Подарок для МОА

“ — Хюнин-а, с тобой все в порядке? — Все со мной в порядке. — Кай закатывает глаза. — Просто сегодня Новый год! — И что? — Ëнджун все так же скептически смотрит на дверцы потертого шкафа. — Как это «и что»? Новый год, Волшебство, Чудо! — Это все здорово, конечно, — изгибает бровь Бомгю, — но шкаф-то тут причем? — Вы разве не смотрели «Хроники Нарнии»? А вдруг сегодня произойдет что-то удивительное! По крайней мере, я в это верю. — не дожидаясь ответа, Кай распахивает дверцы. Бомгю собирается возразить, но кто-то тянет его за запястье — Тэхëн лишь пожимает плечами в ответ на вопросительный взгляд, мол, а вдруг действительно повезет? Или просто не хочет расстраивать макнэ. Старшие же со стоном отправляются вслед за младшими. Что ж, была не была? “

🎄🎄🎄

И вопреки всякому здравому смыслу меж распахнутых дверей шкафа их встречает искрящийся серебром портал, в который Кай шагает, не раздумывая и тем не оставляя выбора другим. Разумеется, они последуют за ним: кто-то зажмурившись, кто-то заранее коснувшись завесы кончиками пальцев. Субин исчезает в портале последним, нервно оглядев комнату перед уходом. На часах 17:53, и времени до Нового года остается совсем немного — куда бы они ни отправились, им стоит поспешить. Шагнув в портал, он цепляет дверцы шкафа за собой. Они закрываются с глухим хлопком, оставляя расцвеченную гирляндами комнату пустой, будто в ней никогда никого и не было.

🎄

Мир затянуло ослепительной белизной, а потом они будто бы рухнули с небольшой высоты на прохладную плитку. Тэхен тер глаза, Бомгю нянчил ушибленное плечо, а остальные дезориентированно вертели головами. Желая поскорее перейти к волшебству и веселью, Кай оправился первым и поднялся на ноги. Они оказались в подозрительно обычной комнате, похожей на школьную раздевалку, разве что на стенах были веселенькие обои — бежевые, в мелкую зеленую елочку. Завершали обстановку два высоченных шкафа, зеркала и многочисленные скамьи, об одну из которых и треснулся Бомгю при падении. Оглянувшись на друзей, Кай на секунду застыл, а потом неверяще потянулся к своим ушам. — Ребят, у нас уши эльфийские! — восторженно воскликнул он, нащупав заостренные кончики. Остальные, только начав подниматься с пола, бросали на него непонимающие взгляды, а затем озадаченно хмурились. Реакции у всех были разными — Тэхен задумчиво осматривал себя в зеркало, Бомгю заправлял волосы за непривычно вытянутые уши и красовался, Субин недоверчиво дергал их, а Енджун спрятал под волосами. От этого первого маленького волшебства у каждого в сердце поселилась искра веселья, которая постепенно разгоралась в предвкушении грядущих чудес. Когда все уже стояли на ногах и наконец-то отстали от ушей друг друга, единственная дверь вдруг скрипнула, и парни инстинктивно сбились в кучу, готовые к любой опасности. Но у входа оказался такой же ушастый человек, как и они, только одетый в пестрый красно-зеленый костюм, выглядевший как-то до боли знакомо. Енджун и Кай почти одновременно встрепенулись, узнав это облачение, но, судя по лицам, догадка им не понравилась. Остальные сначала непонимающе поглядели на них, но спустя пару секунд уже у всех в глазах скользнула мрачная тень осознания. — Приветствую вас на фабрике Санта Клауса. — огласил строгий голос. Тут-то они и поняли, что влипли. — Вашей задачей будет подготовка подарков для МОА, которые хорошо вели себя в этом году. — продолжал мужчина, сверяясь с какими-то пометками у себя в блокноте. — Когда закончите, мы вернем вас обратно в Сеул, но до тех пор вы — работники фабрики Санты. — последнее слово он произнес почти торжественно, стремясь подчеркнуть величие начальства. Енджун открыл рот, чтобы спросить что-то, но мужчина остановил его жестом. — У вас много дел, так что не будем тратить время на пустые разговоры. Для начала даю вам пять минут на переодеться, — он открыл один из шкафов и, не глядя, выудил оттуда пять комплектов одежды, небрежно свалил их на одну из скамеек. — После вы получите дальнейшие указания. И ушел, закрыв за собой дверь. Парни переглянулись (одарив Кая особенно многозначительным взглядом) и, не сговариваясь, бросились к одежде, надеясь собрать себе что-то нормальное в этом красно-зеленом месиве. От такого сурового старта атмосфера волшебства и веселья немного размылась, но в сущности ничего не изменилось. Да, они оказались на фабрике, а не в парке аттракционов, но там, где есть магия, нет места скуке, ведь так? Да и делать волшебные подарки для МОА не только приятно, но и очень весело. И все равно… — Я думал, мы будем крутыми эльфами с крыльями или хотя бы луками, — ныл Кай, смиренно натягивавший красные шорты. Тэхен молча следовал его примеру, только выбрал себе зеленые. — Нет, мы будем отстойными эльфами в смущающих костюмах. — драматизировал в ответ Бомгю, перемерив пять уродливых цветных колпаков. Енджун и Субин долго смотрели на оставшиеся варианты одежды: красный комбинезон на лямках, зеленый кафтан… И единственная приличная рубашка в красно-зеленую клетку, которую у них на глазах забрал Бомгю. Катастрофа. Заговорщически переглянувшись, они разошлись в противоположные стороны и открыли шкафы. К счастью, там действительно были не только красно-зеленые цирковые костюмы, но и более приличная на вид одежда. Пока Енджун вылавливал себе подходящий наряд, их аферу заметил Кай и немедленно