Бродяга. Копьё Света

Айон — Где же ты? Как мне это сделать? — уже сотый раз задавался этим вопросом, перебирая литературу магической академии, корпя над историческими трактатами, записями и свитками. Моё время, вырванное Винтером с мясом и кровью у Смерти из рук, тает на глазах. А ответа, как не было, так и нет. Я, с каждой прочитанной и отложенной в сторону книгой по демонологии, проклятиям и запрещенным стихиям, терял надежду на спасение. Ведь авторы трудов и изысканий, все как один, твердят о Демоническом пламени Бездны одно и тоже: «Безнадёга и конец, а именно: — дорога в небытие». Нет и малейшего шанса на избавление от Демонического огня. Даже призрачного. Десятки тысячи книг, сотни лет истории, а все одно и тоже. — Здесь нет ответа на твой вопрос. А пламя Бездны тем временем съедает тебя изнутри, — слышу знакомый голос, от которого сама собой выползла улыбка, а в районе сердца закололо и разлилось тепло. Только ему во все времена удавалось подойти ко мне и не быть обнаруженным. — Ты стоишь на грани, Айон. Бездна уже точит на тебя свою пасть, — и подойдя совсем близко, обворожительно сверкнул белоснежной улыбкой, с едва заметными кончиками клыков. — Крис! Как я рад тебя видеть! — ради общения с крестником на некоторое время я отжили поиски, прервавшись на отдых. — 10 лет прошло с того дня, как мы виделись в последний раз! Ты тогда еще студентом академии был, а сейчас профессор, — говорю уже давно не мальчишке, замечая на вороте его пиджака символ академии и самоцветы, указывающие на факультет, который он курирует. — Прошло чуть больше, дядя Айон. Если быть точнее, 30 лет как, — улыбается Крис, демонстрируя мне характерный оскал, принадлежащий его матери. Воистину. Время, особенно у нас, долгоживущих, летит быстро. Оглянуться не успеешь, а года пробежали мимо, далеко вперёд. — С Шедом виделся? — Да, отец навещал меня, как только вы приехали, — при упоминании отца, Крис улыбнулся и сверкнул теплом багровых глаз в полутьме библиотеки. Их с отцом отношения, сколько бы не прошло времени, сколько бы Крису не было лет, остаются прежними: полными тепла и любви. Точно такими же, как и в первые минуты рождения желанного и долгожданного сына на свет. И даже не важно, что Крис стал взрослым мужчиной и заслуженным магом с титулом «Профессор». Крис остаётся Крисом. Не важны и сотни километров, разделяющие отца и сына, как и их постоянная занятость. У одного служба на Владыку, у другого на госпожу Магию в стенах учебного заведения. Нет и никаких претензий и высказываний, типа: «— Ты забыл обо мне!» я от парня никогда не слышал, не видел и упрёка в глазах. Отец для него, словно небожитель, которому поклоняются смертные. — А Мари? — Мама, как и отец… — крестник, откинувшись-таки на спинку стула, расслабившись, рассказывает: — …служит на благо Владыки. Следует за госпожой Габриэллой. — Когда он говорит о матери, то есть о Марианне — улыбается уголками губ, да прикрывает глаза, пряча алые искры. Мама для него, как и отец — самый важный во всем нашем мире человек. Ради них он готов на все что угодно. Если дело касается родителей, то Крису не ведомы запреты. И с его разума и сущности в такие моменты, словно слетают все ограничители. Зверь во плоти — вот кем он станет для прогневавших его. — Понятно. Не стал спрашивать о встрече Шеда и Мари, ведь если они даже взглядом встретятся, то полетит вся миссия коту под хвост. Ни о каком копьё Шед не вспомнит. Для него будет только Мари, никого и ничего более. Все станет не таким уж важным. Лишь она одна. — Так что ты говорил о поисках? — Говорил, что здесь, среди общедоступной литературы, ты ответ на вопрос: Как избавиться от Демонического