Инь-янь

Этой ночью Лина спит плохо. Ей снится, что Луна пропала. Она ищет ее. Зовет, срывается на крик, но голоса нет. Чувствует страх, панику. И холод. Лютый холод сковывает все внутренности. Лина вскакивает с криком. Сердце бешено стучит. Всё еще находясь под впечатлением от кошмарных снов, она бросается в детскую. Луна спокойно спит. Лина облегченно выдыхает. Смотрит на часы. Почти восемь. Девочке пора вставать. Лина подходит ближе к кровати, нависает над дочкой, и нежно коснувшись губами кончика ее носа, шепчет: - Доброе утро. Просыпайся, солнышко. - Я Луна, - сонно улыбаясь, отвечает девочка, не открывая глаз. - Конечно, - улыбается в ответ Лина. – Ты моя луна, и солнце, и звёзды, и целая вселенная! – восклицает она, крепко обнимая дочку. – Давай вставай, ладно? А я пойду готовить нам завтрак. Лина выходит из детской, и прежде чем отправиться на кухню, идет в ванную. Там, оценив свое отражение в зеркале, тяжело вздыхает. Бессонная ночь даром не прошла: лицо бледное, под глазами темные круги. Вид паршивый. Лина наспех приводит себя в порядок, радуясь, что сегодня ей не нужно быть при полном параде – на это нет сил. Закончив с привычными утренними процедурами, снова заглядывает в детскую, чтобы убедиться, что Луна окончательно проснулась, а потом приходит на кухню. Пока готовит завтрак, проверяет соцсети. Комментарии под постами, оповещения о новых отметках «нравится». Сообщений нет. Лина вздыхает. Несколько дней назад Юра уехал в командировку. Пообщаться удается не всегда – они банально не совпадают по времени. Лина отчаянно ждет хоть какой-то весточки, пары фраз, не говоря уже о звонках. Но ничего нет. А ей сейчас так нужна поддержка родного человека. Она колеблется: написать, или не отвлекать Юру, дождаться его выхода на связь? Пока Лина об этом думает, блинчик на сковороде начинает гореть. Она вспоминает о нем, лишь почувствовав запах гари. Убирает телефон. Ругается про себя, хватает сковородку. Неловко задевает горячий край и обжигается. Шипит, подставляя покрасневшую руку под струю воды. Когда кожа перестает гореть, осматривает ожог. Кажется, ничего серьезного. Но Лину трясет. Почему сегодня всё из рук валится? - Мамочка, всё хорошо? Луна входит на кухню, останавливается возле Лины, и смотрит на нее. Взглядом, слишком глубоким и проникновенным для маленькой девочки. О чем она? О досадной мелочи, или о том, что Лина чувствует в целом? - Да, котенок, - как можно беззаботнее отвечает Лина. – Всё в порядке, не волнуйся. Они садятся завтракать. Лина расспрашивает дочку о том, что происходило в ее отсутствие. Слушает ответы, но мысли ее ускользают и расплываются. Не выдерживает, снова берет в руки телефон, набирает Юре сообщение в мессенджере: «Родной, как ты там? Мы очень по тебе скучаем». Добавляет красное сердечко в конце и отправляет. Доставлено. Просмотрено. К тому моменту, как они завершают завтрак, ответ не приходит. Лина смотрит на часы. Пора поторопиться. Нужно отвести Луну на подготовительные занятия. Собираются быстро. Во время сборов телефон Лины звенит и щелкает от разных оповещений, и она с надеждой смотрит на мерцающий экран. Ответа всё еще нет. Почти полностью готовые к выходу, стоят в коридоре. Лина наблюдает, чтобы дочка правильно обулась – она еще путает левый ботинок с правым. - Вот так? – уточняет Луна, глядя на свою обувь. - Да, вот так, - кивает Лина, и поясняет: - Видишь, куда носики ботинок смотрят? Вот так правильно. Она застегивает куртку, открывает шкаф и тянется за шапкой. Как вдруг… чувствует знакомый