Солнцестояние

Глава 5. Не злите тех, кто наблюдает

Почти мертвая тишина не нарушалась копошением живности, шелестом ветра, трогающего верхушки деревьев, громадной стеной будто разделяя мир на две части, где в одной его стороне все казалось мертвым, незыблемым и совершенно пустым. Холод пробирал даже кости, а влажность, что повисла в воздухе пеленой, совершенно сбивала с толку, создавала ощущение, что она лежит прямо в болоте, но нет, мягкая трава кололась сквозь одежду и щекотала прижатую к земле щеку и нос. Где она? После круговерти во время праздника, сотен образов и неустанного гомона вкупе с пламенем, тишина и холод казались паранормальными, неестественными. Образы еще мельтешили на краю сознания, медленно уступая место реальности, в которой она вдруг почувствовала себя мишенью. Будто кто-то только и ждал ее действий, любого малейшего шороха и сбитого дыхания. Наверняка, открой она глаза, то встретится с чем-то ужасным, или с кем-то, кто вопьется ей тут же клыками в глотку, раздирая плоть, как зверь, загнавший дичь в ловушку. Но нет, перед открытыми глазами не было ничего, кроме бледной пустоты. Вздрогнув и будто выйдя из оцепенения, охватившего тело, Катара поморщилась и перевернулась с живота на спину. Конечности будто онемели, примерзли к этой влажной траве, трущейся о ткань платья и оставлявшую зеленые отпечатки. Она медленно вдыхала и выдыхала воздух, привыкая к бело-сизой дымке, туману, окружившему эту часть поляны, и это хриплое дыхание, вырываемое из груди, пугало в бессовестной тишине. Хоть бы кто-то зашуршал рядом, дал понять, что она не одна здесь, во всеми забытом месте. И где это, здесь? Ощущение чужого присутствия не отступало, оно находилось прямо рядом, в районе затылка, будто кто-то сверлит глазами ее череп, но даже повернувшись она не увидела ровным счетом ничего. В горле адски пересохло, и маг прокашлялась, чувствуя зуд и острое желание попить воды. Приподнявшись на локтях, девушка ощутила волну паники и страха, охватившую все ее сознание. Все, что удавалось увидеть, траву под собой, но дальше — пустота, затягивающая, призывающая окунуться в этот омут. Она теряла окружающее ее пространство, казалось, что ее недавно оглушили мощным взрывом или ударом по голове, отчего в ушах назревал протяжный нарастающий писк. Она крепко зажмурилась, обхватывая голову руками и чувствуя тошноту и головокружение. — Что, мать вашу, произошло? — хрипло выдохнула она, выругавшись против воли. Вновь распахнув наполняющиеся слезами глаза, попыталась шарить руками по траве, продвигаться чуть дальше, где туман кончается. Она силилась вспомнить, что произошло, но память, хитро махая рукой на прощание, ускользала. Единственное, что приходило на ум — песнопения и пляски, демонический треск дров в неистовом костре, круговорот сменяющих друг друга событий, конфликт с Аангом, а дальше… а дальше водоворот, в который ее поневоле затянуло, рассеивая остаток вечера, который, точно разбитое зеркало, обрушился к ее ногам, — и теперь его невозможно собрать обратно, чтобы восстановить цепочку событий. Она вскинула голову, чтобы увидеть небо, понять: утро сейчас или что, духи его раздери? Но небо, сплошь затянутое серым, не давало подсказки, казалось, этот туман был настолько огромным, что ничего дальше своего носа видно не было, он как живой обхватывал конечности, ластился к рукам в легких завихрениях будто от табачного дыма, не имеющего никакого запаха. Катара нормализовала дыхание, но логически мыслить уже не получалось. Что бы ни произошло, Аанг не оставил бы ее у подножья вулкана, как и остальные друзья. И, должно быть, если уж она здесь, то они где-то неподалеку? — Эй, здесь кто-нибудь есть?! — она прокричала это так отчаянно в пустоту, но ответом послужила все та же оглушающая тишина. Напрягаясь всем телом, она взмахнула дрожащими от холода руками