HERE I AM
– Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе…MY LITTLE ONE
– Хлеб наш насущный подавай нам на каждый день; и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему; и не введи нас в искушение, но избавь нас…DEATH AWAITS
– но избавь нас…COME TO ME
– Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas… . . - но избавь нас… . - …Omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica…ŨNS͐P͐ḘǍK̚ÁḂ̍Ḷ͗E
– Джон!.. – Лиза!***
– Лиза! – сорвалось у Джона, и тот в холодном поту распахнул глаза. Сердце колотилось как бешеное.29 ОКТЯБРЯ 1987 ГОДА
2 ДНЯ ДО НЕЧЕСТИВОГО ШАБАША
Джон горестно вздохнул, мысленно вопрошая о том, когда ночные кошмары наконец оставят его и без того невесёлую жизнь. Создавалось впечатление, что кто-то сознательно посылал священнику эти сны, чтобы окончательно выбить его из колеи. Джон не удивился бы, если это были очередные проделки оккультистов и призываемых ими демонов. С этими невесёлыми мыслями он поднялся на ноги и приступил к привычному распорядку дня. Последний раз детство снилось Джону очень и очень давно. Многое с тех времён было им забыто, а многое попросту не хотелось ворошить: жизнь маленького сироты – не самая приятная штука…Лишь с двумя вещами из прошлого Джон никак не мог расстаться: с верой в Бога и Лизой Пирсон. Заваривая кофе, Уорд снова и снова прокручивал в голове события ночного видения. Приснившаяся Лиза напомнила Джону о его юности. Ох, Лиза…По правде сказать, с тех пор, как им обоим стукнуло 17 и выход из привычных стен детского дома во взрослый мир стал неумолимо приближаться, Уорд всеми силами старался её избегать. Виной всему были нежные чувства, терзавшие юного тогда Джона. Неправильные, отвратительно-греховные, они пугали его тем, что не собирались угасать. Чем больше времени юноша проводил с Лизой, тем больше был соблазн оставить мечты о карьере священника, ведь как устоять, если добрая, красивая***
Многоквартирный дом на Оранж-стрит снаружи казался абсолютно типичным для небольшого городка, каким был Нью-Хэвен. Ничего лишнего, ничего выделяющегося – коробка коробкой. Такое место вряд ли придёт в голову, если представить сборище демонического культа. Джон не был удивлён, что Лиза долго ничего не подозревала. Сектанты были и вправду хитры. Место страха, который начал было зарождаться в душе молодого священника, постепенно занимала злость. Злость на эту дрянную Тиффани, за то, что она предала доверие Лизы. Злость на неизвестного, что попытался подсунуть записку от её имени (будто Джон не знал наизусть, как его подруга пишет!). Злость на вездесущего Гэри, считавшего, что его планы безупречны и никто не сможет им помешать. В конце концов, злость на Малфаса, который нагонял ужас на всех этажах злополучного дома. И всё же сердце Джона предательски громко стучало, когда он наконец снял печать с двери, за которой была… – Лиза! Слава Богу, ты в порядке. Успел. Конечно, не так Джон представлял себе встречу с подругой детства. Он точно не хотел, чтобы первый раз за столько лет они увиделись в комнате, изрисованной кровавыми письменами, с расставленными у стен куклами из палок в человеческий рост, которые, по всей видимости, служили ритуальными предметами, да ещё и с нависшей над их головами смертью. Да уж, обстоятельства явно не располагали к положительным эмоциям, но даже несмотря на это в груди расползлось давно забытое тепло. – Джон… - Лиза посмотрела на него измученным взглядом. – Почему так долго? Здесь так темно…Я больше не вижу света. – Я пришёл так быстро, как только смог, – только сейчас Джон осознал, как, должно быть, плохо себя чувствует его подруга. Лиза ведь писала ему, что не спала несколько дней, к тому же она наверняка напугана… Джон должен был радоваться воссоединению с Пирсон, его не покидало чувство, что здесь что-то не так. Всё не может складываться так просто. Помнится, Гэри в своих записях грозил, что Лиза станет новым Сосудом. Что, если…Нет, страшно даже подумать. Хватит уже испытаний на сегодня. Но распятие на всякий случай Джон всё-таки достал. – …Пойдём, Лиза. Глаза девушки смотрели пугающе пронзительно, будто тот, кто обладал этим взглядом, принадлежал не этому миру. Джон однажды уже видел этот взгляд. Точно так же на него когда-то смотрела Эми Мартин. Не успел Уорд сложить кусочки паззла воедино, как неестественный, потусторонний голос заговорил устами его подруги.Я НЕ ЛИЗА.
