СУМРАЧНЫЙ ВАМПИР

Намджун в тот же вечер, как только узнал имя подозреваемого Благодетеля, позвонил ему и назначил встречу, после чего стал усердно готовиться к операции. Для своей охраны он выбрал Юнги и еще одного парня, который лучше всех на заданиях показал свои навыки владения мечами. Все участвующие знали детали операции, но им строго на строго было запрещено обсуждать их и рассказывать о сотрудничестве с вампиром кому-либо. С Лисой глава клана по-прежнему не общался, чтобы не бередить болезненные воспоминания. Однако телохранительницу не устраивало то, что ее никто не посвящал в дела, поэтому она буквально ворвалась в кабинет своего господина. — Лиса? — удивился тот. — Я не звал тебя. — Поэтому я пришла сама, — злобно сказала мечница. — Джун, что происходит? — Ничего. — Ты меня за дуру держишь? Я же вижу, что вы готовитесь к масштабной операции. — Если ты не заметила, то мы всегда так готовимся к любому рейду. Сумрак еще не пойман, поэтому мы продолжаем облаву на него. — Ты не только понизил меня в должности, но и перестал считаться с моими навыками? Вы готовитесь не к обычной облаве, а хотите напасть на одного из Благодетелей. — Даже если и так, телохранителя не должны волновать такие подробности. — Как это не должны? Вот именно, что я — твоя телохранительница и должна знать суть дела, чтобы защитить в случае опасности. — А кто сказал, что ты идешь с нами? — В смысле? — Это плевое дело, где я могу справиться и без тебя, поэтому ты останешься здесь за главную. — Джун, ты сейчас издеваешься надо мной? Я — телохранительница и должна быть рядом с тобой. — Это хорошо, что ты поняла свое изначальное предназначение, но было еще лучше, если бы ты усвоила, что телохранители подчиняются приказам своего господина. Я не нуждаюсь в твоей защите на этом задании и это не обсуждается. — Ты так сильно ненавидишь меня? — Помнится, я задавал тебе тот же вопрос, и ты утверждала, что любишь меня, хотя и продолжала отстаивать свои права. Любовь не измеряется ни деньгами, ни властью, Лиса, лишь сердцем, которое до сих пор находится в твоих руках. — Я пытаюсь сохранить его, но ты сам выбиваешь почву у меня из-под ног. — Ты до сих пор упрекаешь меня за то, что я лишил тебя всех привилегий, а это значит, что они все еще превыше твоих чувств ко мне, — глава клана встал из-за стола и, взяв папку, протянул ее девушке. — Я тут кое-что накидал, почитай пока меня не будет, а когда вернусь, обсудим, может, нужно что-то исправить или добавить. — Что это? — спросила та, забирая ее. — Почитай и узнаешь, а теперь иди, мне нужно проверить, все ли готово к операции. Намджун плавно выпроводил девушку из кабинета и буквально закрыл перед ее носом дверь. Еще никогда она не чувствовала себя так унизительно. Приказной тон и холодный взгляд пришлись не по душе мечнице, вызывая в ней ответную злость. Она отправилась к себе и внимательно изучила все бумаги, которые передал глава клана. Это оказался договор передачи прав на владение этим особняком и всеми делами, которыми управлял старший. В нем также упоминалось имя Хосока и говорилось, что тот становится полноправным командиром лучников и тех, кто примкнет к его отряду. Этот пункт носил название «Неоспоримо», поэтому Лиса никак не могла его не отменить, не изменить. Значит, ее заклятый враг был прав и Намджун действительно подстраховался на случай своей внезапной кончины. Теперь понятно, почему он не захотел брать свою телохранительницу на сегодняшнее задание. Глава клана боялся за ее жизнь, при этом подвергая риску себя. Юнги, конечно, хороший боец, но ему еще далеко до своей бывшей наставницы. Никто в клане, кроме Лисы, так мастерски не владел мечами, поэтому она не могла позволить себе отсиживаться за спиной своих учеников. Тем временем в особняке шли последние приготовления к секретной операции. Мин проверил амуницию своих подопечных и провел заключительный