Белое пламя

      Дилюк разлепил глаза и словно из-под толщи воды услышал голоса, однако слов разобрать не смог. Он поморщился и сдавленно застонал, поднося руку к лицу. Все тело горело, очень хотелось пить. Он потянулся вперед, пытаясь сесть и почти сразу наткнулся пальцами на прохладный стакан, который немедленно схватил и поднес ко рту. Жадно выпил холодную воду, подивившись, как ловко предугадываются его желания. И наконец-то смог различить свое имя:       — Дилюк? — звал голос Джинн, в котором читалась улыбка. — Ты нас напугал. Нельзя же так резко накачивать уровень своей энергии!       — Я в первый раз такое вижу, — согласилась с ней откуда-то сбоку Барбара. — Господин Дилюк, вы восстановили энергию всего за несколько секунд, хотя иногда на это могут уйти часы. Это потрясающе!.. Но так волнительно…       — М-м-м, — простонал Дилюк, плохо контролируя собственное тело. Ему удалось сесть и теперь он не знал, куда деть стакан. Выпитой воды казалось недостаточно, но он не знал, как попросить еще, поэтому просто вертел стакан в руках. В рот будто насыпали песка, а губы потрескались. Дилюка сильно лихорадило, но, в целом, он не чувствовал боли или сильного недомогания. Он словно проснулся выздоровевший после сильной температуры. Джинн мягко забрала у него стакан и протянула Барбаре, которая, в свою очередь, без слов наполнила его водой. Затем Джинн аккуратно поднесла стакан к губам Дилюка, очевидно, желая, чтобы он выпил. Рагнвиндр повернулся к ней, одними глазами спрашивая, в самом ли деле она собирается поить его с рук. Девушка же улыбнулась и подвинула стакан ближе:       — Пей, — услышал Дилюк и, хотя был уже в состоянии удовлетворить свои потребности сам, позволил ей напоить его. Вода была потрясающей хрустально-прохладной, успокаивающей и приятной на вкус.       — Это вода из святого источника, — раздался переливистый, как колокольчик, голос Барбары. — Поможет дополнительно восстановиться.       — Большое спасибо, сестра, что согласилась нам помочь, — похвалила младшую Джинн. — Я благодарна тебе.       — Совершенно не за что, дорогая сестра, — отозвалась Барбара, — мне от всего сердца хотелось помочь. А теперь прошу меня простить — есть еще дела, которые мне нужно закончить сегодня. Сестра, ты справишься сама? Или мне позвать на помощь кого-нибудь из моих…       — Спасибо, Барбара, думаю, одной Джинн будет достаточно, — вклинился в обмен любезностями Дилюк и, возможно, зря, потому что его голос звучал хриплым бульканьем. Обе девушки одновременно обернулись к нему, и Барбара тут же наколдовала еще воды в стакане.       — Что ж, — солнечно улыбнулась Барбара, — тогда, надеюсь, что третий стакан поможет. Я оставляю вас. Сестра, — кинула она магистру Ордо Фавониус и скрылась в одной из боковых дверей.       Они с Джинн остались наедине.       Как только Дилюк понял это, то моментально почувствовал охватившую его сильную неловкость. Он поерзал на каменном постаменте, куда рухнул после ритуала, проведенного Барбарой, и на котором так нелепо отрубился, когда все уже закончилось. Джинн тоже занервничала и отсела чуть дальше.       — Ты впечатлил Барбару, — деловито произнесла Гуннхильдр. — Она уже несколько раз проводила ритуал возвращения энергии, но никто не справлялся так быстро, как ты. Всего несколько секунд. Это действительно выдающийся результат.       Дилюку было приятно, что его хвалят и что его способности оказались гораздо выше, чем он сам подозревал. Вдвойне приятно было, что похвала следовала от Джинн. К тому же, было кое-что, о чем он хотел ее спросить…       — Барбара сказала мне, что результату способствовал один новый ингредиент, — хитро начал Дилюк. — Некая золотая пыль, воздушная, как ветер…       Рагнвиндр с удовольствием наблюдал за тем, как розовеют щеки Джинн.       — Это совсем другое…       — Что скажешь? Может, в моем впечатляющем результате есть и твоя заслуга? Или это секрет?       — В общем-то тут нет никакого секрета, — Джинн поправила выпавший локон и покачала головой. — Но я подумала, что моя целительная сила будет не лишней, поэтому попросила Барбару добавить концентрат моей золотой пыли. Я, конечно, была уверена, что ты справишься и магия вернется, но усиление только пошло на пользу. К тому же…       Гуннхильдр замолчала, и Дилюк нахмурился: что она пытается скрыть?       — К тому же? — с нажимом повторил он.       — К тому же я хотела, чтобы и моя сила лечила тебя, — ответила Джинн с вызовом и посмотрела прямо на него. А у Дилюка сердце пропустило удар. — Я должна была прийти в собор одновременно с тобой, но не по своей вине была вынуждена задержаться. А когда смогла вырваться, все уже закончилось. Даже немного жаль.       Дилюк чувствовал, как лицо само собой расплывается в счастливом выражении, и это невозможно никак контролировать. Выходит, Джинн ждала его? Все это время готовилась к ритуалу? И даже пожертвовала часть своей едва-едва восстановившейся силы, чтобы приблизить шансы восстановить его магию к максимуму? Выходит, ей совсем не безразлично, что с ним? Последний вопрос до жути хотелось задать вслух, но Дилюк не решился. Его все еще «штормило», и он не очень-то представлял, что делать дальше. Поэтому поднял руку и, выдохнув, приказал появиться на ладони маленьком огоньку. Пламя тут же вспыхнуло, окатив лицо знакомым жаром. И Рагнвиндр, теперь уже не скрывая, широко улыбнулся.       — Ты сейчас брови себе спалишь, — строго сказала Джинн.       Дилюк повернулся к ней и увидел, что она тоже улыбается.       — Спасибо, — серьёзно сказал он. — Большое спасибо вам обеим. Вот это, — он поднял чуть выше ладонь с пляшущим на ней огоньком, — много значит для меня.       Джинн мягко улыбнулась той улыбкой, которую он за эти несколько встреч уже начал различать, и вдруг взмахнула рукой, взвивая созданное им пламя в воздух. Оно красивой волной изогнулось и приземлилось на ладонь Дилюка уже гораздо более обширным, чем было до этого, и более золотистым, нежели он создавал обычно. Как сказала бы Барбара, это было потрясающе.       Однако вскоре голова закружилась, и Рагнвиндр был вынужден погасить огонь.       — Ты отлично справился, но тебе стоит отдохнуть, — сказала Джинн, поднимаясь с постамента.       — Согласен. Но до поместья я сейчас не доберусь. Придется остаться в «Доле Ангелов».       — В «Доле?»       — Да, там у меня есть отдельная комната наверху как раз для таких случаев. Тем более, что коня я тоже оставил у таверны.       — Получается, до собора ты добрался без коня? Как же ты доберешься до таверны? Может, на планере?       — Сомневаюсь, что способен сейчас им управлять, — пробормотал Дилюк.       — Может, на моем? Я могу долететь до таверны.       Но мужчина снова покачал головой и с улыбкой ответил:       — Меня точно стошнит.       — Что-то не припомню у тебя слабого вестибулярного аппарата.       — Сама понимаешь — обстоятельства, — в тон ей сказал Рагнвиндр, разводя руками.       — Тогда нам остается только идти пешком, — сообщила Джинн таким голосом, словно это он пытался ее переубедить.       — «Нам»? Ты собираешься пойти со мной? — Дилюк задал вопрос, прежде чем успел прикусить язык.       — Ну конечно! Вдруг что-то случится по пути? Я не могу так рисковать т… — она оборвала сама себя на полуслове. Но, кажется, Дилюк знал, что она собиралась сказать. Он почувствовал, что его раздувает, как пузатую рыбу, от радостных мыслей. Может ли ее фраза значить, что ей небезразлична его судьба?       — Что ж, тогда идем.       