присоединился, одобрительно поглядывая на неожиданно осмелевших хенов. Вскоре у шкафов столпились все, но времени катастрофически не хватало, поэтому Бомгю и Енджун перехватили инициативу и помогали остальным. Это было верное решение, иначе Субин до скончания веков выбирал бы между двумя практически одинаковыми свитерами. В раздевалке царил чистый хаос, в котором Бомгю и Кай экстренно менялись шортами из-за не подошедшего размера, Тэхен помогал Субину подыскать ремень, а Енджун пытался убедить себя, что штаны не короткие, а модные. По истечении пяти минут в комнате стояли вполне себе эльфы на стиле: свои разномастные наряды они сгладили одинаковыми по фасону колпаками и смешными остроносыми полусапожками (потому что другой обуви не было). Субин выбрал синие, Кай — фиолетовые, Енджун — оранжевые, Бомгю с Тэхеном поделили оставшиеся красные и зеленые. Когда дверь вновь открылась, они были ужасно довольны собой. Новогоднее настроение начинается с наряда! Вошедший остроухий мужчина смерил их явно недовольным взглядом, но махнул на их «форму» рукой. Видимо, времени на разборки и правда не было. — Сразу перейдем к делу. — он обвел взглядом парней, привычно вставших вокруг него полукругом, как на развлекательном шоу. — Ты, высокий, — мужчина указал пальцем на Субина, — назначен старшим, будешь отвечать за остальных. Тебе же выдаю волшебную палочку. Ручаешься за нее головой. Он достал из нагрудного кармана короткую палочку, больше походящую на те, которыми обычно пользуются фокусники, чтобы извлечь кролика из шляпы. Субин озадаченно уставился на врученный ему предмет и попробовал взмахнуть ею, но не произошло ничего кроме усталого вздоха управляющего. Тот разочарованно смотрел на него, а на лице так и читалось «ох, ни дня без очередного тупицы». — Я позже объясню, как ею пользоваться. — только и сказал он, но Субин пристыженно убрал руки за спину. — Дальше… Ты. Выглядишь умным. — взгляд мужчины остановился на Бомгю, —Назначен складским эльфом. Управляющий зачерпнул из кармана брюк какой-то мерцающий порошок и подул им на него. Всех ослепило искрами, а когда зрение вернулось, за спиной у Бомгю обнаружились тонкие, полупрозрачные крылья, словно сотканные из бенгальских огней. Они проходили сквозь одежду и выглядели эфемерными, но когда тот попробовал пошевелить ими, то немедленно взмыл в воздух на полметра. Друзья смотрели на него с нескрываемой завистью, буквально разинув рты. Мужчина смерил его тем же взглядом, что и Субина недавно, но промолчал и выдал карту доступа, видимо, на склад. — Вы двое, — на этот раз выбор пал на Кая и Тэхена, — будете разнорабочими, старший эльф — ваш руководитель. Те переглянулись с «руководителем», неуверенно мявшим палочку в руке, и пожали плечами. Кажется, крылья им не полагаются, но и так было неплохо. — Как думаешь, старший эльф — это круто? — шепотом спросил Субин у стоявшего рядом Кая. — Скорее всего, ты просто будешь во всем крайним. — громким шепотом отозвался Кай, сдерживая улыбку, и с другой стороны послышался тихий смешок Тэхена. Тем временем мужчина молча смотрел на Енджуна с каким-то неприятным выражением лица, будто взвешивал его на воображаемых весах и нашел слишком легким. — А ты, с хамоватым лицом, отвечаешь за клей и краску. Никто из них не знал, повезло ли ему, но тон управляющего намекал, что эта должность — худшая. Енджун задохнулся возмущением, но Бомгю предусмотрительно зажал ему рот, получив за это одобрительный кивок от мужчины. — Сегодня вы сделаете 1000 новогодних подарков для МОА. — возвестил управляющий, повергнув всех в ужас одной лишь цифрой. — Это приказ самого Санты. — здесь он раболепно указал пальцем куда-то вверх, явно имея в виду большую шишку. — Но у нас расписание… — робко напомнил Субин. — Не переживайте, время здесь течет иначе. — как-то по-лисьи улыбнулся мужчина, и Енджуну подумалось, что не у него одного тут лицо хамоватое. — Да и вы сами пришли сюда, вам и разбираться с последствиями. — он хладнокровно пожал плечами. — Истинный рабовладелец, — прошептал Бомгю, и все безмолвно согласились. — Каждый комплект будет состоять из подарочной коробки, полароида, лирикбука, диска с Sweet Dreams и елочной игрушки. Вот инструкция и карта этажа. — он всучил две бумажки ничего не понимающему Субину, — Когда закончите, принесите коробки в комнату отправки, там и увидимся. За работу! И он просто ушел. Дверь закрылась, а парни так и замерли на своих местах, только Субин пытался что-то понять на врученной ему бумажке. Инструкция, благо, была на английском, а не эльфийском, но прочитанное будто бы не имело никакого смысла. — А как же «если что-то непонятно, задавайте вопросы»? — Бомгю все еще озадаченно смотрел на дверь, видимо, не до конца осознав, как работает рабство. Остальные пытались разобраться, потому что другого выхода все равно не оставалось. Бунт звучал весело, вот только идти им потом все равно некуда. Никто не знал, куда их занесло, а на смартфоне Енджуна не было вообще никакой связи с внешним миром. Это наталкивало на удручающие мысли… — Вырезать диски из фольги? — читал Субин, а у самого глаза на лоб лезли, — Мыльные пузыри? Что за бред? Тэхен нетерпеливо вырвал у него из рук листок, напрочь наплевав на навязанную субординацию. Быстро пробежав взглядом по тексту, он тоже пару раз удивленно приподнял брови, но в конце просто