Дитя тьмы

— Дамблдор оставил вам еще одну вещь, Поттер, — сказал Скримджер. — Какую? — спросил Гарри — Меч Годрика Гриффиндора. Гермиона и Рон замерли. — И где же он? — подозрительно спросил Гарри. — К сожалению, Дамблдор не имел права распоряжаться этим мечом. Меч Годрика Гриффиндора — важная историческая реликвия и как таковая принадлежит… — Он принадлежит Гарри! — горячо воскликнула Гермиона. — Меч сам выбрал его, Гарри нашел этот меч, получил его от Распределяющей шляпы… — Согласно надежным историческим источникам, меч может являться любому достойному гриффиндорцу, — заявил Скримджер. — А это не позволяет обратить его в исключительную собственность мистера Поттера, что бы там ни решил Дамблдор. — Как вы думаете, почему… — Дамблдор захотел отдать меч мне? — стараясь сдержать гнев, спросил Гарри. — Возможно, он полагал, что меч будет хорошо смотреться у меня на стене. — Это не шутка, Поттер! — рявкнул Скримджер. — Может быть, Дамблдор верил в то, что лишь меч Годрика Гриффиндора способен поразить наследника Слизерина? Не хотел ли он отдать меч вам, Поттер, потому, что считал, как считают многие, что именно вам предназначено уничтожить Того-Кого-Нельзя-Называть? — Интересная теория, — сказал Гарри. — А никто не пробовал пырнуть этим мечом Волан-де-Морта? Может быть, Министерству стоило бы выделить несколько человек для выполнения этой задачи, вместо того чтобы тратить время на разборку делюминатора или старания скрыть побег из Азкабана. Так вот, значит, чем вы занимались, министр, закрывшись в своем кабинете! Пытались вскрыть снитч? Люди гибнут, я сам едва не стал одним из них, Волан-де-Морт гнался за мной через три графства, он убил Грозного Глаза Грюма, а от Министерства никто не услышал об этом ни слова. Не так ли? И вы все еще надеетесь, что мы станем вам помогать? — Вы заходите слишком далеко! — закричал, вставая, Скримджер. Гарри тоже вскочил на ноги. — Не забывайте, что вы не в школе, понятно? Не забывайте, что я не Дамблдор, который прощал вам наглость и неподчинение. Вы можете носить свой шрам, как корону, Поттер, однако не вам, семнадцатилетнему мальчишке, указывать мне, как я должен исполнять свою работу! Пора бы вам научиться проявлять уважение к людям! — Пора бы и вам заслужить его! — ответил Гарри. — Я не для ссор сюда явился, — сквозь зубы ответил Скримджер. — Мне нужно ещё кое-что передать вам. — Дамблдор ещё что-то завещал? — удивлённо спросил Рон Уизли. — Мисс Грейнджер, она надеется на ваш ум и здравомыслие, чтобы вы помогли мистеру Поттеру, — ответил мужчина, притягивая Гермионе письмо, а потом три кольца. — Она просила надеть кольца, когда вам будет угрожать очень серьёзная проблема. — Кто она? — непонимающе спросил Гарри. Скримджер ничего не ответил и ушёл, а Грейнджер принялась читать письмо вслух. — Вам пишет Д.Т. Я начала собирать личные вещички безносого гада. Думаю, «избранный» всё поймёт. Наденьте эти кольца только лишь в случае чрезвычайной и смертоносной ситуации. Они приведут вас ко мне и я помогу вам. Извини, что украла твою вещичку, «избранный». — Я ничего не понял, — сузил глаза Уизли. — Д.Т — дитя тьмы. Это Аделина, — немного поразмышляв, сказал Гарри. — Это она украла мою мантию и теперь собирает крестражи. — Она убила Дамблдора. Мы не должны ей верить! — Да, это убийство нельзя простить, но мне кажется, что Аделине стоит доверять. — Гермиона, она собачка Волан-де-Морта, убила величайшего волшебника и украла мантию невидимости! — А ты как думаешь, Гарри? — спросила Грейнджер у друга. — Я уже не знаю кому доверять, а кому нет.

***

— Не вешайте нос, мой Лорд, всё наладится. Мы обязательно поймаем Поттера. Но для этого вовсе не обязательно убивать своих слуг, — сказала Грин-де-Вальд, переступая через тело Пожирателя смерти. — Аделина, скажи мне, что ты делаешь, чтобы справляться со злостью? — Спросил Волан-де-Морт у девушки. — Эмм, не думаю, что вам подойдёт мой способ. — Говори, — уже злее приказал Тёмный лорд. — Кмх, я приятно провожу время с Драко, — Ада под кашлем пыталась скрыть свой смех, увидев замешательство в лице Волан-де-Морта. Некоторые Пожиратели смерти выглядили удивлённо, а некоторые тоже пытались скрыть свои ухмылки После собрания Эдриан Нотт попросил Аделину поговорить с ним в его особняке. — Я вчера узнал, что ты была беременна от моего сына. У меня могла быть внучка. — Эдриан, я не хочу разговаривать на эту тему. — Да-да, хорошо. Я… Я хотел попросить, чтобы ты чаще заглядывала сюда. — Для чего? — Просто поговорить. — Вам разговаривать не с кем? Эдриан, почему вы ко мне липните всё время? Неужели видете мою мать во мне и хотите соблазнить? — Ничего подобного! — воскликнул Нотт, а потом тяжело вздохнул. — Одна из причин — ты дочь женщины, которую я по-настоящему любил. С матерью Теодора у нас был брак по принуждению и мы со временем привыкли друг к другу. А Беатрис стала любовью всей моей жизни. Всё что от неё осталось — это ты. И я хочу оберегать тебя. Но есть и вторая причина. Аделина сложила руки на груди, ожидая продолжения. Она не показывала своих эмоций, но ей очень любопытно и тревожно. — Я всю свою жизнь мечтал о дочке, — Грин-де-Вальд удивлённо посмотрела на Нотта. — Однажды я встретил Беатрис, влюбился, узнал, что у неё есть дочь и она дружит с моим сыном. Сделав предложение руки и сердца Беатрис, я надеялся что мы вчетвером станем настоящей полноценной семьёй и у меня появится такая замечательная дочь, как ты. Я так расстроился, когда узнал, что у меня родился сын. Пожалуйста, только не говори Теодору об этом. Эдриан отвернулся и приложил кулак к щеке. Аделина села рядом с ним и обняла, заметив слёзы. Нотт сначала удивился, а потом крепко сжал в объятиях хрупкую с виду девушку. — А что тут происходит? — Теодор вошёл в гостиную и застал удивительную картину: его отец сидит на диванчике и плачет, а девушка, которую Тео любит всей душой, сидит рядом и обнимает Эдриана. — Не волнуйся, я не перешла на дядей по старше, — усмехнулась Грин-де-Вальд. — Просто разговор по душам. — Я впервые вижу, как ты плачешь, отец. О чём вы таком говорили? — О моей маме, — Аделина не солгала, а рассказала лишь часть. — Беатрис была лучшей женщиной, которую я когда-либо знал, — улыбнулся Теодор. — Ну, не считая её прекрасную дочь. Блондинка кинула в парня подушкой, но тот поймал её. — Я всё ещё девушка, а не женщина! — Ладно-ладно, — усмехнулся Нотт. Эдриан смотрел на ребят и улыбался. Казалось, только недавно родился Теодор, а тут его сын почти стал папой. Разговор с Аделиной помог Эдриану. Теперь он не станет бить Теодора и думать о том, что у него нет дочери. В голове у него была лишь одна мысль: Почему время так быстро летит?