You're Breathtaking

— Ты жалеешь, что ушла? — спрашивает он, глядя на нее возле костра. Пламя мерцает, освещая пространство оранжевым светом. Он видит, что в ее взгляде есть тоска, и от этого почему-то становится не по себе. Она отвечает: — Не то чтобы я жалела об этом, но я так долго следовала за ним, что мне кажется странным не делать этого. — Он разжигает костер палкой в правой руке и сдержанно кивает, не зная, какие слова утешения подобрать. На его левую руку оказывается легкое давление, и, повернув голову, он видит Каску, прильнувшую к его телу. Обхватив ее за талию, он притягивает ее ближе, укрывая плащом от непогоды. Они сидят в тишине, лишь потрескивает костер. — В последнее время выпадает много снега. — Он пытается завязать небольшой разговор, чтобы нарушить застоявшееся течение беседы, но его пустые слова ничего не дают, чтобы разрядить обстановку. Тогда он решает довольствоваться тем, что держит ее в своих объятиях. Она берет его руку в свои, пальцы рассеянно обводят старые шрамы и мозоли. — Ты о чем-то думаешь? — спрашивает он, заметив, как она погрузилась в размышления. Пожав плечами, она медленно покачала головой. — Я просто, — она прикусила губу, — я просто думаю о том, как мы уходили. Может, ты и не оглядывался, но я ничего не могла с собой поделать. — Он переплетает свои пальцы с ее, ободряюще сжимая ее руку. — Я знаю, что тебе нужно было уйти, все понимали, но я не могу избавиться от чувства вины за то, что оставила их тоже. — Разве ты не хотела пойти со мной? — Конечно, это... Он прерывает ее, целуя в висок. — И я тоже, так что тебе не нужно об этом думать. — Поднеся их руки ко рту, он с любовью целует костяшки ее пальцев. К его удивлению, она вырывает руку из его хватки. Прижав руку к груди, она смущенно отводит взгляд. — Мои руки огрубели от всех этих боев на мечах. Если бы только у меня были мягкие и изящные руки, как у нормальной женщины. — Он качает головой и снова берет ее за руки. На этот раз он исследует шрамы на ее руках, покрывает поцелуями мозолистые кончики пальцев. — Каска, твоими руками можно гордиться. Эти шрамы и мозоли - доказательство твоей преданности мечу. — Он поглаживает тыльную сторону ее руки и улыбается. — Сколько раз эти руки спасали меня от смерти, защищали спину, когда я был уязвим в бою? — Он нахально ухмыляется: — Как бы ни были они грубы, но прошлой ночью они работали просто отлично. — Гатс! — шумно воскликнула она, покраснев до неузнаваемости. Он смеется и отшатывается, когда она хлопает его по плечу. — Пожалуй, я пойду спать, — хмыкнула она и бодро зашагала к палатке, которую они поставили ранее. Проследив за ее удаляющейся фигурой, он подбрасывает в пламя еще одно бревно и снова тычет в него палкой. — Ну что? — Она останавливается и поворачивается, чтобы посмотреть на него. — Ты не идешь? — Кто-то должен следить, если что-то случится. — Мы в самом разгаре зимы. Я очень сомневаюсь, что в тени будет таиться много существ, — дразнится она, поворачиваясь к палатке и исчезая из его поля зрения. Он качает головой и обращается к ней: — Моя дорогая Каска, я боюсь не существ, а людей, которых мы можем встретить. — Она высовывает голову из палатки и зовет его внутрь. — Ты можешь защищать меня так же хорошо и внутри палатки. — Каска... — Здесь ужасно холодно, — перебивает она, притворяясь, что дрожит, чтобы усилить эффект. Вздохнув, он поднимает меч и забрасывает костер грязью, чтобы погасить его. Ориентируясь лишь на лунный свет, он спокойно направляется к палатке и открывает одну из створок, чтобы войти внутрь. Положив меч на одеяло, он ложится рядом с Каской. Она прижимается к его груди и счастливо улыбается, ее глаза закрываются. Он оглядывает палатку и замечает: — Мне кажется, здесь не так уж и холодно. — В палатке было достаточно тепло, чтобы не чувствовать себя некомфортно во время сна, поэтому он остался в недоумении, предположив, что Каска более восприимчива к холоду, чем он. — О, тише, — успокаивает она его, — ты знаешь, почему мне было холодно. — Проследив за выражением его лица, она смеется. — Ты действительно не знаешь, да? — Ты уже должна знать, что я не искусен ни в чем, кроме меча. Женские тонкости часто остаются для меня незамеченными. — Удивительно, как я в тебя влюбилась, — она проводит рукой по его колючим волосам, — особенно если учесть, что