My War

Таким счастливым собственного сына Арин в последний раз видела после посещения парка развлечений. Ей с большим трудом удалось выкроить из семейного бюджета небольшую сумму, чтобы покатать ребенка на каруселях, ведь все покупки были подотчетны, а Су Ихён требовал чека на каждую. Хорошо, что аджумма на рынке сделала скидку на морепродукты, но забыла ее указать в чеке. Сону в тот день был безмерно счастлив, покатавшись на нескольких аттракционах. Вот и сегодня ее глаза сияли счастьем, губы расплывались в улыбке, а сам он словно светился изнутри. Он не переставая рассказывал о своих кулинарных успехах, постоянно оборачиваясь к лейтенанту и ожидая его подтверждения. Ким согласно кивал на каждую фразу и с умилением наблюдал за активной жестикуляцией мальчика. Он и сам сиял ни чуть не меньше. Арин заметила это с порога, украдкой бросая задумчивые взгляды на молодого офицера. Их взаимное общение явно пошло на пользу обоим. — Доктор сказал, что завтра можно будет выписываться, — после бурного рассказа Сону о его кулинарном опыте, тихо произнес Ким. Не заметил, как пальцы нервно сжали край толстовки, зато это не ушло от взгляда госпожи Лим. — Большое спасибо за Вашу заботу, лейтенант Ким! Если бы не Вы… — Не стоит меня благодарить, — тут же отмахнулся Джин. — Я… — топчась не месте словно провинившийся ученик перед учителем, никак не мог высказаться молодой офицер. — Что Вас беспокоит? — Я… мне… Вам нельзя какое-то время утруждать свой организм, — собравшись с мыслями выпалил Джин. Нужно высказаться пока слова собираются в предложения. — Врач предлагает выписку только при соблюдении постельного режима. Из-за травмы головы Вам следует как можно больше лежать, чтобы потом не мучаться от головных болей. Поэтому я предлагаю Вам с Сону пожить в моей квартире, чтобы я мог в любое время помочь, — выпалил Джин, так и не оторвав взгляд от пола. Одна мысль о том, что он увидит в глазах госпожи Лим осуждение или недовольство пугала бравого лейтенанта. Пауза затянулась. Арин молчала, а Джин замер и начал дышать через раз. — Аджосси прав, — вмешался Сону, который с интересом наблюдал за взаимодействиями взрослых. Его немного удивило поведение лейтенанта, ведь с ним он был веселым, шумным и даже смешным, зато рядом с мамой военный терял свою уверенность. Но его мысль очень понравилась мальчику, успевшему полюбить молодого офицера. Сону никогда не чувствовал любви со стороны отца, да и внимание ему уделялось минимальное, поэтому отношение Кима поразила паренька. Джин прислушивался к его мнению и советовался, разговаривал как с равным, не отмахиваясь и не отправляя в другую комнату. Сону впервые за всю свою короткую жизнь узнал, что такое мужская дружба и взаимное уважение. — Чтобы ты как можно быстрее поправилась, тебе нужно больше отдыхать. Я пока не могу готовить так же хорошо, как аджосси, — признался Сону. — А еще… — отвел взгляд, поджимая губы. — Еще я боюсь, что он вернется и снова причинит тебе боль, — не называя виновника болезни матери, признался в самом большом своем страхе мальчик. — Сынок, — протянула ему руку Арин, подзывая к себе. Мальчик тут же бросился в ее объятия, скрывая подступившие слезы. — Сону прав. Ради Вашей безопасности так будет лучше, — тут же подхватил тему Ким, понимая, что это одна из главных причин, по которой госпожа Лим может склонить в сторону его предложения. Арин молчала, поглаживала сына по шелковым волосам, взвешивая все за и против. Она не сомневалась, что лейтенант Ким сможет обеспечить уход не только ее сыну, но ей самой. Однако беспокоить абсолютно постороннего человека своими проблемами было совершенно не в духе Арин. Кроме того, страх за жизнь и здоровье самого Кима не ушли на второй план. Арин прекрасно понимала, что ее супруг может выйти под залог и учинить разборки, учитывая его агрессивный характер. Сону молча смотрел на мать, но его глаза молили согласиться на предложения Джина. — Это очень неудобно, — наконец решилась высказаться госпожа Лим. — Мы будем Вас стеснять. У Вас наверняка есть свои дела, работа… — Я сейчас нахожусь в месячном отпуске после длительной командировки, — тут же ответил Ким. — Мне абсолютно не сложно купить чуть больше продуктов и приготовить две лишних порции еды, а вот Вам это будет в тягость. Я сегодня же перенесу Ваши вещи в свою квартиру, мы с Сону разложим все по