Звезды меркнут без тебя

В той долине горные хребты были плотно прижаты друг к другу, и леса на них карабкались вверх, как вздымавшиеся волны. У широкого ручья веером выстроились ряды армейских палаток. Стемнело, и костер в лагере должен был уже бушевать, а палатки должны были быть полны огней. Но для того, чтобы скрыть их пребывание, в темной долине не было ни света, ни звука, и только светловолосый юноша одиноко прогуливался вдоль ручья, собирая на себе взгляды уставшей стражи. Цзинь Лун молча прошел между палатками, его белоснежные одежды, словно ветерок, медленно пронеслись по лагерю, став единственным ярким светом в гнетущей черной ночи. Цзинь Лун знал здесь все: каждую травинку и ветку, каждый камень на берегу холодного ручья, и лицо каждого стража, коего он подчинил себе. Юноша осмотрел лагерь и поднялся на вершину горы, чтобы окинуть окрестности с самой высокой точки. Склоны были сплошь усыпаны разнотравьем, а вершину скрывали облака и туман. От этого места и впрямь веяло божественностью. Но всё же оно не слишком-то походило на образ обители бессмертных, который уже сложился в сознании некоторых людей. Гора Чункуй была самым гиблым местом из всех мест пропитанных темной энергией. Когда Ванцзэ добрался до вершины его окружал мрак и густой смог. Но он все же продолжал четко видеть лагерь и ближайшие окрестности. Вдали в горах виднелось зарево пожара - это воины северного округа поджигали леса в горах, вынуждая армию генерала Цзинь Луна принять последнее сражение. Их оставалось совсем немного — всего лишь около сотни человек. Вместо того чтобы подчиниться Ванцзэ, они предпочитали до последнего отстаивать свой округ и пасть в бою за него. Однако, Цзинь Луну было уже все равно подчинятся они ему или нет. Когда его спрашивали, он всегда отвечал: "Смерть станет для них лучшим облегчением и лучшим местом, где найти покой". И никто не смел с ним спорить. За те три года, когда Цзинь Ванцзэ стал главой Преисподней, он успел завоевать доверие не только обычных жителей, но и здешних войск. Они любили и уважали его. Когда на поле боя появлялась эта полностью белая фигура, она привлекала внимание каждого врага, и все самые сильные атаки были направлены на него. Поскольку Ванцзэ принимал на себя основную тяжесть всех вражеских атак, больше солдат его армии имели шанс выжить в сражении. После его появления в Преисподней стало намного спокойнее. Юноша проходил меж черных причудливо изогнутых деревьев и древних могил. От сухой земли поднимались клубы дыма, будто она горела изнутри. Цзинь Ванцзэ сел на зеленый камень и достал кусок Агарова дерева, уже наполовину исчерченный резьбой. Он принялся тщательно и усердно вырезать дальше. Осталось буквально немного — доделать глаза и аккуратный нос. Закончив доводить до совершенства детали, он внимательно осмотрел куклу и остался доволен. Он положил куклу головой к себе на колено и вытащил из нее ледяной нефрит. Это был прозрачный изысканный камень, внутри которого, на фоне лазурного моря, был прекрасный силуэт девушки. Она стояла спиной и лицо ее было скрыто. Цзинь Лун некоторое время молча смотрел на нее, а потом пальцем несколько раз стукнул по шару. Но девушка повернулась лишь на половину. Она никак не давала любопытному зрителю разглядеть свое лицо. Блондин тяжело вздохнул и направил свой взгляд вдаль. Ненароком он осмотрел окрестности. Сейчас все здесь было иначе: испарения стали сильнее, едкий дым мгновенно разъедал легкие обычного смертного. Из-за испарений и туман стал гуще. Но все равно, гора Чункуй больше не являлась необитаемой гиблой топью. Цзинь Ванцзэ прикрыл глаза, вспоминая как три года назад попал сюда. *** Дянтянь всегда был наполнен множеством хаотичных энергий. Они стремительно циркулировали у грани пропасти, затягивали в нее все живые и неживые частицы атмосферы. Под террасой Дянтянь находились самые жестокие убийственные энергии в Трех Мирах. Даже если бы сюда упал высокочтимый небожитель, он бы не смог спастись. Это было место, которое лучше всего разрывало тело и вынуждало душу