День за днем. Эпизод 4

Главную операцию мы с Анютой сегодня провернули, надеюсь, с положительным эффектом. А вот попытка свести в поединке Радулову с младшей Егоровой и договориться за это время с Андреем о свидании, увы, оказалась безуспешной – пока меня отвлекала вопросами Любимова, Наташа уже выскочила из кабинета Софьи... Так что, заметив, как Егорова садится в лифт, устремляюсь в логово к Калугину: - Андрей, ты на месте? Увы, Церберша не зря умотала со спокойной душой – в комнате никого нет, только горит монитор. А чего горит-то, если хозяина нет? Пройдя к столу, заглядываю на экран. Ка-пец… На фоне облаков и синего неба крупным планом голова убогой с надписью «Андрюша, я тебя люблю». Эти розовые сопли, в которых так нравится плескаться Калугину, меня просто бесят! Презрительно усмехаюсь, недоуменно качая головой: - Вот, больная, а? Развернувшись, уже собираюсь выйти из кабинета, но наталкиваюсь на заходящего Андрея. На его лице расплывается улыбка: - Марго-о-о… Он прикрывает за собой дверь с намеком уединиться, но мое настроение окончательно испорчено – мало того, что Калугин весь день проторчал с Егоровой и ни разу ко мне не подошел, так еще и на мониторе эту дуру оставил! Недовольно фыркая, буравлю его глазами: - Да, Марго! А ты кого хотел увидеть? Наташу? - В смысле? - В смысле, вон, полюбуйся, что тебе твоя накарябала! Обхватив себя зябко руками, киваю в сторону монитора. Калугин, обойдя вокруг меня, заглядывает на экран и смешливо хмыкает. Но мне, почему-то, не до смеха: - Смотрю тебе весело, да? - Нет, мне от твоей реакции весело. - М-м-м… Ага, здорово… Это у нас такое проявление депрессии? То есть вы будете сюсюкаться целыми днями, обниматься – целоваться, а я должна аплодировать и смотреть на вас понимающими глазами? Возмущение переполняет меня, и оно выплескивается – переступив с ноги на ногу и закатив глаза вверх, к потолку, визгливым голосом передразниваю Калугинскую избранницу: - Андрюшенька, пупсик мой, чмок, чмок, чмок! Жеманно посылаю ему воздушные поцелуйчики неуволенной невесты, а потом в сердцах сплевываю, отворачиваясь: - Тьфу! Смешок повторяется: - Гы… Она не называет меня «пупсик». Гы? Я буквально взрываюсь: - Да плевать мне, как она тебя называет! Суть то в том, что ты ничего не хочешь менять! Задрав голову вверх, стараюсь успокоиться, чувствуя, как непрошенные слезы подступают к глазам. Голос Калугина звучит примирительно: - Марго, ну чего ты заводишься на ровном месте? Потому что меня заводят! А ты и в ус не дуешь. - Это не ровное место, твоя малолетка меня уже достала! Калугин привычно отнекивается: - Марго она не моя малолетка. И поэтому ты продолжаешь жить с ней в одной квартире и лобызать по первому требованию? - Тогда, скажи ей об этом! - Ну, я скажу. Только не сейчас. Эту песню мы уже слышали. Мне нужна конкретика. Вздохнув, склонив голову на бок, пытливо смотрю на своего Ромео: - А когда? Калугин молчит, потом отводит глаза: - Маргарит, Наташа - это моя большая ошибка. Я ее совершил, теперь я за нее расплачиваюсь, и ты это прекрасно видишь. Пытаюсь поймать его взгляд, но он ускользает. Увы, так Андрей и не ответил на мой вопрос. В его голосе опять звучат трагические нотки: - Я тебя прошу, ты мне можешь помочь? Ты можешь подождать? Ждать, ждать, ждать… А у меня что, есть другие варианты? С горечью отвожу глаза: - Андрей, ты думаешь, мне легко? Чувствую его пальцы, сжимающие мой локоть: - Нет, я вижу, что тебе нелегко. Давай сегодняшний вечер проведем вместе! Давай? Гляжу грустно ему в глаза. Конечно, хочу. И даже попробую, как советует Сомова, прикинуться