и попыталась убрать туман, смирить поднявшуюся от земли в рассветный (не так ли?) час воду, но ничего не произошло. Туман стелился все дальше и глубже, даже не потревожившись от ее взмаха руками, обступая со всех сторон все больше и почти преграждая путь зрения к земле. Тогда-то паника захлестнула еще сильнее, а силы в уставшем теле норовили вот-вот улизнуть. Это невозможно, это все нереально, — повторяла она про себя, а затем уже и вслух, когда после пары таких попыток вода не поддалась контролю. И вдруг вакуум лопнул, и до ушей тут же донеслись отдающееся кратким эхом чье-то копошение. Катара вся обратилась в слух, непроизвольно съежившись и приготовившись к худшему. Почему-то в эти мгновение она подумала, что находится здесь одна, но теперь неясное шуршание неподалеку разбило иллюзию. — Кто здесь? — совсем рядом послышался испуганный голос, и Катара узнала его. С облегчением выдохнув воздух, осознавая, что задержала дыхание, она поползла дальше (боясь приподняться на ноги) на источник шума. — Зуко, это ты? — переспросила она на всякий случай, и в ответ ей донеслось односложное «Угу» без всяких объяснений. Медленно продвигаясь навстречу друг к другу, они едва не столкнулись лбами, шокировано отпрянув друг от друга, а затем, испугавшись, что что-то произойдет, схватились за руки. Туман едва позволял увидеть лицо напротив, но Катаре хватило и этого, чтобы успокоиться и подумать, что вдвоем с этой проблемной ситуацией справиться станет легче. Зуко выглядел также, как и во время праздника, — в своем алом халате, но уже без мантии. Его волосы растрепались, и корона затерялась где-то неподалеку в густой траве, но видимо Лорду было плевать на нее в данный момент. Он испуганно шарил глазами по смуглому лицу подруги, цепче сжимая ее ладони, будто вот-вот и она тоже растворится, как вчерашний день в дымке чего-то пугающего. — Что происходит? — она первая решилась прервать гнетущую тишину, оборачиваясь и вслушиваясь в пространство, но тщетно. — Где мы, Зуко? — Что-то мне подсказывает, что это не пляж… — пробормотал он, и они встали на ноги, чтобы прекратить ползать на четвереньках и пачкаться еще больше. Все еще держась за его руку, Катара последовала за ним дальше, а Зуко будто старался не выдать вновь свой страх, сцепив зубы вместе и сведя здоровую бровь к переносице. Он прищуривался, чтобы разглядеть хоть что-то. — Я не помню, что произошло, — поделилась девушка, вздрагивая от холода и ощущения того, что за ними кто-то пристально следит. — Помню, что мы с Аангом поссорились, а дальше… будто все кувырком… — она даже поморщилась от головной боли при попытке воссоздать картинку вчерашнего дня. Зуко и сам задумался, остановился, почувствовав, как Катара врезалась в его спину. Он не обратил внимания на ее замешательство, полностью погружаясь в себя и видя будто отрывки далекого прошлого, а не вчерашнего дня. Расплывчатые образы и лица людей, не желающие складываться в целостную картинку, жар пламени, от которого кожа начинает гореть, тревога, поселившаяся под ребрами, буйство красок и ощущений, множество голосов. Все сливалось в унисон, а сейчас почти осязаемый туман сбивал с толку. Еще никогда Зуко не было так страшно за собственную шкуру и Катару, которая тихо вздрагивала, но отчаянно делала лицо серьезным, хотя тоже боялась. Боялась так, что чувствовал он это даже своим телом, отчего на коже выступали мурашки, а волосы поднимались дыбом. Он никогда не жаловался на память, всегда помнил все слишком четко, порой до тошноты, но сейчас не мог вспомнить, что произошло конкретно. Когда он очнулся, то страх одиночества слишком ясно явил свое чудовищное лицо ему, заставляя покрываться мурашками и, стараясь не издавать ни звука, искать выход. И вот теперь они вдвоем, но страх и не думал отступать, будто держа его за шкирку, на привязи, и от этого