рассеиваться и разлетаться. Ванцзэ опустил голову и увидел под своими ногами черную бездну. Он стоял на хрупком мосту и не мог отступить. Обернувшись он посмотрел назад, но позади него был лишь обоюдоострый меч, направленный прямиком в центр меридианов на его спине. Он подталкивал Ванцзэ все ближе к пропасти. Сначала юноша чувствовал страх и дрожь в коленях. Его, как и любого другого, пугало завершение собственной жизни. Но чем ближе он подходил к краю террасы, страх уходил. Вместе с ним уходило желание оставаться в этом мире. — Стой. Ванцзе медленно развернулся и поднял взгляд на старейшин. Его лицо казалось слишком спокойным в этой ситуации, он будто надсмехался над всем небесным царством. — Ты ни о чем не сожалеешь? Ни в чем не хочешь раскаяться? Ванцзе отвел взгляд в сторону и ответил: — Жизнь слишком коротка, чтобы раскаиваться. Каждый поступок бесценен. Я ни о чем не сожалею. С этими словами он шагнул в пропасть. Злая разрушительная энергия под террасой Дянтянь вырвалась вверх и пронзила кожу, причинив юноше сильную боль. Все старые раны на его теле открылись и из них потекла свежая кровь. Ванцзе подумал, что его сердце уже умерло. Но, будто в опровержение этому, по его спине до самого затылка прокатилась ледяная волна. Страх накатил с новой ужасающей силой. Бездна становилась ближе, вместе с этим боль становилась сильнее. Цзинь Лун чувствовал себя куклой, которую дети от скуки разрывают на куски и выбрасывают туда, где никому нет дела до того, ранен ли он, больно ли ему, может ли он жить дальше. Разрушительные энергии пронзили сердце Ванцзэ, и сильнейшая боль тут же пробрала его до костного мозга. Юноша не мог больше стискивать зубы, чтобы вытерпеть боль. Он открыл рот и, в конце концов, издал крик. Страдания от этого не уменьшились. Напротив, они продолжали терзать его тело, словно желая размолоть его в пыль. Внезапно Ванцзэ показалось, что его падение замедлилось. Он повернул шею и увидел, как его тело поддерживают темные сгустки энергии. Беловолосый юноша почти подумал о том, что кто-то реально пришел спасти его. Но в итоге все оказалось лишь его фантазиями. Черный дым быстро рассеялся, падение продолжилось. Неизвестно сколько блондин пролежал в беспамятстве, но когда открыл глаза перед собой увидел сырую почву. Земля сплошь была пропитана ядовитыми парами и газами. Все, даже воздух был смертельно ядовит. Старые полуразрушенные могилы окружали Ванцзэ со всех сторон. Из обвалившейся почвы торчали белесые кости и подгнившие корни деревьев. Так выглядела гора Чункуй — сердце Преисподней. Цзинь Лун был охвачен паникой. Все его тело болело, потому он стал озираться одними глазами и вскоре приметил справа от себя белый клинок в форме полумесяца. Откуда на горе мертвецов мог взяться клинок-полумесяц? В Дишитяне юноша никогда не брал в руки оружия, но сейчас готов был обучиться всему, дабы только выбраться отсюда. Ванцзэ стиснул зубы и стал тянуться к клинку несмотря на ужасную боль во всем теле. Казалось вот-вот его нутро разорвется и смешается в кашу. Он умрет и будет лежать здесь, пока его тело не сольется с гиблой землей. Кое-как юноша смог подняться на локти и подползти к клинку. Он взялся за рукоять и почувствовал как его изнутри пронзило сотнями острых игл. Обладатель серебряных волос скрючился от боли и хотел бросить клинок, но его рука будто была приклеена к рукояти. Юноша издал крик и в агонии стал кататься по земле, поднимая вокруг себя стену пыли. — Ванцзэ. Повелитель. Ванцзэ. Освободи нас. Выпусти. Кровь. Мы хотим мести. Ванцзэ. Выпусти нас. Повелитель. Мы подчинимся тебе. Ванцзэ. Убей. Мести... Освободи. Отомсти за нас. Верни мир в Преисподнюю. Месть. Убей главу дворца Чункуй. Ванцзэ. Повелитель. Освободи. Мы поможем тебе. Ты не будешь один. Ванцзэ. Месть. Отомсти за наши жизни. Выпусти. Ванцзэ. Мы подчинимся тебе. Отдадим свои силы тебе. Отомсти. Разные голоса, мужские и женские, раздавались в голове у Ванцзэ. Когда он смог открыть глаза и слегка приподнять голову, то увидел перед собой множество людских силуэтов. Они