Глава 3.
«Зло никогда не дремлет»
От Амелии.
— Превосходно… — проскакивая на задний фасад корпуса старших по званию, блондинка шикает, как можно тише, ведь окна первого этажа сего здания жилые. Именно поэтому ей приходится приложить небольшие усилия, чтобы проскочить незамеченной. Дабы не угробить миссию по проникновению на задний двор (или же миссия «хрен-знает-почему-именно-туда») под угрозу, девушка принимает весьма неудобное положение: сгибает колени, склоняет корпус вперед и ступает дальше гуськом. Осторожно и неторопливо. Словно по минному полю. В этот момент в голове проскакивает забавная мысль: «Если бы он увидел…» Сравнил бы её с гусем или с кем-нибудь еще. Даже спустя пару минут медленного передвижения на своих двух, Амелия не смогла придумать ещё одного варианта привычной для капитана-издевки сравнения, коими он любил вгонять её в краску. Чаще всего от смущения, реже от злости. Но в последнее время это «реже» стало происходить слишком часто… Смит была крайне возмущена и уверена в том, что если б капитан Леви увидел это жалкое зрелище, то не упустил бы такой прекрасной возможности поиздеваться над ней. Подколол бы её, сравнив с гусем. Или же нашел бы новую схожесть с врагами человечества в девичьем характере и назвал бы её Титаном. Гребаным. Снова. Сто процентов. Иногда девушка задумывалась над тем, как у него получается так бессовестно подтрунивать над ней. Сама же она испробовала сей уникальный способ насмешки недавно. Если быть точнее, около десяти минут назад и то словила укоризненный взгляд в свою сторону. Капитан Леви напоследок сказал ей не ребячиться. Да кто бы говорил, черт подери! Амелия не знала, зачем и почему он сравнивал её именно с Титанами. Это незнание было равносильно непониманию того, зачем она крадется в корпус старших по званию. Точнее, к его окну. Почему именно туда? — Черт бы побрал это твое «почему». Ненавижу этот вопрос. В этот раз внутренний голос неприступного-капитана-Леви объявился, как нельзя кстати. Девушка с ним согласилась, ведь временами этот вопрос заставляет её изрядно понервничать тоже. Ясное дело, что ей придется перелезть через это чертово окно, но с какой целью? Что она будет делать потом? Сбежит через его дверь? Или там есть подземный переход, что отведет её прямиком на тренировочное поле? «Бред» Последнее предположение звучало глупо, но эта догадка была единственной, что могла обосновать причину сего поступка со стороны Аккермана. — Черт бы его побрал… — прошипела блондинка, подходя к тому злосчастному окну, у которого ей наказали ждать — И долго мне тут торчать? Амелия не хотела браниться или же высказывать своё недовольство. Ей всего лишь хотелось выразить негодование, что окутало её сознание перед страхом неизвестности, в полной мере. Но девушка не могла позволить себе этой роскоши. Риск быть пойманной был велик и это заставляло нервничать ещё сильнее. Именно поэтому, по факту расхождения со своим капитаном, девушка, приняв приказ, накинула кофту и капюшон снова. И даже припрятала волосы, застегнув её по самый подбородок. К-конспирация. Скрестив руки на груди, блондинка встала впритык к каменной кладке, облокотившись спиной о её поверхность. Прямо под окном кабинета капитана Леви и, не сумев противиться своим желаниям, забормотала: — Ну и где он шляется? Меня же могут заметить. Даже ничего не пояснил. Капитан-вредина. Амелия не знала откуда у неё появилось столько смелости, дабы выражать свое негодование так активно. Обычно, она отмалчивалась. Или же выражала все в пассивной агрессии. Но сейчас ей внезапно захотелось выразить всё словесно. Хотя бы в пустоту заднего фасада. Хотя бы шепотом или же возмущенными вздохами, что временами срывались с её губ от неопределенности. Нет, ну какого черта она здесь делает? Столько интриг и тайн. Нет, она конечно не против. Его сюрпризы весьма уникальны, приятны и притягательны. То место, куда он её привел, его неожиданный визит в её комнату, да и вообще его инициатива в оказании помощи — всё это было чем-то невообразимым. Чем-то странным. Чем-то невозможным между ними ранее. Так, почему всё поменялось? Девушка не знала ответа и на этот вопрос, поэтому решила откинуть его и сосредоточится на главном. На том, что было актуально сейчас. Что. Она. Здесь. Делает. Из его слов было ясно одно — капитан Леви поможет ей