Дилюк поднялся с постамента вслед за Джинн и проследовал к выходу из собора. Он внезапно не знал, куда деть руки, поэтому засунул их в карманы брюк; спина не разгибалась — по ощущениям в нее вставили железный прут. Ему одновременно хотелось спросить так много и в то же время не было сил ничего говорить. Рагнвиндр уже и забыл, когда испытывал настолько широкий спектр эмоций, когда все тело то бросает в дрожь, то сердце заходится болезненным жаром, то пальцы леденеют. И когда он совершенно не способен остановить все это.       До таверны они шли в напряженном молчании. Дилюк один раз поинтересовался, когда ему можно будет вернуться к магическим тренировкам, а Джинн ответила, что, в зависимости от самочувствия, он может приступать хоть завтра. Затем они в который раз обменялись благодарностями и разошлись в похвалах Барбаре, а после этого общие темы иссякли. Рагнвиндр напряженно думал, как свернуть разговор в ту плоскость, которая больше всего занимала его мысли, но ничего так и не сообразил. А когда, повернув, увидел знакомую дверь, понял, что придумывать гениальный план поздно.       Однако шанс еще не был упущен.       Собрав волю в кулак, Дилюк произнес:       — Зайдешь? — и на последнем слоге голос все-таки предательски дрогнул.       Джинн посмотрела на него немного озадаченно и покачала головой. Сердце Дилюка провалилось куда-то вниз.       — Почему? — спросил он практически одними губами.       — Ты же сам знаешь — Ордо Фавониус в «Доле» не очень жалуют.       — С чего ты это взяла?       — Ну ведь ты же его хозяин.       — И? Я никогда никому не закрывал двери своего заведения. Тем более на основании принадлежности к Ордену. Откуда тогда такая информация?       — Я… всегда так считала, — помедлив, произнесла Джинн.       — Тебе сказал это кто-то конкретно? — Дилюк сделал к Джинн несколько шагов. Его возмутило, что о «Доле Ангелов» ходит подобная молва.       — М-м-м, нет. Не думаю. Но я знаю, как в Ордо Фавониус проводят время — немногие посещают таверны. Исключение только, наверное, Кэйя Альберих.       Дилюк поморщился при упоминании названного брата. А затем тронул Джинн за руку, подталкивая ко входу в таверну.       — В любом случае, знай с сегодняшнего дня, что тебя с удовольствием ждут в этом заведении. И как магистра Ордо Фавониус, и как Джинн Гуннхильдр.       — Джинн Гуннхильдр и есть магистр, Дилюк, — сурово произнесла Джинн, однако последовала за Дилюком внутрь.       Войдя, Рагнвиндр запоздало осознал, что они так и держатся за ручки, как юные влюбленные на первой встрече, и сейчас же выпустил запястье Джинн. К счастью, она ничего не заметила. Дилюк же покачал головой, ругая себя за неосторожность, ведь своими действиями он мог сильно скомпрометировать главу Ордо Фавониус. Давно он не был таким рассеянным и неосмотрительным.       Мужчина кивнул бармену за стойкой и указал Джинн на лестницу. И только несколькими секундами позже понял, что посетители оторвались от своих дел и с удивлением принялись разглядывать вновь прибывших. Дилюку только казалось, что в общей толпе за ними никто не наблюдает. На самом деле зоркие глаза уже давно выцепили мундир Ордо Фавониус и красные волосы главного винодела Монштадта, а кое-кто уже и отметил, что они пришли, держась за руки. Длинные языки разнесут новости, приправленные тысячей несуществующих деталей, в мгновение ока еще до того, как они поднимутся на второй этаж… Все-таки опрометчиво было приходить вот так открыто в таверну, что бы Рагнвиндр ни говорил на улице.       Пребывая в раздумьях, Дилюк неожиданно споткнулся на лестнице, почувствовав резкую головную боль, и, неловко ударившись о перила, осел на пол. Прижимая пальцы к вискам в попытках не потерять сознание, он услышал заботливый голос Джинн:       — Что с тобой? Голова? Сильно болит?       — Да, — просипел Дилюк, с трудом поднимаясь. Нужно добраться хотя бы до комнаты, и уже там решить, что делать.       