хотелось бежать как можно дальше. — Я помню, что мы загадывали желание… — туманно начал он, скривившись от боли, резанувшей виски. — А потом ничего… — Желание… — повторила Катара и смачно ударила себя по лбу. — И это все? Почему мы забыли? — Ты меня спрашиваешь? — огрызнулся Зуко, повернув голову в ее сторону и сверкая неистовыми, светящими в тумане, золотыми глазами. — Лучше скажи, что нам делать? Где мы вообще? — Не знаю, но свет бы не помешал… — Что? — переспросил Зуко, не расслышав шепчущую девушку, не желающую признавать, что она неспособна управиться с этим туманом. — Говорю, огонь бы нам не помешал. — И не поспоришь… Катара посмотрела на него, как на умалишенного, явно намекая, что также как и он понятия не имеет, что это за место. Тогда Зуко вздохнул, на секунду выпустил ее руку из своей хватки и попробовал зажечь огонь, чтобы хоть как-то разогнать пелену перед ними. Но огонь не появился. Встряхнувшись, расправив плечи, Зуко сконцентрировался, вдох-выдох, и так по кругу, пока энергия пробегалась по телу едва ощутимыми импульсами, скопилась в районе солнечного сплетения и ринулась к пальцам, — и снова ничего. — Проклятье! — воскликнул он, и только потом увидел скептический взгляд Катары. — А ты?.. — Не могу, — она пожала плечами, отчаянно прогоняя этот страх куда подальше. Лишение своих способностей для нее еще за время приключения с Аангом стало невероятным страхом. Ей было сложно адаптироваться без магии, сложно даже представить, что с ней могут сотворить, не будь у нее своего дара. Она станет бесполезной, никчемной и уязвимой (не в обиду не-магам). И все-таки сейчас, когда у Зуко не получались простецкие движения и призывы огня, волей неволей расслабилась, хотя бы потому, что не одна она стала уязвимой. — Ну просто отлично! — разъярился Лорд, гневно выдыхая весь воздух. — Что это за место?! — А ты не догадываешься? — фыркнула девушка, от одной мысли об этом месте у которой стая мурашек пробегалась по телу, а легкий озноб вновь заставлял вздрагивать. — А у тебя есть предположение? — так же язвительно выплюнул он. — И где твое дружелюбие?! — воскликнула Катара, уперев руки в бока. — Где-то дома, понятно? — Ты мог бы быть хоть чуточку вежливее! Мы тут оба застряли вообще-то! — Вот именно, мы Кох знает где, Катара! — взревел парень, хватаясь за растрепанные волосы и оттягивая их назад. — Я Лорд Огня, и должен быть в замке, как и ты, между прочим! А не шастать не пойми где в поисках выхода! Что это за место? Говори, раз знаешь! Катара точно не знала, не была уверена, хотя и все подсказки были прямо перед глазами. Она не желала признавать то, что они оказались в полной заднице и теперь без помощи Аватара не выберутся. — Допустим… возможно, это мир духов… Едва Катара тихо прошептала предположение, как глаза Зуко округлились до невероятных размеров. Он обдумал ею сказанное, с пару секунд тупо моргая, а затем хрипло рассмеялся, как если бы услышал самую нелепую шутку на свете. Запрокинув голову, он не обратил на ее негодующий взгляд внимания. — Ну да, конечно! Мир духов, как же, — пробормотал он, отсмеявшись, но тут же вдруг принимая серьезное выражение на лице. — Вот же дрянь! Ты серьезно? — Иначе почему наша магия не работает? — просто пожала она плечами, вновь вглядываясь в бело-сизую пустоту, которая будто загустела и стала похожа на молочную реку, плывущую со всех сторон. Зуко задумался, попробовал еще раз с магией, но ничего не вышло. Пришлось признать правоту Катары, но вопросов от этого меньше не стало. — Блеск! — воскликнул он в который раз, кожей ощущая нечто нехорошее, будто плохое предчувствие вдруг поселилось в нем. И почему бы ему не взяться, раз они застряли здесь? Зуко доверял своей «чуйке», а потому сразу догадался, что неспроста это все, и худшее может быть впереди. — И как нам выбраться из мира духов? — Позвать Аанга на