пробраться внутрь своего кабинета. Или же какова причина того, что он попросил её встать прямо под окном своего чертового кабинета? Выльет на неё ведро помоев? От этой мысли стало смешно. Девушка понимала, что в таком состоянии думать логически было невозможно. Стресс, недостаток сна и общая усталость породили в ней что-то новое. Эти чувства были в ней слишком долго. Сдерживать себя оказалось весьма плачевно — все вылилось на самочувствии. А если брать в расчет то, что она проспала всего полтора часа (или меньше?), усугубив всю ситуации до максимума, то ей оставалось одно — биться головой об стену. Или же об дерево… Девушке было безумно стыдно. Сейчас. Тогда её поведение не казалось ей странным или даже чудным. Но обдумав это теперь, Амелия понимает, что это было именно так. Её поведение было чудным, странным, возможно даже непозволительным. Но в своё оправдание она может сказать одно: Бесит. Взбесило всё и ничего одновременно. Причины для злости были и на ряду с этим — нет. Отрицательные эмоции привнесли за собой несвойственное ей состояние раздражения и нервозности. Кажется, они просто подавили её разумность. Или же её остатки. И это не вопрос. Точно нет, ибо выйти на дуэль с деревом… стыдоба. Девушка чувствовала ущербность своего поступка и только сейчас осознала плачевность ситуации, ибо сделала это в присутствии человека, который ей до жути нравится. Интересно, о чем он думал в этот момент? Наверное, размышлял над тем, что его подчиненная чокнулась. Думал, что она смешно прыгает и снова сравнил её с обезьяной. Или же опять с Титаном. Возможно, с кем-то еще. Амелия не знала точного ответа и на этот вопрос и это крошечное, незначительное незнание стало последней каплей в чаше её терпения. Она, не сдержавшись, начала негодовать и возмущаться ещё сильнее. Разумеется, вслух. — Капитан-болтун, — пытаясь подобрать тон капитана, который он использовал во время очередной колкости, девушка продолжила — Капитан-трепач. Блондинка не знала, что на неё нашло. Видимо, сдержанные эмоции и правда никуда не деваются и она решила дать волю чувствам. В голове роем проносились идеи прозвищ и Амелия, поддавшись искушению своей фантазии, начала их выражать. Хотя бы в пустоту. Разумеется это было сделано с целью сохранить остатки разума. Разумеется, нет. — Нет, не так! — словно ругая саму себя, девушка ударяет ладошкой по лбу, а затем щелкает пальцами, выдавая горделивое — Капитан-зазнайка, Капитан-гордец, Капитан-умник. Нужно было поднапрячь мозги и Смит, откинув все потусторонние мысли, остатками все ещё функционирующего мозга, продолжила придумывать прозвища. С каждым словом дышать становилось легче, но было труднее подобрать мысли. Язык заплетался, глаза слипались, разум отказывался работать как положено. Но Амелия продолжала бороться с дисфункциями своего организма. Этиология этого состояния была ясна. Она просто устала. — Капитан-неприступность и… Продолжая изъясняться перед кучей низкорослых, по форме шаровидных кустов, блондинка начала размеренно отстукивать гневные ритмы одной ножкой. Дабы выразить негодования сильнее. И чтобы кусты её поняли. — …и Капитан-зазнайка. А, это уже было. Тогда… Возможно, ей следовало заткнуться, дабы не выдать себя. Возможно, нужно было сдержать этот порыв или же прекратить его, ибо в голове уже совсем не осталось идей. Возможно. Но в этот раз она проигнорировала это чёртово «возможно». — Тогда он… Нет, ну это наглость, — фыркнула блондинка и, откашлявшись, попыталась спародировать его голос вновь — «Делай, что говорю, девочка-Титан». Сам ты Титан! — задыхаясь от возмущения, девушка хмыкнула — Капитан-Титан. Ему подходит. Да даже в рифму, черт бы его побрал. Постоянно ворчит и цокает языком, затыкая меня. «Тс», или как там… «Тсш»? — при попытке спародировать его фирменное цоканье языком, от неудачи она злится еще сильнее. Подавив желание повторить эту жалкую попытку пародии, как ни в чем не бывало, продолжает прикидывать клички — Капитан-ворчун! Капитан… хм… Амелия замолкает. Всего на секунду, ведь больше в голову ничего не лезет. Хочется продолжить изъясняться перед низкорослым кустом, но в голове становится пусто. У неё просто закончились идеи. И ей их тут же подкинули. — Капитан-придурок? — Да! Девушка одобрительно, весьма активно кивает головой и даже щелкает пальцем, выражая степень