Призрачные путы

      Антонин Долохов       Девчонка так и застыла на пороге. Долохов не знал, что её разбудило, да и плевать ему было — с ней можно разобраться и после, а вот присохшая к ране одежда никак не желала сдаваться без боя. Когда она шагнула в ванную, настала его очередь удивляться. Зверёк на её голове истерично заверещал, но она спокойно подошла ближе и, выкрутив кран с горячей водой, сунула туда полотенце. Долохов готов был согласиться со зверьком: таких, как он, стоило опасаться. Но то ли Лавгуд была не в себе, то ли и вправду такая бесстрашная.       Она помогла ему. Молча. Оттолкнув его руки от раны, приложила к одежде полотенце и посмотрела ему в глаза.       — Ты убивал моих друзей. — Это не звучало как упрёк, скорее как скучный факт.       — Смелое заявление, — усмехнулся Антонин, пораженный её прямолинейностью. — А ты моих.       — Нет, — твердо ответила Луна.       — Нет? — он почти не чувствовал боли от её прикосновений.       — Разве у тебя были друзья? — Луна отбросила полотенце в раковину, аккуратно отделила от раны черную ткань и отправила следом.       — Тебя сейчас волнует именно это? — он смотрел, как Полумна вскрывает баночку с заживляющей мазью и набирает немного на пальцы.       — Занятная рана, — она наносила мазь, едва касаясь кожи. — Заклинание или проклятие?       — Тебе ли не знать? — Антонин поймал руку Полумны и притянул так, чтобы ладонь почти касалась тела. — Ничего не припоминаешь?       — Ты отвлёк меня в прошлом году, и я забыла купить подарки, — Луна замерла, не делая попыток вырваться.       — Зато мне преподнесла преотличнейший «подарок», — Долохов оттолкнул её руку и вышел вон.       Девчонка осталась в ванной. Антонин услышал шум воды и верещание зверька. Утопить она его задумала, что ли? Он эту крысу уж точно жалеть не стал бы. Потерев укушенный нос, Долохов подошёл к шкафу и, распахнув створки, занялся поисками одежды и бинтов. А ещё стоило подумать о еде. Какой-то запас непортящихся продуктов тут был, но надолго их не хватит, а до ближайшего магловского поселения почти день пешего пути.       — Моя палочка у тебя?       От неожиданности Антонин резко развернулся на пятках и выбросил руку вперёд. Пальцы замерли, так и не коснувшись горла Полумны. Она стояла чуть дальше, чем он мог дотянуться, и даже не дёрнулась. Зато зверушка воинственно зашипела.       — Тебе она сейчас не пригодится, — он вновь отвернулся к шкафу. — Ты умеешь готовить?       — Ты не будешь есть то, что я готовлю. — Он заметил, что девчонка даже не сняла окровавленное пальто, не иначе думала сбежать. — Чаще всего это несъедобно, независимо от моих усилий.       — Как будто одного проклятия мне мало, — Антонин достал из шкафа маггловскую аптечку.       — Верни мне палочку. Я смогу привести в порядок одежду и, пожалуй, даже прибраться тут, — Луна осмотрела помещение и слегка поморщилась.       — Неужели я выгляжу таким идиотом? — он замер, удивлённо её разглядывая. — Поверь, собственная жизнь мне дороже, чем чистота одежды       — Стоило попытаться, — Полумна подошла к двери и подергала за ручку. — Заклинание?       — Артефакт.       Антонин разложил на столе бинты. Рану стоило перевязать.       — Зачем я здесь? — Луна по-прежнему стояла к нему спиной, разглядывая запертую дверь. Руки она сложила на груди и вообще выглядела подозрительно спокойной. А вот зверушка, наоборот, развернулась к Антонину и следила за каждым его движением. — Дело в проклятии или тебе зачем-то нужен заложник?       — Заложник? — Антонин достал из шкафа чистую одежду и швырнул рядом с бинтами. — Идея свежа и интересна, но нет. Проклятие. И чем дольше ты будешь с ним возиться, тем больше времени проведёшь здесь.       Луна развернулась и посмотрела ему в глаза. Непривычно пристально, он бы даже сказал, оценивающе.       — Ты вовсе не злой. Я чувствую.       Антонина позабавили её слова. Это что же? Уловка?       — И много таких незлых пытали тебя в поместье Малфоев? — он подошел к девчонке вплотную.       Луна вздрогнула. Взгляд её стал пустым и отрешенным, тело обмякло, и она забормотала что-то быстро-быстро и неразборчиво. Долохов пытался прислушаться, но разобрал только «это не смерть, это не смерть».       — Эй, — Антонин слегка встряхнул её. — Я не съем тебя. Снимешь своё проклятие и можешь катится на все четыре стороны.       Луна зажмурилась и с силой надавила на веки. Иногда это помогало прекратить видеть искажённые лица, перестать слышать их голоса и смех, не чувствовать чужого дыхания, забыть о боли. Нет. Там от каждого исходила опасность. От каждого, кто вытаскивал её на «допросы», исходила черная аура намерения.       