были окутаны темной энергией. Ни у кого не было лиц. Но Цзинь Лун чувствовал, как они смотрят на него. Его тело дрожало, но юноша собрал в кулак всю волю и попытался подняться. Он спросил: — Что вам надо? Из группы людских силуэтов вышел один и встал прямо напротив Ванцзэ. — Убей главу дворца Чункуй. Стань новым повелителем Преисподней и успокой наши души. Взамен... Я обучу тебя технике "гиблой Луны". Первые дни и ночи в горах были очень однообразными, а тем, кто не мог двигаться, было еще более тяжело выносить эти одинаковые дни. Травмы Цзинь Луна были очень серьезными, и он сначала думал, что ему придется провести месяц или два в лежачем положении, но к 10-му дню Ванцзэ все же смог подняться на ноги. С этого момента юноша начал без устали тренироваться, все дни и ночи напролет размахивать клинком в форме Лунного серпа. Шаг за шагом осваивать двадцать взмахов "гиблой Луны", пока через три месяца он не освоил их все. Крепость Преисподней уже много лет находилась под гнетом нынешнего главы дворца. Он наводил хаос и беспорядок не только в своих стенах, но и далеко за их пределами. Гражданская война постепенно перешла от открытых сражений к тайным потасовкам и подпольным схемам убийства.. Покушения, интриги, попытки похищения, отравления.. За много лет всем надоело это. Но один день запечатлелся глубоко в душе каждого жителя Преисподней. Когда белый призрачный силуэт в одиночку уничтожил 30 тысяч солдат вместе с Суи Хеем, который являлся бывшим главой Преисподней, и так же неплохим мечником. Оставшиеся же без раздумий присягнули Ванцзе. Теперь всем воинам и мирным жителям была ясна их судьба, и они, не задумываясь, выбрали этот путь. Мир успокоился, люди успокоились.. Даже в самой темной ночи когда-то наступает рассвет. Также земля Преисподней наконец-то увидела солнце. *** В отличие от остальных жителей Преисподней, Цзинь Лун всегда был одет в белое — возможно, он был дерзким и высокомерным, желая, чтобы враг видел его и трепетал; возможно, он был мудрейшим генералом, который хотел, чтобы его войска всегда могли видеть его, независимо от того, какой тьмой и дымом было затянуто поле боя. Как бы то ни было, никто не осмелился потребовать от Ванцзэ объяснений, и причина, по которой Ванцзэ всегда носил белое, стала в крепости темой вечных споров, которые никогда не закончатся, но всегда будут на языках у любопытных. Закончив рассматривать сферу из ледяного нефрита, Цзинь Лун вложил ее обратно в куклу и использовал половину своей силы, чтобы запечатать. Казалось, что вся кукла стала цельной. Ванцзэ снова попытался открыть куклу, но не смог. Он достал клинок-полумесяц и попытался разрубить ее, но на кукле не осталось ни царапины. Ванцзэ наконец удовлетворенно кивнул и улыбнулся. Все это время за ним со спины наблюдал прекрасного вида юноша, в чьих волосах лишь едва пробивалась седина. Вень Хе Тянь стоял лишь одной ногой на земле, вопросительно склонив голову набок и уставился на Ванцзэ, как на сумасшедшего. — Неужто господин важным делом занят? А я к вам с вестями... Нагрянул. Ванцзэ упорно делал вид, что не замечает его. Вместо этого он занимался рассматриванием своей работы. Пузатая кукла в руке смотрела на него, насупив брови и слегка улыбаясь. Уголки губ Ванцзэ дрогнули, и он улыбнулся ей в ответ. Он положил куклу в мешочек, что висел на его бедре и наконец посмотрел на Хе Тяня, который уже сидел рядом с ним. Тот знал чье изображение находится внутри ледяного нефрита, потому посмотрел на Цзинь Луна возмущенным взглядом и громко недовольно кашлянул: — Господин... Почему вы никак не избавитесь от нее? Ванцзе шлепнул его по голове и холодно отчитал: — Не болтай ерунды! Ты сделал, что было велено? Юноша кивнул и вытащил из-за пояса небольшое зеркальце. Вень Хе Тянь, так же как и Ванцзе носил белое. Но его одежды имели небольшое отличие, на них был изображен рисунок плывущих облаков. Хе Тянь был демоном-орлом и потому часто занимался самолюбованием, ни на шаг не расставался со своим зеркалом. — Техники клана Цзы Шу скоро будут доставлены в стены