«Господи, помоги мне» – только и пронеслось в голове. Лицо одержимой исказилось в неестественной гримасе, как только Джон начал обряд экзорцизма. Как и следовало ожидать, «Лиза» попыталась наброситься на Уорда. Благо, тот уже запомнил, что от демонов спасает не только латынь, но и быстрые ноги. Ни страха, ни гнева Джон не чувствовал. Сейчас его разум был предельно ясен и чист, сосредоточен на своей задаче…Нет, всё было не так. Врать себе было бессмысленно – видя, как Лиза под действием темных сил бьётся в агонии и неистово кричит, сердце Джона болезненно сжималось. Мало что приносит человеку столько же боли, сколько страдания близких ему людей. Разного рода секты охотно пользовались этой и другими слабостями смертной души, чтобы склонить её на свою сторону, а затем сломать окончательно. Джон подозревал, что именно по этой причине он стоит сейчас здесь и хладнокровно наблюдает, как демон издевается над его подругой – Гэри знал, на что давить. Внезапно Лиза остановилась будто вкопанная, и Джон увидел, как злой дух покинул её тело, однако это ещё не знаменовало победу святого отца: демон лишь поспешно скрылся в одной из кукол, что стояли в комнате. Только вот в какой? Той, что спереди, или той, что в правом дальнем углу? Тихо выругавшись за то, что не успел заметить столь важную деталь, Джон решил присмотреться к кукле, что стояла прямо перед ним, но не успел он произнести и слова, как почувствовал движение сзади и инстинктивно обернулся. Поздно. Резкая боль пронзила тело, мышцы свело судорогой, словно от электрического разряда. Голову разрывало изнутри от оглушительного звона. Джону казалось, что его сейчас заживо вывернут наизнанку. В следующее мгновение он ощутил во рту вкус железа, а его глаза застелило красной пеленой. Усилием воли Джон попытался поднести руки к лицу, но нестерпимый импульс боли, ударивший прямо в спину, не дал ему этого сделать. Тело неестественно дёрнулось и затем Джон почувствовал, как из его рта кровь брызжет фонтаном. Так вот каково это – поселить в своем теле демона. Сознание уходило, отказывалось подчиняться. Навязчивый голос внутри диктовал свои условия, и противиться ему было физически больно.Борись с ним, Джон
Нет, всё не может так кончиться. Лиза не погибнет от его рук, что бы там ни хотело это дьявольское отродье. Джон начал мысленно молиться, собирая воедино остатки разума, одновременно с этим пытаясь взять свое тело под контроль, чтобы заставить себя отойти как можно дальше в противоположный угол и не навредить собственной подруге. Получалось так себе, но получалось ведь! Голос демона был ужасно громким, он оглушал и, казалось, что черепная коробка вот-вот лопнет от этого звука, а сам Джон будто горел заживо, но сдаваться было нельзя. Сколько времени священник и посланник Сатаны провели, сражаясь за бренное тело, Джон не знал. Может, несколько секунд, а может, несколько минут. Силы были на исходе, сопротивляться было всё сложнее.Борись с ним, Джон
Внезапно он услышал ещё один голос. Ласковый, в нём ощущалась сила и надежда. Если бы Господь говорил с человеком, Он говорил бы именно так.Борись с ним, Джон
«…И он встал и последовал за Ним.» Демон в голове утих, боль отступила. К Джону вернулось чувство собственного тела, но наслаждаться свободой было некогда. В центре комнаты повисло нечто. Разбираться, что оно такое, Уорд желания не имел. Ясно было одно – именно эта тварь пыталась завладеть его телом и терроризировала Лизу. –…En nomine Patri et Fili et Spiritu Sancti. Amen. Раздался нечеловеческий вой, больше напоминавший скрежет металла или рёв автомобиля. Затем всё стихло. Лиза, до сих пор пребывавшая в коматозном состоянии, наконец очнулась, и тут же, обессиленная, чуть не рухнула на пол. Джон едва успел поймать её. – Ты в порядке? – идиотский вопрос. Состояние девушки было видно невооружённым глазом. Она не ответила. – Лиза? Девушка молчала. Вместо слов она крепко обняла Джона, и спустя пару мгновений тот понял, что Лиза плачет – тихо, почти беззвучно, как она всегда это делала. Некоторые вещи никогда не меняются.***