запах. Едва уловимый, тонкий. Горьковато-сладкий. Лина замирает. В голове проносятся обрывки вчерашнего дня. Вот Олег обнимает ее в коридоре гостиницы. Утешает, гладит по волосам. Вот они в номере. Олег ложится рядом, укрывает в своих объятиях, что-то тихо шепчет. От воспоминаний щеки вспыхивают. Стыдно. По коже предательски бегут мурашки, Лина сжимается. «Черт бы тебя побрал, Шепс», - выдыхает мысленно. - Мам, мы идем? – напоминает Луна, видя, что ее мама не очень-то торопится. – Мне жарко. Голос дочери вырывает из мыслей. - Да, идем, солнышко, - отвечает Лина, и захлопывает дверцу шкафа, чуть сильнее, чем следовало бы, будто боится, что иначе не уйдет. И напрочь забывает о злосчастной шапке. Лина отводит дочь на занятия и возвращается. Погода на улице прохладная, и по приходу в квартиру она чувствует, что промёрзла до костей. Холодок бежит по всему телу, колко и неприятно. Лина направляется на кухню, чтобы согреться горячим чаем. Телефон оживает, звенит от очередного оповещения. Сообщение от Юры. Руки Лины холодные, сенсор не реагирует на касания. Она дышит на кончики пальцев, согревая их. «Всё в порядке, родная. Я тоже очень соскучился». Эти несколько слов выглядят сухо и скупо. Лина сжимает губы, медленно выдыхает. Она не понимает, что в ответе Юры не так. На сердце ложится тяжелое, неприятное чувство. «Перестань. Он просто занят, вот и всё, - повторяет про себя, пытаясь успокоиться. – Нашел ведь минуту и ответил. Всё в порядке». Но что-то всё равно упорно гложет. Лина качает головой, отгоняя ненужные мысли. Обхватывает себя руками, растирает покрытые мурашками предплечья. Мелькает мысль о горячей ванне. Да, просто нужно согреться. И всё пройдет. После ванны с ароматическими маслами Лине и правда становится легче, но она всё еще чувствует себя разбитой. Укутавшись в пушистый халат, пьёт травяной чай. Уже не так холодно. Только в теле странная слабость. Быть может, от недосыпа, или сильной эмоциональной встряски накануне. Остаток дня проходит в привычном ритме. Лина забирает Луну с занятий, они вместе ужинают, Луна делится тем, что произошло с ней сегодня. Потом выполняют задание на завтра, а чуть позже смотрят мультфильмы, улегшись на большой кровати в спальне. Обычно Луна спит отдельно, но Лина так по ней соскучилась, что делает отступление от правил. Дочка рядом, от этого спокойнее. Обнимая ее, прижимая к себе, Лина чувствует, как ее переполняет любовь к своей замечательной малышке. И это – лучшее чувство на свете. Они так и засыпают вдвоем. А наутро Лина едва находит в себе силы открыть глаза. Всё тело ломит. Голова раскалывается от боли. В горле противно жжет и царапает. Лина медленно встает и отправляется в ванную. Там долго умывает холодной водой пылающее лицо. Смотрит на свое отражение в зеркале и понимает – всё плохо. На щеках неестественно яркий румянец, в глазах нездоровый блеск. Только этого не хватало. Вздохнув, возвращается в спальню. Осторожно касается губами лба спящей дочки. Тёплый. Всё хорошо. Лина беспокоится, как бы не заразить Луну. Поэтому делает то, к чему прибегает редко: звонит бывшему мужу и просит забрать дочь на пару дней. Он соглашается, и вскоре приезжает. Лина суетится, дает бывшему мужу сотню наставлений, как будто никогда не оставляла его с дочерью. Он уверяет, что справится, и Лина сдается. - Веди себя хорошо, солнышко, ладно? – обращается к Луне на прощание. – Я тебя люблю, и буду очень скучать, - грустно улыбаясь, легонько треплет ее пухленькую щечку. - Не грусти, мамочка, - Луна обхватывает ладошками ее