завис, глядя в одну точку. — Все в порядке? — заволновался Кай. — Да, просто пытаюсь принять происходящее. — ответил Тэхен, не шелохнувшись. Тяжело вздохнул. И отмер наконец, протянул листок обратно Субину, забрал у него карту и передал ее Бомгю. — В общем, инструкция действительно странная, но раньше начнем — раньше закончим. Судя по всему, для начала нам нужно перейти в сборочный цех и забрать со склада материалы. Субин кивнул, еще раз просматривая инструкцию — на этот раз всерьез. Выглядел процесс почти не волшебно и совсем не весело, но унывать было все еще рано. — Тогда, Бомгю, ты на склад, а мы — обустраиваться на рабочих местах, — рассудил Субин. Тот послушно кивнул, видимо, спеша поскорее опробовать крылья, и буквально вылетел за дверь. Остальные проводили его восхищенными взглядами. — Тоже так хочу, — насупился Субин. — У тебя хотя бы палочка есть, — напомнил ему Тэхен, а Енджун просто уничтожающе взглянул в ответ. Все с трудом сдержали смех, но промолчали. Насмехаться над вечно невезучим хеном было легко, но слишком бесчеловечно. Они отправились в цех, на удивление легко ориентируясь по карте. В коридоре сновали другие эльфы, то и дело мимо пробегал или пролетал кто-то с подарочными коробками. Фабрика была уютной и совсем не походила на завод или офис, скорее, на старый особняк, украшенный к Новому году. Тут и там колпаки, коробки и смешные ботинки. Выделенный им цех оказался обычной комнатой, чистой и теплой. Если бы стены и пол были белыми, то она бы сильно напоминала студию для съемок ToDo: кроме столов, стульев и инструментов в ней не было ничего лишнего. Из украшений только гирлянды, мягко освещающие комнату периодически затухающими цветными огнями. — Мы в подвале, кстати. — вдруг заметил Тэхен, пока остальные разбрелись по комнате, осматриваясь. — А почему?.. — Куда бы мы ни пошли, нигде нет окон. Скорее всего, мы под землей. — продолжил Тэхен, из любопытства постукивая по стене. Это только подтверждало догадки о том, что бунт — путь в никуда, а значит они должны хорошо поработать, чтобы вернуться в Сеул. Бомгю вернулся быстро, как раз к моменту, когда Субин начал организовывать их деятельность. Себе он выдал задачу создания коробок, потому что для этого, судя по инструкции, было достаточно картона и взмаха волшебной палочки. Тэхен и Бомгю отправились вырезать диски из фольги, потому что у остальных просто не было достаточных перфекционизма и аккуратности. Енджуну выдали волшебный полароид и пыльцу, найденные в коробке с инструментами, и отрядили фотографировать мемберов. Кая отправили дуть мыльные пузыри, которые после окраски должны будут стать елочными шариками. Принявшись за работу, они окончательно утвердились в том, что их приключение обернулось не волшебством и весельем, а галерным трудом. — У нас прямое включение с фабрики Санты, на связи эльф Енджун, и вы можете наблюдать Tomorrow x Together за работой. — он покружился по комнате и каждого рассмотрел через видеоискатель, примеряя на себя роль оператора, хотя у него буквально был только аналоговый фотоаппарат. В кадр попал Кай, выдувший очередной мыльный пузырь и поймавший его на ладонь. Вопреки ожиданиям, тот не лопнул в руке, а наоборот укреплялся, постепенно приобретая блеск, характерный для тончайшего стекла. Совершенно не обращая внимания на Енджуна, парень осторожно укладывал пузыри в коробку, полностью погруженный в свою рутину. Несмотря на его весьма вольное понимание осторожности, ни один из шаров до сих пор не разбился, что только доказывало их магическое происхождение. Сами пузыри были разномастными — большими и маленькими, иногда не дотягивающими до формы идеального шара, но Кая различия совершенно не волновали. Енджун готов был поклясться, что это не из-за лени или беспечности — парень действительно старался, просто изначально не добивался абсолютной идентичности. Самозваный оператор улыбался сам себе, наблюдая за макнэ, а потом бросил в него совсем немного пыльцы, прежде чем быстро сделать несколько фотографий. Полароиды печатались мгновенно и рассыпались по полу, словно отстрелянные гильзы. Пыльца, от неожиданного появления которой Кай невольно прикрыл глаз, заискрилась в воздухе, будто магниевая вспышка. — Как вышло? — любопытствовал Бомгю, явно с трудом удерживая себя на месте. Ему тоже хотелось посмотреть. Енджун ползал на коленях по полу, собирая снимки и разглядывая особенно удавшиеся. Пыльца на фотографиях выглядела как мелкие искры, и его сердце вдруг откликнулось ностальгией. Подобные отсветы получались на съемках концепта «Гравитация», и он с теплотой вспоминал тот день, где все они сияли как диско-шары, ослепляя друг друга солнечными зайчиками от собственной одежды. На свежих фотографиях Кай, окруженный схожим сиянием, выглядел сосредоточенным, но будто бы подмигнувшим в кадр. — Мило. — расплылся в улыбке Енджун, и Бомгю все-таки не выдержал — отложил свое занятие, чтобы подбежать и умилиться вместе. За ним подтянулся Субин, и вскоре все старшие собирали фотографии с пола, зачарованно разглядывая некоторые кадры. — Эй, что там такого? — явно нервничал Кай, но к ним не спешил. — Хотел бы я сказать, что это все волшебный полароид, но ты правда милый. — Субин показал ему одну из особенно удачных карточек, и Кай одобрительно покивал. Енджун, пользуясь случаем, фотографировал Тэхена, с молчаливым усердием