Пускай не наставления, а мой собственный пример покажет вам, какие опасности таит в себе познание и насколько тот, для кого мир ограничен родным городом, счастливее того, кто хочет вознестись выше поставленных природой пределов.
Виктор Франкенштейн
"Франкенштейн, или Современный Прометей" Мэри Шелли
Итак, 1816 год. Он не просто так называется "годом без солнца" или "годом без лета", или, по версии американцев, "тысяча восемьсот насмерть замёрзшим". В 1815 году происходит извержение вулкана Тамбóра в Индонезии. Это самое смертоносное извержение за всю историю человечества (пока спит Йеллоустоун, оно будет таковым оставаться). Вы наверняка слышали про Везувий, уничтоживший знаменитые Помпеи и еще несколько римских городов. Точный подсчёт жертв провести сложно ввиду исторической отдалённости от нас тех времен, но, по словам учёных, погибло "несколько тысяч" жителей Помпеи, Геркуланума, Оплонтиса и Стабии, а ещё маленьких поселений у самого подножия вулкана. Многие жители эвакуировались, так что жертв было куда меньше, чем могло бы быть. Слышали ли вы про Тамбóра? Извержение этого островного вулкана унесло жизни 71 тысячи человек. Выброс пепла в атмосферу был такой колоссальный, что в северном полушарии планеты на десятилетие изменился климат - вулканическая зима сделала его ощутимо более холодным. Летом 1816 года последствия извержения ощущаются в полную силу. Небо вечно окутано темно-серыми тучами, идёт дождь, не по-летнему холодно. Интересная компашка собирается у Женевского озера, на вилле Диодади. Её арендует знаменитейший Лорд Джордж Гордон Байрон. Вместе с ним коротают время его личный врач Джон Полидори, поэт Перси Биши Шелли, его подруга и в будущем жена Мэри Годвин, сбежавшая с поэтом из дома (кстати, для Шелли это было уже второе "похищение" возлюбленной у родителей) и её сводная сестра Клара Клермонт. Они редко покидают виллу, развлекая себя тем, что собираются в гостиной и ведут светские разговоры. Всё чаще в их разговорах речь идёт о мистике, ведь атмосфера к тому располагает: даже в полдень небо тёмное и всюду царит полумрак. Кроме того, в те годы популярна готическая литература с её сюжетами из таинственных Средних веков с их замками, ведьмами, привидениями замученных и казнённых в подвалах каменных крепостей, тенью злого рока, парящим надо всем, и прочими мрачными вещами. Собравшиеся читают "Фантасмагориану", французский сборник историй о привидениях. По всей видимости, сборник оказывается вскоре прочитанным. Тогда Байрон, по натуре своей большой авантюрист, предлагает каждому из присутствующий написать страшное произведение. Наиболее успешными в этом деле оказываются Джон и Мэри. Считается, что Байрон стал вдохновителем Полидори, предложив ему идею произведения. В 1819 году врач, а в последствии ещё и писатель, публикует свою повесть "Вампир", которая считается первым произведением про вампиров, описывающим их современный образ. Ну, до "Сумерек" это представление о кровососущих было вполне стабильным и единообразным. А вот Мэри Годвин, в будущем девушка с мелодичным сочетанием её имени и фамилии мужа Шелли, придумывает уникальный сюжет. Её муж тоже писал про Прометея в своей лирической драме "Освобождённый Прометей". В этом произведении Прометей является носителем добра, жизни, сил Земли, в то время как Юпитер (Зевс) выступает его противоположностью. Правление Юпитера связано с упадком природы, со смертью. Прометей связан с Природой, потому что они оба - носители любви и сострадания; Юпитер же мстительный и бессердечный. Это представление о Природе очень характерно для романтической литературы. Если мы с вами задумаемся над реальным положением дел, то поймём, что Природа есть Прометей и Юпитер в одном лице, носитель созидающей и разрушительной силы, инь и ян, жизнь и смерть. Её сыновья и дочери, кстати, в точности такие же. Мэри видит Прометея в другом ключе. Мы уже говорили, что титан - нарушитель естественного порядке вещей в мире, преступивший природные законы. В это время мы смотрим на него в том числе и глазами Мэри Шелли. Ей было всего 18 лет, когда она придумала свой легендарный роман. В 19 она закончила работу над ним. В 1818 году произведение опубликовали, но авторство изначально приписали Перси Шелли. Умерьте свой праведный феминистический гнев, Перси не виноват! Первый фанат творения жены, он написал к роману восторженное предисловие, и это было единственное, что было подписано именем автора. На обложке книги изначально никаких имен не значилось! Вывод, как бы, напросился сам собой. Опубликовать роман под своим именем Мэри довелось только в 1831 году. С Мэри Шелли и её произведением связано много занимательных