шкафам, чтобы Вам было удобно ими пользоваться, — заметив сомнения во взгляде госпожи Лим, перешел в наступление лейтенант. — Место в спальне достаточно, чтобы расположить еще одну кровать для Сону. — А Вы? — неуверенно произнесла госпожа Лим. — Не волнуйтесь за меня. Я привык к походным условиям и могу уснуть где угодно. А мой диван в гостиной можно назвать совершенством по сравнения с армейским ложе в казарме. Я прекрасно расположусь на нем. — А вещи? — не сдавалась Арин. — У меня их не так много, поэтому они уместятся все на передвижной штанге, которую я поставлю рядом с диваном. Это все не важно, — выставил вперед ладонь Ким, предотвращая следующую причину отказа Арин. — Главное здоровье и безопасность Вас и Сону, — твердо заявил лейтенант. Арин сдалась. Сложно спорить, когда у тебя так мало аргументов. Да и беспокойство за сына взяло верх. Сону подпрыгнул на месте с победным возгласом от счастья. Накормив госпожу Лим, а заодно и Сону приготовленными вкусняшками, Джин со спокойной совестью отправился вместе с мальчиком домой, чтобы приготовить квартиру к переезду Арин. Весь вечер он тщательно собирал ее вещи, аккуратно упаковывая, постоянно советуясь с Сону, от чего паренька распирала гордость из-за своей значимости. Затем, уже ближе к ночи, включив небольшой ночник в спальне, он раскладывал все по полкам, думая об удобстве расположения вещей. Малыш Сону мирно сопел в своей собственной кровати, которую Джин принес одной из первых. Так же в комнату перекочевали детские игрушки, которых было довольно мало, и расположились на открытых полках книжного шкафа. Завидев первые признаки рассвета, Ким устало опустился на пол. Все было разобрано и разложено по полкам. Его собственный малочисленный гардероб отправился в зал, а книги в коробки. Он так же освободил Сону место на письменном столе, ведь мальчику предстояло пойти в школу со дня на день. — Смысла ложиться спать уже нет, — бросив взгляд на наручные часы, вздохнул Джин. — Приготовлю что-нибудь вкусное, — устало улыбнулся он и отправился на кухню, стараясь как можно меньше греметь посудой. К моменту пробуждения Сону, квартира источала умопомрачительный аромат свежеприготовленной пищи, а все поверхности блестели. Джин с большим трудом уговорил мальчика остаться дома и дождаться возвращения матери в квартире, а сам отправился в клинику. — Господин Ким, я и сама могу, — смущенно бормотала Арин, пытаясь оттолкнуть настырного военного. Она и так не находила себе места, когда Джин настоял на ее передвижении в инвалидном кресле до двери клиники, но когда он без зазрения совести наклонился к ней и взял на руки, чтобы пересадить в машину, госпожа Лим чуть не задохнулась от возмущения. Но Джин словно не замечал, продолжая свое действо. Он аккуратно пересадил ее на переднее пассажирское сиденье и пристегнул ремнем безопасности. Обошел машину и молча завел мотор. — Лейтенант Ким! — нахмурила брови госпожа Лим, стараясь изо всех сил придать голосу строгости. — Сокджин, можете звать меня просто по имени, — притормозив на светофоре, мягко улыбнулся молодой человек. Арин на мгновение забыла, что хотела сказать. Его улыбка была настолько теплой, а глаза сияли счастьем, что все недовольство госпожи Лим словно смыло морской волной. Она молча рассматривала довольное лицо напротив, поражаясь, что раньше не заметила насколько оно красиво. В ее спасители было прекрасно не только лицо, но и сердце. Ведь ни каждый посторонний человек бросится спасать незнакомую соседку, да еще и выхаживать ее вместе с ребенком. Чувствуя в очередной раз прилив бесконечной благодарности, Лим Арин поджала губы, боясь обидеть своими резкими высказываниями. Ким Сокджин не заслужил осуждения с ее стороны! — Мама! — бросился с порога Сону, едва заслышав звук открывающегося замка. — Я так рад, что ты вернулась! Аджосси, спасибо Вам! — тараторил паренек, крутясь под ногами. Он весь день не отходил от матери, так же как и Сокджин, который накормил гостью, помог ей удобно расположиться на кровати, ведь правая рука была малоподвижна из-за гипса, а голова все еще кружилась и болела от резких движений. Арин была настолько тронута заботой, что к конце дня не сдержалась и расплакалась, перепугав сына и Джина. Но после выяснения причины, все успокоились и разошлись по своим спальным местам. Джин еще никогда не испытывал столь ярких эмоций.