My War

Выйдя за ворота воинской части, лейтенант Ким вдохнул полной грудью. Он был настолько напряжен до этого, что кислород поступал небольшими порциями в его негодующий организм. Джин предполагал, что командир Чон будет холоден к проблеме госпожи Лим, но не до такой степени. Это было не просто безразличие, а самое настоящее сокрытие преступления, совершенного одним из офицеров части. Сокджин давно заметил, что полковник Чон больше всего пекся об имидже учреждения, нежели о его сотрудниках. Но все-таки в глубине души, он лелеял надежду, что история Сону и Арин хоть немного размягчит каменное сердце старого вояки. Шагая вниз по улице, лейтенант наслаждался неожиданно появившимся из-за туч солнцем, которое робко бросало тонкие лучики на поверхность земли. Нахохлившиеся воробьи скакали вслед за солнечными пятнами, пытаясь хоть немного согреться в конце осени. Глядя на них, Джин вспомнил маленького Сону, который дрожал от холода на лестничной клетке, переступая заледеневшими ногами на голом полу. Интересно, если бы полковник Чон собственными глазами увидел мальчика тогда, он был бы так же равнодушен? Или может быть он прошел бы мимо, делая вид, что его это не касается? А когда из-за двери раздался женский крик и удары, он бы тоже проигнорировал их? Насколько нужно очерстветь, чтобы ничего не чувствовать? Сколько требуется времени, чтобы потерять окончательно совесть и заботиться лишь о деньгах? Ведь престиж военной части явно приносил ее командиру дополнительные выплаты и славу. Тщеславие и высокий гонорар уничтожило все человеческое в полковнике Чоне. Тяжело вздохнув, лейтенант Ким перешел дорогу. — Добрый день, — набрал номер владельца дома Сокджин, — я хотел бы попросить Вас починить замок входной двери в квартире 119. Он сломался, и пришлось выбивать дверь, так как была критическая ситуация, — спокойно объяснял он. — Расходы я беру на себя, — услышав возмущения со стороны владельца дома, предупредил Ким. Мужчина еще выдал пару фраз, но затем согласился прислать мастера через тридцать минут. Бросив быстрый взгляд на наручные часы, Ким прибавил шаг. Через десять минут он уже стоял в дверях квартиры госпожи Лим, пытаясь открыть заевший замок. — Это Вы снимаете 119 квартиру? — раздалось за спиной, и Ким обернулся. Перед ним стоял пожилой мужчина с ящиком инструментов и подозрительно осматривал офицера. — Нет, я сосед. Хозяйка попала в больницу, а меня попросила починить замок, пока ее нет, — пояснил Джин. — А я и смотрю, до этого тут мужчина был постарше, — закивал старик. — У них уже возникали проблемы с замком? — отойдя в сторону и позволяя сотруднику приступить к работе, уточнил Ким. — Он как-то выпил лишнего и не смог открыть дверь, а внутри остались жена и сын. Он позвонил управляющему, тот прислал меня. Но когда я стал открывать своим ключом, замок нормально работал. Женщина с ребенком были испуганы, — рассказал старик, снимая старый замок и устанавливая новый. — А может быть они просто закрылись от него изнутри? — сам себя спросил Ким, но работник услышал. — Я потом тоже так подумал. Все было в порядке с механизмом, я его смазал дополнительно, — объяснял старик. — А сейчас что случилось? — Заклинило, а мальчик вышел на площадку без одежды и босиком, — частично скрыл информацию Джин. Мужчина еще какое-то время ковырялся в механизме, а затем распрощался с офицером, пожелав приятного вечера. — Значит, ты пыталась спрятаться от него внутри, — зайдя внутрь, пробормотал Джин. Он обошел квартиру Лим в надежде найти подтверждения своим догадкам, но ничего не было. Комнаты были тщательно убраны, вещи лежали на своих местах, в детской комнате на полке в ряд сидело несколько плюшевых игрушек, а на столе расположилась машинка с пультом управления. Джин перевел взгляд на соседнюю полку с книгами и вздрогнул. Сону ведь семь лет, значит он учится в школе. Никто не предупредил учителя, что мальчик отсутствовал на уроках. Сделав себе пометку в телефоне о школе Сону, Ким прошелся ладонью по стопке тетрадей и учебников. Давным-давно он тоже был учеником, причем не самым прилежным, что вызывало беспокойство родителей, но никогда и никто из них не применял к нему физического наказания. Отец мог прикрикнуть на шаловливого мальчугана, а за ужином объяснить нормы поведения. Почему же Сону пришлось испытать на себе гнев пьяного отца? Джин открыл одну из тетрадей и прошелся взглядом по ровным строчкам. Все задания были выполнены аккуратно и за многие стояли хорошие оценки. Гнев отца не был связан с его успехами в учебе. В чем же причина? Бросив в очередной раз взгляд на часы, Джин выскочил из чужой квартиры и отправился в свою. Утром он слишком торопился навестить госпожу Лим, поэтому оставил жилище в беспорядке. Сейчас же у него был примерно час, чтобы навести там порядок перед возвращением Сону. Смена постельного белья, его стирка и уборка квартиры заняли больше времени, чем рассчитывал офицер Ким, поэтому он носился по дому со скоростью метеора, пытаясь успеть все и сразу. Быстро одевшись и прихватив бумажник и телефон, он сбежал вниз по лестнице, нажимая кнопку сигнализации на брелоке. Машина радостно пиликнула, приветствуя своего хозяина. — Я вернулся, — осторожно открывая дверь палаты и заходя внутрь, сообщил Сокджин. Сону мирно посапывал