вырезавшего диск из фольги крошечными ножницами, из-за которых процесс грозился стать бесконечным, но парень был на удивление расторопен. «Уж точно лучше Бомгю», — Енджун с неодобрением обернулся на того, кто давно бросил маникюрные ножнички и теперь крутился около Субина, уговаривая поделиться палочкой. Вот уж не зря ему дали крылья — чтобы порхать от одного скучного занятия к другому. — Тэхен тоже вышел отлично, — вдруг заметил Бомгю, поднявший с пола одну из новых карточек. Не спрашивая, принес показать ее Тэхену, и тот, после долгого внимательного рассмотрения, тоже остался доволен. — Спасибо, Енджун. Мне кажется, это одна из лучших моих фоток. — Это все пыльца, но да, но да, навык тоже надо иметь. — заскромничал, но быстро передумал Енджун, примеряясь к Субину, пока Бомгю помогал ему собирать фотографии остальных. Лидер стоял в позе, больше подходящей какому-нибудь дирижеру, чем эльфу-рабочему. На нем легко можно было представить фрак, а вокруг — восхищенно аплодирующую аудиторию. Именно такое ощущение транслировали его эффектные взмахи палочкой, благодаря которым на столе постепенно скапливались красно-зеленые подарочные коробки. Так Енджун его и заснял — немного издали, чтобы шикарному замаху не было тесно на фото. Бомгю напрочь отказался позировать с фольгой и ножницами, поэтому Енджун, устав от спора, мстительно фотографировал его прямо на полу, где тот ползал на четвереньках, собирая сыпавшиеся полароиды. Но, разумеется, сразу после вспышки первого кадра, запечатлевшего преимущественно его задницу и патлатую макушку, Бомгю резво обернулся и элегантно разлегся на полу, окруженный сверкающими крыльями и сотней снимков других мемберов. Енджун снимал его с легкой досадой, потому что сфотографировать плохо не получалось даже назло. Он выходил идеальный, усыпанный искрами, а вскоре и собственными фото, потому что Енджун встал прямо над ним. Удалось даже запечатлеть, как он с сомнением (негодник!) разглядывает полароид, упавший ему прямо на лоб. Оставался только сам Енджун, честно сделавший полсотни селфи, прежде чем Бомгю отобрал у него полароид и поснимал рядом с другими мемберами. Завершив фотосессию совместным фото, они наконец собрали все с пола. Обоим не хотелось считать снимки, и обоим же казалось, что их и так слишком много. Лишившись занятия, Енджун проверил прогресс остальных. К его удивлению, Кай с Тэхеном почти закончили, а значит наступал черед клея и краски — специального назначения Енджуна, которому он был совершенно не рад, но деваться было некуда. Ему вручили шарики и диски из фольги, которые полагалось макать в какой-то магический клей, чтобы они стали настоящими. Все это звучало как волшебство, но не такое, которого ожидаешь на Новый год. Енджун предпочел бы летать в Неверленде, а не пахать на магическом заводе. Радовало только что Бомгю увязался вслед: наполовину оттого что ненавидел рутину, наполовину оттого что коробки с шариками и фольгой было физически невозможно унести в одиночку. Пока они шли по коридору (Бомгю скорее летел, но тактично не спешил), Енджун с любопытством озирался и вскоре недоверчиво прищурился, увидев впереди знакомые лица. — Чанбин? А ты здесь какими судьбами? — Это ты у него спроси, — у парня в руках была огромная коробка с цветной фольгой, и он бросил уничтожающий взгляд куда-то назад, где неловко улыбался Феликс, приветственно машущий ладошкой, — «Полезли в волшебный шкаф», — пробасил Чанбин, пародируя, — черт бы его побрал, волшебный шкаф, сука. Они тепло попрощались, Бомгю свободной рукой приобнял плетущегося позади Чонина, и все разошлись по своим делам. Тут и там периодически попадались двери со знакомыми названиями на них. В одной, открытой, Енджун краем глаза зацепил Чонвона, который самозабвенно пояснял что-то Ни-Ки. Везде кипела работа, и обилие знакомых лиц заставляло нехотя, но все-таки поверить в то, что происходящее — не чей-то садистский сон после недельных переработок. Но он еще не знал, что ждет впереди. Дойдя до нужной двери и толкнув ее плечами, парни оказались в гигантском помещении, совершенно не похожем на остальное здание. Они стояли на мостике, пересекавшем комнату до противоположной стены, будто делившем ее на две части. Под ним пол утопал на несколько метров в глубину. Парни словно зависли над бассейном, вот только вместо воды в нем стояли гигантские чаны с разноцветными жидкостями, от которых валил густой пар. В воздухе стояла влажность и сладковатый аромат, совсем не похожий на резкий запах обычной краски. Енджун тупо смотрел на все это, потом бухнул коробку на пол, достал из нее обрезок фольги в форме диска. Посмотрел на него тоже. Сравнил этот крошечный кусочек с гигантским чаном, в котором запросто поместятся двадцать Енджунов, еще и место для Бомгю останется. Магический клей пузырился в полуметре под мостиком, и он плохо представлял, как должен окунать туда все эти диски из фольги. От сладковатого аромата становилось дурно, и теперь он отлично понимал, почему ему досталась именно эта работа. — Если сесть на колени и свеситься вниз, то без проблем дотянемся. — постарался утешить его Бомгю и с готовностью взял один из обрезков. Енджун был готов выть от уныния, но все равно как-то неуловимо поддался его решимости и нехотя уселся на пол. Бомгю тем временем осторожно опустил заготовку на гладкую поверхность клея, который, к