помощь? — ляпнула она, и Зуко закатил глаза. — Ладно, ты прав. Если он здесь, то мы, может, и встретимся… а если нет, то я даже не знаю, как связаться с ним. — Еще лучше… — крякнул парень, вновь хватая подругу за руку, чтобы во время пути не потерять друг друга. Катара на это только нахмурилась, но горяченную ладонь не отпустила, боясь, что одиночество снова будет сжирать ее изнутри. Лучше постоянно быть рядом и не делать глупостей, не разделяться. — Значит, идей, как выбраться отсюда, нет? И как вообще мы умудрились сюда попасть, да еще и вдвоем? — Может, дело в том, что мы разругались с друзьями? — предположила девушка, и Зуко страдальчески вздохнул. Он только сейчас подумал о Мэй, и отчего-то стало совестно за содеянное, пусть оно и являлось правильным. Наверное, не стоило так поступать с девушкой во время праздника. — Или в нашем желании? Он вздохнул еще более тяжело. — Та женщина ведь говорила, чтобы мы не злили духов, — буркнул он. — Никогда не верил в подобную чушь! — Аанг всегда говорил, что духов нельзя злить, — наставническим тоном посетовала Катара, проигнорировав его слова, но вмиг умолкла под неосторожным скептическим взглядом Зуко. Да, она была инициатором конфликта, чего уж скрывать. — А что мы загадали, не помнишь? — Ты и это забыла? Зуко невесело хмыкнул, идя куда-то вперед, — или же они петляли по местности, где не было ни деревьев, ни домов, ничего, — и конца и края этой ловушке не наблюдалось. — Мы загадали найти свою судьбу и истинное предназначение. Катара поджала губы, так как действительно не помнила об этом, а как только Зуко озвучил, то помрачнела. Наверняка она сарказмировала, когда загадывала желание, не имела ввиду все всерьез, хотела быстрее покончить со всем. И как обухом по голове прилетели ее же слова: «Давай покончим с этим проклятым днем». Возможно, своей неосторожной фразой она оскорбила какого-то забредшего в ту глухомань духа или же поведением, но теперь чувство вины медленно прогрессировало под ребрами и заставляло корчиться. Неужели они здесь из-за своих собственных глупых слов? Зуко остановился, так и не дождавшись ответа Катары, и вопросительно взглянул на нее. Девушка мрачно закатила глаза, вообще не желая обсуждать загаданное, да и то, почему поссорилась с Аангом, как и не хотела сейчас лезть в проблемы Зуко, видя перед собой только поставленную задачу, — выбраться отсюда, — и искала мысленный способ ее решения. — Что? — фыркнул он, явно подметив что-то нехорошее в ее эмоциях. — Ты серьезно думаешь, что духи разозлились или решили дать нам шанс найти свою судьбу здесь? — Я ничего не думаю, Зуко, — выдохнула девушка, совершенно не желая истолковывать ему про то, что обычно говорил Аанг про мир духов, к тому же конкретного в тех разговорах было мало. Она понятия не имела, как они сюда забрались и как отсюда выбраться, и вообще ей начинало казаться, что бродят они кругами, ведь не может же быть это место бесконечным. — Может, попробовать позвать на помощь? — Ага, и какой-нибудь добрый дух, который обитает здесь, наверняка кинется нас спасать, — скептично усмехнулся парень и продолжил путь. — Чушь. Но Катара не обратила на его сарказм внимания и, глубоко вдохнув, начала кричать и звать на помощь, отчего потревоженная тишина глухо загудела, и необъяснимое эхо наполнило пустующее пространство. Переходя на октавы выше, едва не срывая голос и напрягая глотку, Катара так и шла, непонятно кого призывая, и все без толку. А Зуко, морщась от пронзительных криков за спиной, едва она успокоилась, ядовито спросил: — Легче стало? Катара не ответила, ведь ей хотелось злиться, плеваться ядом или огнем, язвить и препираться с Зуко, пока решение само не придет к ним. Она ненавидела ловушки, лабиринты, загадки, потому что не умела их решать. Ей было проще в некоторых ситуациях идти напролом или избегая все правила. А