После обеда для детей в приюте церкви Снейк Медоу Хилл наступало свободное время. Можно было на целых два часа ощутить себя почти что взрослым. Хочешь – читай книги, хочешь – гуляй по саду, рассматривая надгробия и статуи, или пей чай со скучающей от отсутствия работы медсестрой, у которой всегда найдётся что-нибудь вкусное. Одним словом, благодать. По крайней мере, именно это Джон слышал от приютских ребят, но при этом совершенно не разделял их восторга. Уж лучше это время было бы забито уроками или генеральной уборкой. Так ему не пришлось бы снова искать оправдания для того, чтобы ни с кем не гулять и сидеть в библиотеке в полном одиночестве, не пришлось бы снова думать о маме, погрязая в чувстве вины, и видеть, как пыльные страницы намокают от собственных слёз. Может, однажды Джон и решился бы сыграть с другими детьми в их, наверное, весёлые игры, если бы не их косые взгляды, перешёптывания у него за спиной и совершенно не смешные поддразнивания. В библиотеке, как всегда, было умиротворяюще тихо. Джон взял с полки недавно начатую им книгу и направился к полюбившемуся месту для чтения – подоконником за массивной шторой. Оно скрывало мальчишку от посторонних глаз внутри библиотеки, а снаружи, за стеклом, открывался чудесный вид на кукурузное поле. Привычным движением Джон отодвинул ткань и вдруг с удивлением обнаружил, что его место уже занято. У окна, опустив голову и поджав колени к груди, сидела Лиза. Сперва Джон разозлился. Ещё бы, единственное спокойное место, которое он по праву считал своим по крайней мере на эти два часа, и то оказалось проходным двором. Джон уже хотел выдать сдержанную, но суровую и проникновенную тираду о праве каждого американца на частную собственность, но вдруг заметил, что плечи Лизы вздрагивают, а лицо та закрыла руками. Оказалось, девочка плакала, да так тихо, что даже рваного дыхания Джон почти не слышал – не то, что некоторые девчонки, рыдающие на всю округу по всяким пустякам. Весь его гнев тут же улетучился, и мальчику стало стыдно за то, что он чуть было не сорвался на том, кто этого явно не заслуживал – с Лизой Джон практически не общался (в прочем, как и со всеми местными детьми), но она казалась приятной, потому что единственная не задирала его. Девочку было жаль, хотелось её утешить, только вот как? Они ведь друг с другом почти незнакомы. Стало ужасно неловко, и, наверное, сейчас лучшим решением было как можно скорее уйти и найти другое место для чтения, но пока Джон мялся в нерешительности, Лиза уже его заметила. – Если тебя послали ко мне эти придурки, передай им, чтобы они шли в задницу, – буркнула она, не поднимая головы. – Что? – Джон окончательно растерялся. Грубость от хрупкой девочки в слезах оказалась для него полной неожиданностью. – Никто никуда меня не посылал, я просто хотел…ну… – Тоже хотел посидеть один, да? – почти шёпотом спросила Лиза. – Да. Повисла тишина. Только и было слышно, как за окном воет ветер. Джон собрался было незаметно ретироваться, как вдруг Лиза окликнула его. – Знаешь, – она подняла голову, протёрла лицо ладонью и посмотрела на своего собеседника ясными, дерзкими глазами, в которых будто не было слёз мгновение назад. – Ты мне совсем не помешаешь, если будешь тут сидеть с книгой. Джон подумал, что Лиза тоже ему не помешает. А ещё он подумал, что было бы здорово когда-нибудь почитать ей вслух. На следующий день они пошли в библиотеку вместе.