признательности в сторону своего сознания, в котором произошло некое «прозрение». Кажется, это слово точно описывает капитана Леви, который с какого-то черта отправил её сюда разговоривать с кустом. Девушка усмехается. — Он тот ещё придурок. А ещё… А затем замирает. Осознает, что на самом деле недавняя идея принадлежала не ей и «прозрение» озарило не её сознание. — Почему замолчала? Идеи закончились? А сознание капитана Леви, который с какого-то черта так быстро её нагнал. — Прискорбно. Любопытный хмык разносится где-то позади, но Смит, ощущая быстрые удары сердца, не решается повернуть голову в сторону источника звука. Точнее, даже не может этого сделать, ведь только сейчас понимает, что именно произошло. По телу пробегает толпа мурашек от фразы, что срывается с его губ откуда-то позади неё. Таким насмешливым и в то же время недовольным тоном, что она не может понять, что именно чувствует мужчина присутствие которого она даже не заметила. — Но у тебя, оказывается, хорошая фантазия. И без того потерянная Амелия теряется ещё сильнее. Она не может выдавить слова или же вздоха из груди. Тем временем Аккерман с какого-то черта решает прибегнуть к действиям и это решение усугубляет состояние юной девушки. Он всё ещё находится где-то позади и медленно, вальяжно, в какой-то степени лениво, наклоняется к её лицу. Она чувствует его дыхание на своей щеке, когда мужчина на выдохе шепчет в самое ушко: — Я оценил. И от этого её сердце начинает биться ещё быстрее. Темноволосый снова оказался к ней непозволительно близко. Опалял её ухо своим тяжелым дыханием. Ждал ответа на своё утверждение. Как бы глупо это не звучало, но так оно и было. Амелия это знала. Сама не знает откуда, но знала. Именно поэтому, не поворачивая головы в его сторону, выдавила: — Как… Как всё прошло? Она хотела избить себя за этот нелепый вопрос, однако, это было единственным, что пришло ей в голову на тот момент. Смит хотела спросить кое-что другое. Узнать, как много он слышал и как давно стоял здесь. Позади неё. Узнать, почему он снова так близко… Сердце быстро колотилось в груди, норовя выпрыгнуть, когда мужчина усмехнулся, заставляя все внутренности сжаться в тугой узел. Такой забавный парадокс, ведь раньше этот жест с его стороны вызывал в ней негодование или же скрытую радость. Но теперь всё было не так. Эта усмешка заставила её задержать дыхание. Казалось, сердце просто выпрыгнет из груди прямиком за стены или же остановится вовсе. А всё почему? Потому что он был близко. Потому что эта усмешка проникла через ушко юной девушки в самую душу. Затрагивала что-то изнутри, заставляла её внутренности приятно сжиматься, потеряться в самой себе ещё сильнее. Чертова усмешка заставила её задрожать. Такая сладкая и манящая. Будто бы почувствовав её смятение, он, видимо сжалившись над ней, отстранился. Тяжело вздохнул и спустя пару мгновений Амелия, приложив не мало усилий в это дело, смогла усмирить бурю внутри. Это явление уже не требовало объяснений или же поиска причины и этиологии его возникновения. У неё был ответ на этот вопрос. Только на этот вопрос. Поняв, что капитан так и не ответил, Смит, приструнив оставшийся отголосок того смятения, оборачивается и замолкает вновь. Не от близости или чего-то ещё, а от того, что её взгляд упирается взглядом в ту самую каменную выкладку. Подняв голову повыше, блондинка встречается взглядом с безмятежными серо-синими глазами капитана Леви, который сложив локти поверх оконной рамы, смотрел на неё сверху-вниз. Внимательно, пронзительно, изучающе. Властно и уверенно. Аккерман молчал, в то время, как в голове девушки возникло ещё больше вопросов касательно такой неприметной, с виду, детали. Хотела получить ответ на один вопрос — породила ещё больше. Странный парадокс. Снова, однако она не зациклились на этом сейчас. Начала думать о том, каким образом капитан сумел раскрыть эти окна, что ранее были закрыты наглухо, без особого шума. Чертов волшебник… А ещё мысль о том, что он стоял здесь довольно-таки долго, не давала ей покоя. И как он смог так сильно склонить корпус в её сторону и не грохнуться? То есть, расстояние между землей и оконной рамой было не таким уж и высоким, однако, если учитывать невысокий рост девушки, для того, чтобы наклонится к самому уху, ему пришлось бы приложить огромные усилия. Хотя… Нет. Точно