ты такой тупой. — Разве не благодаря моему острому чувству юмора и обворожительному обаянию? — Он притягивает ее ближе к себе и ласково целует в лоб. Она морщит нос, и на ее лице появляется забавное выражение. Она наклоняет голову и прижимается губами к его губам. — Думаю, ты хотел поцеловать меня сюда, — ее теплое дыхание щекочет его лицо. — Конечно, моя дорогая Каска. Вижу, твои наблюдательные способности остры, как никогда, — он медленно сокращает расстояние, останавливаясь прямо перед тем, как их губы соприкоснулись. — Но, думаю, на сегодня хватит впечатлений. Нам нужен полноценный ночной отдых, если мы хотим вовремя добраться до следующего города. — Он отстраняется, ложась в более удобное положение. Она смеется и подшучивает над ним: — Ты бываешь таким задирой; так что я удивляюсь, почему я тогда этого не замечала. — Она берет Гатса за руку и слегка сжимает ее, а затем сонно улыбается ему. — А ведь ты прав. Чтобы добраться до следующего города вовремя, нам придется отправиться на рассвете. Ты ведь обещал отвезти меня на фестиваль. — Она зевает, ее глаза закрываются, и парочка засыпает посреди зимней ночи. Проходит несколько часов, и на улице становится светло. О том, что наступило утро, сообщает щебетание птиц. Гатс встает первым, поправляет покрывала, чтобы Каске было тепло, но она недовольно стонет от внезапной потери тепла. Выскользнув из палатки, он проходит небольшое расстояние до костра, расчищая небольшой круг от снега, выпавшего прошлой ночью. Убедившись, что у него есть сухой хворост, он разжигает огонь, подбрасывая несколько веток в голодное пламя. В небольшом котелке он вскипятил воду для чая и молоко для каши. Бросив в молоко несколько ломтиков сухофруктов, он ждет, пока они размокнут, а затем добавляет молотое зерно и размешивает до получения густой массы. Запах завтрака манит Каску за пределы палатки, и она появляется в своей зимней одежде. Он никогда не был сторонником моды, но ни за что не признался бы, что потратил несколько часов, выбирая для нее меховое пальто. Выражение удивления и восторга на ее лице было более чем достаточным для решения его проблем. Посреди его воспоминаний она опускается перед ним на корточки и щелкает его по лбу. — Обычно ты не любишь погружаться в свои мысли, так что у тебя на уме? — спрашивает она, заглядывая в кастрюлю, чтобы посмотреть, что будет на завтрак. Он молча протягивает ей тарелку с кашей и кружку с дымящимся чаем. — Вижу, в ближайшее время я не получу от тебя ответа. — Она дует на ложку с кашей, прежде чем поесть, явно довольная наличием фруктов. — Мы отправляемся через 15 минут, — объявляет он, неловко вставая, чтобы пойти и позаботиться о лошадях. Его действия вызывают улыбку на ее губах, и она лишь хмыкает в знак согласия. Пока лошади едят, он разбирает палатку и упаковывает все в аккуратный сверток. Когда он закрепляет багаж на лошадях, две руки едва успевают обхватить его за талию. — Спасибо за вкусный завтрак, — ее голос заставил его вздрогнуть от волнения. Прошло всего несколько месяцев с начала их отношений, но такое проявление нежностей все еще заставали его врасплох. Он поворачивается и обнимает ее за талию, а она обхватывает его за шею. Прижавшись лбом к ее лбу, он пытается нахально улыбнуться, но эффект теряется на фоне раскрасневшихся щек. — Конечно, мои старания заслуживают более щедрой награды. Ее плечи сотрясаются от смеха. Она заглядывает ему в глаза и спрашивает: — С каких это пор твой язык стал таким искусным? — Много ночей назад, как ты сама убедилась, — отвечает он, опуская руки к ее пояснице. Она притягивает его к себе и целует, а затем отстраняется и быстро садится на лошадь. — Такими темпами мы никогда не доберемся до города, — поддразнивает она, пуская лошадь рысью. Он качает головой и ухмыляется, садясь на свою лошадь и следуя за ней. Они едут еще несколько часов, пока не достигают места назначения. Гатс предложил найти конюшню для их лошадей, а Каска отправилась на поиски гостиницы, где они могли бы остановиться. Из-за праздника конюшни были забиты лошадьми путешественников и торговцев, но, к счастью, он находит одну, где есть свободные места. Услышав звон колокольни, он понял, что ему потребовалось гораздо больше времени, чем он предполагал, чтобы найти место для их лошадей. Он спешит на площадь, где должен