инструктаж, после этого поднялся на этаж к лучникам, чтобы переговорить с Сайфой. Однако он не смог до него дойти, потому как был зверски атакован губами Миён. Не разрывая поцелуя, она затащила его в свою комнату и заперла дверь, после чего продолжала подталкивать парня в сторону ванной комнаты. — Малышка так сильно соскучилась? — спросил старший, дразня языком ее губы. — Не то слово, — ответила та. Одежда словно осенние листья падала на пол, сопровождаясь звонкими причмокиваниями и шумным дыханием. Юнги надел на свой член презерватив, после чего подвел девушку к раковине, над которым висело большое зеркало. Лучница оперлась о чашу руками, слегка наклонившись, а старший одной рукой страстно сминал ее грудь, второй же ласкал набухший клитор. Миён томно выдохнула, прогибаясь в пояснице и упираясь упругой попкой в возбужденный пах, а мечник впился в ее шею словно вампир, оставляя на ней багровые засосы. Для девушки было достаточно и этого, чтобы она уже умоляла войти в нее, поэтому парень тут же выполнил просьбу одним резким толчком. Никогда еще они не занимались сексом перед зеркалом и, не потому что стеснялись, а просто никогда не доходили до него. Оказалось, это были потрясающие ощущения видеть, как одно изящное тело извивалось под напором другого, более мощного. Миён снесло крышу от такого умопомрачительного вида своего любимого. Его сосредоточенный взгляд с поволокой, напряженные мышцы и сильные руки, прижимавшие лучницу к себе — все это возбуждало не по-детски. Она откинула голову на крутое плечо, то и дело облизывая пересохшие губы и не сводя взгляда от их совместного отражения. Юнги одной рукой повернул ее лицо к себе, проникая языком глубоко в рот, а другую опустил вниз, скользя пальцами по промежности. Когда средний задел чувствительный участок, девушка застонал в губы любимого и толкнулась, сильнее насаживаясь на его ствол. Предчувствуя подступающий оргазм, Миён схватилась за упругие бедра мечника, и сама ускорила темп. Ее голос, до одури возбуждающий и сжавшиеся вокруг члена мышцы, заставили старшего почувствовать взрыв эмоций. Звездочки в глазах и глухой стон в шею, походивший больше на рычание, заключительные толчки и неизменное: «Я люблю тебя, малыш». Этот момент с признанием лучница обожала больше всего, ибо тогда слова западали глубоко в душу, создавая двойное удовольствие от проникновения любимого. Однако сегодня было все по-особенному: и секс как в последний раз и шепот такой нежный до мурашек. Слезы нескончаемым потоком катились из глаз и хотелось остановить время, чтобы никогда не расставаться. — Эй, ну, ты чего так расстроилась? — спросил Юнги, поворачивая ее к себе. — Я думал, тебе понравилось. — Мне очень понравилось, — крепко обнимая его, зарыдала она. — Мне так понравилось, что я не хочу, чтобы это заканчивалось. — Боже, что на тебя нашло? Говоришь так, будто мы расстаемся с тобой навсегда. — Юн-и, я боюсь. Мы ведь еще никогда не выступали против Благодетелей. Что если они объявят нам войну, и мы не сможем выстоять? — Так, успокойся и послушай меня. Вампиры заполонили нашу планету, словно зараза, распространяющаяся по организму. Мы каждый день боремся с ними, но лучше от этого не становится, потому как мы — лекарство, которое неправильно прописали против этой болезни. Мы лишь устраняем боль, но не лечим причину, поэтому наш господин решил сменить тактику, и я разделяю его мнение. Ты сама слышала, что Благодетели обманули не только людей, но и нас, тех, кто подписался защищать их от Отбросов, которых они сами плодят, чтобы мы не остались без работы. — Ты веришь словам такого же упыря, как они? — Посуди сама, Сумраку незачем врать, чтобы просто отомстить и вообще, я думаю, что все слухи о вампирах — сплошная ложь, которой нас пичкают Благодетели. — А я смотрю, ты разделяешь мнение Мэй и, если бы сама не убедилась, что она не стала вампиром, решила, что