Плоть и Кровь

Каждое утро после ритуала для Сандры было мучением. И это не было исключением. Ритуал Полной Луны, названный так еще задолго до рождения Сандры, был обычаем среди ведьм, появившимся, когда тринадцать первых ведьм и ведьмаков получили свои силы. Они известны, как Основатели, а их потомков уважают по сей день, стараясь сохранить их род. Несмотря на то, что из тринадцати великих семей осталось лишь восемь, память о них до сих пор придает силы каждому, кто обладает магией. Основатели, закрывшие проход на землю демонам, даровавшим магию обычным смертным, впитали всю их силу, а ту, что уже была у других, усилили, сделав их настоящими ведьмами и ведьмаками. Тогда и появился ритуал, помогающий магам сохранять свою силу, возвращая ее из эфирного пространства и всего, чего касалась их магия. Хотя ведьмы могли спокойно жить без проведения ритуала, он стал традицией. В университете Косгроув, где рядом с обычными людьми обучались ведьмы, привилегированным студентам позволяли пропускать занятия в день Полной Луны и после для восстановления энергии. Для Сандры это было настоящим подарком не только потому что ей требовалось время, чтобы прийти в себя, но и потому что она не могла объяснять каждому на своем пути, откуда на ее лице и теле свежие шрамы. Сандра с трудом открыла глаза, стараясь не смотреть на свою голую кожу рук и ног. Джемпер, в котором она проводила ритуал и который не смогла снять ночью, неприятно лип к телу в местах, где раны слишком кровоточили. Желудок неприятно ныл, требуя еды, которую, он скорее всего не сможет переварить, а кости ломило в тех местах, которые еще недавно сломались под воздействием ее магии. Приподнявшись на локтях, Сандра застонала от ноющей боли и потянулась к стакану с водой. Бледные, почти синие, пальцы не слушались. Оставив попытки, она посмотрела на часы на стене и вернулась в прежнее положение. С минуты на минуту к ней должна была зайти Тара, чтобы удостовериться в здравии Сандры. Подруга не заставила себя долго ждать, появившись через пять минут. Светлые волосы Тары, подстриженные чуть ниже плеч, переливались на свету, а ее бледная кожа, казалось, сияла изнутри. В отличие от Сандры, не обладающей каким-то особенным даром, который мог бы ей пригодиться, Тара, будучи особо одаренной, проводила ритуал по обычаям провидцев. Провидцы, несущие бремя знаний о будущем, проводили Полную Луну в полном забытие, погруженные в глубокий сон без сновидений. В этом им помогал отвар корня гримулы, и для провидцев это было по истине лучшим днем. – Доброе утро, – произнесла Тара, мягко присаживаясь на край кровати. Время было далеко от утра, а кровать была запачкана кровью, но Тара не выказывала ни капли отвращения. Сандра не раз предлагала подруге отказаться от ее визитов, но она стояла на своем. Тара утверждала, что это было честно по отношению к ним обеим. То, как тяжело приходилось Таре весь месяц, преследуемый видениями, она приравнивала к этой ужасной для Сандры ночи. – Как все прошло? – Спросила Тара, помогая Сандре стянуть с нее одеяло, опуская его на пол. Сандра не стеснялась своей наготы, не стеснялась своих шрамов и запекшейся на них крови. Это было частью ее сущности, частью ее жизни, от которой она не могла отказаться. И если бы шрамы каждый раз оставались на ее коже навсегда, Сандра не стала бы их скрывать. – Как обычно, – прошептала в ответ Сандра, не имея сил на большее. – А как ты? Тара помедлила с ответом, отводя взгляд. – Как обычно, – сказала она, неопределенно взмахнув рукой, будто для нее эта ночь не стала подарком жизни. – Мы подождем тебя в гостиной. Сандра выдавила из себя улыбку, согласно кивнув. Тара прежде, чем уйти, помогла Сандре сесть на кровати, и подала ей стакан с водой. Приняв душ и смыв с себя кровь, Сандра с трудом стащила постельное белье с кровати, оставив его грязной кучей на полу. Туда же она свалила одежду, в которой проводила ритуал, оставив вещи для стирки на другое время. Она покинула комнату, на ходу расчесывая волосы пальцами, стряхивая с кончиков остатки воды. В темном коридоре общежития, выделенного только для студентов магов, она не встретила ни единой души, но спустившись на второй этаж, услышала негромкие разговоры, доносящиеся из общей гостиной. Она