вот Зуко становилось интересно по мере их движения, что же ждет их впереди за этой пеленой тумана и неясности. Он даже ощутил подобие азарта, несмотря на то, что внутри клокотала злость и страх того, что они… нет, не мертвы, но… потеряны для других, безвозвратно. Но и злиться ему было нечего и не на что, — сам виноват, снова попал в ловушку по собственной глупости. — Я хотя бы пытаюсь что-то сделать, а ты водишь нас кругами, — нехотя буркнула девушка спустя какое-то время молчания, повисшего над поляной. Место, куда их притащили потусторонние существа или одно существо, не располагало гостеприимством и пока походило на одну сплошную туманную клетку без выхода и входа в другое измерение. Девушка даже задумалась о том, что ведь сейчас это их с Зуко души петляют по травянистым просторам, наполненным влагой, все так же, как и с физическим телом, ощущая холод, легкий озноб, и чувства будто взыграли новыми красками, совершенно острыми, и обуздать их практически не получалось. Будто твою душу выворачивают наизнанку. Это ее пугало, пугало до колик в животе и отчаянного желания рассмеяться, упасть на землю и так и лежать, пока Аанг не спасет ее. Но тут же взыграла гордость, да и Аватар вряд ли придет, вряд ли сумеет найти их в этой пустоши пелены. Но, будто повинуясь чьему-то велению, туман вдруг оборвался неожиданно и резко, так что оба застыли, впали в ступор и молчали, глядя на раскинувшиеся просторы неизвестной местности прямо перед ними. Тяжелое, пестреющее кучевыми облаками самых разных форм, небо окрашивалось в пронзительные оранжевые и розовые тона, а солнечный диск катился к горизонту. Наполненные жизнью изумрудные поля с нетронутой, девственно чистой травой вдали были усеяны морем огненных лилий, чьи кроваво-алые, будто горящие, лепестки тянулись ввысь и колыхались от едва уловимого прохладного ветерка. По бокам раскинулся темной лощиной лес, совсем неприветливый и, несмотря на хорошее освещение, такой же мрачный, что меж стволов клубилась тьма, в которую по собственному желанию не хотелось входить. Туман позади исчез, словно бы его и не было никогда, а позади оказались высокие горы и неприветливые скалы, пиками уходящие под свод небес. — Чудеса… — прошептала Катара, не видя конца и края алому полю, еще не отошедшая от исчезновения тумана. Казалось, этот мир не подчинялся никаким законам, здесь властвовали лишь древние духи, силы, что сами выстраивали этот мир из фантазий и иллюзий, а потому и объяснений чему-либо они давать не спешили. Зуко вообще подумал, что они попали на холст невероятно прекрасного пейзажа, и художник продолжает рисовать новые живописные детали, взмахами руки очерчивая им путь. Все казалось таким красочным, почти картонным, что протяни руку и коснешься невидимой стены, которая разобьет реальность на обычный рисунок, и они вновь окажутся в пелене тумана. Но само место вдруг начало питать их силами, словно подбадривающая рука матери легла на плечи и зазывала дальше сделать шаг, и окунуться в эту красоту. Усталость легко забылась, и вспыхнувшее благоговение в душе нарастало, что не хотелось даже дышать при виде такой красоты. — Это все не взаправду, — так же тихо ответил он, расширяя глаза и делая шаг назад. Но позади дороги уже не оказалось, а значит и мешкать в выборе пути было нельзя. Он покачал головой, вновь ощутив тревогу и не разделив восторга спутницы от прекрасного вида. — Ладно, и куда дальше? Но не успела Катара ответить и пожать плечами, как вдруг из ниоткуда налетел ветер, принося с собой нечто совершенно ужасное, иное и бесформенное. Зуко загородил собой девушку, но обороняться было нечем — ни палашей, ни магии не существовало в этом странном, чудесном и полном опасностей мире. Перед ними выросла большая тень, сквозь которую все еще угадывались очертания алых полей позади, раскинула свои слишком