нет, ибо по-любому с его физической подготовкой это не составило особого труда. Наверное, он и правда Титан. Других объяснений его силе и выдержке не подобрать. Однако, наряду с этим, юной девушке не удается подобрать объяснение его поступку. Ему обязательно нужно было шептать ей это на ухо? — Кхм, — откашлявшись, она попыталась вернуть былую звонкость голосу и когда это, казалось бы, свершилось, блондинка продолжила — Как давно Вы здесь стоите? Аккерман изумлённо вскидывает брови. — Серьезно? Тебя это интересует? — словно не веря в значимость сего вопроса, спрашивает темноволосый и, не сводя с неё внимательно взгляда, продолжает — Пару минут назад тебя интересовало то, где я шлялся, разве нет? Амелия мысленно чертыхается. Понимает, что он стоял здесь с самого начала. Слышал не только прозвища, что были плодами её бурной и агрессивной фантазии, но и злобные упреки, которые она, наивно полагая, что находится наедине с низкорослым кустом, уверенно и кричаще смело пускала в сторону своего капитана. Он всё слышал. — Я, — не выдержав пристального взора этих глаз, прежде чем продолжить, она отводит взгляд в сторону, продолжая нелепо изъясняться — Я как не… То есть… Амелия, с интересом разглядывая холодные плиты гранита, не может подобрать слов. Понимает, что ей на самом деле нечего сказать. Но есть что спросить. — Почему Вы не заткнула меня раньше? Лучшая защита — это нападение, не так ли? Видимо, нет, ведь заслышав такой странный укор в свою сторону, Аккерман удивленно вскидывает брови. Закатывает глаза и даже качает головой, будто не веря тому, что она решила его за это упрекнуть. Наверное, в тот момент он подумал, что она чокнутая, наглая или же просто: Бессовестная. Впрочем, это не так важно, ведь сама девушка (в отличии от него) мысли читать не умеет. Да и подумать над его реакцией не успевает, ведь темноволосый быстро отметает удивления и так же скоро подавляет смятение, которое промелькнуло в его глазах всего на мгновение от мнимого недовольства своей подчиненной. На его лице снова ни грамма эмоций, а взгляд цепко хватается за глаза девушки, не веря тому, что она и правда это сказала. — Весьма увлекательное занятие, — пожимая плечами, капитан скрещивает руки между собой в замок, когда продолжает говорить — Правда, под конец у тебя закончились идеи, — усмехаясь, договаривает — Могу подкинуть. Ты ведь знаешь… На этих словах, он замолкает. Всего на секунду, осознано и явно готовится сказануть что-то язвительное в ответ. Об этом твердили его глаза, которые служили подобием капкана для девушки, что смиренно, не смея сбивать с мысли своего капитана, ожидала продолжения изъяснений о том, что ей ведомо. Ну хоть что-то она, оказывается, знает. Самодовольная ухмылка промелькает на его губах всего на мгновение, когда темноволосый, отталкиваясь от оконной рамы, говорит следующее: — …у меня с этим проблем не возникает. Амелия готова возмутиться ещё сильнее. Потому что он прав. У мужчины никогда не возникает проблем с нахождением и использованием красноречивых метафор, в которых он, бессовестный-капитан-Леви, сравнивает свою подчиненную с множеством, описанной в просторах доступной для них литературы, живности. Будь то насекомые или даже Титаны. Второе чаще всего. — Капитан-воображала! — восклицает блондинка, взмахивая руками и, топнув ногой, фыркает, намереваясь продолжить — И вообще, я… Она не успевает договорить. Внезапно, Аккерман сводит взгляд с девушки вправо и его глаза округляются. Всего на секунду, а уже в следующую он тянет к ней свои руки. Быстро, ловко и без лишних слов хватает девушку за запястья и так же резво утягивает её наверх. Она не успевает не то, чтобы договорить или же оказать сопротивление. Даже возразить. — Ка… — Тихо. Он заткнул её так, словно пытался избежать возможности повторения недавнего упрека подчиненной в свою сторону. Прямо и безоговорочно, не давая даже возможности возмутиться. Так грозно, что и не решишься вставить лишнего слова или же высказать своё недовольство. Амелия не смела перечить вновь, ведь при недолгом пересечении взглядов он передал всю серьезность ситуации. В серо-синих глазах отражалась важность и отголосок волнения. Смит всё поняла, приняла и, наспех поставив ногу на каменистый выступ здания, не смея перечить безмолвному приказу об отступлении, оттолкнулась от гранита. Стала