ты поддался ее внушению. Странно все это, она утверждала, что между ней и Сумраком ничего не было, но почему-то я не верю ей. Так защищать и оправдывать поступки другого можно, если только сам влюблен него, не ходишь? — Я не уверен, но даже, если это и так, мы не в праве осуждать ее выбор. — А что, если Мэй совершает ошибку? Мы будем стоять в стороне и никак не поможем ей? — Я не знаю и вообще, почему в такой момент мы разговариваем о твоей подруге? Ну-ка, марш в душ! — Прости, Юн-и, я и правда сегодня выдвигаю какие-то нелепые версии, просто реально боюсь потерять тебя. — Малыш, я не собираюсь умирать, по крайней мере не сейчас. — Пожалуйста, будь предельно осторожен и внимателен в доме Благодетеля. — Тоже самое касается и тебя. Намджун с четырьмя лучниками и шестью мечниками выехал из особняка, как только стемнело. Остальные должны были последовать за ним через пятнадцать минут на тот случай, если за ними будет вестись слежка. Несколько микроавтобусов остановились на соседней улице с той, на которой жил Благодетель. Они ждали сигнала от своих товарищей, которые остались сторожить возле ворот особняка. Глава клана вместе с Джису и двумя охранниками прошел внутрь, ощущая на себе пристальные взгляды вампиров, прятавшихся в темноте. Их проводили в просторную гостиную, уставленную мягкими диванами вокруг большого овального стола, поверхность которого была сделана из стекла. Посередине него стояли низкие вазы с цветами и два подсвечника с зажженными свечами, а с одной из сторон — различные напитки и этажерка с фруктами. Благодетель, одетый в черные брюки и рубашку с закатанными по локоть рукавами, сидел с другой стороны стола, держа в руке бокал, наполненный красной жидкостью. Рядом с ним сидело четыре вампира и еще пятеро расположились возле стен помещения. — Присаживайтесь, гости дорогие, — снисходительно сказал Благодетель, но на диван сели только Ким с девушкой, а Юнги с мечником встали за их спинами, зорко следя за обстановкой. — Итак, Намджун, о чем ты хотел поговорить со мной? — Ты наверняка слышал о том, что кто-то убивает людей, подписываясь именем Сумрака, — ответил тот, внимательно наблюдая за реакцией вампира. — Конечно, но почему ты говоришь так, будто не он это делает? — Ходят слухи, даже в ваших кругах, что его подставили и это дело рук одного из Благодетелей. — Вот как, и почему же ты решил, что это я? — Я еще ничего не решил, просто хочу услышать твою версию. — Нет никакой версии. Люди являются источником нашего питания и нам незачем их убивать, иначе мы сами погибнем от нехватки крови, логично? — Все верно, но здесь речь идет не столько о пропитании, сколько о мести. Отбросы убивают открыто и им незачем оставлять имена. Надписи были сделаны кровью жертвы, и она прямо кричит: «Поверьте, это сделал именно Сумрак». Не кажется это странным? — Кажется, особенно то, как рьяно ты пытаешься его оправдать. Погоди, уж не сам ли он просил тебя о встречи со мной? — Верно мыслишь, Ян. Все находящиеся в гостиной вампиры насторожились, увидев незваного гостя в проеме двери. — Чонгук? — удивился Благодетель и его глаза тут же стали красными. — Убери свои клыки, недомерок, — сказал Сумрак. — Твой дом полон Охотников, и вы единственные, кто пока еще живы. — Решил обмануть меня, да, Намджун? Ты знаешь, что убийство Благодетеля тебе так просто с рук не сойдет! — Если только речь не идет о предателе, который нарушает условия договора, — спокойно ответил тот. — Я ничего не нарушал! — Только не говори, что тебя подставили, — сказал Чон. — Я следил за тем, кто убивал людей и чуть было не поймал его, но Охотники помешали мне. Однако подчерк мне показался знакомым. Помнишь ту записку, в которой ты предложил мне лечь во втором раунде на городских соревнованиях? — И что с того? — Так вот я сохранил ее и сравнил с надписью. Ты до сих пор делаешь завиток на конце буквы «к». — Это