Давай забудем про раны
И выйдем из темноты.
Какие на вечность планы?
У меня,
Кстати, ты.
***
Она рванула к выходу, но, к её ужасу, выхода не обнаружила. Девочка почти ничего не видела когда бежала, но слышала его слова, которые доходили до неё эхом. Голос её любимого будто подменили: грубый, злобный и… Намеревающийся что-то сделать. — Разве ты не этого хотела, любовь моя?! Патаки вновь споткнулась, но это сыграло ей на руку: она заметила коробку, которая была с её ростом и которая могла бы спрятать от него, пока это не прекратится. Девочка в панике осмотрелась и с горечью осознала, что, даже если она рано или поздно вылезет из коробки, она не увидит выхода отсюда. А это значит… Она должна была проснуться. Девочка щипала себя как сумасшедшая и повторяла: «Проснись, проснись, проснись!» Это ведь не могло быть правдой! Черт, это не правда! Это сон! Ужасный, кошмарный сон, она просто должна была проснуться! Не проснулась: услышав его шаги совсем рядом, она поняла, что это реальность. Реальность, которую нужно принять. — Мы будем вместе навечно, любовь моя! Ты ведь так хотела этого! Хельга больше не могла это терпеть. Его крики, её страх и чувство, что он просто убьёт её, было таким невыносимым, что в конце концов ей стало плевать: плевать, что с ней будет. Она была права: рано или поздно этот идеал должен был пойти под откос. И раз она ничего не успела сделать — не успела сбежать, понять всё вовремя, — то теперь должна отвечать. — Где ты, моя Хельга? Выходи, я всё равно найду тебя! Патаки тихо вылезла из своего укрытия и замерла, заметив прямо прямо собой Арнольда, а сзади него… Статую...её...головы. Из-за освящения она не могла точно видеть, из чего статуя, но её неровности подсказывали ей ответ. И это было очень жутко… На минуту она будто увидела себя и свои секреты в шкафу, которые только сейчас, в этот жуткий момент, показались ей очень ненормальными. Жуткими, как всё вокруг неё. — Ч-чего ты хочешь?! И что… И что за чертовщина за тобой?! Арнольд обернулся, будто не зная, что там и счастливо вздохнул. — Не называй мою будущую невесту чертовщиной. — он схватил её за руку. — Теперь мы будем вместе! — Хельга сразу начала сопротивляться, когда почувствовала, что он начал тащить её на себя. — Хватит! — Только ты и я! Ты не говоришь мне о своих чувствах в реальности… Так не скрывай их здесь, Хельга! Как я пойму и отвечу на твои чувства, если ты не говоришь о них?! — П-перестань! Хельга пыталась отойти от него, хотя это, конечно же, не получалось. Она задумалась над его словами: «Ты не говоришь мне о своих чувствах в реальности… Как я пойму и отвечу на твои чувства, если ты не говоришь о них?!» Черт… Он ведь прав. Она ждала, что Арнольд ответит ей, хотя прекрасно знала, что Шотмен не ответит если не готов; не ответит, если не узнает. В какой-то степени Арнольд слепой на тему любви и… Понимая это, Хельга чего-то ждала… Хотя ответ был на поверхности. Всё было бы проще в реале, если бы она просто призналась и не отказывалась от своих слов, как сделала в первый раз. Но она очень боялась отказа. Но нужно ли было его бояться? Может, пора начать взрослеть? Ведь её жизнь в дальнейшем будет крутиться не только вокруг Арнольда. Ей не нравилось быть с ним сейчас, хотя в этой «Вселенной»(она уже не знала как правильно назвать) он был почти собой. И он ответил на её чувства. Но… Что сейчас идёт не так? Внезапно черты Арнольда снова стали искажаться, его вид был похож на вид психически больного человека. — Мы будем вместе навеки! — она отбилась от него, но он вновь начал подходить к ней. — Это будут не просто мечты, это будет реальность! «Н-нет!» Этого она не допустит. Ей не нравится эта реальность. Только сейчас она поняла, почему всё пошло под откос: потому что её ничего не устраивало. Этот мир был слишком идеален для неё, одиннадцатилетней неидеальной девочки. Она готова бороться с проблемами в реале больше, чем жить в мире, где всё фальш. Ведь то, что Арнольд, как ей казалось, был уравновешенным с ней и было тем, что ей нравилось. То, что Фиби была тихая и было тем, что ей нравилось и то, что в школе её не сторонились как сущего монстра(по крайнем мере, не до такой степени) и было тем, что ей нравилось. Её неидеальная жизнь пока была сбалансирована под её неидеальные русла. Если бы что-то пошло не так, и она бы не справлялась, как в этот четверг, ей бы помогли… И даже если бы не помогли, она всё равно бы выкарабкалась. Ведь она Хельга Дж Патаки! Получается, здесь… Она сама всё испортила. Сама отказалась мириться с заботой странных родителей, с взаимностью Арнольда, со странностями одноклассников. Может, и в реальной жизни она виновата? От неё не всё зависит… Но от неё зависит настрой, то, как она смотрит на проблему, под каким углом она видит своих непутёвых родителей, неразделённую любовь, дружбу, глупых одноклассников… — Нет! Отойди от меня, а ни то я… Патаки не договорила, так как услышала голос Мириам где-то рядом. «Солнышко, почему ты ослушалась меня? — она повернулась в направлении голоса, но ничего не увидела. — Я ведь сказала, что ходить в темноте опасно…» — Мириам?! Что, черт возьми происходит? — Почему ты не довольна, Хельга? Ведь этот мир — всё, о чем ты так мечтала. — Фиби появилась как гром среди ясного неба. — Да, никто не пристаёт к тебе в школе! — добавил Гарольд, появившийся из ниоткуда вместе с Родной. — И не обращает внимание на вас с Арнольдом. — подхватила брюнетка. — Я… — И не наезжает на тебя. — Джеральд усмехнулся. — И окружает заботой. — Боб был последним, от кого она ожидала это услышать. Хельга была на грани. Всё, что ей оставалось делать: отступать от них к стене и удариться прямо… — И отвечает взаимностью. —… в Арнольда. Он обнял её сзади, но не из нежных побуждений. Лица окружающих стали злыми и пугающими. — От… Отпусти, Арнольд! — Хельга пыталась выбраться, но бесполезно: она лишь услышала его нежный вздох, будто он вдыхал запах её волос. — Вместе навечно… Все достали странные ножи, напоминающие острую часть сердца её… Кулона? — Что вы делаете?! Прекратите! Хватит! — Ты сама этого захотела… Первый удар был в живот; второй — в сердце, а третий… В голову. И свет вокруг неё потух.