Бродяга. Копьё Света

Леди Сириния Поиски свитка, активирующего Копьё Света, с помощью Пресветлого, наблюдающего за нами свыше, наконец-то закончились. Библиотека академии вновь вернулась в распоряжение ректора Винтера. Нам же осталось найти последнюю, недостающую часть Копья — хват, и миссия, порученная Владыкой, будет окончена, Копье вернется к своему непосредственному хозяину. Для этого нужно найти сира Риата и собравшись в путь, выйти дальше, к месту, которое укажет карта. Но мечника никто не видел, еще с тех самых пор, как он унес Айона на руках в лазарет. — Майн Риат уже давно покинул мои владения, майне Жрица, — с легким поклоном и почтением отвечал лекарь на озвученный вопрос. Что же касается мальчика, то: — майн Айон плох, очень плох, — и опустил взгляд, в котором промелькнула тревога и вероятность летального исхода. — Слишком слабо его детское тело, не выдержало похода и нагрузок, — и это не считая ментального потрясения, нахлынувшего на него в поместье сих Хантэ. — Где я могу найти сира Риата? — Майн Риат, насколько мне известно, близкий друг милорда ректора. И у них всегда есть о чем поговорить, майнэ Жрица, — на этом наш разговор с лекарем был закончен. Он рассказал все, что было необходимо. И о состоянии мальчика, и о вероятном месте пребывания сира Риата. С этой информацией я пошла к кабинету сира Винтера, надеясь застать там сира Риата. Но дверь была закрыта изнутри, а еще установлен защитный купол, не позволяющий слышать, что там происходит и ощущать любые колебания магического фона. Мощное заклинание, и на первый взгляд запрещенного демонического окраса. На самом же деле, это… — Некромантия! Пусть я иду путем света, веры и добра, по возможности и мере моих скромных сил очищая души от скверны бытия и пороков, магия такого рода не вызывает у меня отторжения и непринятия. Да, душа священна, принадлежит миру небесному, и в теле человека только ради испытаний, посланных Пресветлым, но все же. Находясь здесь, в мире человеческом, проходя круг бездны за кругом, душа нуждается не только в очищении и прощении для того, чтобы предстать перед Владыкой и войти в реку перерождения, но и для того, чтобы просто жить. Не ради будущего, а ради настоящего. — Майнэ, если закрыто, то беспокоить не стоит, — раздался у меня за спиной низкий мужской голос. Тон звучания — это холод осеннего утра, стучащего каплями дождя по стальному карнизу. Словно предвестник зимы, зовущий стужу и мороз. А внешность — лунный Жрец, отправляющий в сон, вечный, загробный. Молодой мужчина высок, худ, широк в плечах, статен и аристократичен. Черты лица точеные, кожа бледная, похожа по внешнему виду на фарфор. Волосы — расплавленное серебро, касаются ровными кончиками плеч. — Я ищу сира Риата, — озвучила необходимость нахождения здесь, у двери, — нам нужно двигаться дальше. — Майн Риат, как и майн Винтер заняты, майнэ… — и посмотрел на меня чуть внимательнее, сверкнув сталью глаз, — … Жрица, я полагаю, — сказал мужчина, в голосе которого промелькнули нотки неприязни. Всего лишь на миг, но тонкие вразлет брови свелись к переносице, уголки губ дрогнули в кривой улыбке, а я готова поклясться на святом писании, что услышала усмешку. И почему-то промелькнуло в разуме, что эта усмешка, кривая улыбка и взгляд мне хорошо знакомы. Такое чувство, что этого мужчину я знаю, или кого-то на него похожего. Кому данная неприязнь адресована, мне или же светлому сословию? Я так и не поняла, и не узнаю, так как допрашивать данного мужчину в мои планы не входит. Как и вспоминать, кому могут принадлежать подобные проявления эмоций. Нужно как можно скорее собираться и выдвигаться дальше. Осталась всего одна часть Копья. Времени, данного высшим храмовником, все меньше. Ведь уже скоро, очень скоро оно понадобится. Поход во имя Пресветлого, очищение от скверны земель Снежных, вот-вот начнется. — Не могли бы вы как-то передать сиру Риату, что… — но не договорила просьбу, так как в пустом коридоре, раздался взволнованный голос одного