пламени? Не найдешь. Только в архивах рода Ихтаррис. — Какого рода? Что-то знакомое, но что именно и где я слышал это имя рода, не помню. Вертится в памяти, трётся об ноги пушистым хвостом, словно ласковый кот, но никак не задерживается, ускользает. Ихтаррис, это имя рода явно принадлежит аристократическому сословию. И если обратить внимание на двойной «р» и первый слог «Их», то выходит, что род имеет отношение к королевским потомками младшей ветви. И что странно, это я помню, а вот где слышал о роде Ихтаррис, нет. Пока вспоминал особенности написания и составления слоговых значений, ни одного воспоминания. — Айон, ты сто лет с отцом дружишь, в Генералах ходишь, а имени рода не знаешь? — Чтоб меня! Как же я мог забыть? Помнил, знал, но почему-то из головы вылетело. Никогда не называл Шадара по имени его рода. Или Шэдом, или Князем, или, если совсем официально — Господином. Но никогда не использовал полного имени. Видимо, поэтому и забыл. За ненадобностью. Когда же ситуацию чуть переварил, над самим собой посмеялся, то задался вопросом: — А почему Шед меня сразу к своей родне не отправил? Я тут время свое драгоценное трачу на поиски, а он молчит о родовом архиве, способном помочь мне избавиться от пламени Бездны. — Потому что, Айон, все мои предки уже давным-давно кормят червей в сырой земле, — сказал тот, кого я мысленно обвинил и на кого хотел было скинуть все то негодование, поднявшееся изнутри. — А архив рода Ихтаррис разворован теми, кто наш род и погубил, — тон и взгляд Шадара говорят о том, что Крис сказал нечто запретное, то, что не должны знать посторонние, не входящие в семейный круг. — А как же прабабушка Шарлотта? Она же… — но Крис не договорил, Шэд посмотрел на него так проникновенно, что тот тут же опустил виноватый взгляд и замолчал, поджав губы. Взрослый мужчина, профессор академии, награжденный почестями короля маг, один из сильнейших представителей своего народа, от одного только взгляда и тона, сжался в комок, как провинившийся ребенок, пролепетав: — извини, отец… — Бабушка Шарлотта? — не понял я кого Крис имел ввиду. — Шэд, если это может спасти мою жизнь, или дать хоть призрачный шанс… — но не договорил, так как Шэд, опустившись на стул, сев между нами с Крисом, с едва сдерживаемым рыком, ответил: — Шарлотта может помочь. Но не станет этого делать. Ехать к ней, через два королевства, это пустая трата времени, к тому же опасная для твоей жизни. — Шэд, пойми, я согласен даже на крошечный шанс! Я готов рискнуть! И лучше помереть услышав отказ, чем здесь, не найдя ответ среди тысяч книг и сотен трактатов. Говори, где живет леди Ихтаррис? — Хорошо. Если такого твое желание, то скажу. Королевство Эния, Призрачный квартал, Пепельный переулок, дом 12, 2 этаж, левое крыло и до конца. — Хотел спросить, как я ее узнаю, но князь добавил: — скажешь, что от меня. Пояснишь ситуацию. И пойдёшь на голос. Не перепутаешь точно, — ответил Шэд с сарказмом, при этом напоминая: — но я предупредил. Она, с большей долей вероятности, откажет и даже слушать не станет. — Попытка не пытка, Шэд, — сказал я, возвращая всю позаимствованную литературу на место через тени, используя всего лишь каплю своих сил. И тут же пожалел об этом. Мир перед моими глазами пошатнулся, в груди сжалось в комок сердце, сломанные клинком ребра и затянувшаяся рана, чуть раскрывшись, обдала внутренности жаром, а глотку привкусом горелой плоти и жженой крови. Я хотел, было рухнуть, но Крис поймал меня, помогая сесть на стул. — Времени все меньше. Счет идет на часы, — сказал он, смотря на отца, в его бездонные провалы, не отражающие в данный момент ничего, кроме гнева и злости. На что? Не