лицо. – Я совсем немножко побуду с папой. А ты пока можешь поиграть в мои игрушки, чтобы тебе не было скучно. Лина улыбается. На душе теплеет. Иногда ее малышка понимает больше, чем взрослые, но она всё-таки ребенок, и на всё реагирует с детской непосредственностью. - Хорошо, - кивает Лина. – Постараюсь сильно не грустить. Она еще раз напоминает отцу дочки про режим и другие важные вещи, а потом они прощаются и уходят. Дверь закрывается, и квартира вмиг кажется серой и опустевшей. Слабость наваливается с удвоенной силой. Следующие часы Лина проводит в постели. Ее трясет от озноба – принятые лекарства не торопятся действовать. Она то проваливается в сон, то просыпается. В полусонное сознание вдруг врывается звонок в дверь. Лина измученно стонет. Она никого не ждет, и вставать совершенно не хочется. Но звонок повторяется. Незваный гость настойчив. Лина неохотно сползает с кровати. Выходит в коридор, открывает дверь. И застывает, увидев, кто нанес ей визит. - Привет. Ты в порядке? Извини, я…очень захотел тебя увидеть. Олег чувствует себя глупо. Он сорвался к ней, терзаемый дурными предчувствиями – просто ничего не мог с собой поделать. Теперь На секунду мелькает мысль, что приезжать не стоило – вид Лины говорит о том, что гостей она не ждала. И может быть, вовсе дома не одна. Но отступать уже некуда. - Привет, - голос Лины звучит слабо и хрипло. – Честно? Я отвратительно. Давно не чувствовала себя так плохо, - признается она. – Угораздило же простудиться. - Я всё исправлю, - ободряюще улыбается Олег. – Впустишь? Лина молча отходит в сторону, пропуская гостя. Вздыхает, и виновато произносит: - Прости, сегодня совсем нет сил на роль гостеприимной хозяйки. Так что, хозяйничай сам, ладно? - Я разберусь, не переживай. Луна с тобой? – Олег проходит и осматривается в поисках девочки. Дочка Лины не раз бывала на съемках, и быстро завоевала любовь всех экстрасенсов и съемочной группы. В эту не по годам смышленую озорную девчушку сложно было не влюбиться. Олегу, как и Диме Матвееву, оказалось проще всего с ней поладить – они сами еще могли дурачиться, как дети. - Отправила ее к отцу, чтобы не заразить. Надеюсь, ненадолго. - Через пару дней будешь как новенькая, обещаю. Олег направляется в спальню вслед за Линой. Укладывает в постель, укрывает одеялом. Лина на мгновение чувствует себя маленькой девочкой. Разбитая и слабая, она так хотела, чтобы о ней позаботились. Олег снова оказался рядом, когда был так нужен. От одного его присутствия ей, кажется, становится немного легче. Но слабость всё же берет свое. Лина прикрывает глаза, сворачивается в позу эмбриона, поджимая под себя ноги. Так легче, так она почти не дрожит. На грани сна и реальности слышит, как Олег хозяйничает на кухне. Звенит посудой, открывает шкафчики. С каждой секундой звуки становятся всё менее отчетливыми. Лина засыпает. Хотя по ощущениям словно проваливается в бездну. Когда она отрывает глаза снова, взгляд Олега, полный теплоты и участия – первое, что видит перед собой. - Ну как ты? Олег тянется к ней. Невесомо касается губами лба, проверяя температуру. Он не задумывается о том, как это выглядит. Просто вспоминает, что так делала мама в его детстве. - Что скажете, доктор? Лина не может удержаться от улыбки. Происходящее кажется чем-то невообразимо теплым и забавным одновременно. - Ты вся горишь, - хмурится Олег, не разделяя ее веселья. Потом протягивает градусник, и видя на лице Лины протест, настаивает: - Давай, давай, ставь. Она качает головой. - Мне лучше, уже не трясет так. - Ты