крепости. Ванцзэ удовлетворенно улыбнулся. Он обратил свой взгляд к солнцу, которое едва пробивалось сквозь густые пары ядовитого газа. — Какие еще новости? Вень Хе Тянь сказал: — Я выше облаков взлетаю, дозор оттуда веду. Крепость надежно защищена, вход в долину Чункуй закрыт. В пригородах все спокойно. Вот только... Ванцзэ перебил его и спросил: — Что только? — На демоническом рынке сгорели наши склады с оружием. Бай Сяо Мин украла весь порох, а потом подорвала западную стену крепости, нескольких наших солдат покалечила. О встречи с вами мечтает. Цзинь Ванцзэ нахмурил брови и уставился на Хе Тяня. Он пытался разглядеть в его глазах, шутит ли тот или нет. Вень Хе Тянь не выдержал пристального взгляда и закрыл лицо ладонями. — Господин, вы сейчас дыру во мне прожжете! Чжу Ванцзэ холодно фыркнул: — Люди становятся далекими, дороги становятся долгими... Жаль кое-кто никак не поймет этого. Ванцзэ резко поднялся и расправил свои белоснежные одежды. Хе Тянь задрал голову на него. Он осторожно развел пальцы и смотрел в каком настроении Ванцзэ, дабы своими словами не заработать люлей. — Мы возвращаемся в город. Город, который распростерся вокруг крепости Преисподней носил название Хуан Чан — дикое поле. Несмотря на свое название, он был вполне оживленным, подобным любому другому городу в Четырех Царствах. На его улицах постоянно было много народу: кто-то покупал, кто-то продавал, кто-то просто шатался без дела. Прилавки пестрели множеством товаров, которые перепродавались с демонического рынка. Хуан Чан и Мертвое море разделял лишь небольшой тоннель в горах, из-за того город был условным продолжением демонического рынка. В городе Хуан Чан с недавнего времени устранилась королевская власть, не было ни влиятельных семей, ни богатых, ни бедных, и не было различий между богами и демонами. Хотя его население по большей части составляли души умерших людей, тех, кто отказался реинкарнировать и обзавелся семьей в царстве Преисподней. Хуан Чан рос и развивался, пополнялся новыми людьми, которые могли открыто искать себе пропитание, и никого не интересовало их прошлое. ~~~ Прим: Хаха, мне тут сказали, что представляли Преисподнею как место, в котором вечно царит мрак. Которое отделено от остальных царств. Но нет. Это не так. Это просто место, в другом мире, с самым обычным солнцем и самой обычной природой, мрак царит только на горе Чункуй. Но, кроме Ванцзэ, туда никто не поднимается. ~~~ Одна женщина толкала по улице большую тележку, загруженную свертками с товаром, разнообразного объема и величины. Она лениво озиралась по сторонам и не заметила как ей под колеса почти забежал маленький мальчик, который погнался за укатившимся шаром. Внезапно тележка столкнулась с чем-то и часть товара посыпалась на землю. Женщина повернулась и увидела перед собой высокого юношу в белых одеждах. Он стоял прямо перед тележкой. Маленький мальчик подобрал укатившийся шар и вернулся играть к другим детям. Уголки бровей Вень Хе Тяня дернулись. — В следующий раз будьте осторожнее. Юноша исчез так же внезапно как появился, словно призрак, а женщина некоторое время пребывала в растерянности, после продолжила толкать тележку. У западных пределов крепости солдаты разбирали камни, вытаскивая из-под завалов раненых и убитых. Стена имела большую брешь, а рядом на земле лежали накрытые белой тряпкой тела погибших. Чжу Ванцзе стоял поодаль и наблюдал за работой солдат. Те давно заметили, не решались подходить к нему. Немного позже подле Чжу Ванцзэ появился Вень Хе Тянь. Он схватился за ногу и принялся прыгать на другой при этом громко ойкать. Чжу Ванцзэ спросил: — Где тебя носило? — Я побывал в суровом сражении... — проговорил Хе Тянь корчась от боли в мизинце левой ноги. Ванцзэ холодно посмотрел на него: — Как нелепо... Ты выбрал неподходящее место для своих шуток. Вень Хэ Тяня будто облили холодной водой. Немедленно он перестал валять дурака и стал невероятно серьезным. Из-под завалов доставали все больше и больше раненных. Сяо Мин постаралась, взорвала как раз ту часть стены, где