дурочкой и поплыть по волнам… Но горечь сегодняшнего дня заставляет уколоть еще раз: - Да? А твоя ошибка тебя отпустит? Калугин укоризненно смотрит на меня: - Зачем ты так? Да, затем…. Вертит тобой как пропеллером… Тяжко вздохнув, трогаю прохладными пальцами горячий лоб и понуро опускаю голову - бесполезный разговор, да еще с обидами: - Ладно, извини, мне надо работать. Теперь уже я обхожу вокруг Андрея, направляясь к выходу, но тот кладет ладонь на закрытую дверь, преграждая путь и не выпуская: - Подожди. Я, все-таки…, гхм…, не дождался и не понял ответа. Да я-то с радостью, только разочаровываться не хочу. Но настойчивость Калугина мне нравится. Прислонившись спиной к двери, продолжаю молчать. Андрей повторяет: - Мы можем провести вечер вместе или нет? Бросив взгляд искоса, сдаюсь: - Я не сказала «нет». Андрей тут же тянется целоваться, но я уклоняюсь – это все слова, посмотрим, что будет в конце рабочего дня: - Не форсируй события. Прощение нужно заработать поступками, а не обещаниями. Прищурившись, киваю на экран: - Вот, сотри ее с монитора, смотреть противно честное слово. Улыбка сползает с лица Калугина - делать этого и выяснять отношения с Наташей, ему явно не хочется. Но хоть не возражает: - Хорошо, обязательно. Он снова подставляет щеку для поцелуя, не выпуская меня: - М-м-м? Мне и самой ужасно хочется это сделать, и я сдаюсь – тянусь губами: - М-м-м? В последний момент, щека сменяется на любимые губы и я с удовольствием целую их. Наши улыбки расползаются до ушей, я шутливо закатываю глаза вверх – ох уж эти обманщики, влюбленные мужчины, и Андрей открывает дверь, выпуская меня наружу. *** Чем там закончится разговор Наумыча с Софьей неизвестно, но те, кто в шефа верил, уже пожинают положительные плоды его появления в редакции - возле стойки у Эльвириного стола обиженный Зимовский со списком в руках раздает проигранные деньги. С грустной физиономией он копается у себя в портмоне, выскребывая выигрыш Галине, а потом довольной Людмиле. Не торопясь направляюсь к ним – что за сладость укусить поверженного противника! Антон, не глядя, протягивает купюры Люсе: - Пересчитай. Но та от радости благодушна: - Да ладно, верю. Подходя к ним, не упускаю возможности уколоть: - Зря! Судя по всему у Антоши с тугриками не густо. Как он сказал? Десять к одному? Панибратски облокотившись на стойку, с чертиками в глазах и внутренне ликуя, ожидающе смотрю на унылого Зимовского: - Ну? Тот смотрит в кошельке, но сто тысяч не та сумма, с которой легко расстаться, даже если своих там только часть: - А-а-а... Слушай, Марго, может, давай завтра, а? Ну, уж нет, давить, так давить. Не все ж тебе надо мной измываться: - Зимовский, ты что, не видишь, где я и где завтра? - Не, ну, Марго, реально! Если я тебе сейчас все отдам, мне даже пообедать будет не на что! Демонстрирую жалостливое недоумение и делаю губки бантиком – бедненький, на обед ему не хватит…. Я тебе еще припомню бессонную ночь с Люсей в номере, разорванные статьи и отсутствие квартальной премии! - А с какой радости я тебя должна кормить? Зимовский тяжко вздыхает и снова лезет в кошелек, но извлечь оттуда что-либо не успевает - в холле появляется Радулова: - Дамы и господа! Все головы тут же обращаются в ее сторону, и я тоже, отвернувшись от Зимы и сложив руки на груди, готова внимать результатам таинственных переговоров. - Отвлекитесь, пожалуйста, на минутку. Небольшое объявление. Массы уже отвлеклись и кучкуются вдоль стен. Оглядываюсь на мгновение на Антона – мне интересна его реакция. Лицо серьезное, но без паники – оно и понятно, его уверенность жиждется