горячая, как только что закипевший чайник, - возражает он. – Или ты ставишь градусник, или я поставлю тебе его сам. На мгновение Лина представляет, как Олег оттянет горловину ее пижамной футболки, чтобы получить больше доступа, как его длинные тонкие пальцы будут в опасной близости от ее груди, пока он ставит градусник. От этих мыслей кидает в жар. Благо, что ее щеки и без того наверняка пунцовые, и не могут ее выдать. Она молча забирает градусник, и под внимательным взглядом Олега ставит его подмышку. Через пару минут градусник пищит, оповещая об окончании измерения. Лина достает его, смотрит на дисплей и хмурится. - Тридцать восемь и пять. - А говоришь, всё в порядке. Сейчас будем лечиться. - Когда Маша так сказала Медведю, для него это плохо закончилось, - пытается пошутить Лина. – Луна очень любит этот мультик, вчера вместе смотрели. - Ты в надежных руках, - мягко улыбается Олег. – Слово Шепса. Он выходит из спальни и идет на кухню. Лина роняет голову на подушку, и думает о том, какая экзекуция ее ожидает. Олег возвращается скоро. В его руках поднос, на нем чашка чая и суп. Пришлось вспомнить кулинарные навыки, которые имелись с детства – в большой семье самостоятельность появляется рано. Лина заинтересованно приподнимает голову от подушки. Запахи она чувствует слабо, но на вид всё выглядит вполне аппетитно. - Надеюсь, не будешь упрямиться, как с градусником? Олег помогает Лине сесть поудобнее, потом пристраивает поднос на ее коленях. Отставляет в сторону чашку с чаем, чтобы случайно не пролить. - Не буду. Хотя есть совсем не хочется, - вздыхает Лина. - Надо, - твердо произносит он. – Организму нужны силы, чтобы бороться. Никаких отговорок. Олег всегда мягкий и спокойный. Но сейчас от него исходит такая сила и твердость, что хочется подчиниться, а не спорить. Поэтому Лина послушно принимается за еду. Ее сил хватает на несколько ложек, но всё же, это лучше, чем ничего. - Умница, - Олег хвалит ее, как маленькую, а после протягивает чашку с чаем. Их пальцы соприкасаются. Легко, невесомо. Они оба замирают, продлевая мгновения случайного контакта. Лина поднимает глаза. Сливается взглядами с Олегом. Тает от плескающейся в глубине его глаз теплоты. Мягко гладит его пальцы. Скользит по ним уже не мимолетно, осознанно. И едва слышно шепчет: - Спасибо… Олег лишь улыбается в ответ. Между ними возникает неловкость. Он медленно убирает свои пальцы. Отводит глаза, рассеянно оглядывая пространство. Вдруг натыкается взглядом на фотографию Лины со своим мужчиной. Отчего-то чувствует в груди болезненный укол. - Вкусный чай, - подает голос Лина. Внезапно повисшее в воздухе напряжение ее гнетет, и она старается заполнить паузу. – Даже несмотря на то, что я плохо чувствую вкус. Что в нем? Олег рад вернуться к пустяковым разговорам. О чае, да о чем угодно. - Облепиха, апельсин, корица и… один секретный ингредиент, - охотно поясняет он. - Не скажешь? – Лина внимательно смотрит на него, улыбаясь уголками губ. - Не скажу, - он загадочно улыбается в ответ. – Иначе он перестанет быть секретным, и перестанет действовать. Лина тихонько смеется. Неловкость постепенно пропадает, и они говорят о всяких мелочах, как старые друзья. Под чутким надзором Олега Лина принимает лекарства, и вскоре сон снова утягивает ее в свою вязкую пелену. Олег молча наблюдает, как она спит. Понимает, что скорее всего, придется задержаться. Осторожно поднимается с краешка кровати – нужно выйти и позвонить Саше. Внезапно горячие пальцы Лины крепко сжимают его запястье. - Не уходи. Ты мне нужен.