счастью, оказался просто горячим, а не раскаленным. Вопреки его ожиданиям, странная жидкость почти мгновенно поглотила фольгу и сразу же застыла на ней ровным слоем тонкого прозрачного пластика. Бомгю недоверчиво достал получившееся и покрутил в руках. — Это и правда диск. Пустой, правда, но все же. — он ободряюще улыбнулся и отложил заготовку в сторону, взялся за следующую. Енджун его энтузиазма не разделял. — Там таких еще 999… — Раньше начнем — раньше закончим. — пожал плечами Бомгю, вторя Тэхену, и тянулся уже за третьей заготовкой. Он работал быстро, и Енджуну от одного взгляда на это стало стыдно унывать. За него безропотно делали всю грязную работу, пока он сидел и бессмысленно ныл. Дурак. Поэтому парень закатал рукава и принялся за дело, то и дело поглядывая на быстрые движения Бомгю и стараясь подражать им. Сперва они угрюмо молчали, но совсем скоро тишина заполнилась глупыми шутками и мелочными угрозами. Спина ныла от неудобной позы, но это ничего — у Бомгю и вовсе волосы в глаза лезли, а все руки в этой странной жиже, даже поправить нечем. — Ты теперь и на спину жалуешься, совсем как старый дед. — усмехнулся Бомгю, пытаясь сдуть с глаз отросшую челку. Енджун посмеялся, потому что ему даже не нужно было придумывать ответную колкость — Бомгю и так выглядел как шутка, когда надувал щеки вот так. Оба такие нелепые. Они разделались с дисками спустя минут 40, но еще немного времени потратили на отдых. Полежали затекшими спинами на прохладном мостике, оттерли засохший клей с пальцев, ведь это не конец — впереди их ждет покраска. Не без труда обнаружив нужный чан, который находился еще неудобнее — не прямо под мостиком, а немного в стороне, и на этот раз Енджун вполне справедливо боялся попросту угодить в чан, если случайно потеряет равновесие. Краска переливалась, словно радуга, тут и там возникали небольшие озера разных цветов, будто кто-то порывисто вылил сюда все оттенки, а они не смешались. — Красиво. — выдал Бомгю, продолжая не разделять пессимизм Енджуна. — Уверен, если окунуть сюда шарики, выйдет здорово. Енджун нехотя кивнул, потому что выглядело и правда великолепно. На пробу взяв из коробки один из шариков, который стараниями Кая походил на яйцо, он осторожно потянулся к краске, переступив одной ногой с мостика на край чана, и сразу же едва не свалился, благо Бомгю успел поймать его за свитер и утянуть обратно. Шарик так и остался неокрашенным, а Енджун тупо смотрел, как тонет оранжевый колпак. А ведь это мог быть он сам… — Я знал, что так и будет. — Енджун даже не понял, успел ли испугаться, или всепоглощающее смирение уже добралось и до эмоций. — Давай еще раз, я подстрахую. — предложил Бомгю и взлетел в воздух, видимо, планируя придерживать его сверху. Когда Енджун вновь потянулся к проклятой краске, Бомгю удержал его за свитер, помогая сохранить равновесие. Но не тут-то было: парень все равно пошатнулся, ткань натянулась, и он повис в опасной близости от чана. — Тысейчасменяуронишь! — скороговоркой заорал Енджун, боясь повторить участь своего колпака. Но тут горячие руки потянули его наверх, крепко обхватывая со спины. Бомгю прижал парня к своей груди, почти становясь его крыльями. Почему-то в таких объятиях сразу стало спокойно и совсем не страшно, будто они оба стояли на твердой земле, а не покачивались над бурлящими чанами. Енджун знал, что больше не упадет. Поэтому неспешно провел шариком по краске, собирая на его стеклянную поверхность почти всю радугу. В следующий раз он взял уже всю коробку, ведь больше не было нужды следить за равновесием. Бомгю молча поддерживал его, уютно прильнув и устроив подбородок у него на плече, и наблюдал за окраской. Енджун чувствовал его щеку своей, и это тепло помогало забыть, в какой дурацкой ситуации он оказался и как ему все здесь не нравится, не имеет смысла. — Ты, конечно, совсем не тяжелый, — вдруг заговорил Бомгю, — но, может, просто вывалим все в краску, а потом быстро соберем назад?.. Енджун скосил взгляд на него, на чан, на шарики, и снова на него. — Собирать придется тебе. — Я мигом. — кивнул Бомгю. Прежде чем вернуть его на мостик, Бомгю шутливо опустился чуть ниже, заставив парня полностью потерять равновесие. Енджун в ужасе забарахтался, и его с дьявольским смехом утянули обратно на твердую поверхность. Он смотрел, как Бомгю вьется над чаном, и должен был злиться на его проделки, но как, если без его рук на груди вмиг стало холоднее и меланхоличнее. Поэтому Енджун дернул уголком рта в улыбке, осторожно выпрямился и со всем скопившимся раздражением вытряхнул стекляшки из коробки в чан. Шарики запрыгали по поверхности краски, по их блестящим бокам разливались цветные пятна. Енджун перебросил коробку Бомгю, зависшему в воздухе над чаном, и тот принялся ловко собирать в нее окрашенные шарики. От взгляда на него Енджуну подумалось о фее, собирающей цветы. Разве что фея не носилась бы с безумными орами, будто от этого процесс пойдет быстрее, и вместо драной картонной коробки у нее наверняка была бы корзинка. Но уж в красоте Бомгю ей не уступил бы. Когда они вернулись, в комнате творилось что-то странное. Субин стоял посередине, сосредоточенно сжав палочку в руках и прикрыв глаза, а вокруг него парило множество карточек из плотного картона, на которых ручки сами собой что-то выписывали. — Мы вернулись! — громко возвестил Бомгю, и все