на силе покровителя, Константина Петровича Лазарева, а того, похоже, никто сдвигать не собирается. Софья заканчивает: - Завтра в одиннадцать ноль-ноль у нас состоится собрание, на котором я расскажу о результатах своей работы. Убедительная просьба не опаздывать, дабы я в свои списки не вносила поправки. У меня все, благодарю за внимание. Софья исчезает в дверях зала заседаний, а я вновь поворачиваюсь к Антону. Интрига откладывается до завтра. Но, очевидно, Наумыча вызывали не просто так, кофе попить, и есть шанс на его возвращение. Только вот в качестве кого и как все это скажется на моем существовании здесь? Раздумья прерывает Зимовский, протягивающий пачку купюр: - Держи! Что я с удовольствием и делаю - будет на что, сегодня, с Андреем сходить в ресторан. Если он, конечно, еще не передумает. *** До пяти успеваю просмотреть, что там наколдовали Калугин с Егоровой. Судя по всему, идея опять Наташкина - то у нее были особняки с каминами, то черно-белые похороны, теперь какая-то аляповатая вычурность по поводу и без повода. Каракули Зимовского на полях подтверждают его одобрение. Как это все пропускать, даже не знаю, но мне не нравится – половину фоток я бы повыкидывала. С работы ухожу пораньше – хочу еще успеть зайти в парикмахерскую. Люся предупреждена заранее, так что, подхватив сумку, калугинскую папку и перекинув куртку через руку, выхожу в холл, направляясь к лифту, и сразу натыкаюсь на озабоченного Андрея: - Ты уже уходишь? - Есть такая мысль… А вот это тебе. Отдаю ему его талмуд и, заметив в его руках клубную карточку, комментирую: - Я посмотрела и пометила, что лучше убрать или переделать. Кстати, очень симпатичная вставка про выставку о моде шестидесятых - я бы ее, как раз, расширила. Андрей крутит в руках карточку с выставки и тут же подхватывает мою мысль: - Так давай это сделаем. В винтажной манере и всех делов то! Может быть это выход. И волки будут сыты и овцы целы. Задумавшись, медленно иду к лифту. Если эта идея идет от Наташи… Профессионализм против ревности, борьба титанов. Гхм… Андрей идет рядом, и я соглашаюсь: - Как вариант. В любом случае нужно что-то делать. Концепция хорошая, просто с гламуром перехитовали. - Это я согласен. Совсем близко раздается голос Егоровой: - Андрей! Он недовольно оглядывается: - А? - А мне Алиса только что звонила. Господи, опять? Придумала бы чего поновей. Калугин бурчит: - И что? - Ну, она хочет, чтобы мы ее куда-нибудь сводили с тобой. Андрей удивленно ведет головой, но молчит. Походу наш ресторан сегодня накрылся медным тазом? Ладно, сойдет и «Дедлайн», там тоже неплохо кормят или, по крайней мере, поят. А там уж решу – идти в парикмахерскую или устроить большой шопинг для успокоения души - у меня же в сумке куча бабок! Обхожу вокруг Натальи, оставляя Калугина ей на съедение, и иду к лифту, приборматывая на ходу: - Кандолиза Райс тебе случайно не звонила? - Что? Пройдя пропускной автомат, нажимаю кнопку вызова лифта: - Ничего! Я говорю - вы вниз едете? Егорова не дает Калугину ответить: - Да, едем! Андрюш, а ты не хочешь чего–нибудь перекусить? Калугин смотрит на нее с вытянутой физиономией, продолжая отмалчиваться. Сто пудово никакого ресторана не будет. Не могу удержаться, чтобы не съязвить в адрес кровососущей: - Телефонный кабель перекуси! Звон открывающихся дверей возвещает о прибытии лифта, но я не двигаюсь, дожидаясь решения Калугина. Наташа, у которой на плече тоже сумка и явное желание слинять с работы, проходит внутрь кабинки, не забывая квакнуть в мою сторону: - Маргарита Александровна, вы хотите что-то сказать? Не глядя на соперницу, качаю