еще не доказывает моей вины. — Нет, Ян, только ты можешь так подло мстить мне. — А даже, если и так, какого черта ты вернулся в Сеул? Тебе здесь не место. — Это такой мрази как ты здесь быть не должно. Я родился в этом городе, поэтому хочу очистить его от гнили. — Ты сам-то кто? Такая же гниль, так что начни с себя. Вампир щелкнул пальцами и свет в гостиной тут же погас, моментально погружая ее во тьму, но Охотники были готовы к такому повороту, поэтому яркие лучи фонарей пронзали темноту словно мечи. К тому же помещение заполнилось подоспевшими на помощь мечниками, которые с порога вступили в бой с вампирами. Чонгук дрался с Яном как в далеком прошлом на ринге, но уже не за звание чемпиона, а на смерть. Внезапно их оттеснили друг от друга и Сумрак оказался плечом к плечу с Юнги. Парни переглянулись и буквально по взгляду поняли, что они на одной стороне, после чего принялись с удвоенной силой сражаться с нечистью. Чон пытался отыскать Яна и, увидев, как тот пробирался к выходу, кинулся в ту сторону. Он так увлекся преследованием, что для него стало полной неожиданностью напороться на меч одного из Охотников. Ни одному вампиру не удалось выжить в этой бойне, кроме Благодетеля, который все-таки смог сбежать, воспользовавшись неразберихой. Кто-то зажег свет в помещении, и все Охотники увидели, как Сумрак, стоя на коленях, держится за окровавленный меч, который принадлежал Лисе. Она не упустила момент, когда оставшиеся группы бойцов выехали на задание и тайком последовала за ними. Телохранительница дождалась, когда они ринуться в особняк, после чего слилась с толпой. Ворвавшись в гостиную, она мгновенно оценила обстановку и, увидев Сумрака, пытавшегося выбраться из гущи сражения, решила первой убить его. Однако девушка никак не думала, что это будет так легко, ведь вампир, казалось, не ожидал нападения. — Ёб твою налево, Лиса! — заорал на нее Намджун, подбегая к вампиру. — Сумрак, ты как? — Джун, ты головой повредился? — удивилась мечница. — Это же тот вампир, на которого мы охотились. — Нет, это ты страх потеряла, раз посмела ослушаться моего приказа! Я велел тебе сидеть в особняке! Какого хрена ты тут делаешь? — Ты меня ни в грош не ставишь, вот я и решила доказать, что ты сто тысяч раз не прав! — Блять, не делай резких движений! Глава клана взялся за лезвие меча и осторожно вынул его из тела вампира, после чего тот тут же согнулся пополам, закрывая руками рану. — Сумрак, как тебе помочь? — взволнованно спросил мужчина. — Никак, — прокряхтел тот. — Уходите. — Я не могу бросить тебя здесь подыхать! — Не волнуйся, меня не так просто убить. — Джун, что происходит? — не понимала Лиса. — С тобой я позже поговорю. Сумрак, ты точно будешь в порядке? — Да. — Хорошо. Как оклемаешься, позвони, у меня есть для тебя выгодное предложение. Парни, уходим. Мужчина грубо схватил за руку свою нерадивую телохранительницу и поволок ее к выходу. Остальные Охотники послушно последовали за своим господином, помогая раненным. Благодаря Чонгуку, парни сработали слажено, поэтому потерь удалось избежать. Вампир испытывал дикую боль, ведь лезвие меча Охотников было посеребренным и освещенным в церкви, что опаляло рану изнутри. Он применил способность к восстановлению, но это получилось сделать только наполовину. Для полного завершения нужна человеческая кровь, поэтому Сумрак, кое-как поднявшись на ноги и опираясь на стены, пошел искать подвал. Помещение и правда было заставлено холодильными камерами, набитыми бутылками с кровью. Чонгук выхлебал две подряд и через какое-то время рана полностью затянулась, после чего ему полегчало. Чтобы не пропадать добру, он перетаскал большую часть бутылок в небольшой грузовичок, что находился в гараже. Возвращаясь за последней партией, Сумрак вдруг услышал слабые звуки, доносящиеся из темного угла подвала. Он осторожно подкрался туда, освещая пространство