порхавшие предметы тут же рухнули на пол, а Субин обернулся на них, слишком усталый для укоризны. — Он пишет текст песни на карточках. — за него отозвался Кай, поигрывающий дыроколом. — Кажется, снова придется сначала. — Снова? — удивился Енджун. — Ага, до этого он в одной из строчек сбился и написал «sweat dreams», а потных снов мы желать как-то не планировали. Бомгю прыснул со смеху. Субин вместо ответа накрыл лицо руками и стоял так до тех пор, пока новоприбывшие не переключили внимание на Кая с Тэхеном, после чего вернулся к своему занятию. На самом деле почти сразу после ухода ребят он принялся за создание лирикбуков, но уже на первых карточках внезапно сбился, осознав, что не так уж хорошо помнит текст песни, к тому же это был один из редких случаев, где ему нужно было вспомнить абсолютно все строки, а не только собственные. Кай первым заметил его страдания и даже предложил записать их за него, но стоило Субину передать ему волшебную палочку, как та буквально ударила Кая током и выпала из рук. Так они узнали, что управляющий не просто так раздал роли — палочка была предназначена Субину и слушалась только его. Тогда младший спокойно кивнул, будто ничто не нарушило его планы, и предложил спеть ее вместе. Не начал сразу сам, наверное, только потому что первой шла партия Субина. И когда тот робко затянул «Already, the last page of the calendar…», чувствуя себя по-дурацки, ведь не было ни музыки, ни зрителей, Кай легко продолжил партией Енджуна, Бомгю, своей, и, наверное, спел бы и за Тэхена, если бы тот сам не присоединился к ним со своей «I hope for a comfortable night at the end of your day». И все у них выходило так запросто: Кай настукивал ритм на столешнице, Тэхен добавлял адлиб буквально ко всему, что они пели. Побросав свои дела, трое сидели на краях столешниц, спокойно и вдохновенно, как птички. И когда Субин закончил проникновенным «Like the first snow sweet dreams and good night», он вновь помнил эту песню целиком. Задержав взгляд на нем, Кай хмыкнул и молча вернулся к Тэхену, который уже вовсю работал дыроколом, будто и не было этого маленького лирического отступления. И когда Бомгю с Енджуном вернулись, младшие радостно набросились на коробки, потому что оба успели порядком задолбаться от дыроколирования клейкой цветной бумаги. Отобрали у них шарики, а их самих отправили зачаровывать диски музыкой. Для этого было достаточно насыпать на диск немного пыльцы, приложить к нему ладонь и в уме вспомнить песню. Тэхен и Кай же обклеивали цветные шарики готовыми фигурками из яркой бумаги, которые нарезали все это время. В комнате повисла непривычная тишина, пока мозги старших были слишком заняты одной и той же песней. Каждый из них слишком боялся ошибиться и все испортить. — Как думаешь, почему нас назначили в разнорабочие? — шепотом спросил Кай, чтобы хены не услышали и не отвлеклись. — У нас ловкие пальцы? — также шепотом ответил Тэхен, наклеивая очередную крошечную снежинку. — И это видно вот так сразу? Тэхен смерил взглядом пальцы Кая, на которые случайно налипло уже столько наклеек, что он и сам немножко был елочной игрушкой. И все равно в торопливых жестах угадывалась безмерная точность. Кисти идеально слушались его, наученные игрой на струнах и клавишах. — Пожалуй, да. — И как же? — Красивые руки обычно не растут из задницы? Кай выдал короткий смешок вместо ответа, но больше вопросов не задавал. Повисла приятная тишина, которую на самом деле любили оба. Тэхен разглядывал в руке очередной шарик, который нужно было украсить — он был странным, похожим на грушу или сердце, совершенно неведомо, как Кай ухитрился сделать такой из мыльного пузыря, но это вызывало улыбку, и что-то теплое оживало где-то там, глубже солнечного сплетения. Искоса взглянув на друга, Тэхен обнаружил его усталым и сонно моргающим, его пальцы почти заплетались на цветных игрушках. Он усмехнулся беззлобно и толкнул его плечо своим, вырывая из сна. Кай будто и правда проснулся, заморгал так быстро, что ресницы замелькали как крылья бабочки. Тэхен понял — ему попросту скучно — и повиновался внезапному импульсу. — Хюнин-а. — М? — Кай отвлекся от очередной игрушки и посмотрел на него с немым вопросом во взгляде. — Следи за руками. — прошептал Тэхен. Он раскрытой ладонью провел над одиноко лежащей на столе наклейкой, и она исчезла под его рукой. Затем повертел кистью перед Каем, демонстрируя, что в ней ничего нет. Макнэ с энтузиазмом вовлекся в его игру и недоверчиво поразглядывал руку со всех сторон. Фокусник же выдержал драматическую паузу, а потом потянулся другой рукой к щеке Кая и наклеил на нее ту самую пропавшую фигурку из бумаги, незнамо как оказавшуюся у него вновь. Бытовая магия и немного лукавства. Он такой глупый подражатель, а ведь посередине комнаты Субин творил настоящую магию. И все равно Кай удивленно моргнул и вместо всяких фанфар подарил ему робкий смех и восхищенный взгляд. Погладил щеку, нащупывая на ней маленькую бумажную елочку. Он видел этот фокус буквально сотню раз, но никогда не отказывал Тэхену в искренней реакции. В этом весь Кай, их Кай, от которого где-то в груди сердце крыльями трепещет. Субин устало опустил волшебную палочку и осмотрелся. Вокруг кипела работа — мемберы сосредоточенно творили красоту. От их стараний теплело в груди, и в такие моменты лидер особенно остро ощущал гордость за них и был ужасно рад, что он им не заботливый отец, а товарищ, равный. Что как они могут всегда опереться на него, так и он — опереться на них. Что ему не приходится в одиночестве тащить на себе бремя лидера, приглядывая за непоседливыми детьми. Взамен они все — озорные мальчишки, которые любят веселиться вместе, но умеют и поработать на эльфийской фабрике.