из студентов, явно пробежавшего сотни метров на самой доступной скорости: — Профессор Ихтаррис! Профессор Ихтаррис! И вот тут мир перед моими глазами покачнулся. Имя, это имя рода мне хорошо знакомо. Рассказал об этом забытом в веках роде мой ныне покойный учитель, сановник Нантрэ. Именно сановник Нантрэ нашел меня в городе, пропитанном смертью и горем, болью и потерями, протянув руку и показав путь во имя Пресветлого. Научил читать и писать, ориентироваться по государствам и королевствам, знать отличительные особенность некоторых рас, отправлять в небытие заблудшие души и нежить, пользоваться магией исцеления. Дал знания о магии стихий, об изначальных источниках, о вековых столпах, в которых запечатали высших Элеменалей. Учил и наставлял, говоря о том, что вся магия в мире — это проявление воли Создателя. Если какое-то направление магии существует, то оно нужно миру и народам. И не важно, какая именно. Стихийная, магия мертвых, защитная, целительская, портальная. Все это — дар Создателя. А зло — это то, что живет в сердце и душе смертных из-за деяний мирских. Магия тут не при чем. Не скрывал и историю мира, рассказывал о первом приходе Владыки, о его становлении и возведении на престол Света. Поведал и о древних родах, таких же могучих, как Владыка. Среди них и род Ихтарриис. Долгий путь прошел этот род. От рыцарей Равновесия, стоящих на одной ступени с Владыками, до младшей ветви правящего рода королевства Эния. А потом, если верить записям историков, род и вовсе прервался. Но, к сожалению, сановника Нантрэ постиг в итоге печальный конец. Он оказался разорван пополам портальным кругом. Одна половина тела осталась в начальной точке пути, другая в конечной. А все из-за его экспериментов с портальной и пространственной магией. Весьма капризное и даже опасное направление магии, особенно, если совершить ошибку и неточность в расчетах. Что с наставником и произошло. Не тот вектор, чуть сбившиеся координаты и… — Студент Дигрэ, — выбил меня из мыслей и воспоминаний властный, жесткий голос мужчины, требующий: — внятно и по существу! Что случилось? — такой ледяной тон, пробирающий до мурашек, заставил меня передернуть плечами и сказать «Бррр!». Опасный он человек, и человек ли? — Жозен… использовал «Шаг в пустоту»…и застрял в стене. Что такое «Шаг в пустоту»? Я знаю. Сановник Нантрэ часто использовал это заклинание. На небольшие расстояния. Передвигаться ему в последние годы трудно. Подагра и венозная недостаточность. Ноги часто не слушались. Зато магия не давала сбой. Откликалась на зов и помогала в перемещении на короткие расстояния. Также знаю, что будет, исполни это заклинание неправильно. Ошибись в векторе, не так выстрой путь и: — Повезло, что застрял, а не расщепился на части после выхода из пространственного тоннеля, — сказала вслух то, что могло произойти со студентом Жозеном. — Хм! И то верно! — согласился профессор Ихтаррис, слегка оттаяв и посмотрев на меня не так холодно, как некоторое время назад. — Майнэ Жрица, окажите услугу, как дева Света, — какую именно, не сложно догадаться. Я была рада. Помочь ближнему, нуждающемуся в свете Владыки, есть мое бытие мирское, отмеченное волей небес. И следуя за студентом, мы с профессором Ихтаррисом, шли на помощь попавшему в беду Жозену, который, слава Свету, застрял в стене не так далеко от начальной точки перемещения. Всего-то в трех десятках метров от круга перехода. А застрял студент Жозен крепко. Чары, направленные на извлечение из камня не разрушая его, не работали. Поэтому остался только один вариант — сломать все-таки стену и освободить узника из камня. — А-а-а! — кричит Жозен, когда кусок стены падает ему на грудь, явно ломая ребра. — Больно же! — А если бы вы, сир Жозен не напутали в символах, и правильно составили внешний круг, направляющий и перемещающий в пространстве, то такого бы не было, — говорю пострадавшему суденту, окутывая того серебристым коконом Целительской магии. Одна рука держит посох, сияющий светом