уточнял. Не до этого. Багровые искры пробивали тьму. Между ними, на тонком ментальном плане, происходил разговор, точнее, Крис о чем-то просил Шэда. И это не было связано со мной, скорее с семейными делами давно минувших лет. Слов и возмущений, как и колебаний магической энергии не было. Только накалившийся между этими двумя упертыми мужчинами воздух, опасный, грозящий архиву или взрывом, или пожаром. — Хм… — тяжко выдохнул Шэд, отпуская зрительный контакт и прекращая ментальный разговор, — передай бабушке Шарлотте, что я готов продолжить тот самый разговор, — уточняя: — она поймет, о чем речь. На этих словах Шадар покинул нас с крестником, оставив только иней на стуле и столе, да падающие на пол снежинки, тут же тающие. Крис же, помогая мне встать, протягивая руку, дал кое-какие дополнительные пояснения к произошедшему. Полностью ситуацию не прояснил, но на кое-какие вопросы ответил. Их мне хватит. Большего не требую. Если надо, как другу, Шэд об этом расскажет. Пока что у меня другая проблема — сжигающий сущность, душу и тело огонь бездны. И эту проблему я надеюсь решить с помощью леди Шарлоты, чего бы мне это не стоило. *** Арион Библиотека — святая святых для любого студента, особенно если те умею ей пользоваться, и знают что где искать. Пусть я не студент, все равно знаю, что мне нужно, как и то, где необходимое искать. И пока леди Сириния занята поисками свитка, активирующего Копьё Светлого Владыки, я воспользуюсь гостеприимством ректора Винтера и связями Риата в своих личных целях. Давно, очень давно я ищу один ритуал, способный поднять мой уже сформировавшийся уровень. Подтолкнуть внутренний потенциал, не оскверненный наследием отца, а лишь ограниченный светлым пламенем. — Майн Этиор, — раздался над ухом голос ректора, которого я вообще не почувствовал и не заметил. Ни шагов, ни дыхания, ни биения сердца, ни колыхание внутреннего резерва я не почувствовал. Вообще ничего, словно он призрак. — Вы ищите что-то огненное? Или пустынное? Немного отойдя от шока и неожиданности его появления, прислушавшись и обратившись к потокам энергии, ощутил исходящую от ректора Винтера мощь заслуженного и вполне очевидного «А» уровня, даже чуть выше, на пару десятков тысяч единиц чем у той же госпожи Сиринии или Ильтирима. Если бы не возраст, то ректор, при усердии и тренировках, вполне мог бы достигнуть лет через 20-30 уровня «А+». Теперь, когда прочувствовал его энергию, стало понятно, почему я не заметил его приближения, не услышал сердца и дыхания. Между нашими уровнями в магии пропасть. — Скорее пустынное, сир ректор, — и посмотрел на него с надеждой и просьбой, чуть уточнив интересующее направление: — связанное с изначальными ифритами. Ифриты песков и пустыни, веков так 9-10 назад не делились на светлых и темных. Огонь — это первозданная стихия, существующая еще с основания мира. У него, как и у остальных стихий нет стороны силы. Просто в одних руках — он жизнь, в других — погибель. И так распорядилась Судьба, что я стал частью клана, суть которого погибель ближнего. Именно поэтому я и отказался в год предела формирования «А» уровня. Ведь для того, чтобы перейти с «Б» класса на «А» уровень нужно пройти родовые ритуалы и заклинания, опираясь на кровную, стихийную и энергетическую связь со старшим в роду, то есть с отцом. Для меня, быть с ним единым в чем-то — значит, ему уподобиться, стать таким же темным, не считающимся с жизнями других. Это претило моим убеждениям. Поэтому я и отказался. Но перед этим узнал способ, не требующий родственной связи и благословения старшего в семье. Именно его я и искал в библиотеки академии. — Есть у меня пара старинных трактатов с Южных