🎄

Спустя несколько часов составные части будущего подарка наконец-то были готовы. Кай и Тэхен сплошь были в цветной бумаге, а в глазах старших так и застыли строки «Sweet Dreams». — Merry, mеrry Christmas… — пропел Кай. — Умоляю, даже, блядь, не начинай. — взмолился Бомгю, пока Субин и Енджун почти синхронно зажимали уши. — Думаю, я больше никогда не смогу слушать эту песню. — на полном серьезе отозвался Субин, отбрасывая в сторону одну из карточек, которую только что проверял на предмет ошибок. — Честно говоря, ближе к концу мне было почти плевать на то, что получится, и только страх разочаровать МОА заставлял меня переделывать диск, когда я ошибался. — у Енджуна даже голос устал, звучал тихо и бесцветно. Они сидели на полу, кто как смог комфортно устроиться, и смотрели пустыми глазами на кучки компонентов, которые предстояло разложить. — У меня стойкое ощущение, что альбомы делают не так. — вдруг выдал Бомгю, и другие молча покивали в ответ. Тот раз, когда они упаковывали Temptation, ощущался совсем иначе. — Каким глупцом я был, когда ныл, что собирать Temptation сложно. — похоже, не только Бомгю думал об этом. — Не могу поверить, что жаловался на прозрачные закладки. — сокрушается Кай. — Ладно, надо закончить дело, иначе Новый год для нас не наступит. — тон Субина был полон серьезных намерений и немножко отчания, но поднялся он первым, за ним подорвались младшие. Енджуну и Бомгю пришлось помочь встать, потому что оба пытались откосить от работы, притворяясь желе. Их эльф-завод снова вернулся к работе, только на этот раз разговоры стихли, чтобы никто не допускал ошибок. Субин с Бомгю напевали какой-то навязчивый мотивчик, чтобы задать ритм. Они работали как конвейер: Субин брал очередную коробку и клал в нее карточку с текстом, передавал ее Тэхену, который добавлял диск. Дальше коробка путешествовала к Енджуну, закидывавшему случайный полароид, Каю, который аккуратно клал елочный шарик. Последним был Бомгю — он проверял, что нигде нет явных дефектов, закрывал коробку и с гордостью лепил поверх стикер Tomorrow x Together. Готовый набор отправлялся в кучку будущих подарков. Гора пустых коробок постепенно уменьшалась, а подарков — росла, и по мере этих метаморфоз навязчивый мотивчик они пели уже хором. Но вдруг Субин привычно, не глядя, потянулся за очередной коробкой, а рука зачерпнула пустоту. Неверяще обернувшись, он просиял. — Ребят, это последняя! Мы закончили! И комната утонула в их голосах. Бомгю и Кай наперебой орали что-то бессмысленное, им вторил улюлюкающий Енджун. Горла им было не жаль, и плевать, что совсем скоро очередные записи. Все засуетились, пакуя коробки в тележки, которые успел притащить Бомгю, а потом весело неслись по коридорам, играя в догонялки, пусть и с бесценными ношами. Где-то на полпути к комнате для отправки Енджун внезапно застыл как вкопанный и даже не шелохнулся, когда в него врезался не успевший затормозить Субин. — Они же не заставят нас это доставлять, да? В этот момент улыбки стерлись. Простояв секунд пять, Бомгю «решил» проблему первым. — Или нет? Забей! — и устремился к цели. За ним и остальные. Разве что Тэхен с Енджуном некоторое время постояли, переглядываясь, но вскоре пожали плечами и побежали вслед за ними. Действительно, какой смысл париться заранее? К месту назначения они прибыли взмокшие, но счастливые. Управляющий и правда был там, пусть и не сразу их заметил, отвлеченный другими работниками. Холодно смерив взглядом самих ребят и коробки, он внимательно пересчитал их и только после этого кивнул. — Принято, хорошая работа. — он все еще был строг, и парни были слишком измождены, чтобы им хватило такой простой похвалы, но все равно у них будто гора с плеч свалилась. — Сейчас вы вернетесь домой. Мужчина потянулся в карман, где, как они уже знали, была пыльца, и ребята нервно переглянулись. Они могли уйти прямо так, но… — Погодите. А разве не нужно доставить подарки к МОА? — Тэхен облек в слова то, что волновало каждого. Управляющий задержал руку в кармане, глядя куда-то вниз. И вдруг усмехнулся. Тепло так, совсем на него не похоже. — Не переживайте, вы хорошо потрудились, а дальше дело за курьерами. Они надежные, мы работаем с ними уже много лет. Можете сами посмотреть, если не верите. — он с улыбкой кивнул на двустворчатую дверь в конце помещения. Переглянувшись с остальными, Субин быстро подошел к той самой двери и осторожно приоткрыл одну створку, заглядывая внутрь. Там красовались шикарные сани, украшенные новогодними огоньками, рядом стояли олени в упряжке, и вся эта картина казалась сошедшей с открытки. «Курьеры» стояли к нему спиной и обсуждали что-то, смеясь. И даже не видя их лиц, по одному взгляду на семь темных силуэтов, Субин все понял и со спокойной улыбкой прикрыл дверь. Этим хенам можно доверить самое дорогое. Поэтому Субин кивнул остальным, и дал отмашку управляющему. Мужчина зачерпнул горсть волшебной пыли, осыпал их ею, словно снегом, и буднично щелкнул пальцами. — С наступающим.