проскользнула в открытые двери, где ее уже ждал сонм ее друзей. Негласным правилом на первом году обучения, подружившись, они облюбовали ближайшие к камину диван и кресла, и по сей день никто не пытался занять их места. Едва слышно в камине потрескивали зачарованные поленья, горящие круглыми сутками, обогревая холодную и просторную гостиную. Несмотря на темные, почти черные стены, старые диваны и кресла, широкие ковры, лежащие тут не один десяток лет, Сандра чествовала себя в гостиной так, словно это был ее настоящий дом. Одно из кресел пустовало, дожидаясь Сандру, зато другие места уже были заняты ее друзьями. Карин, откинув длинные волосы за спину, сидела на коленях Уилльяма, накручивая его темные кудри на свои тонкие аристократичные пальцы, не давая локонам ее парня упасть на его очки в тонкой оправе. Уилл же, несмотря на недостаток личного пространства, умудрялся одной рукой держать видавшую жизнь книгу, разместив ее так, чтобы Карин тоже видела содержимое страниц. Сандра позавидовала их бодрствованию и силам на выполнение домашнего задания. Она пригляделась к книге в руках Уилла, ожидая увидеть один из манускриптов из списка профессора Коллинза, но книга оказалась учебников по праву. Оставшееся место на диване занимал Мэттью, вытянувшись на нем. Одной рукой он прикрывал глаза от света, а другая безжизненно свисала с края дивана. Посмотрев на него, можно было подумать, что и его вымотала прошлая ночь, но Сандра знала, что он всего лишь демонстративно привлекал к себе внимание, разводя вокруг себя драму. Из их компании только Сандра болезненно переживала ночь Полной Луны, не имея других вариантов. Для тех, чья родословная не уходила так далеко в древние времена, не было обязательных правил для ритуала. Только потомки Основателей придерживались родового обряда. Тара, сидевшая в кресле, заметила Сандру и мягко улыбнулась. Сандра заняла свободное место рядом с ней, и Карин с Уиллом одновременно подняли головы, оторвавшись от чтения. – Выглядишь неплохо, – произнес Уилл, закрывая книгу. – Если ты говоришь о Сандре, то это ложь, – не отнимая от глаз руки, подал голос Мэтт. Сандра не сдержалась и закатила глаза. – Закрыл бы ты рот, – вмешалась Карин, поднявшись с колен своего парня. – Твой сарказм неуместен. – Молчу, как черти в преисподней, – хохотнул Мэтт, наконец открыв глаза. Сандра покачала головой, но все же улыбнулась. Черти в преисподней не молчат, они кричат круглые стуки напролет. Мэттью сел на диване и шумно зевнул, потягивая руки в разные стороны. Он посмотрел на Сандру и поджал губы. – Ладно, выглядишь сносно, – Мэтт встал, разминая плечи. – Давайте уже пойдем есть, прошу вас. Уилл прошипел себе под нос что-то о бездонном желудке Мэтта, но тут же поднялся. Сандра и Тара последовали их примеру. Не проронив и слова, они вышли из гостиной, плотнее запахивая пальто. Шла третья неделя с начала семестра, и только сейчас закончились всевозможные мероприятия, посвящённые первокурсникам, будь то официальное выступление директора университета перед студентами или вечеринки в общежитиях, позволяющие ребятам поближе познакомиться друг с другом. Вместе с окончанием церемоний для первогодок закончился и хаос в коридорах и на аллее, созданный потерявшимися студентами в трех корпусах. Несмотря на некоторое наступившее спокойствие, сплетни продолжали плодиться на каждом шагу, затронув студентов и со старших, и с младших курсов. Пожалуй, весь этот излишний балаган не коснулся только привилегированных. Их называли элитой, эгоцентриками, привилегированными. И не всегда в положительном ключе. Детишки богатых родителей, родившиеся с серебряной ложкой во рту – так про них говорили не только за спиной, но и в лицо. Люди, находившиеся за завесой, живущие лишь в части этого мира, мало что понимали, а потому с их мнением не считались. Привилегии, в понимании других студентов, заключались в двух отдельных и закрытых для посторонних общежитиях Грейвз-холл и Лоумэн-холл. Привилегии для тех, кто жил в отдельных корпусах, были лишь мерой предосторожности. Никому не хотелось проблем, если вдруг чья-то магия выйдет из-под контроля и навредит простым студентам. Сандра и ее друзья вышли из Грейвз-холл навстречу пасмурному небу, изредка выпускающему