Долохов крепко сжал скатывающуюся в истерику девушку. Пришлось прижать её к себе, смазывая заживляющий бальзам о ткань пальто. Он поморщился, но стерпел дискомфорт, уговаривая себя, что делает это для своей же пользы.       — Отпусти, — тихо прошептала Луна, приходя в себя. И Антонин послушался.       — Я чувствую тебя по-другому. — заговорила Луна после нескольких минут молчания. — Я знаю, кто ты. Знаю, насколько силён и что можешь быть опасен. Ты вполне способен убить меня даже без магии. Но сейчас это тебе не нужно. Ты многого не хочешь мне говорить из опасения стать уязвимым. И даже рассматривал варианты моего убийства после.       Подняв голову, Луна посмотрела ему прямо в глаза.       — Если хочешь разобраться с этим, — она указала на его рану, — то придется ответить на все мои вопросы, хочется тебе того или нет.       — А ты не так проста, — Долохов усмехнулся. — Что ж, ведьма, задавай свои вопросы, но после я задам тебе свои.       Полумна Лавгуд       Луна прекрасно понимала, что Долохов вряд ли переместил её сюда из альтруистических побуждений, но чего от него ожидать не знала. Запертая дверь не напугала, скорее это было ожидаемо. Как и отсутствующая палочка. Луна пару раз шепнула: «Акцио», медленно обходя помещение, но безрезультатно. Магия рассеивалась, не находя цели. В комнате становилось теплее, и потяжелевшее от крови пальто мешало. Она расстегнула несколько пуговиц и стянула с шеи шарф.       Долохов пытался перебинтовать рану, но повязка получалась неаккуратной и норовила сползти. Его показное безразличие к своей пленнице не обмануло Луну, но и явной агрессии или злого умысла она не ощущала. Скинув мешающее пальто на пол, Полумна подошла к мужчине и, отобрав бинты, в очередной раз оттолкнула его руки от раны.       — Нужно всё очистить и заново нанести бальзам, — она аккуратно промокнула рану куском бинта. — Моё пальто пережило множество приключений за сегодня, и я сомневаюсь в его чистоте.       Долохов принимал её внезапную заботу молча, сначала пристально наблюдал, а после и вовсе расслабленно прикрыл глаза, позволяя наносить бальзам и накладывать повязку. Луне пришлось подойти вплотную, почти прижаться к нему, чтобы переложить бинт из руки в руку за его спиной. Он стоял, не шелохнувшись, не предлагая помощи, но и не мешая. А когда она закончила, произнес странное слово на незнакомом языке. Оно было какое-то смешное и похожее одновременно на бурчание и тихий рык, и Луна непроизвольно улыбнулась, вспоминая, как несколько минут назад ей опять почудился огромный зверь, сжимающий её в медвежьих объятьях. От этого становилось спокойнее. Защищал ли он её от самой себя или так только казалось, Луна теперь бы не ответила.       — Спасибо, — произнес Долохов уже на английском и махнул в сторону шкафа рукой. — Подбери одежду. Твои тряпки в крови.       В крови была не только одежда. Волосы слиплись на затылке, и Луна подозревала, что найдёт там пару ссадин. Но даже оставшись одна в ванной, она смогла только вымыть руки и ополоснуть лицо. Сейчас же Антонин предлагал ей переодеться, но делать этого совсем не хотелось.       Луна замерла, скованная накатившим страхом. Ещё минуту назад она бесстрашно бинтовала Пожирателя смерти, а теперь не могла пошевелиться. В ушах зашумело. Долохов натянул на себя свитер и обернулся к замершей Лавгуд. Его губы шевельнулись, но Луна не услышала или не разобрала слов. Только когда Антонин подошел ближе, девушка очнулась и попыталась сделать шаг назад. Долохов посмотрел на неё, поморщившись, выругался, а потом, развернувшись, бросил через плечо: «У тебя полчаса». Сдернув с крючка у двери верхнюю одежду, вышел на улицу.       Первым делом Луна ещё раз проверила дверь. Надежда не покидала её, но дверь так и не поддалась. Потом, раскинув руки в стороны, она несколько раз попыталась призвать палочку, произнося заклинание в полный голос. Эти действия были заведомо обречены на провал, но так ей стало спокойнее.       Оставшееся время она провела в ванной, старательно вымывая кровь из волос и обрабатывая синяки и ссадины. План в голове никак не желал складываться. Нужно бежать, это ясно. Но как?       Одежда оказалась ей велика, но была чистой и теплой. Луна подвязала брюки своим ремнём, закатала рукава свитера и обернула мокрые волосы полотенцем, на которое тут же взобрался Трикси. Теперь она была вполне готова противостоять Пожирателю смерти.       Но стоило только выйти из ванны, как вся воинственность испарилась. Пожиратель смерти стоял у небольшой плитки и помешивал что-то, бодро булькающее в кастрюльке. Он опять снял свитер, и белый бинт выделялся на его коже ярким пятном. Это было до того странно и по-домашнему, что Луна растерялась. Она думала, что до сих пор находится одна в доме и никак не ожидала увидеть такую картину. Аромат еды щекотнул ноздри, и в животе заурчало.