длинные лапища с невероятно костлявыми пальцами, и два синих глаза блеснули в этой черноте. Катара вся напряглась вместе со своим спутником, — они уже видели этот странный образ, сотканный самим злом, бездной потусторонней, пугающий и заставляющий сердце заходиться, крику застревать в глотке, а волосы вставали на затылке от одного этого жгучего взгляда, полного невесть чего. Ожиданием наполнились сердца, но тень продолжала молчаливо глядеть, колеблясь в пространстве и на доли секунды пропадая совсем, чтоб явиться вновь. Катара первая вышла из оцепенения, понимая, что ждет здесь только Тень их вопросов или чего-то еще. — Где мы? Что это за место? — спросила она робким, дрожащим голосом. Будь у Тени рот, то он изогнулся бы в подобострастной улыбке, но нет, только глаза сверкнули в сторону девушки. — Ужель не догадалась ты? — шипяще пронесся чужеродной голос, совершенно иной, многогранный, будто выдернутый из еще одной реальности, которые здесь накладывались слоями друг на друга, переплетались и страшили. И голос этот холодным лезвием резанул слух, заставил отступить. — Этот мир?.. Но договорить ей Тень не позволила, заговорив вновь с рокотом в тревожном голосе, будто предзнаменуя нечто тождественное и ужасное: — Мир духов рядом, дверь не на запоре, Но сам ты слеп, и все в тебе мертво. Умойся в утренней заре, как в море, Очнись, вот этот мир, войди в него…* Когтистая рука махнула назад на раскинувшиеся поля, и Зуко сглотнул, понимая, что это было указание к дальнейшим действиям. И вопросов снова стало еще больше, они разрастались в голове, как сорняки, готовые вновь и вновь причинять боль, ползти наружу. Он даже похлопал себя по щекам, все еще думая, что это им мерещится, что это очередной слишком реалистичный сон, но картинка не спешила распадаться мелкой пылью возле ног, а кровать во дворце так и осталась витать в мечтах. — И как нам выбраться отсюда? — задал вопрос уже Зуко, грозно поглядев на духа перед ними. — Если есть вход, значит есть и выход, — туманно изрекло существо, спустившись чуть ближе и пугая своей холодной близостью, от которой исходили мертвые волны, будто перед ними стоит настоящее зло, необъяснимое, не требующее даже лица, чтобы напугать; образ, сотканный лишь страхами. — И где же он? — нетерпеливо поинтересовался парень, и существо издало дерзкий смешок. — Хай-Рио, гора, что по ту сторону озера. — Здесь нет никакого озера! — Зуко уже весь полыхал, и кожа его лица сливалась по цвету с бугристой на шраме. — Конечно, есть, — вздохнул дух, вновь махнув себе за спину. — Оно там, за полем лилий. — И почему мы здесь оказались? Пожалуйста, ответь нам, — задала вопрос Катара, выступив из-за спины Зуко вперед. Существо, будто ожидало такого вопроса, рассмеялось. — Вы сами пожелали этого, — скрипучий смех, перекликающийся с зашевелившимися от ветра деревьями, пробрал до дрожи. — Пожелали найти свою судьбу, наплевали на традиции священного дня, оскорбили меня… — И теперь должны выбраться из твоей ловушки, класс! — горячо добавил Зуко. — Как банально, не находишь? Но дух не ответил, многообещающе сощурив черные глазницы, и вокруг голубых зрачков отплясывала веселый хоровод стая злой нечисти. Катара успокаивающе положила руку парню на плечо, ей вовсе не хотелось злить снова этого духа, которого она увидела в соленой воде моря на берегу у подножья вулкана. Теперь пазл складывался сам собой. Злой дух, угодивший на праздник, решил поразвлечь себя, и только по этой причине они попали в другой мир. Катара решительно винила во всем духа, не желая признавать и свою вину после такой встречи, но сказать что-то возмущенное, как это делал Зуко, смелости не доставало. В сказках Пра-Пра и легендах, что рассказывали темными ночами перед костром, всегда говорилось, что каждая игра имеет ограничение по времени. В каждой истории, где главный герой