головой: - Все что хотела, я сказала. Что теперь? Жду действий Андрея. - Кхм… Прочищая горло, он тоже проходит внутрь. Значит, я была права с самого начала – сейчас они идут «перекусить», а потом «с Алисой куда-нибудь». Угрюмо замыкаю шествие, ни на кого не глядя. Как же мне все надоело! Кто бы знал… Егорова тыкает кнопку первого этажа, и двери закрываются. *** Спустя полчаса все еще сижу возле барной стойки и, в не слишком радужном настроении, цежу кофе. Да-а-а, Андрюха, опять ты меня продинамил… А как искренне клялся и обижался на мои сомнения. А в итоге что? Мотанулся, как собачий хвост, и исчез с глаз долой, по первому же зову своей «ошибки». Грустно, хоть плач. Допив свой экспрессо и поставив чашку на стойку, киваю крутящемуся неподалеку бармену: - Витек, давай повторим… Контрольный, так сказать. Тот одобрительно трясет головой: - Не вопрос. Что же мне делать? И главное – хоть какие бы подвижки были, так нет! С угрюмым видом положив руки на стойку перед собой, уныло таращусь в полутемный зал. Сейчас бы вместо кофе вискаря чуток! Бармен интересуется: - У тебя все в порядке? Кошусь на него: - А что не похоже? У меня что, на лбу написано: «неудачница»? Витек хмыкает: - Похоже, что не похоже. Смешно. Тоже усмехаюсь... Что-то я засиделась в этих пенатах, а ведь такие были планы. Задрав голову вверх, шумно втягиваю носом воздух... Допью и пойду отсюда! Еще раз оглядываю пустой зал и замираю - от входа идет Лазарев. Тут же отворачиваюсь и прикрываюсь ладошкой - не хочу, чтобы он меня заметил, а тем более не хочу пересекаться и разговаривать. К тому же рабочий день еще не закончился: - Черт! Только этого мне не хватало. - Кого? Выглядываю из-под руки в сторону Лазарева, а тот, тем временем, присаживается за столик к какой-то девице, чем-то неуловимо знакомой. - Да вон, нарисовался красавец. Повернувшись обратно к стойке, приглаживаю волосы, продолжая закрываться рукой от случайного взгляда и интересуюсь у Витька: - Слушай, он меня не заметил случайно? Я ж не в камуфляже, узнать можно и по одежде и по фигуре. Бармен качает головой: - Да нет, у него, похоже, там своя программа. Слова заставляют полюбопытствовать и оглянуться. Неужели снимает девочку? - Хэ…, подруга на час. С понимающими усмешками переглядываемся с Витьком, и тот шутит: - Да, нет, судя по толщине пачки - надолго. Это заставляет меня присмотреться к парочке более внимательно и серьезно. Кого же мне эта девица напоминает? - Подожди. Даже забываю про конспирацию и про собственные горести – прикрывающая рука растерянно падает вниз. Зависнув, прищурив глаза и напрягая извилины, пытаюсь вытащить из глубин мозга ускользающее вспоминание: - Подожди, что-то мне в ее фэйсе кажется знакомым. Бармен с усмешкой качает головой: - Нет, я раньше никогда ее здесь не видел. Снова поворачиваю голову к столику, разглядывая девицу. И тут до меня доходит – она! - Черт! *** Конечно, возвращаюсь в опустевшее издательство, к компьютеру – хочу еще раз убедиться в своих догадках. За окном уже мрак, в комнате темно, только короткий свет от монитора. Вот она красавица. Прищурившись, чуть касаюсь пальцами подбородка, внимательно изучая фотографию на сайте. Девка стоит на фоне реки или пруда, непонятно. Фото явно имеет сходство со знакомой Лазарева. Неужели вся заварушка с Каролиной дело рук Константина Петровича? Но зачем? Читаю: «Лолита 20 лет, ищу состоятельного мужчину». Щелкаю мышкой, и следующий кадр уже показывает лицо в более близком формате, но схожести меньше. Или не она? «Ищу состоятельного мужчину для встреч… Студентка университета… Я не зануда…» и