. К моему удивлению, переспрашивать он ничего не стал. Лишь тихо вздохнул. Затем, в следующее мгновение, мне по лицу прилетел крепкий армейский сапог, обитый чем-то крепким, кажется, сталью. Я не успел ничего понять. Как лежал на земле, а полуобморочном состоянии оказался на полу. Из-за того, что мысок ботинка специально прилетел по другому штырю торчавшему в моём черепе, я от боли и возможного сотрясения потерял сознание. Дальше я просыпался урывками. Окончательно я пришёл в себя уже в тот момент, когда мои руки и ноги приколачивали к деревянной мансарде дома. Нестерпимая боль, безжалостно вырвала меня из спасительного забытья. Не в силах терпеть, я начал кричать. Всё тот же командир военных, под стук молотков, читал меня ответ. — Я поверить не могу, что же с вами со всеми стало за эти годы? Вы что совсем, что ли, обезумели? Гнида полоумная, ты зачем селян всех убил, животное! Ты ведь тоже человек! Там дети малые были, груднички, мать твою! А ты всех убил! Чуть-чуть стал сильнее обычных людей, думаешь, тебе всё можно? Творю что хочу, а после меня хоть трава не расти! Вампир недоделанный! Человек буквально выплюнул последнее слово прямо в лицо кровососу. — Заблуждаешься, мать твою! — Сказав это, человек подобрал кувалду из рук младшего офицера и со всего маху саданул кувалдой по правой руке кровососа. Причём не один раз. Разъярённый человек ударил больше десяти раз. Рука кровососа превратилась в кровавое месиво. К счастью для меня, тут же в дело вступила вампирская регенерация. Кровотечение из открытой раны сразу затянулось, и конечность начала потихоньку восстанавливаться. Увидев такое, командир присвистнул. — Невероятная живучесть и восстановление. — Он повернул голову к одному из бойцов. — Курицын, вынь из брюха этой твари один из штырей. Вышеупомянутый боец кивнул и вышел из строя. Это оказался двухметровый, массивный словно шкаф бугай. При том что среди остальных вояк хлюпиков не было, но даже так, этот лоб выделялся своими габаритами. Подойдя ко мне, он двумя руками вынул самый длинный стальной прут, пробивший мне печень. От боли я завыл, как зверь. Офицер с маниакальным огоньком в глазах смотрел, как раневой канал медленно зарастал. — Я так и знал, если бы не штыри, ты бы восстановился и убежал, куда глаза глядят, подлец! Ну ничего, мы так постараемся, что ускоренная регенерация тебе не поможет. — Отойдя от меня, он повернувшись, дал отмашку остальным бойцам. Те, взяв кувалды, ножи и клещи, приступили к групповой экзекуции. Это длилось следующие полчаса, худшие полчаса в моей жизни. Сначала мне сломали остальные три мои конечности, раскрошив их так же, как это сделали с моей правой рукой. Затем, покончив с моими конечностями, они на время отошли отдохнуть. Пока они «курили» в сторонке, ко мне подошёл их командир. — Повторю свой вопрос: это ты сделал? — Спокойно спросил военный. Я, уже измученный и доведённый до отчаяния от испытанной боли, не видел смысла молчать и отпираться. Чуть ли не плача, я признался в содеянном. В свою очередь, военный-человек спокойно выслушал. Затем, чуть помолчав, начал задавать наводящие вопросы. Я же выкладывал всё, что знал. Лишь бы меня не тронули. Рассказал про наш вампирский ковен, всё, что про него знал, про наши планы. Особенно его интересовало местоположение живых крестьян в окрестностях, так что про это я тоже рассказал всё, что знал. Военный одобрительно кивал: — Молодец, благодарю тебя за сотрудничество. Данная тобой информация очень сильно нам поможет. — Вполне дружелюбно сказал мне командир людей, но в следующую минуту его тон стал немного более зловещим. — Осталось лишь уладить бюрократическую проволочку, и ты свободен. Надо самую малость, еще два раза подтвердить свои слова под пыткой. И тогда мы тебе поверим. Если же под пытками ты изменишь свои показания, все начнется заново, так что в твоих интересах рассказывать все максимально честно, и чётко. *** Колонна с техникой выехала из деревни только на следующий день. Информацию из кровососа мы выбивали всю ночь. Ну как выбивали, громко сказано, он сам все охотно рассказывал и объяснял. Причем, в какой-то момент он просто не затыкался, так что пришлось его россказни записывать нескольким людям одновременно. Особенно много информации было по местоположению разбросанных по огромному лесу деревень, и хуторов. По подсказкам вампира была составлена подробная карта с подробными указаниями, где находятся поселения. Оказывается, кровососы еще до начала всего этого бедлама проводили разведку этой местности и вели скрытый подсчет количества здесь проживавших людей, а также размечали на карте все населенные пункты. План был таков, что после того, как толпы гулей специально будут направлены на город и возьмут его, вампиры смогут делать с пригородом все, что угодно. Главное убивать всех людей, в общем-то, никто из вампиров не планировал, разве что вырезать пару деревень и ферм для устрашения, а потом подчинить, обеспечив себе хорошую кормовую