встретиться с Каской. Выпустив вздох облегчения, он находит ее сидящей на скамейке с пакетом выпечки. Она машет ему рукой, набивая себе рот очередным куском хлеба. — Я уже начала волноваться, когда заметила, как долго ты идешь, — говорит она, предлагая ему хлеб с джемом. Неожиданный вкус фруктов, когда он откусывает кусочек, пугает его. Она смеется над его реакцией и утешает его: — Они тоже застали меня врасплох, когда я впервые попробовала их. Это новое творение. Кажется, они называются пышками? — Она приподнимает пакет, чтобы он мог достать еще одну порцию. — Заманчивые штучки, правда? — Представляю, как можно поглотить целый пакет, — говорит он, невозмутимо доставая еще одну. Однако оставшиеся пирожные лежат на дне. Каска помогает ему: берет одну и подносит к губам. — Скажи "а-а-а", — машет она перед его ртом маленьким пирожным. Его щеки краснеют, а губы дрожат, но не размыкаются. — Поможет ли это, если я сделаю вот так? — Она смело кладет пирожное между губами, приближая свое лицо к его. — Люди смотрят, — пытается он возразить, но ее глаза говорят ему, что ей все равно. Смирившись со своей участью, он откусывает кусочек пирожного и прижимается губами к ее губам в коротком поцелуе. Он отстраняется, его щеки пылают, а тепло распространяется до кончиков ушей. Она облизывает губы с озорной ухмылкой и комментирует: — Думаю, этот был гораздо слаще, чем обычно. — Заметив его смущение, она встает и протягивает ему руку. — Пойдем, отдохнем в нашей комнате, прежде чем отправиться на фестиваль. Не думаю, что что-то произойдет до вечера, а сейчас только начинает темнеть. Он оглядывается по сторонам и замечает, что небо еще не совсем потемнело, а владельцы ларьков все еще готовятся к предстоящему празднику. Взяв за руку, она ведет его к небольшому отелю, здоровается с владельцем, а затем поднимается по лестнице в их комнату. — Стой здесь, — приказывает она, оставляя его на кровати и исчезая в ванной. — Каска, если ты хотела соблазнить меня, то могла бы подождать до окончания праздника... — Он замолкает, увидев, как она выходит в милом зимнем платье и подходящей по цвету шали. Она немного покрутилась и спросила: — Что скажешь? Я увидела его на витрине магазина и не смогла удержаться. Мне захотелось немного принарядиться для нашего сегодняшнего свидания. — От ее слов по его руке пробежали мурашки. Как это возможно, чтобы кто-то выглядел так великолепно? — Ты восхитительна, — честно отвечает он, — Боюсь, я стану жертвой множества завистливых взглядов. — Она краснеет и застенчиво благодарит его, подходя к нему с пакетом. — А это для чего? — спрашивает он, заглядывая внутрь. — Я купила тебе шарф. Я знаю, что ты не особо заботишься об одежде, поэтому я решила, что лучше что-нибудь попроще, например шарф, который ты сможешь использовать каждый день. — Он перебирает пальцами шерстяную ткань и восхищается ее мягкостью. Обернув шарф вокруг шеи, он смотрит на ее лицо и отмечает восторг, застывший на лице. — Тебе нравится? — Это очень продуманный подарок, спасибо, Каска. Мне нравится. — Он улыбается и берет ее руки в свои, любяще поглаживая их большими пальцами. Нежно притянув к себе, он заключает ее в объятия и осыпает ее лицо мелкими поцелуями. Она хихикает и извивается, пытаясь удержать его лицо, чтобы поцеловать в ответ. Тяжело дыша, она смотрит на улицу и говорит: — Думаю, пора выходить; я слышу, что праздник начинается. — Ночь еще не наступила, моя дорогая. У нас еще много времени для празднования. — Он начинает покрывать поцелуями ее шею. — Если мы уйдем сейчас, то сможем купить еще один мешок тех пирожных, — говорит она певучим голосом. С ее губ срывается тоненький визг, когда он вдруг встает, неся ее на руках. — Где, говоришь, ты их купила? Она хихикает и показывает в окно в нужном направлении. Купив еще пирожных, они бродили по ларькам, держась за руки. Здесь были разные прилавки, на которые можно было посмотреть. В одних продавали товары или еду, в других предлагали развлечения. Во время прогулки он замечает, как Каска останавливается и смотрит на прилавок с аксессуарами для волос, а затем отворачивается, как будто и не видела их вовсе. Он передает ей пакет с пирожными и говорит: — Иди вперед без меня. Мне нужно быстро облегчиться. — Она странно смотрит на него. — Почему ты просто не сходил в гостинице? — Потому