Джинн подхватила его под локоть и буквально дотащила до двери, которую он ей указал. Дилюк протянул девушке ключ, понимая, что сам будет долго возиться с замком. Внутри все горело, будто вновь обретенный огонь разбушевался и хотел вырваться наружу. Джинн торопливо сгрузила Дилюка на идеально застеленную кровать и принялась водить руками над его животом.       — Не понимаю, — нахмурилась она, — твое тело здорово. Все внутренние органы работают, как надо… А ну…       Джинн переместила руку к его лицу. Провела пальцами по его глазам, губам, носу почти нежно, и Рагнвиндр на мгновение даже перестал чувствовать, что внутренности разрывает дикий жар. Он мог думать только о том, что Джинн по своей воле касается его, хотя это вовсе не обязательно для целителя, и эти мысли приносили такое наслаждение, что боль отступала на второй план.       — Ты отторгаешь свой огонь, Дилюк, — спустя некоторое время произнесла Джинн, убирая руки. — Но не бойся, это пройдет. Скорее всего, ты слишком поспешил принять магию обратно. Все-таки не зря восстановление энергии проходит по несколько часов, а не секунд… Но тут есть и моя вина: не надо было добавлять золотую пыльцу…       — Ты ни в чем не виновата, — сразу же пробормотал Дилюк. Он не хотел слушать ее сожаления. Она сделала для него больше, чем он мог рассчитывать. — Я справлюсь. Просто дай мне время, — попросил он, сцепив зубы.       — Я в этом уверена, Дилюк, но сейчас тебе нужно поберечь силы. Ты должен пройти фазу восстановления, я больше ничем не могу тебе помочь. — «Мое имя, сказанное голосом Джинн, — самый приятный звук в мире», — так подумал Дилюк, а, может, не подумал об этом, а сказал вслух, но точно определить не мог, потому что сознание снова уплывало. Откуда-то сверху Джинн опять заговорила: — Я могу взять воды? Позвать Чарльза?       — Вода — дверь сбоку… только не зови никого… не нужны лишние сплетни… Ничего не делай… Джинн, спускайся вниз, закажи бокал вина, выпей и через некоторое время уходи. Можешь взять из этой комнаты какую-нибудь вещь, как будто я ее тебе отдал. Не хочу, чтобы люди подумали о тебе что-нибудь…       Джинн несколько секунд смотрела на него, распростертого в странной позе на кровати, с лихорадочно бегающими глазами, а затем опустилась рядом на колени:       — Дилюк, мне абсолютно все равно, что обо мне подумают люди в таверне, — произнесла она и взяла обеими ладонями его руку. — Как я могу оставить человека, который спас мне жизнь? Который из-за меня чуть не лишился магических способностей? Это гораздо важнее моей репутации.       Джинн слегка поглаживала пальцами его кожу, и это было очень приятно. Настолько, что помогало сосредоточиться на ласкающих прикосновениях, а не на бушующем пламени внутри.       — Но ты ведь глава Ордена. Это может повлиять на тебя.       — Может быть. Но люди судачат всегда — так пусть болтают. В конце концов, единственным официальным подтверждением от меня будет только объявление о моей свадьбе.       — Чего?! — от неожиданности Дилюк даже привстал с кровати. Увидев его реакцию, Гуннхильдр тут же замахала руками.       — О, архонты, я неправильно выразилась. У меня не будет в ближайшее время никакой свадьбы. Я имела в виду, что, когда буду выходить замуж, то сообщу об этом официально. А до тех пор, пусть люди развлекаются любыми слухами.       Признание успокоило Дилюка, хотя и не свело на нет ощущение, что где-то есть призрачный соперник за внимание Джинн, о котором он не знает. Однако теперь Рагнвиндр получил косвенное подтверждение того, что сердце Гуннхильдр свободно, а значит, у него еще остается шанс предложить себя в качестве кандидата… Как только Дилюк принял в уме это решение, он почувствовал на щеках мягкие прикосновения пальцев Джинн. Она склонилась над ним и прошептала:       — Спи.       Дилюк послушно провалился в глубокий сон.