Разбор фильма "Не покидай..." (1989г.)

- У нас в Абидонии, надо заметить, народ по характеру домосед - почти никто нигде не был. Но все замечательно отзываются о вашей стране, о её живописной природе, о её добросовестных мастерах-умельцах.

Всё, хватит нам всякой мрачности и загадочности, поэтому возвращаемся к фэнтези про красивую дворцовую жизнь, да поскорее. Чтобы не тратить время в кладовой на поиск подходящего костюма для приезжего принца, почему бы не стащить его с явившегося на приём пораньше маркиза? Теодору можно так поступить с подданным, он же король. Тем более, костюмчик хороший, заграничный, на несколько размеров больше, так что невзрачный принц хотя бы покажется Альбине шире в плечах. Кстати, а как там сама Альбина? Готова наконец? Круг фрейлин расступается, и Альбина предстаёт перед зрителями в пышной, но очень короткой юбке. Это весьма неожиданно. В первой серии в нарядах тоже не всегда наблюдалась историческая точность, но жёлтое платье Альбины всё же вписывалось в антураж благодаря форме рукавов и более длинной юбке. То же самое можно сказать и о тёмных нарядах Оттилии, кажущихся всего лишь более простыми, повседневными и рабочими, чем наряды принцессы, королевы и фрейлин – ведь в отличии от этих дам Оттилия помогает мужу заниматься государственными делами. Однако короткая юбка вполне подходит для фильма по нескольким причинам: она 1) подчёркивает молодость и дерзость Альбины, 2) подсказывает, что королевская семья попытается соблазнить пенагонца красотой ног принцессы и 3) задаёт весёлый и лёгкий тон этой сцены. Самое время настроиться на праздник – шутка ли, шестнадцать лет таких торжеств не было! – и вопрос Оттилии о цене нарядов очень не к месту. Королева и принцесса не оправдываются перед ней за потраченные средства; королева с достоинством объясняет, что их цель – красиво выглядеть, а не вписываться в бюджет, а Альбина и вовсе называет тётю змеёй и недоумевает, почему бы ей не блистать, если уж она может себе это позволить. Фрейлины подхватывают праздность Флоры и Альбины, по экрану мелькают разноцветные пышные платья, король доволен, Оттилия – тоже, ведь подмечая легкомыслие королевской семьи, она чувствует своё превосходство над ними. На десерт она оставляет себе передачу свитка с речью свояку и намёк на его необразованность, поскольку он не понимает отсылку на древнегреческую мифологию в имени Аполлона на третьей странице речи. Внешне все четверо, разодетые в пух и прах, готовы к торжественному обеду, но положительно себя настроить у них не получается. Всех дам настораживает поспешное решение короля выгнать с обеда абидонскую знать, а он, будучи занятым мыслями о захвате у разбойников Милорда и устав от всевозможных приготовлений к обеду, вовсе не думает о том, как к такому решению отнесутся вельможи (да и сам Пенапью, если узнает, что произошло из-за его страха перед большим обществом). Кроме того, перепалка между Оттилией и Теодором продолжается до самого обеда, так как каждый из них чувствует необходимость отстоять свою точку зрения: Оттилия не хочет, чтобы семья ударила лицом в грязь перед гостем своей неофициальностью, а король считает, что достаточно уже похлопотал по поводу приезда принца и оттого подтрунивает над серьёзной свояченицей. Альбина поддерживает отца: ей поскорее хочется праздника, танцев и замуж, а из-за официальной части эти счасливые события откладываются. Зато уж кто подготовился дарить всем светлую энергетику и положительные эмоции, так это Пенапью. Его восторг бьёт ключом, он влетает в обеденный зал с широко распахнутыми руками, щедро раздаёт поклоны – и внезапно растягивается на полу. Альбина глядит на него сверху вниз широко распахнутыми глазами – в её взгляде явно читается “ЧТО это вы мне тут подсунули? Вы хотите сказать, что этот чудак – принц пенагонский?” Но Пенапью ничуть не смущается и не начинает переживать по поводу испорченного первого впечатления: поднимается с пола, использует светскую отговорку, мол, это из-за новых башмаков, и, похоже, немного перегибает палку, добавив, что во дворце даже падать приятно. Приём продолжается по намеченному плану. Даже Патрику, решившему посмотреть с антресоли на гостя, в этот момент становиться неинтересно, и он на время уходит. Король читает речь, и Оттилия вскоре раскаивается в том, что, желая озадачить недалёкого свояка, не объяснила Теодору по-человечески, как надо на самом деле читать трудный текст; ей более чем неловко слышать его оговорки и ошибки. Однако настоящая проблема торжественной речи кроется в её содержании: как и пенагонская энциклопедия, речь полна вранья. (Это вполне логично – ведь речь канцлер писал, основываясь именно на энциклопедии.) Зрители выцепляют подвох на второй странице, где упоминается любовь абидонцев к природе Пенагонии несмотря на то, что они там никогда не бывали. А после третьей страницы честный Пенапью не выдерживает и начинает убеждать хозяев, что его таланты не соответствуют их ожиданиям. Тем временем Флора не понимает, почему принц так отреагировал на стандартную лесть – должно быть, для неё, равно как и для Оттилии с королём, лесть - это такое обыденное явление, что на неё не стоит даже обращать внимания. А Альбина, не привыкшая пока к лживости светского общества (как и сам принц), всё больше разочаровывается в женихе. Хозяева пытаются замять происшествие, но вдруг несмотря на вежливость, Пенапью твёрдо даёт понять им, что он скучает по обществу бродячих актёров и что принцесса не в его вкусе. Если бы королевское семейство разделяло его добродушие и спокойствие, ему бы пошли навстречу – нашли бы другие темы для разговора, возможно, обнаружили бы общие интересы, и в итоге все остались бы довольны обедом и друг другом. Однако вместо этого все вооружились против принца, и вскоре ему сильно достанется за неосторожность. Наверное, зря они так поступили, потому что тем, кто не делает Пенапью ничего плохого, он здорово поднимает настроение и пытается отплатить добром. Даже в тюрьме Жаку и Марте становится теплее от воспоминаний о простодушном принце. А вскоре супруги и вовсе перестают унывать: оказывается, в соседних камерах сидят отличные люди, с которыми вместе можно поиронизировать насчёт абидонских порядков и тюремного обеда, который не подают до начала королевского. Конечно, вскоре всех заключённых сошлют на остров Берцовой Кости или вовсе казнят, но пока им очень весело вместе. Наверное, лучше есть баланду вместо дичи и фруктов, что украшают королевский стол, зато с близкими по духу людьми, а не хищниками, которые уже оскалили зубы и вот-вот набросятся на несчастного Пенапью.