прочая бла, бла, бла. Как же, студентка… А что затейница – это верно. - Да Игорек, на лица у тебя всегда была хорошая память. Особенно на женские. Ну что, нужно действовать, ехать за Наумычем и брать быка за рога. Вернее, корову, пока снова не умотала в какой-нибудь Египет или Турцию. Не зря же Лазарев ее окучивал и осыпал валютой в «Дедлайне». *** Спустя полчаса я уже на Ломоносовском и открываю ключом дверь в квартиру. Едва войдя, бросаю взгляд сквозь полки, туда, в гостиную - мои голубки конечно там, на диване, и воркуют: - Ань, я тебя сейчас загрызу. - Грызи яблочко, хи-хи. Опять лямур - тужур? Кладу ключи на полку: - Извините, что вклиниваюсь, но это как бы мой дом. Там у них вино, фрукты и райское блаженство. Егоров, устроившись на боковом модуле дивана, приветствует меня свободной от бокала рукой: - Ну, а я… Кто оспаривает?! Прохожу к ним, прямо так, не переобуваясь, и Наумыч с торжественным видом встает: - Маргарита Александровна! - Да? Егоров подхватывает меня под локоть, галантно предлагая: - Может, вы хотите сначала глоточек южно-африканского винца, а? Сомова со своего места вопросительно угукает: - М-м-м? - Ну-у-у... Ладно, Лолита подождет. Еще не факт, что она так и будет сидеть в «Дедлайне» и нас дожидаться. А вот за праздник на нашей улице можно и выпить. С улыбкой смотрю на возродившегося шефа и, придержав юбку у колен, присаживаюсь на освободившееся место: - Борис Наумыч… Сомова сует мне в руки бокал с красным вином и я, взирая на Егорова снизу вверх, искренне поздравляю его: - Как приятно видеть вас в строю, да еще в таком прекрасном настроении. - А это все Аня! Ты знаешь, я вот подумал, что под лежачий камень я всегда успею. Воодушевленный шеф, замахнувшись из-за головы, рубит рукой воздух, а потом еще и грозит пальцем: - Они еще узнают, кто такой Егоров! Хэ… Хихикая, он даже сгибается от радостного смеха. - Звучит убедительно. Ну что ж, самое время - пора переходить от слов к действию и я оглядываюсь на Анюту - придется их идиллию все же прервать. Встаю, интригующе поглядывая на шефа: - Борис Наумыч, а хотите, я вам еще настроение подниму? Тот покупается: - Да-а? А куда ж еще больше? Скромно опускаю взгляд: - Я попробую. Ладно, хватит хихонек! С вполне серьезным видом, внимательно смотрю шефу в глаза: - Борис Наумыч, а вы помните Лолиту? Сомова все это время сосредоточенно грызет яблоко, не обращая на нас внимания и произнесенное имя, не производит на нее никакого впечатления – видимо старый донжуан не до конца посвятил ее в перипетии своих столкновений с Каролиной Викторовной. Придется говорить аккуратней, тем более, что он продолжает придуриваться, не желая расставаться с праздничным настроением: - А, это по Набокову, о-о-о... Терпеливо жду, пока он отсмеется и затем бросаю осторожный взгляд на Аньку: - Эта Лолита вылезла нам другим боком. Финансовым, в том числе. Кстати, Егоров так денег мне и не отдал, редиска. Может от предыдущих долгих возлияний, но шеф замирает, закатывая глаза вверх в раздумьях. Ну что ж, придется пнуть сильнее и попробовать оживить провалы в памяти: - Помните, что она у вас вытворяла в кабинете? Сомова тут же, ушки на макушке, соскакивает со своего места: - Подождите, подождите… Какая Лолита? В каком кабинете? Оглядываюсь на Анюту – это пусть тебе твой пупсик расскажет, без меня. Егоров пытается замять вопрос: - Ань, это чисто по работе. Та снова плюхается на диван, но очевидно ответ бойфренда ее не удовлетворяет: - Что чисто по работе? Лолита в кабинете? Я против превращать сегодняшний праздник в семейные разборки о прошлых днях, поэтому спешу