историй и легенд. Поговаривают, что Мэри научилась читать по надгробию матери, умершей во время родов. Позже на могиле матери, тоже Мэри, девушка тайно виделась в Перси. Пикантный факт: некоторые даже утверждают, что она лишилась девственности с Шелли прямо там, на кладбище возле родительской могилы. Она потеряла связи с семьёй из-за своего романа с женатым мужчиной (да, Перси был женат). Сестра Мэри, Фэнни, лишённая её поддержки, покончила с собой из-за издевательств в семье со стороны мачехи. Первая жена Перси тоже. Писательница потеряла четверо детей. Первая дочь умерла, родившись преждевременно, уже в 1815. Только один ребёнок четы Шелли выжил. Её любимый Перси погиб в 1822 году, утонув во время шторма - бедный поэт совсем не умел плавать. В этом же году у Мэри случился выкидыш, и она чуть не истекла кровью насмерть. В общем, писательница была будто окружена смертями. Хотелось бы ей вернуть из небытия почивших детей или мужа? А кому из нас не хотелось бы отвоевать у смерти близкого человека? Франкенштейн - это название немецкого замка, про который Мэри узнала по пути в Швейцарию, туда, где находилась вилла Диодади. Замок был связан с именем Иоганна Диппеля, алхимика, который, по слухам, проводил здесь страшные богомерзкие эксперименты. Вообще, Мэри не сама придумала эксперимент, который описала в "Франкенштейне". Начатые еще в Средние века эксперименты по открытию секрета зарождения жизни и его воспроизведению (помните гомункулов?) продолжались. Ходили слухи об Эразме Дарвине, дедушке Чарльза Дарвина: мол, у него в пробирке был заточён кусочек вермишели, который учёный заставил двигаться. А ещё в те времена уже знали об электричестве. Эта новая стихия, подчинённая человеком, вызывала интерес у многочисленных натуралистов и изобретателей. Живо обсуждалась возможность вернуть к жизни умершее существо с помощью явления гальванизма, то есть под действием тока. Наконец, все эти мрачные впечатления и информация, кружившие над Мэри, соединились в одно. Она утверждала, что в Диодади увидела сон наяву: бледный молодой человек оживляет существо, сшитое из разных частей человеческих тел. Это ужасное видение, которого Мэри очень испугалась, легло в основу её знаменитого романа, навсегда вписавшего её имя в историю классической мировой литературы. Итак, Франкенштейн. С раннего возраста Виктор был незаурядным человеком. В детстве он мог часами пропадать в богатой семейной библиотеке, впитывая знания. "Естественные науки стали моей судьбой", - вспоминал Виктор перед смертью. В его руки случайно попали труды Корнелия Агриппы, оккультиста и алхимика, и его идеи захлестнули маленького Франкенштейна с головой. За Агриппой будут Парацельс и Альберт Великий, в "безумные вымыслы" которых Виктор "с наслаждением погрузился". Франкенштейн признаётся: "Я увидел укрепления, преграждавшие человеку вход в цитадель природы, и в своём невежестве и нетерпении взроптал против них". Правда, в юношестве главный герой разочаровывается в своих "учителях", ведь их взгляды на мир безнадёжно устарели. Он поступает в университет в Ингольштадте, где встречает новых учителей - Кремпе и Вальдмана. Кремпе ему не нравится, при первой же встрече профессор резко отзывается об оккультистах-учителях маленького Виктора, от идей которых главный герой романа может и уходит, но явно питает к ним остаточную симпатию. Вальдман оказывается куда приятнее - как внешне, так и внутренне, - поэтому Франкенштейн с особым усердием принимается за химию, науку, которую Вальман преподаёт. А ещё ему нравится анатомия. Тут желание приподнять завесу тайн Природы, живой ум и юношеская неосторожность приводят Виктора в склепы, на кладбища. Нынешний читатель вряд ли поморщился, а вот современники Мери Шелли, должно быть, нашли дальнейшее повествование крайне омерзительным и страшным. Франкенштейн признаётся, что неоднократно наблюдал процессы разложения, гниения тела. Он проводил с трупами дни и ночи. Момент открытия Виктор описывает очень таинственно, никак не объясняя то, до чего и как сумел додуматься. Понятно, что автор не может объяснить того, о чём не имеет ни малейшего понятия: секрет оживления мёртвой материи мы не открыли до сих пор, и, надеюсь, помятуя о несчастном Франкенштейне и его не менее несчастном чудовище, не откроем никогда. Кроме того, Виктор намеренно отказывается рассказать что-либо о своём открытии, чтобы пылкий и неосторожный ум не последовал его примеру прямиком к гибели. В общем, ему удаётся понять, как оживлять мёртвых. Он раздумывает, создать ли ему животное или человека, в итоге останавливая свой выбор на последнем. Сшивать ткани, сосуды, сращивать кости - это задача