чуточку выше, однако недостаточно, чтобы уравняться с капитаном и перелезть через окно. И ей снова помогли. Мужские ладони на мгновение выпускают девичьи запястья из плена своей хватки. От этого на долю секунды Амелии кажется, что она вот-вот упадет назад. Грохнется пятой точкой о те самые гранитные плиты, но вопреки её предположению, эти же руки мигом смыкаются на её талии. Подтягивают выше, помогают ей ускориться. Правда, даже с чужой помощью без травмы не обошлось. Куда же без этого? Когда блондинка переносила одну ногу через оконную раму, Аккерман резко дернул её на себя, отчего девушка, не успев среагировать столь быстро, как сам капитан, ударилась лодыжкой второй ноги о деревянный каркас оконной рамы. Это было не больно, но послужило причиной падение Амелии. Она, так нелепо споткнувшись, ввалилась через окно в его кабинет и, не сумев вернуть былой устойчивости своему телу, упала. Прямо на капитана Леви. Аккерман, не выдержав неожиданной прибавки в весе и давления чужого тела, перенимает на себя судьбу мысленного предположения девушки, что промелькнуло в её голове меньше секунды назад. Приземляется на пятую точку и, ударившись затылком о железную крестовину своего же кресла, матерится. — Блять… Капитан тихо шипит, передавая степень своей боли, а у девушки даже не хватает слов и наглости, чтобы упрекнуть его за неожиданную выходку, которую он так и не пояснил. Сама же она приземлилась довольно-таки мягко. Сложив руки на мужских плечах, упала прямо на него. Уперлась лбом в ключицу и тут же попыталась встать, но… — Видишь, здесь никого нет. Мужской голос, доносившийся с улицы, заставил её задержаться в весьма неудобным для неё (что уж говорить про капитана, принявшегося на себя роль матраса) положении. Замерев в такой позиции, от волнения девушка крепко сжимает его плечи. И только теперь понимает, что он снова спас её. За это и поплатился… Наверное, в обыденной ситуации Амелия не смогла бы нанести ему урон таким нелепым образом. Да и вообще не смогла бы, ведь мужчина был всегда предусмотрителен и мог ловко отразить чужые удары, избегая лишних травм. Сейчас ситуация кардинально отличалась от тех самых «обыденных». Она была каверзна даже для сильнейшего воина человечества, который просто хотел помочь своей подчиненной. Он частенько выручал её, помогая избегать неудобств или же нелепых травм. Да даже сейчас помог ей остаться незамеченной и предотвратил неудачный исход неожиданного падения. Приняв весь удар на себя. — Странно, — шумный вздох и приближающиеся шаги заставили девушку сильно зажмурить глаза — Я точно слышал чей-то голос. Проклиная всё и всех, Амелия просто приняла эту участь. Дежурные точно не могли увидеть их, но вполне вероятно могли услышать голоса и неопределенные шумы из приоткрытого окна. Поэтому им пришлось немного задержаться в таком положении. В весьма неудобном, но… Приятном. Где-то над ухом доносилось шумное дыхание капитана Леви. В нос ударил приятный запах его тела: мужское мыло, терпкие нотки его любимого напитка и несвойственная для капитана примесь горьковатой хвои, что вероятно увязалась за ним по факту долгого нахождения в лесу. Этот запах успокаивал и будоражил одновременно. Девушка чувствовала твердое тело под собой, которое так же, как и она, не смело шелохнуться. Капитан просто застыл, как и сама подчиненная. Его руки мягко окольцовывали поясницу, оказывая некое давление. Удерживая так, чтобы Амелия не могла сделать лишнего движения. Видимо, чтобы не спровоцировать неверных перемещений, которые могли стать источником шума и подозрений со стороны старших. Наверное. Прикрыв глаза, Смит просто отдалась этому моменту. Перестала бдеть за размеренными шагами и переговорами офицеров, что проникали внутрь сквозь створки приоткрытого окно. Поняла, что на самом деле могла бы лежать так вечно. Плюнуть на всё и всех. Насладиться этими прикосновениями, запахом и физиологическими процессами организма человека, который всё ещё был до одури близко. Так близко, что дурманил её разум с каждой секундой всё сильнее и сильнее. Но… — Они ушли. Увы, они ушли. Принимая суровую реальность и проклиная дежурных за их быстрый уход, блондинка снова сжимает мужские плечи. Уже с иной целью и, найдя в них опору, она неловко привстает, выдавая тихое: — Спасибо. Аккерман устало вздыхает. Отнимая руки