начальнику на помощь: - Это фотосессия была. И снова разворачиваюсь к шефу: - В общем, я ее нашла! Открыв рот в беззвучном вопле, Наумыч закрывает глаза и запрокидывает голову вверх: - Марго, я тебе по жизни обязан! Марго… Петь и плясать еще рано, и я касаюсь рукой его плеча. Егоров прикрывает рот рукой, кажется, готовый прослезиться, но я не даю сантиментам затянуться: - Сейчас она в "Дедлайне" и, очень может быть, мы ее там еще застанем. *** На сборы уходит еще десять минут и вот мы уже опять мчимся назад на Большую Татарскую. Надеюсь, нам повезет отловить девицу и не придется долго и жестоко пытать Константина Петровича утюгом и прочими бытовыми приборами. Как только заходим в зал, полный танцующими парочками под шум и музыкальный грохот, тут же замечаю жертву и указываю на нее Егорову. Такую «студентку» не перепутаешь ни с какой другой – красный топик, коротенькая мини-юбка и ажурные чулки в крупную сетку. С бокалом вина в руках, она извивается и крутится в танце рядом с очередным кавалером. Остановив Егорова, тронув за плечо, показываю пальцем в сторону жертвы: - Узнаете? - Как же, забудешь. Эта раскольница каждую ночь снится! Даже так? Усмехаюсь - а как же Анечка? Егоров торопится подойти к паре и хватает эту самую Лолиту за локоть: - Девушка, ну-ка, можно вас на секундочку. Голос его строг и не терпит возражений. Студентка поворачивается к суровому дяде, недовольно морща нос: - А вы, собственно, кто? Наумыч на меня оглядывается, призывая в свидетели, потом ехидничает: - Вот память маленькая… Мегабайта полтора? Кавалер, оставшись без заботы своей дамы, пытается быть крутым и лезет выяснять отношения: - Слушай, мужик, тебе чего надо? - Шоколада! Ну-ка, мужчина, на секундочку. Егоров отводит парня в сторонку, и они начинают там о чем-то усиленно шептаться. Пока они решают свои вопросы, я, встав прямо перед беглянкой и уперев руки в бока, ясно демонстрирую, что шаг влево, шаг вправо, грозит для нее тяжелыми последствиями. Девица в ответ, изображает спокойствие, независимость и с усмешкой попивает вино из бокала. Ню-ню, знаю я таких, чуть отвлечешься, и рванет на выход. Не теряя времени, пытаюсь надавить: - Как отдыхалось в Египте? Я так понимаю, денег, что заплатил Лазарев, не хватило? Отнимаю бокал, который она тащит ко рту и девка не выдерживает: - Да отстаньте вы от меня! Не знаю я никакого Лазарева! Неважно, как он себя ей называл – Юстас, Штирлиц или Максим Максимович, но я видела их вместе своими глазами и видела деньги, что он ей заплатил. Пытаюсь сыграть на ее жадности: - Я в два раза больше тебе заплачу. - Да не нужны мне ваши деньги! Сбоку раздается строгий голос шефа подошедшего к нам уже без парня: - А статья тебе случайно не нужна? Девица с недоверчивой укоризной тянет, косясь на него: - Какая еще статья? - У прокуроров спросишь! Он хватает ее за руку и пытается тянуть за собой: - Пошли! - Куда? - Восстанавливать справедливость. Пошли, я сказал! Оглядываюсь вокруг на публику, смотрю на Витька у барной стойки, но похоже всем по фиг и на нас внимания не обращают. Девица, видимо обескураженная напором Егорова, и угрозой свидания с прокурором сдается, и наша процессия быстро покидает сие злачное место - рассадник проституции и шантажа. Только, вот, что дальше с ней делать, лично я не знаю – отпускать нельзя, домой к себе тоже не отвезешь. В общем, Егоров берет на себя и допрос с пристрастием, и охрану, и обустройство на ночь в стенах издательства. Ну а я еду домой к Сомику осторожно вводить в курс дела, уже по-настоящему. Надеюсь, она не убьет после этого своего бойфренда и не покалечит.