Перемены

      Яркое весеннее солнце слепило глаза, и Лотти прикрыла их подставляя лицо на встречу теплым лучам и легкому освежающему ветерку, который шкодливо трепал ее темные волосы. Губы сами собой растянулись в счастливой улыбке. В голове было до звенящего пусто, а в груди жидкой карамелью растекалось волнительное предвкушение предстоящих перемен.              — Лотти! — девушка вздрогнула от резкого возгласа и покачнувшись едва не завалилась спиной назад. Сердце бешено забилось в груди. Вцепившись в железные перила до побелевших костяшек, она медленно повернула голову назад. Далеко внизу простирались живописные виды природы, раскрашенные весенним цветением. Лотти часто приходила сюда, чтобы полюбоваться на невысокие сопки и ковер из крон деревьев под ними с высоты птичьего полета, но вот сама она никак не планировала присоединиться к пейзажу спикировав вниз. По крайней мере, не сейчас — это уж точно. Левитацию преподавали только на старших курсах академии, а Лотти туда пока еще даже не поступила. Где-то сбоку послышался торопливый топот, а за ним и ощущение крепкой хватки на предплечье: — Ты совсем с ума сошла?              — Напугал, дурачок, — фыркнула Лотти, дернув плечом, и спрыгнула на землю. Она старалась не показывать другу, как сильно испугалась на самом деле.              — Я чуть инфаркт не поймал, — Зигги приложил одну руку к груди. — И это в мои-то пятнадцать!              Шарлотта в очередной раз фыркнула, только уже от смеха. Зигги всегда мог поднять настроение, а еще он всегда так искренне переживал за нее... Как же Лотти теперь будет справляться без него? Подумав об этом девушка сникла, а ушедшее было неприятно-тянущее чувство в груди вернулось с новой силой.              — Ты… Ты не передумал? — робко спросила она.              — Нет, — с обреченной решимостью ответил друг.              Они хмуро переглянулись, а затем отвернулись друг от друга в разные стороны.              Их размолвка началась около месяца назад, когда учеба в гимназии стала подходить к концу и пришло время выбирать свой дальнейший жизненный путь. Вот тогда-то Зигмунд неприятно удивил ее своим выбором…              Конечно, долго злиться на него у Лотти не получалось. Это же Зигги, ее самый лучший друг на все времена с самого детства. Она помнит его столько же сколько помнит и саму себя. Вместе они учились ходить на лужайке между их домами, вместе лазали по деревьям, летом вместе бегали к озеру и проводили там все теплые дни, позже они вместе открыли в себе магические способности и вместе учились маленьким безобидным фокусам, у Лотти получалось лучше, но Зигги тоже не сдавался и работал в два раза усерднее. Потом они вместе попали в гимназию для одаренных детей и долгие девять лет обучения вместе мечтали поступить в Академию Магии, Чародейства и Волшебства, самое престижное учебное заведение Дивномирья. Вернее, восемь лет. Ведь год назад у Зигги обнаружились особенности ментальной связи с драконами, благодаря которым он мог поступить в закрытую Академия Особых Искусств на границе государства и стать Драконьим Всадником. Мечта Зигги, одержимого этими огромными загадочными рептилиями, ожидаемо изменилась.              Лотти, конечно же, была рада за друга, который теперь свободно мог посещать драконий заповедник за городом. Рада тем перспективам, что открывала перед ним АОИ, но в душе поселилась тоска. Расставание с Зигги было неминуемым.              — Ну а каникулы-то у вас там хоть бывают? — Лотти неуклюже постаралась завести непринужденную беседу, но не сдержавшись шмыгнула носом.              — Нет, — сдавленно выдавил Зигги. — Первые три года курсантам запрещено выходить из стен Академии…              — Что? — Лотти вскинула голову и уставилась на друга не верящим взглядом. Его каштановая шевелюра развивалась на ветру, то открывая, то закрывая словно шторка россыпь веснушек на лице, лезла в глаза, но Зигги даже не попытался убрать ее. — Целых. Три. Года. — отрывисто повторила она, цедя каждое слово.              — Это необходимость, Лотти. Драконы должны к нам привыкнуть, запомнить наш запах, научиться сосуществовать вместе и все такое.              — И все такое, — передразнила Лотти кривляясь.              — Это не так уж и много на самом деле, — оптимистично заверил друг.              — Ну да. Конечно, — ответ Лотти был полон скепсиса.              — Да ты только представь, какими мы будем через три года? Готов поспорить, ты меня даже не узнаешь! — Зигги приосанился, выпятив грудь колесом. — Я буду высоким, сильным и мускулистым.              Лотти прыснула со смеху. Представить такое сейчас, глядя на по подростковому угловатое тело друга, было сложновато. Зигги обиженно нахохлился.              — Ну и смейся, а другим девчонкам нравятся Всадники.              Смеяться как-то резко расхотелось, стоило только представить, как Зигги будет важно идти по улице в форме курсанта, а другие девушки будут провожать его заинтересованными взглядами. Внутри что-то неприятно заскрежетало.              — Ну и пожалуйста. Через три года я и сама буду высокой, стройной и красивой, как ведьмы из Верховного Ковена.              Зигги лукаво усмехнулся:              — А я думал, ты все время будешь посвящать учебе. Как же твое «стать лучшей на курсе» и прочее в этом духе?              — Конечно, буду! Одно другому не мешает.              — Верю-верю, — скептически хмыкнул Зигги.              — Вот увидишь! К твоему возвращению я освою левитацию и летать буду не хуже, чем твой дракон. — горячо заверила его Лотти, рисуя мысленно себе новую цель, подкрепленную азартом.              — Это уж вряд ли, ведь к концу третьего курса я буду уже асом в пилотировании, а ты только начнешь постигать азы, да и левитация дается далеко не каждой ведьме…              — Мне дастся!              — Вот и посмотрим, — усмехнулся Зигги.              — Посмотрим-посмотрим.              Некоторое время они еще пылко спорили препираясь, кто кого сможет сильнее удивить, распаляясь все больше и больше. Зато от недавней тоски не осталось и следа. Лотти приободрилась, расправила плечи, ей уже натерпелось приступить к занятиям, чтобы открыть их соревновательный марафон длинною в три года. Впереди ожидало столько дел! Совсем не время киснуть и скучать.              А еще в душе поселилась какая-то стойкая уверенность в том, что теперь-то уж точно Зигги о ней не забудет даже спустя время.              — Ну вот, совсем другое дело, Лотти. — довольно улыбнувшись Зигги потрепал ее макушку.              — Эй! — Лотти скинула его руку. — Так ты что, специально это затеял?              — Ага. Чтобы ты не грустила тут без меня, — весело подмигнул друг.              — Ну вот еще, — фыркнула Лотти, а ее щеки вдруг вспыхнули смущенным румянцем.              — Иди сюда, вредина, — и не дожидаясь ответа Зигги сгреб ее в свои неуклюжие, но такие уютные и до боли родные объятия.              Лотти прижалась щекой к груди друга, вдохнула знакомый аромат, почувствовала исходящее от него тепло и, услышав мерный стук, замерла жадно впитывая в себя это мгновение.              — Ты ведь меня не забудешь, правда? — прошептала она еле слышно и зажмурилась в ожидании ответа, глупо надеясь, что Зигги ничего не расслышал.              — Конечно, нет, Лотти. Никогда, — с нежностью в голосе заверил ее друг и ласково погладил по голове.              — Я тебя тоже никогда не забуду! — отстранившись от Зигги, Лотти заглянула ему прямо в глаза.              — Очень на это надеюсь. А пока, нам будет чем заполнить это время. Правда?              — Ага, — усмехнулась Лотти по-доброму и приподняла вверх указательный палец: — И чтобы отчет в письме присылал мне каждую неделю!              — Как скажешь, — Зигги поднял вверх ладони и рассмеялся. Напряжение между ними наконец-то рассеялось.              Лотти повернулась к перилам, сделала шаг вперед и раскинула руки в стороны закрывая глаза и делая глубокий вдох. Перемены по-прежнему волновали ее, но она их больше не боялась.