высшего уровня сложности, поэтому решено сделать голема крупным. Виктор начинает собирать материал. "Как рассказать об ужасах тех ночных бдений, когда я рылся в могильной плесени или терзал живых тварей ради оживления мёртвой материи? Сейчас при воспоминании об этом я дрожу всем телом, а глаза мои застилает туман; но в ту пору какое-то безудержное исступление влекло меня вперёд". Франкенштейн одержим. Он проводит за работой несколько месяцев, совсем позабыв писать родным письма и избегая людского общества, словно имея "на совести преступление". И вот одной ноябрьской ночью эксперимент подходит к концу. За моментом успеха приходит момент осознания и горького сожаления. Созданное Виктором существо в высшей степени уродливо. Он старался подобрать своему детищу красивые черты... Но как может быть то, что однажды обезображено смертью, хоть когда-то вновь обрести красоту? "Нет в жизни ничего переменчивее наших чувств", - вспоминает Франкенштейн. - "Почти два года я трудился над единственной целью - вдохнуть жизнь в бездыханное тело. Ради этого я лишил себя покоя и здоровья. Я желал этого с исступлённой страстью; а теперь, когда я окончил свой труд, вся прелесть мечты исчезла, и сердце моё наполнилось несказанным ужасом и отвращением". Настигнутый осознанием своей безумной ошибки, Виктор сбегает от своего детища. Чудовище исчезает. У Франкенштейна создаётся призрачная иллюзия того, что за совершенную им ошибку не нужно будет расплачиваться. Пути Создателя и Творения расходятся. Нельзя не проникнуться состраданием к чудовищу. До конца повествования оно будет оставаться безымянным, потому что не найдётся живого существа, которое привязалось бы к нему настолько, чтобы дать имя. Первые моменты жизни творения Франкенштейна наполнены ужасом. Оно брошено родителем. Подобно младенцу, оно беспомощно и немо. В романе есть душераздирающие эпизоды, рассказанные чудовищем, о его первых днях, о скитаниях, об отвергнутости. "Я был жалок, беспомощен и несчастен; я ничего не знал и не понимал, я лишь чувствовал, что страдаю, - и я заплакал", - рассказывает создание о том, как прошли первые сутки в этом странном состоянии ожившего мертвеца. Человеческий младенец начинает изучать мир постепенно: некоторые органы чувств оказываются развиты к моменту рождения, другие развиваются со временем. Чудовище, созданное из частей тел взрослых людей, атаковано всеми ощущениями от всех органов чувств сразу. Представьте, что вас оставили в тихой тёмной комнате с комфортной температурой и нейтральным запахом на некоторое время, а потом вдруг резко забросили в совершенно противоположную среду: в лес, например, куда и забрело чудовище сперва. Свет, много звуков и запахов, холод и сырость. Это полнейший шок для детища Виктора. Проведя несколько суток вот так, в лесу, укутанное брошенным кем-то плащом, создание постепенно научается различать действительность. Оно находит костёр, интуитивно научается его поддерживать, готовит себе орехи и коренья. Но пищи в лесу оказывается мало, чтобы прокормить гигантское тело. Так чудовище набредает на людей. Оно пугает пастуха, который спасется от него бегством; потом набредает на деревню, жители которой кидают в него камни, абсолютно переполошённые видом незваного гостя. Наконец, чудовище прячется в лачуге при доме одной семьи, и там задерживается. Семья, состоящая из слепого старика и его детей - сына Феликса и дочери Агаты - живёт бедно, но дружно. От своих соседей чудовище научается речи, а потом и письму. Оно старается всячески помогать этой семье, испытывая к ним самые тёплые чувства. Но одна мысль терзает его - примут ли они своего соседа, если он осмелится им открыться? Не буду описывать всю историю семьи де Лесси и чудесной аравитянки Сафии, невесты Феликса. Они не примут чудовище. Оно даже не успеет рассказать о всей той помощи, которое оказало семье, когда та бедствовала; не успеет попросить выслушать его и найти в себе хоть каплю сострадания. Ужасный вид мертвеца-великана не оставит шансов для маломальской беседы. Разочарование, одиночество и боль станут причиной ужасных событий в жизни Франкенштейна, ведь его и только его чудовище может винить в своих несчастиях. Сначала оказывается убит Уильям, младший брат Виктора. Чудовище задушит его, а в смерти ребенка обвинят няню Жюстину, которую вскоре казнят. К моменту суда над Жюстиной Виктор уже знает, кто виноват, но не смеет признаться в этом никому. Создание встречается со своим Творцом, рассказывает о всех злоключениях, что выпали на его долю, и требует создать ему женщину. Она должна быть столь же отвратительной по внешности, чтобы в обществе друг друга они были равны и могли