в кресле у окна, свернувшись калачиком, а госпожа Лим, лежала на боку, не сводя с него глаз. Она вздрогнула, услышав голос Кима, но взгляд от сына так и не отвела. — Я купил Вам каши, — поставил на тумбу готовую упакованную еду. Ким подошел к Сону и накрыл его своим пальто. — Как Ваше самочувствие? — развернулся и присел на корточки, чтобы видеть лицо Арин. Она отшатнулась назад, задевая рану на голове. Ее аккуратный маленький носик моментально сморщился от боли. — Осторожнее, — подставил ладонь под женский затылок Джин. — Вам нельзя делать резких движение. Не бойтесь меня, госпожа Лим, я не причиню Вам вреда, — устанавливая зрительный контакт, пообещал лейтенант. Арин застыла на месте, боясь пошевелиться. Никогда посторонний мужчина не приближался к ней настолько близко. Она переводила взгляд от одного глаза Джина к другому, видимо пытаясь найти подвох в его словах, но Ким смотрел открыто с некой ноткой сожаления. — Давайте я помогу Вам поесть, а то каша остынет, — засуетился он, понимая, что пауза затянулась и приобрела неловкость. Арин замотала отрицательно головой, но это нисколько не остановило напористого офицера. Он помог ей занять сидячее положение, расправил одеяло и придвинул переносной столик, расположив на нем угощение. Арин приподняла ложку и зачерпнула дымящуюся кашу. Руки мелко дрожали, поэтому жидкая каша выплескивалась маленькими порциями обратно в тарелку. — Давайте я, — мягко отобрав ложку у молодой женщины, Джин зачерпнул еду снова, подул, а затем, подставив ладонь, чтобы не накапать на одежду, поднес ложку к губам Арин. Их взгляды в очередной раз встретились. Джин почувствовал, как начали гореть кончики ушей. Еще никогда представительницы противоположного пола не вызывали в нем такое смущение. Госпожа Лим съела первую ложку с большим трудом, чувствуя как спазм сжимает горло. — Я сама могу, — попыталась сопротивляться Лим. Предотвращая отправку следующей порции, она схватилась за ладонь Кима с ложкой. Ледяные женские пальцы коснулись горячей руки Джина, и она дрогнула. Хорошо, что он подставил вторую ладонь, иначе еда попала бы на белоснежную пастель. — Простите, тут же воскликнула Арин. Она испуганно смотрела на руку лейтенанта, по которой расползлась горячая каша. Джин не отрываясь наблюдал за эмоциями женщины. Испуг был виден невооруженным взглядом, а голова спряталась в плечи, словно ожидая удара. Джин не выдержал. Резко отодвинув столик с едой и вытерев руку о небольшое полотенце, которое он приготовил ранее, лейтенант Ким наклонился к Арин и осторожно обнял ее за плечи. — Я не могу спокойно смотреть на то, как Вы вздрагиваете из-за любой мелочи, — прошептал он, касаясь лицом женских волос. — Я никогда не поднимал руку на женщину и не смогу этого сделать. Я не угроза для Вас. Не бойтесь меня, — медленно провел ладонью по женской спине в районе лопаток. Напряженное тело Лим Арин неожиданно стало ватным. Ей казалось, что из нее вынули стержень, на котором она держалась из последних сил, готовая в любую минуту вынести очередной удар. Она всегда испытывала холод, когда нервничала, но сейчас ее охватил самый настоящий озноб. Дрожали, руки, ноги и кажется все органы внутри. Стуча зубами, Лим судорожно подбирала слова, но мысли разлетелись, оставив свою хозяйку в критическом положении. Чтобы не потерять себя окончательно, Арин ухватилось за первое, что попалось под руку — толстовку лейтенанта. Джин понял ее жест по-своему, притягивая еще ближе и кутая в коконе из рук и одеяла. — Все будет хорошо, — шептал Джин укачивая молодую женщину, словно маленького ребенка. Арин для удобства повернула голову набок, прислонившись щекой к груди лейтенанта и слушая его бешеный ритм сердца. Ее собственное колотилось с не меньшей скоростью, отдаваясь в ушах волнами шума. — Не бойтесь ничего, госпожа Лим. Я помогу Вам и Сону, — пообещал лейтенант. — Я боюсь, что вы пострадаете из-за меня, — тихо отозвалась женщина. — В последнее время он стал более подозрительным и агрессивным, — не называя имени супруга, призналась Лим. — Его сейчас здесь нет, и я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы он получил свое наказание, — пообещал Джин. — Завтра меня вызывают в участок для дачи показаний. Я расскажу все, как было. Сегодня поменяли замок в Вашей квартире, — перешел к другому вопросу Ким, желая узнать подробности того дня, о котором говорил старый сотрудник. — Он сказал, что на Ваш адрес уже был вызов по неисправности замка. Это правда? — Я… — вздрогнула и напряглась Арин. Воспоминания яркой вспышкой возникли перед глазами, а ком слез подкатил к горлу, сжимая его. — Замок был в порядке, — тихо произнесла она, отстраняясь от Джина. Опустив голову, она перебирала складки на одеяле. — Это я подперла ручку стулом изнутри. — Я так и подумал, — кивнул Джин, ловя ее встревоженный взгляд. — Вы все правильно сделали, — мягко улыбнулся он. — Но надо было еще и полицию вызвать. — Я беспокоилась, чтобы это не отразилось на Сону. Я отправляла его в коридор, чтобы он не слышал наших ссор, — призналась Арин. — Не понимаю, как можно избивать собственную жену и ребенка? — сжал губы Джин. Бесчеловечное отношение к собственное семье поражало лейтенанта. — Сону не его сын, — тихо произнесла Арин, бросая быстрый взгляд на спящего ребенка.