от её тела, дает полную свободу действий. Смиренно ожидает, пока подчиненная освободит его тело, дабы он смог провернуть то же самое. Впрочем, она, дабы не вызвать подозрений, делает всё быстро. Упираясь руками в мужские плечи, привстает и, не смея задерживаться в таком приятном положении больше положенного, отсаживается в сторону. Подтягивает ногу к груди и, оперевшись руками о холодный пол, быстро встает с места. Находит опору в твердой поверхности деревянных половиц. Увы, в них. Темноволосый в это время закрывает чёртово окно. Видимо, на всякий случай, если глупые офицеры захотят пройтись по заднему фасаду вновь. Затем, покончив с этим, он разворачивается. Его глаза бегло проходятся по очертаниям девичьего силуэта, заставляя обладательницу сего объекта прикусить внутреннюю сторону щеки. Впрочем, это сканирование длится недолго. В следующую секунду, вернув взор к её лицу, Аккерман недовольно цокает языком. — Ты даже через окно перелезть не можешь нормально. Такой упрек заставляет её возмутиться. Девушка хочет выразить это вновь, однако осознание того, что она послужила причиной его ушиба, заставляет её проглотить негодование внутрь и запихнуть его в самые дебри своей души. Сделав задуманное, блондинка переводит взгляд чуточку выше его глаз, спрашивая: — Сильно болит? Забавный парадокс, отмеченный внезапно, удивляет её вновь. Обычно этот вопрос задавал капитан Леви. Теперь эта участь пришла по его душу и, кажется, ему самому этот момент показался странным и любопытным. Видимо, он тоже заприметил эту деталь, ведь на его лице промелькнула заинтересованность. Отбросив это, тяжело вздохнув, он принялся потирать рукой ушибленный затылок, кидая небрежное: — Нет. Но девушка, которая принимала на себя эту участь по несколько раз за эти два месяца, понимает, что он лжет. От этого осознания она неловко улыбается и выставляет руки перед собой. — Извините, — отводя взгляд, договаривает — Я не нарочно. Сама не знает зачем уведомляет его об этом, ведь капитан по-любому не мог подумать об иной причине сего поступка, ведь был его свидетелем. Да и причиной тоже… Наверное, девушка делает это от того, что ей нечего сказать. И от того, что ей безумно стыдно. — Ничего, — проходя мимо неё, он, направляясь в комнату, кидает быстрый приказ — Следуй за мной. От непонимания причины её нахождения здесь и новой точки перемещения, Амелия изумленно вскидывает брови. Сам мозг отказывается функционировать как положено, именно поэтому она просто пожимает плечами. Просто следует за капитаном, выполняя приказ. Просто задает вопрос: — Зачем? Когда темноволосый переступает порог своей комнаты, он кидает на неё быстрый взгляд из-за плеча. Всего на секунду, а затем хмурится, будто бы раздумывая над чем-то. Кажется, даже хочет ответить на интересующий её вопрос. Но отворачивается. На это странное игнорирование весьма обыденного и уместного вопроса, Смит снова вскидывает брови. Прежде чем переступить порог чужой комнаты, следуя примеру её обладателя, она снимает обувь. Оставляет её у двери снаружи, и когда девичья нога ступает по мягкому ковру вперёд, вспоминает прошлые «посиделки» в комнате капитана. В тот раз девушка даже не разулась, вступая на его территорию. Наверное, тогда это могло его разозлить, ведь капитан Леви славился своей чрезмерной чистоплотностью. Этот вопрос некоторое время беспокоит её, однако, вспомнив, что темноволосый и сам в тот день зашел в комнату в грязных ботинках, девушка отметает волнение в сторону. — Тебе напомнить то, как ты, чертова маньячка, заперлась от меня в моей же комнате? На его место приходит стыд. Стоит ли сравнивать нынешнюю ситуацию с предыдущей? Тогда она буквально заставила его гоняться за ней по всему кабинету, а затем, бесцеремонно ввалившись в его комнату, заперлась изнутри, вынуждая капитана искать иные пути проникновения в эту комнату В его комнату. И путь этот оказался проложен через окно. Не мог же он разгуливать по улице без обуви? Что ему оставалось делать в непредвиденной ситуации, когда одна из несносных подчиненных заперлась в его комнате изнутри? Да ещё и в грязных ботинках… — Капитан, — пытаясь забыть о том косяке, блондинка неловко перебирает пальцы, глядя на то, как Аккерман роется в своем шкафу — А что мы… — Какая же ты нетерпеливая! Такой громкий ответ заставляет её вздрогнуть. Девушка