находились казармы солдат. Цзинь Лун хмурился глядя на все это. Он не хотел, чтобы из-за их с Бай Сяо Мин разборок страдало мирное население Преисподней. Он решил пойти с ней на встречу и решить все раз и навсегда, хотя не был уверен в том, что получится обойтись без меча. Ванцзэ думал, что Сяо Мин нацелена убить его. Обладатель белоснежных волос развернулся, чтобы уйти, но услышал громкий плач. Над одним из умерших солдат склонилась женщина и громко рыдала. Дрожащими руками она обнимала тело своего сына, не переставая ругать других солдат. Те молча стояли около нее и не знали что сказать. Смерть — финал пути, который они выбрали, и не важно смерть ли это на поле боя, или же смерть из-за нелепой случайности. Несомненно у каждого из них были родственники, близкие люди, которые любят их. Естественно, они хотели, чтобы войны возвращались домой живые. Ванцзэ делал все ради этого. Солдаты расступились, давая дорогу своему генералу. Ванцзэ, держа руки за спиной, подошел к женщине и молча стоял рядом. — Это все из-за тебя! Женщина поднялась и взглянула прямиком в его глаза. Ванцзэ никогда не отводил взгляд в сторону, он предпочитал смотреть в глаза своему врагу и видеть в них страх и отчаяние. Ванцзэ наслаждался, когда противник трепетал перед ним. Но сейчас напротив него стояла худощавая женщина. В чьих глазах он всем не видел страха. Они были полны ненависти к нему. — Повелитель Преисподней, можете меня убить, можете избить меня сотней ударов плетью, но я хочу задать вам один вопрос. Ванцзе произнес: — Спрашивай. — Чем мой сын заслужил такую судьбу? Почему он мертв, а ты жив? Тебе не стыдно за это? — Стыдно. Солдаты удивленно переглянулись и толпа вокруг начала перешептываться. Хэ Тянь приказал им помалкивать и озадаченно посмотрел на спину Ванцзэ. — Врешь! У тебя нет ни стыда ни совести! Даже сейчас смотря мне в глаза ты продолжаешь врать! На самом деле тебе все равно на жителей, они всего лишь пешки в твоих руках! Тебе важно лишь отомстить и неважно какими силами. Наши мужья, отцы и сыновья умирают... А ты до сих пор жив! Твои руки по локоть в крови! Падший небожитель! ТЫ настоящий демон, чудовище, а не те с кем ты якобы сражаешься! Как у такого чудовища может быть сердце? Глаза Ванцзэ налились кровью, он нахмурился и не стал ничего отвечать. Он развернулся и стремительно зашагал в сторону своего павильона. Вень Хэ Тянь приказал солдатам продолжить разборку завалов, после сего догнал Чжу Ванцзэ. Блондин шел очень быстро, потому Вень Хэ Тяню пришлось бежать почти вприпрыжку, чтобы поспеть за ним. "Господин, все в порядке? Эта женщина посмела нагрубить вам. Почему вы не отдали приказ наказать ее ударами плетью?" "Может она права, может, так думает каждый второй, но боится сказать прямо..." Это на секунду всплыло в голове Ванцзэ, но озвучил он совершенно иное: — Хочешь чтобы я наказал ТЕБЯ ударами плетью? Чжу Ванцзэ остановился и посмотрел на Вень Хе Тяня, уголки его глаз были презрительно подняты. — Сколько раз я должен напоминать, чтобы ты занимался своими обязанностями и не вмешивался? Не будешь подчиняться, твое место займет тот, кто посчитает, что сможет выполнить мои приказы гораздо лучше! У Вень Хэ Тяня похолодело на сердце, а его губы нервно задрожали, в душе он уже все понял. Сложив руки перед собой, он поклонился. — Благодарю генерала за указание! Чжу Ванцзэ, опустив голову вниз, резко двинулся в сторону своего павильона. Но по дороге застыл около небольшой кузни. В ней то и дело раздавались прерывистые звуки звона металла. Заходящее на западе солнце окутывало мужчину мягким закатным ореолом, но оно ни на йоту не смогло изменить выражение его лица, лишь удлинив тень за его спиной. Когда Ванцзэ смотрел на кузню, его лицо выражало истинное довольство. Все же, большинство людей были верны ему. Это радовало. Но, как бы человек не был предан, Чжу Ванцзэ ненавидел тех, кто упомянал о его настоящей сущности. Ему всегда казалось, что те люди смотрят на него свысока, как на странное чудовище. Возможно, он просто слишком многое принимал на