перед собой фонарем. Яркий луч озарил камеру, в которой томились замученные, истощенные люди, которые жались друг к другу в страхе, пытаясь согреться. В другом углу грудой была свалена куча трупов, которая уже начала разлагаться. Чон достал из кармана телефон и, включив на нем видеосъемку, заснял сначала трупы, а потом живых людей. — Не бойтесь, я не причиню вам вреда, — сказал он. — Кто Вы? — спросил мужчина. — Я из тех, кто борется с вампирами. — Вы — Охотник? — Можно сказать и так. Как вы здесь очутились? — Мы все пришли сюда в разное время, но с одним и тем же желанием — заключить сделку с Благодетелем. — Условием сделки было ваше заточение? — Нет, он обманул нас. Подписав договор, мы все разошлись по домам, но не знали, что снова вернемся сюда. — Так почему вы это сделали? — Этого никто не может объяснить. Такое ощущение, что мы все попали под внушение и нас словно тянуло сюда. — Сколько вас было? — Много, больше сотни точно. Некоторые остались в той куче, а некоторые и вовсе не вернулись. — Понятно, ну и последний вопрос — имя Благодетеля, к которому вы все пришли? — Его зовут Ян. После этих слов вампир выключил телефон и, открыв дверь камеры, вывел, оставшихся в живых, людей наружу. Он усадил их в микроавтобус и отвез в больницу, а затем вернулся в особняк. Выгнав фургон на улицу, Сумрак облил бензином гостиную и периметр дома, а затем поджег его. Пламя быстро распространилось, словно огненная змея, заполняя собой все пространство. Чонгук довольно ухмыльнулся, а затем отправился к себе. Охотники тоже благополучно добрались до дома, где раненым тут же оказали помощь, а остальные разбрелись по комнатам отдыхать. Намджун грубо втолкнул ничего не понимающую Лису в свой кабинет и запер дверь. В его глазах сверкала дикая ярость, которая до мурашек пробирала телохранительницу. Глава клана схватился за голову, пройдясь до стола и попытался успокоиться, глубоко вдыхая и выдыхая воздух. Мечницу угнетало и пугало это молчание, поэтому она спросила: — Джун, может, все же скажешь, что происходит? Вместо ответа мужчина взревел как разъяренный бык и запульнул в нее тяжелую подставку с канцелярскими принадлежностями. Девушка уклонилась от летящего в нее предмета и он, врезавшись в стену, рассыпался по полу. Главе клана этого было мало, поэтому он подлетел к мечнице и, схватив ее за горло, заставил посмотреть в свои бешеные глаза. — Ты! — выпалил он. — Ты хоть понимаешь, что могла провалить эту операцию? — Я не знала, — прохрипела та. — Тебе и не нужно было! Твоя задача — сидеть здесь и приглядывать за оставшимися бойцами! Какого хрена ты поперлась за нами? — Долг телохранителя — защищать хозяина. Я не могла поступить иначе. — Не могла? Ты ведь хотела безграничной власти, и я предоставил ее тебе или этого тоже мало? Чего ты еще хочешь, Лиса? Скажи и я кину это к твоим ногам! — Прости, — из глаз девушки вдруг покатились слезы. Намджун отпустил ее, и та закашлялась, пытаясь отдышаться. — Если бы ты посвятил меня в детали этой операции, я не ранила этого вампира, — сказала она. — Блять! Блять! Блять! Мужчина снова разъярился и со всей дури три раза ударил кулаком о стену рядом с телохранительницей, сдирая костяшки в кровь. Та вжала голову в плечи и медленно сползла на пол, закрывая лицо руками. Ее тело дрожало, но не от страха, а из-за переизбытка чувств и подкатывающих рыданий. — Ты хоть понимаешь, что могла погибнуть? — уже спокойнее спросил Намджун, стоя над ней. — Это мой долг, — еле сдерживаясь, ответила она. — Да что ты заладила одно и тоже? Ты мне ничем не обязана! — Так выгони меня из клана, если я тебе больше не нужна! — не выдержала та и еще больше залилась слезами. — Иди к себе, завтра поговорим. — Джун! — Я сказал, уходи! Мечница кое-как поднялась на ноги и вышла из кабинета, а глава клана вновь ударил кулаком о стену и сам заплакав, тихо сказал: — Ты мне очень нужна, Лиса.