🎄

Дверцы шкафа раскрываются, и они кубарем выкатываются из него. Перед глазами все еще мерцают цветные искры, но по запаху, теплу, какому-то особому неуловимому предчувствию… Они знают, что вернулись домой, в бесснежный, но такой родной Сеул. Когда Субин привстает на локтях, он обнаруживает, что мемберы валяются на пушистом ковре, зачарованно глядя куда-то в разноцветные огни гирлянды. Точно, они же все украсили для лайва, а теперь эта красота достается им одним. Его взгляд неминуемо соскальзывает к настенным часам, и на них 17:54. Где-то там, в другом мире, прошла будто бы целая вечность, но в их реальности — это всего лишь секунды, в которые солнце заходит за горизонт. Субин выдыхает с облегчением и снова валится на пол. У них впереди целый вечер, наполненный улыбками, подарками и самую малость ячменным чаем. Настает момент, когда они приходят в себя и обмениваются усталыми смешками. У бывших разнорабочих горят пальцы, Енджун слишком весел — ему не стоило вдыхать так много пара от чанов со странной жижей, Субин и Бомгю валяются на диване практически в отключке, болтают с семьями по видеосвязи, едва шевеля языками. Каждый знает, что в Соллаль они уже не полезут в шкаф, ведь их будут ждать родные. А маленький мировой Новый год можно провести и так — сумбурно, надышавшись пыльцы в иномирье. Вскоре на диване оказываются уже все: мышцы болят. Субин сонно моргает, привалившись к такому же едва живому Бомгю, который все равно ухитряется не затыкаться о фильме, который предлагает посмотреть. Оба осознают, пусть и запоздало, почему устали так сильно: волшебство — это не чудо, оно дает, но и берет взамен. Но, переглядываясь, понимают, что оно того стоило. Как минимум ради всех МОА, которые в ближайшие часы получат нескладный, но такой душевный сюрприз, да и… Бомгю знает, что будет скучать по способности летать всю оставшуюся жизнь. Енджун падает на диван с такой энергией, что Субина и Бомгю почти подбрасывает. В руках у него здоровенное ведро куриного попкорна, смачно сдобренного остро-сладким соусом, и он ест его со счастливым лицом голодного варвара. Так заразительно, что вскоре в ведерко тянется и тонкая рука Бомгю, и все еще обклеенные бумагой пальцы Кая, прибившегося скраю. И только Тэхен все еще сидит на пушистом ковре и копается в меню на телевизоре, пытаясь найти «Красоту внутри», о которой Бомгю просто не способен молчать. Никто из них не понимает, почему это новогодний фильм, но… Тэхен все равно включает именно его и нагло садится в самую середину дивана, вклиниваясь между Бомгю и Енджуном, запуская в ведерко с курочкой ловкие руки несостоявшегося волшебника. Бомгю оголодало стонет и тянет через него перепачканную в соусе ладонь, но Тэхен ловко уворачивается и оранжевый след остается на предплечье Енджуна. Тот немедленно издает недовольный рык и сверлит виновника взглядом. В такие моменты у него всегда лицо обиженного ребенка, и Тэхен не сдерживает смех, потому что общение этих двоих почти никогда не протекает в форме здорового диалога. С ними никогда не бывает скучно. Они смотрят сахарный ромком, заедая сладость острой курочкой, хотя могли глянуть что-нибудь из Марвел, как нормальные люди. Они — мешанина из пледов, подушек и конечностей, одно тело на пятерых. Вместе сейчас, вместе завтра, вместе в этом году и в новом тоже. Они упустили последний закат этого года, но вместе встречают рассвет. Ячменный чай в пустом стакане от американо. Плед на замерзших плечах, еще хранящий запах чужого тела, чужого тепла. Озябшие руки спрятанные в горячих. Первый луч солнца, янтарем скользнувший по карим радужкам пятерых. Их новый год.