что тогда мне не нужно было, а сейчас нужно, — настаивает он. Она кивает и продолжает осматривать лавки впереди. Он быстро проскальзывает к торговке, продающему аксессуары для волос, и его внимание привлекает яркий красный цветок. Он был искусно сделан, и лепестки выглядели очень реалистично. — Я возьму этот, — говорит он продавщице, протягивая требуемую сумму денег. Он смотрит на аксессуар и спрашивает: — У вас случайно нет какой-нибудь коробочки, в которую я мог бы это положить? — Конечно, хотите, чтобы я упаковала? — говорит торговка, пожилая женщина с добрым взглядом. — Я буду вам очень благодарен, спасибо. — Он склоняет голову в знак благодарности и кладет красиво завернутую коробку в карман. — Вы ведь гуляли с той красивой женщиной? — спрашивает она, и он кивает в знак подтверждения. — Ей повезло. Надеюсь, у вас двоих будет счастливое будущее. На самом деле я вижу, что скоро вы будете приятно удивлены. — Она улыбается и машет ему на прощание. Ее странные слова привели его в замешательство, но, поскольку она, судя по всему, не имеет злого умысла, он счел это бреднями пожилой женщины. Отправившись на поиски Каски, он снова находит ее на скамейке с пакетом пирожных. — Должно быть, ты был в отчаянии, если тебе потребовалось столько времени, чтобы облегчиться. — Она вскидывает бровь, подозрительно сужая глаза. Он потирает затылок и пытается отмахнуться от ее замечаний: — Наверное, я слишком много выпил ранее. — Ммм. Еще немного, и я бы все съела. — Она протягивает ему оставшиеся пирожные, но он откладывает их в сторону и опускается перед ней на колени. Пошатываясь, он достает коробку и протягивает ей. — Я заметил, как ты уставилась на один ларек, и решил купить тебе подарок. — Затаив дыхание, он наблюдает, как она осторожно тянет за ленточку и открывает крышку. Он облегченно выдыхает, услышав счастливый вздох, вырвавшийся из ее уст. Она подносит коробку к лицу и любуется великолепной заколкой для волос, а в уголках ее глаз собираются слезы радости. — Я... я не знаю, что сказать. — Она удивленно смотрит на цветок, ее щеки раскраснелись в тон цветку. Он встает, достает из коробки заколку и, заправив несколько волос за ухо, замечает, как сильно они отросли за последние несколько месяцев. Перестав быть наемницей, она решила снова позволить своим волосам отрасти. Глядя на шелковистые темные пряди, спадающие на его руку, он поднимает их и нежно целует, улыбаясь, когда замечает, что она смущенно прикрывает лицо. Закрепив цветок в ее волосах, он целует ее в лоб и делает комплимент: — Как я и думал, ты выглядишь просто потрясающе. — Она мило улыбается ему и поворачивается, чтобы взять коробку, которую прятала за спиной. — Пока тебя не было, я тоже кое-что тебе купила. — Она протягивает ему коробку, и он садится на скамейку, чтобы открыть ее. Заглянув внутрь, он замечает варежки, которые были слишком малы для его рук. — Дорогая Каска, я благодарен тебе за шарф, но ты не должна была дарить мне еще и варежки. Мои руки гораздо крепче, чем кажутся, и, кроме того, я не думаю, что смогу влезть в эту пару. — Она смеется и качает головой, берет его руку и кладет себе на живот. Он замирает, молча глядя на свою руку на ее животе, потом на крошечные варежки, потом снова на ее живот. — Ты? — Я беременна, ты, толстомордый грубиян, — восклицает она с искренним смехом. — Ты была права, — бормочет он, вспоминая слова пожилой женщины, которая продала ему заколку для волос. — Кто был прав? — спрашивает она, с любопытством глядя на него. — Ты была права, я толстомордый грубиян, — пытается он смешать ложь с правдой, чтобы не отвечать ей честно. — Но я все равно обожаю тебя, — вздыхает она, — честно говоря, я беспокоюсь за нашего ребенка. Понимая, что она просто дразнит его, он усмехается и обхватывает ее за плечи. — Ну, если мы будем тренироваться и делать больше, я уверен, что смогу быть родителем во сне. — Она игриво хлопает его по плечу и поднимается со скамейки. — Давай купим еще пирожков! В конце концов, я сейчас ем за двоих, — говорит она, потирая живот. Он смущенно качает головой, но не может не улыбаться, глядя на свою возлюбленную, красиво сверкающую перед ним. Переплетая их руки, он позволяет ей водить себя по фестивалю до конца ночи, наслаждаясь воспоминаниями, которые они создают, довольные новым пополнением в их семье.