Он сказал нам прожить долгие жизни

      — Клан Азумабито приветствует вас, мирных послов человечества, — кланяется Киёми. Вокруг той толпятся люди, большая часть смотрит сурово, кто-то с подозрением, позади мужчин прячутся женщины в необычных одеяниях, они переглядываются, прикладывают ладони ко ртам и шепчут что-то в уши друг другу. Все как одна брюнетки, напоминают ей о Микасе. Микаса жива и на Парадизе, но Анни не может не думать какого той…и какого Армину быть разлученным с ней.       Анни не нравится торчать посреди зала, словно пугало. Ещё и рожа Райнера рядом — лоснится от направленного на них внимания. Ей хочется чтобы официальная часть поскорее закончилась. Армин жмёт Киёми руку и дальше их ждут долгие часы переговоров.       Прежде чем привезти их сюда, в город, люди Азумабито сделали большой крюк, высадили их посреди вытоптанной пустоши. “Запугивают?” — спрашивала тогда себя Анни. Что они хотят этим показать, припомнить грехи? Анни была большой грешницей ещё до того как Эрен уничтожил мир — такие трюки с ней не пройдут. По пустоше гулял ветер, более холодный чем стоило ожидать ранней весной, песок под ногами только-только начинал зеленеть.       — Это то, во что элдийцы превратили нашу страну, — проговорил один из присланных за ними мужчин. Анни понимала всю глубину их трагедии, но всё равно думала — им стоит концентрироваться на том что осталось, а не на том, что пропало и не вернуть. Их стране крупно повезло по сравнению с многими другими.       Армин тогда согласно кивнул, присел на колени, под чуткий взгляд сопровождающих из Азумабито. По её мнению, ему стоило напомнить им, что сделка Киёми и Эрена сыграла немаловажную роль в запуске Гула Земли. Но конечно Армин это не сделает, не станет напрягать и без того напряженные отношения. Он отыскал взглядом, на голой земле, проклюнувшийся нежно фиолетовый цветок, что рос из последних сил, колыхался на ветру вцепившись в песок корнями. Армин пропустил тот сквозь пальцы, какое-то время рассматривал будто бы завороженно, и ей интересно увидеть этот взгляд, чего в нём больше, боли или надежды?       — Сделанного уже не вернуть, давайте не повторим ошибок прошлого, — встав отозвался он.       Тоже самое сейчас сказала Киёми, её слова разнеслись по залу:       — Прошлого не вернуть, давайте вместе не повторять тех страшных ошибок.       Люди из Хизуру аплодирую и теперь Анни уверена — они приехали не зря, Киёми сможет уговорить свою страну стать частью коалиции.       — Какая жалость, что все горячие источники упокоились под ступнями титанов, — говорит Киёми и несмотря на поднятую, казалось бы ужасную тему, в голосе её радость, выпитый алкоголь давал о себе знать, — До Гула Земли каждый кто посещал Хизуру обязан был там побывать.       С каждым годом про Гул Земли говорили всё отвлечённей — поначалу это была резаная кровавая рана, что ныла, болела, гноилась и никак не хотела заживать, но сейчас это ужасный шрам, он останется с ними навсегда, он будет притягивать взгляды, но уже не принесёт прежних мучений. Успели родиться и стать чуть старше дети которые никогда не увидят старого мира… а впрочем, если вспоминать каким был тот старый мир, может им и повезло родиться не в нём.       — Горячие источники, госпожа Киёми? — уточняет Конни, казалось он заинтригован.       Они все сидят на полу вокруг низенького стола — ужасно неудобно, разве что Армин кажется нет-нет, а в восторге от того, как тут всё необычно.       — Горячие ванны, настоящее блаженство освобождающее душу и плоть, после источников паришь как птица, — ворковала Киёми.       — Аааа, ну горячие ванны были и у нас на острове, — раздосадованно произносит Спрингер, видно ожидавший чего-то поинтереснее.       — Не припомню ни одной горячей ванны когда мы были кадетами, — раздаётся бас Райнера, — еле тёплая ванна, и то была неожиданностью.       Жан кивает:       — Даже не напоминаем мне об этом. Те ледяные потоки воды…       — Ужасно тебе не повезло, Анни, — вклинивается в диалог Пик.       — Что ты имеешь в виду, — не понимает она.       — Тебя отправили на остров, в такие ужасные условия, гадость.       — В девчачей казарме с этим было получше, — только и говорит она.       В голове утерянное с годами воспоминание, — “Старая стальная ванна, они помогают друг другу натаскать воды и дров, Мина переспорила всех и выиграла возможность помыться первой, Имир недовольна, она пыталась добиться этого для Кристы, и лично помыть той волосы. Она ведь раздобыла для раздражающей блондинки душистое мыло, продав что-то казённое. И всё же, все до безумия устали, но рады, что скоро смогут помыться, после тренировки все с ног до головы в грязи.”       — Правда? — восклицает Жан, — С чего это у девчонок были такие привилегии!?       — Разве мы не сами были виноваты в наших условиях, — вдруг говорит Армин спокойно, — никто не хотел возиться с вёдрами после учёбы, а девчонки тратили на это уйму времени.       Конни ошарашенно крутит головой:       — А ведь верно я ненавидел ходить за водой и дровами…       — Остаётся понять откуда Армин знает о том, чем занимались девчёнки. Дай угадаю, тебе было разрешено мыться с ними… — отвратительно шутит Райнер.       И она и Армин устало вздыхают, почти синхронно смотрят на друга с осуждением.       — Вы уже и ведёте себя как супруги, — реагирует Браун.       Спустя час или два, за столом почти все клюют носами. Киёми прикрыв глаза затягивает какую-то песню, и язык никому не понятен. Райнер посапывает развалившись на столе, Жан и Конни в углу комнаты с другими людьми из Азумабито — достают алкоголь из шкафов заговорчески посмеиваясь. Пик тяжело вздыхает наблюдая за этим, отнимает лицо от ладони и встаёт из-за стола.       — Я пойду спать, — только и говорит бывшая титан Рикша. — Хорошего вечера.       — Пока, — прощается с ней Анни.       Стоит дверям закрыться, Армин касается её ладони, негромко шепчет на ухо:       — Пойдём.       Она поднимется, следует за ним и они покидают комнату незаметно, хотя впрочем, никто на них и не смотрит, только Райнер всхрапывает очень уж громко. На дворе чернеет ночь. Он ведёт её прочь от здания крепко сжимая ладонь, затем останавливается отпуская. Поднимает взгляд, она за ним, небосвод украшает длинная дорожка из звёзд, ей кажется, что это красиво, но больше волнует другое:        — Почему мы здесь? — спрашивает поглядывая по сторонам, чужая страна и они здесь совсем одни, безопасно ли это?       — Не хочешь пройтись?       Она не знает хочет ли, в любом случае не планировала, но за ним пойдет куда угодно, это знает точно.       Вместе двигаются вниз по тёмной улице, и кажется далеко впереди горят огни. Каблуки отбивают ритм, лицо Армина кажется ей счастливым, хотя он и молчит. Она готова поклясться, его глаза сверкают отражая звёзды.       — Рада, что у нас вышло договориться с Азумабито, — говорит она пытаясь привнести хоть что-то в неловкую для неё тишину.       — О, у нас бы в любом случае вышло договориться.       — Ты знал заранее?       Он оглядывается на неё, по хитрому лицу понимает — конечно знал.       — Леди Киёми сделала всё чтобы её люди нас поддержали. Мы вели переписку…про объединение…про Микасу…и про тебя.       — Про меня? — удивляется она. Вот кто угодно, а она не должна интересовать кого-то вроде Киёми.       — Она писала, чтобы ты обязательно приезжала отведать изысканных морских блюд, и что она рада, что вам не пришлось иметь ещё больше сожалений. Понятия не имею о чём она, но это слова Киёми.       Анни вспоминает разговор с этой женщиной на корабле. Если б Анни тогда не решилась…как бы ужасно всё обернулось…       — Вот как. Почему же ты раньше мне об этом не сказал?       — Я хотел, чтобы она сама тебе сказала, мне показалось это чем-то личным, но кажется сегодня леди Киёми перебрала с алкоголем. Язык на котором она пела…такой интересный, подумать только Микаса могла знать его, если бы родилась здесь…       Они идут медленно, и звёзды текут над головой как медленный ручей.       — Посмотри, — говорит он указывая в небо.       Анни снова вскидывает голову.       — Вон там Малый Лев, а с той стороны Большая Медведица.       