королевств, — и задумавшись, ушел вглубь, к самым дальним стеллажам. А вышел через пару минут, держа в руках свиток, который лично для меня светился теплым алым светом изначального огня и переливался золотыми всполохами. — Вот, майн Этиор, постигайте, не спешите, — отдал в руки желанный трактат, который тут же приветливо и по родному опалил кожу рук, стоило мне его принять. — Невероятно! — сказал, держа свиток, пока что его не раскрывая, а наслаждаясь ощущениями, исходящими от старинного писания. Даже дышал через раз, боясь спугнуть момент. Ведь мне до сих пор казалось, что это нереально, или я сплю, или брежу. Все одно, неправда и видения. Он нет. Он реален, как и возможность стать одного уровня с Шадаром и сразиться с ним, вызвав на дуэль. — Еще немного, сир Риат, и я брошу вам вызов! — предвкушая сказал, раскрывая свиток, смотря на оставленное предками заклинание, способное дать возможность сделать шаг вперед. *** В выделенной Князю Севера комнате — тихо и темно. Лишь лунный свет едва освещает тьму, пробиваясь серебряным потоком. Время далеко за полночь. Академия и студенты спят, как и многие профессора. Не спит только Князь и прибывшие с ним гости, не имеющие отношения к академии и городу Северного государства. Они все еще в библиотеке, в поисках нужного активирующего свитка. Не спит и ректор Винтер, выполняющий с особым удовольствием личное поручение Господина. Сам Господин, он же Князь Шадар, ждет подчиненного, появившегося в точно озвученное время. — Шадар, все сделано в лучшем виде, — с легким поклоном, и широкой, белоснежной улыбкой доложил второй по силе Генерал Тьмы, рассказывая приятные, вызывающие усмешку над полуифритом подробности: — тот самый трактат, пробуждающий изначальный огонь души, тобой так любезно предоставленный, оказался в руках дражайшего майна Этиора. — Хм… — улыбка, такая же широкая и обнажающая оскал, окрасила губы Князя. — Моя часть нашего с Хазафери договора выполнена. Осталось дело за ним. О чем идет речь, и какой именно договор заключили Генерал Юга и Князь Севера, ректор Винтер не знал. Да и не вникал. Просто выполнял приказ Господина, который доставлял радость не только Шадару, но и самому Генералу. Ведь сбить спесь с зарвавшегося юнца, не ведающего истины и подлинности врожденных сил, что, если не радость? Как и увидеть, как именно поменяется мировоззрение Ариона, когда трактат изначальных ифритов им будет прочтен и постигнут. — Шэд, а куда отправился Айон? — деловой тон отошел, теперь Винтер общался с Князем не как с Господином, а как с другом, с которым они прошли сотни тысяч километров вместе, пролили десятки литров крови и оставили сотни трупов за спиной. Как с почти равным. — Я почувствовал, как дрогнула моя печать, оставленная на ране и пламени Бездны, и как открылся теневой телепорт в ближайший город. Здесь он ничего не нашел? — Нет. Не нашел, — ответил Князь, смотря в даль, именно в ту сторону, в которую и ушел Айон. — Я его кое-куда отправил, — Винтер забеспокоился, сделал несколько шагов к мечнику, тревожно спрашивая, предполагая вариант, но надеясь на то, что это не так. — К кому ты отправил Айона? — К Шарлотте… — на этом имени мир перед глазами ректора академии дрогнул, покачнулся и стал, было расплываться оттенками серого. Но он быстро взял себя в руки, вернув зрение и вменяемость. Отогнав страх перед этой леди, ничего Шадару по ситуации не сказав, пошел прочь из комнаты. А Князь, в спину уходящему Генералу, озвучил причину своим действиям: — Если ОНА не спасет Айона, то никто не спасет! — этого ректору в качестве причины было достаточно. Он, согласившись с Шадаром, все-таки ушел, оставляя Князя наедине с мыслями.