свой счет. Иногда домысливал и придумывал то, чего на самом деле нет. Обладатель серебристых волос тяжко вздохнул и подумал о том, что ему нужно быть как можно проще. Прошло несколько недель и западную стену крепости Чункуй полностью восстановили. Первым ее посетил генерал Чжу Ванцзэ. Юноша как обычно держал руки за спиной, прогуливаясь около стен. Он все думал, что находится здесь совершенно один, потому сильно удивился, когда увидел старого военачальника Гун. Тот стоял скрестив на груди руки под высокой смотровой площадкой. Генерал Гун был единственным, к кому Ванцзэ относился с теплотой и глубоким уважением, как любящий сын к отцу. (Здесь следует вернуться на несколько месяцев назад и вспомнить сцену на горе Чункуй. Именно генерал Гун тогда обучил Ванцзэ технике "увядающей Луны".) Чжу Ванцзэ бесшумно подошел к нему сзади, и спросил так, словно они продолжили недавно прерванный разговор: — О чем вы думаете? — Как раз и навсегда покончить с Бай Сяо Мин. — генерал Гун как будто совсем не удивился внезапному появлению Чжу Ванцзэ. Он был весь погружен в свои раздумия. Ванцзэ тоже задумался и обратил свой взгляд на Луну, что только что выплыла из-за смотровой площадки. Он думал о том, что все это происходит из-за него. Он жалел. Не о разрыве помолвки с Сяо Мин, а о том, что пригрел у себя на сердце змею. Не разглядел в ней жестокую дьяволицу. Чжу Ванцзэ сказал: — Я заманю ее в горные леса за пределами демонического рынка и разберусь с ней там. Генерал Гун перевел взгляд на него. — Ты собираешься сделать это в одиночку? Ванцзэ ответил не сразу, его лицо стало чуть серьезнее. Через некоторое время он произнес: — Да. — Так не пойдет! — Я не хочу рисковать людьми. Ванцзэ и генерал Гун переглянулись. Блондин продолжил: — Мы вместе освобождаем земли Преисподней, но Бай Сяо Мин — мое личное дело. Генерал Гун не рассердился, но посмотрел хмурым взглядом: —Твои дела — есть дела всей Преисподней! Чжу Ванцзэ стоял, заложив руки за спину, и смотрел на Луну, ничего не говоря. Через несколько мгновений он сказал: — Я не хочу, чтобы ситуация с той женщиной повторилась. Чем больше я вспоминаю о ней, тем сильнее убеждаюсь в том, что недостоин стоять в главе всей Преисподней. Не хочу, чтобы из-за меня умирали невинные. Я демон, по природе должен быть злобным и кровожадным. Но Вень Хэ Тянь сказал недавно что я слишком человечен. Возможно это потому, что я лишь недавно обрел демоническое тело. Потому могу сам себе противоречить... Генерал Гун стоял на своем: — Ты слишком молод и горяч. Я прикажу нескольким элитным солдатам отправиться с тобой. Чжу Ванцзэ бросил на него снисходительный взгляд, и с усмешкой сказал: — Не сомневайтесь в моих способностях. Ладно. На этот раз я уступлю вам и пообещаю взять с собой Вень Хэ Тяня. Хоть он не такой сильный демон как я, но намного сильнее всех солдат вместе взятых... — Поклянись что сдержишь обещание. Чжу Ванцзэ ненадолго задумался: — Хорошо. Обещаю, я не пойду в одиночку и возьму с собой Вень Хэ Тяня. Генерал Гун спросил: — А что будет, если ты нарушишь обещание? — Я умру мучительной смертью? — предложил Ванцзэ. — Нет. — Разве с вашим характером этого будет недостаточно? — Думай. — Я пережил падение с террасы Дянтянь, что может быть хуже? — Я изобью тебя сотней ударов хлыстом! Чжу Ванцзэ усмехнулся и кивнул головой: — Тогда договорились. Вам не стоит волноваться, я сдержу обещание. Генерал Гун слабо улыбнулся: — О чем мне волноваться? Если нарушишь обещание, то страдать прийдется тебе. Кроме того, я не дам тебе время на восстановление после боя с Сяо Мин. Если ты получишь серьезные ранения, то по-любому умрешь от ударов хлыстом. Чжу Ванцзэ сказал: — Мне стоит поучиться жестокости у вас. Старый генерал Гун усмехнулся: — Все потому что ты несносный мальчишка. Запомни. Хуан Чан теперь твой дом, а его жители — твоя семья. Хоть и не сейчас, но когда-нибудь придет время, когда все до единого оценят твои старания, и не будет того, кто посмеет в чем-либо упрекнуть. Открой свое сердце и разделяй с ними все свои боли и радости.