солнце из плена облаков. Ветер, казалось, намеренно гнал большие, зловещие дождевые тучи к университету. Опавшие листья метались по вымощенным камнем дорожкам, цепляясь за ботинки и мешая идти. Остановившись по середине тропинки, Мэтт неожиданно развернулся на пятнах, округлив глаза. Он огляделся по сторонам и заговорщицки проговорил: – Я должен вам кое-что рассказать. – Это не подождет часок? – Надула губы Карин. – Я умираю с голода. – Нет, – отрезал Мэтт. – Хочу, чтобы вы узнали об этом от меня. – Давай только вкратце, а то мы знаем тебя, сейчас начн… – Я видел Хартвэлла, – перебил девушку Мэтт. Он выждал несколько секунд, рассматривая компанию. Сандра подумала, что, если бы Бог сплетен существовал, Мэттью Бродерик был бы его любимчиком. – Николаса? – удивленно переспросила Карин, не ставшая даже спорить из-за столь бесцеремонного перебивания. – Николаса Хартвэлла? – Клянусь вам, – кивнул Мэттью. – Я возвращался утром в Грейвз-холл, а он шел вместе с профессором Коллинзом в главный корпус. – И что, по-твоему, он тут забыл? – Уилл поправил очки, склонив голову в бок. – Да откуда мне знать? Говорю то, что видел. – Он жил весь прошлый год при Совете, – произнесла Сандра, напрягая горло. – Он мог приехать в качестве посла для сбора данных после первой Луны в семестре. – Может и так, – надув губы, согласился Мэтт. Он бросил взгляд на притихшую Тару. – Ты ничего не знаешь? Тара подняла на него взгляд, полный растерянности. Ее щеки покрылись румянцем, как бывало всегда, когда она собиралась соврать. За три года обучения вместе не только Сандра и ее друзья узнали об этом, но и многие профессора. – Я не могу ничего рассказать, – вздохнула она. Сандра сдержала рвущиеся наружу вопросы. В конце концов, даже если начать уговаривать девушку, ее можно только рассердить. Мэтт предпринял еще несколько попыток, но Тара лишь отрицательно качала головой, не дав ни одного ответа на вопрос. – Но ты что-то знаешь, – подытожила Карин. Сандра не представляла, как Тара выдерживала этот напор. Сама она бы, пожалуй, на ее месте просто развернулась и ушла. – Знаю, – вполголоса согласилась Тара. – Ну ничего, – неожиданно заявил Мэтт, приклеив к себе внимание остальных. – Я и сам узнаю, что этот придурок тут забыл. Сандра поймала взгляд Тары на себе, и от этого по ее коже пробежал морозец. Она взяла подругу под руку, безмолвно поддерживая провидицу, и задержалась с ней на дорожке, позволив остальным пройти вперед на несколько метров. – Спасибо тебе, – прошептала Тара. Сандра покрепче взялась за руку Тары, отмечая, что и для нее походка стала легче. Причины появления Николаса Хартвэлла в Косгроув могли быть самыми разными, но ее они не касались. Они даже не друзья и вряд ли когда-нибудь ими станут.

***

Сидя в тускло освещенной общей гостиной, Сандра, пригревшись у камина, заполняла конспект по хаосовой магии. В то время, пока остальные не могли выучить заклинания на латыни, путались в видах призывов и не могли назвать все растения, которые используются в зелье для воскрешения мертвых, у Сандры были трудности с азами. С первых проявлений магии в детях родители учили их призывать силу из пространства, учили забавам с нитями магии в воздухе. В семье Эллингтон учили латынь, заклинания и ритуалы. Сандра не была отстающей в элементарной магии, но трюки с погодой или стихиями давались ей не просто. Родители учили ее основам: магия – не фокусы с картами; магия – это понимание того, что ты делаешь и для какой цели. Каждый дурак сможет зажечь свечу, но не каждый сможет спалить дотла целый город. Магия Хаоса заключалась в другом. Хаос есть пространство, мир и все живое. Магия находится в каждом живом существе, в любом предмете, в воде, огне, земле, воздухе и эфире. Сандра старалась изо всех сил постичь это учение, практикуясь каждый вечер перед сном. Она заставляла цветы в вазе вянуть, а потом воскрешала их, вызывала огонь и сжигала свои конспекты, превращала спичечный коробок в лимонный пирог. Она делала это каждый день, но все не могла заставить себя привыкнуть к этим силам. Для нее не было ничего более надежного, чем ее собственные знания, полученные за все эти года. Она чертила меловые круги призыва по памяти, читала заклинания на латыни без транскрипций и