пару раз моргает, изучая спину капитана у приоткрытого шкафа. На секунду ей даже становится боязно, что она в край достала его своим присутствием и проблемами, раз смогла вывести его на крик. Извечно безмятежный капитан Леви крайне редко выходил из себя и Амелия видела это состояние лишь единожды в своей жизни. В Подземном городе. Когда он её поцеловал. — Держи, — простой ответ выходит из его уст спустя секунду, заставляя девушку приструнить душевные терзания на мгновение, когда Аккерман разворачивается, продолжая говорить — Они новые, можешь не переживать. Взгляд зеленых глаз скользит ниже на вытянутую руку. Сначала она непонимающе хмурится, переводит взгляд обратно к лицу капитана, выдавая очередной вопрос: — Полотенце? Он закатывает глаза. — Нет, подушка, — бесцеремонно хватая её руку, темноволосый мигом укладывает пару полотенец поверх девичих ладоней, бросая недовольный вопрос — На что это похоже? Амелия только хотела было открыть рот, чтобы ответить, но не успела. Видимо, этот вопрос снова был риторическим, ведь капитан, уложив поверх её ладони махровые полотенца, выпускает девичьи руки из хватки своих ладоней и тут же направляется в другую сторону. Смит пару раз моргает, глядя на этот предмет в своих руках. Отмечает забавный элемент в этих простых, казалось бы, полотенцах, который был проявлен в виде серо-синего обрамления, будто бы капитан подбирал их под цвет своих глаз. Это была весьма забавная деталь, что придавала странной ситуации комичности. Но в следующую секунду… — Приведешь себя в порядок у меня. Девушка молниеносно переводит взгляд зеленых глаз в сторону рамочной двери, умостившейся в углу, за которой, очевидно, находился Аккерман. Его голос доносился сквозь небольшую скважину, которую он оставил за собой. Сначала блондинка просто не поняла. Перевела взгляд на полотенца, размышляя над тем, что он имеет в виду под «Приведешь себя в порядок у меня?» А потом поняла. Так поняла, что от осознания девичьи глаза мигом округлились, напоминая два блюдца. Её рот приоткрылся в безмолвном вопросе, который капитан Леви, находясь вне зоны видения, даже при желании не смог бы прочесть. Да и отвечать, наверное, не стал бы. В следующую секунду, когда за дверью послышался шум льющейся воды, оттуда выскользнул силуэт капитана Леви, который при выходе кинул быстрое: — Только голову не мой, — проходя мимо, пояснил — Не успеешь высушить. Амелия поняла, что ситуация стала ещё комичнее. — И приберись за собой. Или же наоборот?***
Уже стоя под успокаивающими тело струями теплой воды, девушка окинула взглядом рамочную дверь снова. Она делала это свыше пяти раз за прошедшие две минуты и каждый раз мысленно ругалась. Эти успокаивающие струи ни черта не успокаивали. С одной стороны, это было верное решение. Если учитывать то, что она потеряла много времени в борьбе с деревом, то у неё оставалось менее полчаса до официального подъёма и меньше часа до начала тренировки. Если брать в расчет меньшую (но значительную) часть кадетов женской половины училища, которая любила занимать очередь на водные процедуры с утра пораньше, так вообще — экономия времени. Тем более, что у капитана Леви есть душ. Не надо будет ждать наполнения ванны. Можно просто быстренько принять душ, согласно приказу, прибраться здесь, умотать отсюда в свою комнату для смены одежды и все. Миссия успешно завершена. Возможно, Амелия даже успеет немного подремать. Не план, а сказка. Можно было бы так подумать. Если бы не одно чёртово «но». Как же было стыдно соглашаться на это. С одной стороны, капитан сам предложил. С другой стороны, это было весьма неожиданно и странно. То есть, неужели всё настолько плохо? Так плохо, что он решил сжалиться над ней? Или не выдержал её внешнего вида? Или вони? — Блин… Эта мысль была такой глупой, неприятной и саднящей, что блондинка, натирая тело новым куском чужого мыла, попыталась откинуть мысли касательно сего вопроса в сторону. Постаралась думать о чем-то другом. Например, о приятности запаха этого мыла. Оно было запечатанным, новым, будто бы куплено именно для такого случая. Для какого такого случая? Видимо, капитан Леви чёртов экстрасенс, увидевший будущее, в котором его подчиненная будет «приводить себя в порядке» в его ванне. С его мылом. И полотенцами. Впрочем… — Они новые, можешь не переживать. …они тоже