Его глаза словно впитывают в себя звёзды. Признаться честно ей хочется смотреть только на него, а не на дурацкое небо.       — Сколько не показывай я не различу, — сдаётся разглядеть образы в небе она. Армин останавливается, прижимается сзади, такой тёплый в эту холодную весеннюю ночь, берёт её руку и тянет вверх, пальцами вычерчивая знак, её это парализует.       — Вот она, Большая Медведица. — говорит он, отводит руку сторону, она чувствует затылком его дыхание, — А это Малый Лев.       — Кажется…кажется вижу…, — произносит Анни рассеянно, теряясь от внезапной близости.       Она оборачивается и видит его улыбку, он перехватывая её взгляд, вдруг утыкается ей в шею носом, оставляя там поцелуй, второй. Свободной рукой обвивает её вокруг живота. Рефлекторно она резко разворачивается, вырывается из объятий и отталкивает от себя, сильнее чем хотелось бы.       — Мы посреди улицы! — широко распахивает глаза от возмущения.       — А, извини, — только и говорит он.       Анни оглядывается по сторонами, на дворе ночь и никого…и всё таки, всё таки кто-то мог бы и быть. Мимо пробегает кошка. В голову приходит глупая мысль – что это первая хизурийская кошка которую она видит.       — Неважно, — всё-таки говорит она и идёт дальше. Армин за ней, — откуда ты вообще знаешь про созвездия…разве на острове были книги по астрономии?       — Нет, про созвездия мы не знали. Я прочитал об этом только недавно.       — И когда только успел…       — Иногда нужно делать перерывы в работе…       — Хочешь сказать, вместо того, чтобы просто отдохнуть, читал книжки про созвездия.       — Не только их, много всего.       — Ты мог бы отдыхать больше вместо чтения, — говорит она недовольно.       — Хочешь сказать мы вместе, могли бы отдыхать больше?       — Я не это имела в виду, — почти вскрикивает она разрывая тишину. Кошка следующая за ними по пятам, резко отбегает в сторону.       Он ухмыляется. Это хитрая ухмылка единственная за что его порой хочется ударить.       — Представляешь, в Хизуру есть и своё представление о звёздах, — говорит он как ни в чём не бывало.       — И какое же… — протягивает она, всё ещё немного смущена от того, как он понял её слова. Конечно же она не требовала от него всё свободное время проводить вместе. Но может быть чуть больше…       — Согласно легенде, прекрасная принцесса-ткачиха Орихиме, и Хикибоси волопас, встретились и полюбили друг друга. Недовольный тем, что работа была остановлена, отец Орихиме, разлучил влюбленных, разделив их по две стороны Млечного Пути и запретил встречаться чаще одного раза в год. На небосклоне звезда Орихиме это Вега, а Хикибоси Альтаир.       — Эммм…какая-то глупость, — подытоживает она. Такое её не трогает.       — Может быть и глупость, просто красивая легенда. И всё таки невероятно как в разных уголках мира рождались разные истории…и сколько из них исчезло. — говорит он, в глазах мелькает печаль, но затем он будто стряхивая ту, говорит иным томном, — К тому же я рад, что твой отец нас не разлучил нас как Хикибоси и Орихиме.       Анни вздыхает:       — Даже если бы захотел, не смог. Такие решения не ему принимать. К тому же, кажется он и сам к тебе неравнодушен, вы столько времени проводите вместе. Только и слышу, Армин то…Армин это..        — Аааа да… — очевидно смутившись протягивает Армин, пальцем касается щеки и отводит взгляд.       — Кажется ему всегда не хватало ещё и сына. Или он хотел, чтобы я была сыном…мог бы усыновить другого ребёнка…       — Нет…кажется он просто хочет, чтобы я был мужественнее…и непременно решил показать мне как… — ещё более смущённо признаётся Армин.       — Скажи если тебя это напрягает.       — Нет…я…наверно мне давно не хватало кого-то вроде отца…       Она улыбается про себя, связь между двумя самыми ценными для неё людьми это что-то, что разливается теплом в душе. Она бросает взгляд на звёзды.       — И всё-таки...та история глупая, но я рада, что нас ничего не разделяет, ни отец, ни стены, ни Марли, ни Парадиз, ни Млечный Путь, рада, что мы совсем не как Орихиме и Хикибоси.       — Нам крупно повезло... — произносит Армин, не отрывая взгляда от звёзд.