спасает попавших в беду есть риск остаться в ловушке навсегда. Но Катару и Зуко некому было спасать, по крайней мере пока что, и она просто не могла поверить, что у них есть все время во вселенной, чтобы пройти весь путь до горы, пика которой и видно не было. Аанг уходил в мир духов ненадолго, его максимум был перед прилетом Кометы Созина, когда он пропал на несколько дней. — Сколько у нас времени? — хрипло спросила Катара. — Сколько угодно, — фыркнуло существо. — Только помните, что ваши тела без души не смогут прожить долго. Вы должны успеть вернуться в мир наземный прежде, чем тело умрет, иначе некуда будет возвращаться. И время здесь течет совершенно иначе. — Что?! Мы не желали оставаться здесь навсегда! — рассердился Лорд. — Я то, что не дано вам смертным, дам. Подобное сбило с толку еще сильнее. Катара не знала, где именно время идет быстрее и сколько примерно у них есть времени, чтобы успеть, но дух, по всей видимости, конкретику и не думал давать. Стало быть, пока они еще дышат в их мире, есть шанс выбраться отсюда, но как только тело умрет, то они останутся здесь навсегда? В качестве кого? Игрушек? Катара не слышала никогда о людях, что застряли в этом мире, исключая Аватаров прошлого и людей, попавших в долину Забвения, о которых говорил Аанг. Такая участь ее не устраивала, она только освободилась от оков прошлого и умудрилась попасть в лапы этому жадному до зрелищ монстру! Как ни крути, но выхода сейчас не было, кроме как идти дальше, да и проснувшийся азарт в глубине души вдруг начал поторапливать. Глядя на Зуко, Катара замешкалась, ведь тот выглядел слишком потерянным. — И что же ты дашь? — сощурился он, переварив информацию. Хотелось прыгнуть на этого духа и сжать его едва видимую взгляду шею пальцами, придушить на месте за такие «игры», но он стоял как вкопанный в землю, все-таки страшась этого существа, способного затащить в этот мир любого приглянувшегося. — Мы сами не знаем, чего конкретно пожелали! — Здесь, останетесь вы или нет, обретете и смысл и судьбу, — загадочно протянул дух, распахивая руки словно для объятий, показывая весь масштаб задуманного для них. — Но путь коварен, вы можете потерять самих себя на пути к цели, и тогда уж ничто вам не поможет. Так, что, вперед? — От тебя нет толку! Кто вообще тебе давал право так с нами поступать! — все-таки он не сдержался, и Катаре пришлось стиснуть его руку уже двумя своими, чтобы Зуко не полетел вперед в запале гнева. — Мне право не нужно, — ледяной ответ сказал сам за себя о том, что дух, растворяющийся в воздухе с каждой секундой все четче, устал от смертных. Он растворился, оставляя обескураженных, шокированных и откровенно ничего не понимающих Катару и Зуко наедине в этом огромном мире, от которого не знаешь, чего ожидать. — И что, Кох меня раздери, это значит?! — выкрикнул Лорд в пустоту, и Катара тихо зашипела. — Думаю, Коха лучше не призывать, Зуко, — запричитала она, оглядываясь по сторонам. — Этот мир не такой, как наш, и… мы здесь гости, лучше быть дружелюбными… — Дружелюбными? — зарычал парень, пнув ближайший камень, чтобы тот отлетел в кусты. — Катара, мы вообще здесь быть не должны! Этот идиот забрал наши души сюда и толком не объяснил, как отсюда выбраться! Как и не сказал на что обиделся! А если обиделся, так зачем исполнять то, что мы пожелали?! Чушь какая-то! Полная чушь! В каких передрягах мы только не были, но теперь в полной заднице! — Зато мы знаем куда идти, идиот! — закричала на него в ответ девушка, и Зуко смолк под ее полыхающим взглядом. — Думаю, этот путь и определит нашу судьбу, заставит что-то осознать, к примеру… — Ну да, что с духами связываться — себе дороже! — выплюнул парень и пошел вперед к раскинувшемуся огненному полю, будто застывшему во времени. Катара со вздохом последовала за ним, вздрагивая от его чертыханий и тихих ругательств.