базу. Разрозненные сельские анклавы все равно не смогут дать организованный и быстрый отпор захватчикам, в отличие от большого города, у которого ресурсы, в том числе и люди, не рассеяны на большой площади, а наоборот сконцентрированы вместе, что делает горожан более гибкими и способными быстро организоваться. Но к тому моменту города уже не было бы, гули бы всех сожрали либо обратили в себе подобных, так что неорганизованные анклавы, без какой-либо поддержки из метрополии, быстро подчинятся. И все было бы идеально, если бы не один глупый и молодой кровосос, бежавший впереди паровоза. Был бы пойман, и в процессе допроса не выложил бы все как на духу. Теперь, когда нам известны планы наших новых кровососущих «друзей», нужно было торопиться. По теоретическим прикидкам, город сможет держаться еще где-то месяц. По крайней мере, так предполагали наши общинники, которые там жили. Сомневаться в их информации у меня в целом не было веских причин. Многие из них имели доступ к довольно ценной информации, да и круги общения были не последние. Все-таки многие из них были частью довольно обширной технической интеллигенции в Нижнем Новгороде. И часто от них зависело материальное благополучие города. Так что их предположениям можно было довериться; у нас в запасе было порядка месяца. За это время нужно было заняться вывозом фермеров на «большую землю», а потом самое сложное – подготовиться и совершить вылазку в город. Как это сделать у меня уже были теоретические прикидки, но лишь приблизительные, на бумаге. Пока же надо было заняться насущной проблемой: спасение мирного населения на этой территории. Причем людей здесь было немало; на одном только севере от Нижнего Новгорода проживало от четырех до пяти тысяч человек. И это не считая остальных окрестностей, которые, в отличие от севера, были полностью сметены ордой гулей, как западная сторона, или же бежали в ближайшие немногочисленные города, как на юге и востоке. В общем-то бегство людей, справедливое явление и для севера, только вот, у подавляющего большинства не было возможности. Ведь путь на северные провинции лежал через холодные тропы или же голодные леса. Был еще и третий путь по воде, самый простой, но к сожалению у них не было доступа к порту, да и корабли, которые могли их перевезти, как позже выяснилось, забрали с собой люди эмира. Так что, в какой-то степени, большинство этих людей были в своеобразной ловушке. Очевидного выхода из которой просто не было видно. Без нас многие из них погибнут. Тем временем уже начало вечереть, колонна техники продолжала двигаться по неровной просёлочной дороге. Толстые колёса перекатывались по "трассе", меся бурую грязь своими протекторами. Внутри кабины тряслись бойцы в тяжёлой броне, тихо переговаривались между собой или спали, а местность вокруг мониторили дроны. В одном из фургонов лежал повязанный по рукам и ногам кровосос. По бокам от него сидело несколько особенно сильных бойцов с кувалдами и молотками, и время от времени они ломали клыкастому ноги и руки. Это "помогало" ему не концентрироваться на побеге от нас. Плюс тратило ресурсы тела на регенерацию повреждений, а не аккумуляцию энергии. Да и в конце концов, это безумно приятно мутузить гниду, которая столько людей без особой необходимости сгубила. Убивать его всё равно нельзя было, потому что у меня на него были планы. А конкретно, привезу его на базу, и буду ставить опыты над ним. В конце концов, у этой, во всех смыслах нелюди, было много полезных мутаций. Кто знает, может получится их "привить" моим людям. Очередной удар молотом, и голень кровососа смачно дробится. По кабине раздался хруст кости и чавканье размочаленной плоти. Тварь завыла через кляп. Удар бронированного сапога под дых заткнул его. Хотя и без мутаций, на голом "энтузиазме", мои люди справлялись с ребёнком ночи. А пока мы ехали, ориентируясь по карте, составленной от слов кровососа, наша колонна приблизилась к небольшому посёлку. Мы остановились у подъезда к населённому пункту. Дроны зафиксировали активность внутри деревни, судя по всему, по беглому осмотру жители пока ещё не никуда не уехали. Живут тут себе, в ус не дуют. Люди видимо ещё не догадывались, о том ужасе что творился к югу от них. Думаю, мой визит их сильно напугает. Так что заезжать в деревеньку на боевой технике в стиле немецкой армии будет плохой идеей. Нам надо предстать в лучшем образе и внушать доверие, а не страх. Ведь было бы неплохо, если они поедут с нами добровольно – без принуждения. Так что, заглушив двигатели, я послал на разведку группу бойцов. Они должны скрытно прощупать обстановку в деревне, и уже после этого мы отправим "корпус мира" для проведения переговоров. К сожалению, этому не было суждено сбыться. На дронах нельзя было понять из-за очень плохого качества съёмки и передачи информации. Но, подойдя поближе и увидев это всё собственными глазами, я ясно увидел, что деревня была захвачена. Повсюду рыскали плохо вооруженные головорезы.