Пресветлого, вторая у груди, удерживает большим и средним пальцем нити силы, сплетающиеся в исцеляющие чары. — Я… я… я все делал по записям! — выпалил студент, зардевшись щеками. Взгляд виновато опущен, губы надуты, и сам, как нахохлившийся воробей. Обиженный. — У меня нет права вас, сир Жозен, нравоучать. Могу только оказать помощь, срастить ваши сломанные ребра и помолиться Пресветлому, чтобы в следующий раз, если вздумаете воспользоваться неправильным конспектом, вы остались в живых, а не замурованы в стену полностью. Или, не приведи Создатель, разобраны на неприглядные составляющие, разбросанные по разным сторонам. — Это… эм… я даже не знаю… — замялся студент, поднимаясь с пола, смотря на меня с благодарностью, — как вас, леди, благодарить, — и поклонился, говоря: — спасибо за помощь. Я обязательно учту ваши слова, — а сказав — ушел следом за своими друзьями, выполнять приказ сира Ихтарриса: — Десятикратное переписывание научного изыскания майна Титриоса Льюста о «Пространственных проходах и ритуальных начертаниях». — Указывая также временные рамки: — к завтрашнему дню, майн Рейнга! — Да, милорд профессор! — с поклоном и почтением ответил студент, покидая тренировочный коридор пространственного отделения. Круг же, неправильно начертанный, профессор Ихтаррис уничтожил всего лишь щелчком пальцев, оставив от него только алую пыль, означающую личное вмешательство. — Госпожа Жрица! — раздался за спиной встревоженный голос сира Этиора. — Я вас по всей академии ищу! — Он тут же подошел ко мне, и с легким приветствующим поклоном, спросил: — вас посмели во что-то втянуть, леди Сириния? — а посмотрев на профессора, смотрящего на нас со стороны, спросил: — А это кто такой? Что ему от вас нужно? — настроен он к магу крайне враждебно. Взгляд тяжелый и пронзающий, голос грубый и неприветливый, а магия огня, явно поднявшая уровень, клокочет в груди, требуя вырваться на волю. Был бы он не в стенах академии, точно призвал одно из умений и вызвал стоящего профессора на бой. Но это привело бы к непоправимому ущербу, который понесла бы академия и сир Винтер. Поэтому я взяла на себя ответственность и потушила пылающего гневом сира Этиора, сказав: — Никто и ни во что меня не втягивал, сир Этиор. Как Жрица Света, благословленная Пресветлым, отмеченная его дланью, я не могла пройти мимо беды несчастного студента, попавшего в неприятности, — и посмотрела на стоящего в стороне профессора Ихтарриса. Он не обращал внимания на нас с сиром Этиором, наблюдал за процессом восстановления разрушенной стены. Лишь раз профессор Ихтаррис посмотрел в нашу сторону. И столкновение взглядов, стального и золотого, пробудило в огненном маге приступ гнева. Сир Этиор, из-за этих мгновений, тут же сжал с силой руки в кулаки, скрипнул зубами, процедив что-то нечленораздельное. А может, и вовсе на пустынном наречии. — Сир Этиор, что у вас в руке? - поинтересовалась у полуифрита, увидев сложенный в два раза листок, но уже многократно смятый и изрядно потрепанный. Отпуская ситуацию, не смотря в строну профессора Ихтарриса, сир Этиор отвечает: — Риат передал через студента послание, что будет ждать нас завтра на рассвете у главных ворот академии. А пока просит... — на этих словах он скривился так, словно попробовал самое горькое и неприятное во всем мире лекарство, или восточный фрукт, названый лимоном, — ...его не беспокоить и по академии не искать. Гад! — все-таки добавил лестный отзыв о мечнике сир Этиор, резко разворачиваясь и покидая общество пространственных магов, приглашая меня следовать за ним. И уже покидая коридор, услышала голос пространственного мага, заставившего обернуться и чуть улыбнуться. — Доброго вечера, майнэ Жрица, — пожелал профессор Ихтаррис, смотря на меня сталью глаз, в которых не было той неприязни, как при первых минутах нашего общения у дверей кабинета ректора. — И вам, профессор Ихтаррис, — ответила мужчине, следуя за пылающим гневом сиром Этиором, оставляя позади коридор межпространственного перемещения.