создавала зелья без инструкций. В этом была ее сильная сторона. Делать проще, оценивать восприятие, использовать магическую волю – Сандра захлопнула книгу и вместе с ней свой блокнот. Ей было куда проще научить дворнягу танцевать на задних лапах, чем позволить себе нарушать все правила, которые строили целыми веками еще ее предки. Она взглянула на поленья, потрескивающие в камине. Сандра сосредоточила свое внимание на дровах, представляя вместо них кустовые розы, что росли под окнами гостиной. Прошло мгновение, а после пламя охватило цветы, появившиеся в камине. Огонь быстро забрал их жизнь, превратив их тонкие стебли в черный пепел. В соседнее кресло кто-то сел, и Сандра лениво повернула голову, ожидая увидеть кого-то из ее друзей или очередного однокурсника, который попытается купить у нее ответ на задание мистера Коллинза. Она не попала ни в один из вариантов, и в ответ на ее удивленный взгляд молодой человек улыбнулся. Прошло почти два года с тех пор, как она видела Николаса Хартвэлла последний раз, и Сандра отметила, насколько он изменился. В его глазах, таких же ледяных, как и четыре года назад, как и два года назад, наконец вернулся блеск, словно он наконец понял, что он продолжает жить. Его плечи были широко расправлены, не переживая, что на него обратят внимание, а пшеничные волосы были немного длиннее. Он снова выглядел нормально, как и подобает ведьмаку из его семьи. – Привет, Алисандра, – произнес он, протягивая ей руку. Она приняла рукопожатие, поморщившись от собственного имени. – А я думала, это всего лишь сплетни, – качнула головой Сандра. – Сплетни – мое второе имя, – Николас невесело пожал плечами, словно стряхивая с себя воспоминания обо всем, что про него говорили. – Как продвигается учеба? Сандра посмотрела на книгу в своих руках, проследив за его взглядом, и хмыкнула: – Как обычно. Николас не стал возражать против ее короткого ответа. Вместо этого он кивнул и задумчиво уставился в камин, словно пришел к ней лишь для компании и тихого вечера. Сандра не обманывала себя на этот счет. Николас никогда не наслаждался ее обществом, а лишь дразнил и жестоко комментировал ее способности. – Что ты тут делаешь? – Наконец спросила она после затянувшегося молчания, грозившего превратить их и без того неловкую встречу в полный мрак. – Я восстановился на учебу, – признался Николас, внимательно наблюдая за реакцией. Сандра несколько раз глупо моргнула, будто в попытках прогнать мираж. Этого просто не могло быть. По крайней мере, не добровольно. Каждый ведьмак и каждая ведьма знали историю семьи Хартвэлл и то, какие тяжелые испытания постигли их семью в последние пять лет. Сначала смерть их старшей дочери, Шарлотты, а потом то ужасное происшествие с Николасом. Он скривил губы в улыбке. Сандра перевела взгляд на камин, позволив пламени завладеть ее вниманием – если она продолжит всматриваться в его светло-голубые глаза, словно лед на озере, она могла еще больше потеряться в догадках. Последний раз они виделись на Балу в честь Основателей, а спустя неделю до нее дошли вести о том, что он натворил. Наказанием ему стала магическая казнь, что означало, что он больше не может пользоваться своей магией. Поговаривали, что в этом году ему вернут его силы. Но то были лишь слухи. – Что ж, – вздохнул он, хлопнув по коленям, привлекая к себе внимание. Сандра повернулась к нему, но не осмелилась посмотреть ему в глаза, приковав свой взгляд к его форменному джемперу университета. Он не шутил. – Увидимся на занятиях, Алисандра. – Увидимся, – произнесла она, не слыша своих слов. Николас ушел, оставив Сандру теряться в догадках, что он на самом деле забыл в университете. Прошло не больше получаса, когда к ней присоединились недовольные Уилл и Мэтт, заставив Сандру выкинуть из головы мысли о Хартвэлле. Они безостановочно ворчали из-за задания мистера Коллинза, которое с трудом смогли сдать общими усилиями. Мэттью за это время не раз назвал Коллинза вонючей свиньей. – Луна, видите ли, не в той фазе была. Он вообще нигде не упомянул ее, старый козел, – продолжал Мэтт, потирая красные глаза. – Мы могли бы и сразу догадаться, – вмешался Уилл. – То, что в задаче нет вводных данных, значит они не нужны, – фыркнул Мэтт. – Это тебе не математика, – сказала