найти утешение в поддержке и любви. Вполне понятное желание страдающей души. Виктор соглашается, потом долго тянет с выполнением обещания, а потом и вовсе уничтожает начатое, решив, что новое создание будет способно на большие злодеяния и жестокость, на изменчивость чувств и измену или, наоборот, станет чуткой матерью новой "расы демонов". Чудовище приходит в ярость. "Берегись: я сделаю всё, чтобы тебя уничтожить, я не успокоюсь, пока не опустошу твоё сердце и ты не проклянёшь час своего рождения", - однажды обещает чудовище. Оно исполнит своё обещание. Чтобы сократить описание, составим небольшой некролог. Второй жертвой чудовища становится Анри Клерваль, лучший друг Виктора. Чудовище душит его. Труп Анри обнаруживается на берегу какого-то ирландского поселения. Виктора, некстати приплывшего именно туда, подозревают в убийстве. Он два месяца проводит в горячке и бреду, проклиная чудовище и самого себя. Подтверждения тому, что Франкенштейн убил Клерваля, не находят, и Виктор оказывается на свободе. Третьей жертвой становится жена Франкенштейна Элизабет - приёмная дочь четы Франкенштейнов, прекрасная милая девушка, с которой Виктор вместе рос в Женеве. Описания нежной трогательной любви молодых друг к другу читать особенно тоскливо, зная, что произойдет в итоге. "Я буду с тобой в твою брачную ночь", - обещает чудовище. Несчастную Элизабет, как и прочих, оно душит. Боль, которую оно причиняет своему создателю, пронзительна. Печаль и безысходность, которые чувствует Виктор, потеряв любимую женщину, заставляют читателя сопереживать ему всем сердцем. Но это не конец его страданий. "Знайте, что мои близкие были вырваны из жизни один за другим. Я остался одиноким", - рассказывает Виктор своему новообретенному другу, мистеру Сэвиллу. Сэвилл исследует Арктику, там же оказывается Франкенштейн в погоне за чудовищем. Конец жизни Франкенштейна печален и бесславен. Он умирает, так и не настигнув чудовище, окружённый призраками людей, которых горячо любил и потерял навеки, расплачиваясь за свою ошибку. Творение приходит проститься с Создателем. Чудовище печально, оно раскаивается во всех злодеяниях, которое причинило людям и своему Отцу особенно, но боль и обида живут в нём до сих пор. Сэвиллу, обнаружившему его у постели почившего Виктора, чудовище обещает отправиться дальше на север. Там, в ледяной пустыне, оно собирается воздвигнуть себе погребальный костёр и сжечь себя дотла, чтобы уничтожить свой след и сберечь людей от открытия тайны его рождения. Создание выпрыгивает в окно и исчезает во тьме ночи. Так заканчивается роман. Для начала давайте снова отметим ум и талант Мэри Шелли. Ей было всего 18 лет, когда она написала первое в мире произведение, затронувшее вопросы научной этики. Ещё не проводилось столь глобальных экспериментов, а Мэри уже заглянула в будущее и предсказала, какой катастрофой может обернуться попытка нарушить естественные законы. В романе есть несколько мотивов, которые лежат на поверхности, - это мотив одержимости, мотив преступления, мотив раскаяния и мотив наказания. Здесь, в отличие от сюжета о бедном Прометее, нам не приходится даже напрягаться, чтобы понять, за что Франкенштейн был наказан. Он нарушил законы Природы, вызвал к жизни мёртвое тело. Раскаяние последовало незамедлительно, а наказание, как извращённая пытка, тянулось годами. Он виноват как учёный, который поступил неэтично и отказался нести ответственность за свой эксперимент. Виноват как Адам, который бросил вызов Богу и вторгся в самые сокровенные тайны мироздания; виноват как родитель, который дал жизнь ребёнку, от которого тут же отказался и возненавидел. Виктор расплатится за это всё, и очень дорого. Чью сторону вы предпочли бы выбрать - сторону Франкенштейна или сторону чудовища Франкенштейна? Или вы склоняетесь к обвинению их обоих? Или к оправданию? Этим и прекрасен роман, потому что ответить на эти вопросы окончательно очень сложно. В нём существует эта неоднозначность, серая мораль, сложность с разделением главных героев и их поступков на плохое и хорошее. В нём есть сложность психологических и эмоциональных переживаний персонажей, которая характерна для литературы реализма с её психологизмом. И всё-таки, для дальнейшего исследования, ссылаясь на слова Виктора и однозначную оценку его эксперимента самой создательницей романа, мы объявим Франкенштейна виновным в содеянном. Он нарушил Закон Природы, самый нерушимый и постоянный из них - мёртвое должно оставаться мёртвым. И жестоко поплатился за это. Наше исследование ведет нас дальше - в Россию XX века - к одному из самых значимых и любимых российских классиков. К Михаилу Афанасьевичу Булгакову.