оказались куплены для неё? Амелия слегка нахмурилась, кидая взгляд в сторону настенной вешалки, на которой хранились полотенца самого капитана. С виду они тоже были чистые и новые. Так, зачем ему ещё? Про запас? Или для кого-то? Поняв, что она слишком нагло влезает в его личную жизнь своим любопытством, блондинка тут же отвела взгляд от чужих принадлежностей. Хотя, поздно говорить о наглости. Она уже нагло влезла в его жизнь. И в душ. Мысли снова заносило не туда и блондинка, намереваясь покончить с этом поскорее, ускорилась. Стараясь не затрагивать волосы, встала под струи воды снова, и принялась смывать мыльную пену с тела. Вопреки словам капитана, волосы успели бы высохнуть, однако, если бы кто-то увидел её, покидающую его кабинет в таком виде, то было бы невозможно избежать лишних вопросов. И домыслов. Пытаясь отогнать волнение касательно страха быть пойманной (и волнение касательно дополнительного комплекта полотенец), блондинка начала размышлять над устройством этой душевой кабины и причиной установки ванны, что умостилась неподалеку от неё. Устройство было не таким уж и каверзным, но дорогостоящим в плане осуществления. У старших были улучшенные условия, но чтобы это проявлялось даже в простом приеме водных процедур? Она не знала этого также, как и смысла обеспечения старших двумя способами достижения одного результата. Видимо, это было сделано, чтобы наряду с ответственностью, у них были некие преимущества, согласно их статусу. Впрочем, смысл ей думать над этим? Смысл ей жаловаться на наличие этих привилегий у них? Она ведь сама ими сейчас пользуется…. Поняв, что попытки откинуть смущение этой ситуацией тщетны, блондинка просто выключает воду. Выполняя последний заслышанный ею приказ, прибирается в душевой. Делает всё возможное, быстро натягивает поверх себя грязную одежду и, направляясь в сторону двери, намеревается скорее сменить её на более чистую и опрятную. И как можно скорее удрать отсюда нахрен. — Удрать отсюда нахрен? Так ты сказала? Черт бы его побрал… С такими мыслями блондинка, развесив использованные ею полотенца, тихо, стараясь не издавать лишнего шуму, выглядывает из-за двери. Не заприметив в комнате ни единой души, устало вздыхает. Думает над тем, что, наверное, капитан Леви, не смотря на свою сонливость, остался в кабинете. Дабы не смущать её, ибо вся письменная работа была сделана за него. Следующий завал ожидается после вылазки, что должна была протий послезавтра с утра. На самом деле она надеется, что он ушел из сего помещения куда-нибудь. Как бы нагло эти не звучало, но так и есть. Чтобы не смущать её. И как же приятно было заприметить пустоту в его кабинете тоже. Амелия, обрадовавшись такому исходу, просто направилась к входной двери. Попутно кинув взгляд на настенные часы поняла, что закончила слишком быстро. До объявления подъема оставалось около пятнадцати минут. Значит, риск попасться дежурным все ещё присутствовал. — Блин… Немного поразмыслив на этот счет, блондинка пришла к выводу, что отсидится здесь. Обождет это время и как ни в чем не бывало, словно законопослушный кадет, направится в свой корпус. Спокойно переоденется и не подставит миссию под угрозу. Осталось всего лишь пятнадцать минут, которые она проведет на диване капитана Леви. И заснет. Умостившись на одной из небольших, но плотно набитых мягким наполнителем, подушек; свесив ноги с краю дивана вниз; приняв весьма удобное положение полулежа на спине, она утонет в тепле и уюте этой некогда неудобной для сна мебели. Проникнувшись комфортом, она снова будет разгуливать по садам Морфея, не думая ни о чем. Даже яркие лучи солнца, пробивающиеся сквозь призму окна, не смогут её разбудить. Впрочем, план успешно завершен. Все произошло так, как она думала. Миссия не подставлена под угрозу, Амелия даже успеет поспать, правда, не в своей постельке. А на диване капитана Леви. Смит просто откинет всё и всех. Позволит своей усталости поработить её и сладко, в какой-то мере нагло, заснет на просторе чужого кожаного дивана, что будет казаться ей теплее и уютнее любой кровати в этом мире. Переместиться в Царство Сна, не боясь, что кто-то посторонний сможет её поймать за этим делом. Впрочем, так и будет. Никто из посторонних её не заприметит здесь. Только свои. Потому что зло никогда не дремлет. А фан-клуб несносной парочки тем более.