Сандра. – Я искренне не понимаю, зачем он дает такие задания, – продолжал Мэтт, складывая шарф на коленях. – Еще и близнецы Атчесон, чтоб их черти драли, ливень устроили. – Чтобы мы сами не совершили таких ошибок, – Сандра пожала плечами и взглянула в окно. Она и не заметила, как на улице начался дождь, но прислушавшись, услышала, как капли барабанят по окну. Мэтт еще несколько минут продолжал возмущаться, бросаясь из крайности в крайность. Сандра рассмеялась с очередного оскорбления, которое Бродерик бросил в сторону профессора. Уилл не вмешивался, позволяя другу высказать все, что он думал. Несмотря на то, что Сандра была знакома с Мэттью задолго до поступления в Косгроув, он сблизился с Уиллом, который занял почётное звание лучшего друга. Но, если по началу Сандру это расстраивало, то потом она нашла в этом куда больше плюсов. Уилл, начавший ухаживать за Карин еще в первый месяц учебы, тут же познакомил девушек. Чуть позже, благодаря групповому заданию, они познакомились с Тарой, и к третьему курсу стали неразлучны. – У меня есть сплетня, – заявила Карин практически с порога, привлекая внимание не только своих друзей, но и других студентов в гостиной, но она даже не удостоила остальных взглядом. – Надеюсь, ты скажешь, что Лиззи Хадсон хочет со мной переспать, – сказал Мэтт, взъерошив свои светлые волосы. – Только это поднимет мне настроение. – Лиззи тебе не по зубам, – отмахнулась Карин, и Сандра пождала губы, чтобы не засмеяться. – Мы зашли с Нэнси перед занятием за кофе, и она кое-чем со мной поделилась. – Значит, Нэнси хочет меня? – Мэтт, не рассыпайся мелким бесом, – отмахнулась Карин. – Нэнси сказала, что видела Николаса вечером на аллее. Он шел с Долорес в Грейвз-холл. Говорят, что он снова будет учиться. – Держи друзей близко, а врагов еще ближе, да, Мэтт? – Подал голос Уилл. На лице Мэттью появился оскал. – Только пусть сунется ко мне или к Сандре, я ему устрою веселую жизнь. Сандра уже их не слушала. Николас не шутил, как и не шутил Мэтт. Сандра была в числе тех, кто пострадал от безрассудства Хартвэлла, но она смогла это пережить, а сейчас, пожалуй, была даже счастлива, что судьба распорядилась именно так. Но Мэтт… Он был просто в ярости, когда всем, кого пригласили на обучение в поместье Ройгена делла Дерсиди, отозвали приглашение. – Но разве он не учился при Совете? – Спросила Карин. Сандра поняла, что вопрос адресован ей, когда трое друзей уставились на нее. – Нет, просто жил там, насколько я знаю, – ответила она. – Так значит, Совет решил держать его поближе к себе, чтобы он больше никого не убил? – Карин вздрогнула. – Чисто технически, – начал Уилл, поправив очки. – Он никого не убивал. – Чисто технически, мне плевать, – сказал Мэтт. – Он испоганил жизнь себе и остальным. Мэтт был прав, но Сандра все равно не испытывала ненависти к Николасу. Четыре года назад она прощала ему все его выходки, потому что знала, что его сестра умерла. Когда из-за него погибли люди, она все равно не смогла начать его ненавидеть. Но это не означало, что она не испытывает к нему презрения. Сандра отвернулась от ребят, вперив взгляд на камин. Так же, часом ранее, она избегала холодного взгляда Николаса, как сейчас избегала смотреть на друзей. Она собиралась им рассказать, что он приходил к ней, но после этого разговора, она не хотела лишний раз давать пищи для обсуждений. Хартвэлл никогда не был ей другом, но и просто прохожим не был. Их обоих готовили к тому, что в будущем они сменят некоторых членов Совета. Им обоим готовили великое будущее. Сейчас будущее ждало только Сандру. – Я вижу, как твое свечение темнеет, – прошептала Карин, наклонившись к Сандре. – Все в порядке? Сандра смерила подругу осуждающим взглядом. Карин, один из немногих сенсетивов в Косгроув, могла видеть ауры и читать эмоции. И Сандра ненавидела, когда подруга проворачивала этот трюк с ней. – Все хорошо, – сказала Сандра. Сандра с сожалением посмотрела на пустующее кресло, где должна была сидеть Тара. Никто не мог остудить пыл друзей лучше, чем Тара. Девушка была на дополнительных заданиях, а может уже и вернулась после них, но не смогла присоединиться к ним из-за усталости. Сандра и сама почувствовала усталость и захотела поскорее оказаться в постели.