True-blue

— Ферайе сказала, что тебе стало плохо. В последнее время ты часто жалуешься на здоровье. Может, нужно обратиться к врачу? У меня есть контакты хорошего доктора, — насмешливым голосом читает Бора сообщение от Атеша. — Откуда такая забота к постороннему человеку от господина Атеша?       Фирузе ненавидит себя за то, что взяла с собой телефон. И одновременно с этим она благодарна своему порыву, во время которого она яростно удаляла все переписки и немногочисленные фотографии с Атешем. По крайней мере за это Бора зацепиться не сможет.       «Держи себя в руках. Не дай ему догадаться о том, что у вас с Атешем что-то было. Не подвергай его опасности из-за своей глупости», — мысленно приказывает себе Фирузе, заставляя себя держать лицо перед этим ублюдком. — Я работаю на фирме у Гюльсоев в юридическом отделе. И за последнюю неделю дважды отпрашивалась с работы. Господин Атеш ненавидит людей отлынивающих от работы. А сегодня я еще отпросилась с работы на праздник, устроенный Ферайе, пообещав, что доделаю отчет дома и принесу его ему завтра. — Фирузе откидывается на кресло, строя недовольную рожицу. — Из-за тебя завтра влетит всему отделу. Это был очень важный отчет. А я вместо того, чтобы его доделывать, еду к чёрту на куличики с тобой в одной машине, больной придурок. Лучше бы ты меня сразу прикончил.       «Просто поверь мне. Прошу, поверь мне», — мысленно молится Фирузе, внимательно наблюдая за реакцией Боры.       Растерянность на его лице дает ей надежду. Она решает дожать его. — Вот увидишь, он скоро начнет названивать, чтобы узнать, на какой стадии находится отчет. Минимум трижды позвонит. Если не дозвонится, попросит позвонить Ферайе. Если надо будет, даже отца моего достанет, только бы найти меня и заставить доделать отчет. Помешанный на работе робот, — ругается Фирузе, надеясь, что она выглядит достаточно раздраженной, чтобы Бора поверил в то, что Атеш для нее не больше, чем начальник. — Раз он не обратил внимания на такую красотку, как ты, то он и впрямь робот, — Фирузе приходится напрячь все силы, чтобы не вздрогнуть от похотливого взгляда, брошенного на нее Борой. — Уж я-то времени не терял бы. — Вокруг него этих красоток — хоть ушами ешь. Да и он из Америки приехал ведь. Наверняка он там со многими красотками кувыркался. Я-то пришла в первый день вся при параде, надеялась произвести впечатление на начальника, а он заметил только то, что костюм на мне уже вышел из моды. Высокомерный индюк.       Фирузе безумно стыдно перед Атешем за свои слова. Но она была готова вывалять его в любой грязи, только бы не позволить Боре даже задуматься о том, что она может быть ему не безразлична. — Что, хотела подняться по карьерной лестнице через постель начальника? — Спрашивает Бора, сворачивая на какую-то просёлочную дорогу. Сердце Фирузе заходится от страха, но она старается держать лицо. — А разве в нашем городке можно как-то по-другому в люди выбиться? Только замуж за богача выйти, — Фирузе старательно отыгрывает роль деревенской простушки, желавшей лишь богатства и красивой жизни. — Знаешь, как мне было обидно, когда я узнала, что моя младшая сестра вперед меня за богача собралась выходить? Я ведь и из Стамбула приехала из-за того, что она попросила помочь с подготовкой к свадьбе с Айдыном. Вот и решила попытать удачу со старшим Гюльсоем. — Фирузе заставляет себя скривиться. — Тьфу, лучше бы не пыталась даже. Теперь он на мне за это отыгрывается. — А разве Ферайе не с Яманом встречалась? — Удивление на лице Боры дает Фирузе надежду на то, что она сможет отвлечь его от Атеша. Ухмылка, расцветшая на губах Боры, отдает каким-то сумасшествием. — Погоди? Неужто Ферайе и впрямь крутила одновременно и с Гюльсоем, и с Айдыном? А ведь казалась такой невинной и наивной. — Яман ведь крутил и с Ферайе, и с Алейной одновременно. А потом даже женился на Алейне. — Пожимает плечами Фирузе. — Вот так Ферайе и поняла, что сделала правильный выбор в пользу Корая. Ей просто было жалко этого Ямана, вот она никак его бросить не могла. И если бы не ты, идиот, то в ту ночь она бы спокойно рассталась с Яманом. Но нет, тебе нужно было полезть к Ферайе, чтобы Яман мог не героически спасти. Конечно же он не захотел потом расставаться с Ферайе, ведь добыча приобретает ценность только тогда, когда она выиграна в схватке.       Бора хочет ей ответить, но его прерывает звук входящего звонка. Сердце Фирузе падает куда-то в пропасть, когда она видит имя Атеша, высветившееся на экране.       «Не показывай своего страха! Не смей!» — Вопит её внутренний голос. — Я же говорила! — Возмущенно выдыхает она, глядя на свой телефон в руке Боры. — Точно звонит, чтобы узнать, на какой стадии находится мой отчет. Ну робот, не иначе. — Отчет подождет, госпожа Фирузе. Нас ждет прекрасное время в этом тихом, живописном уголке.       В глазах Боры снова вспыхивают злобные искры. Фирузе остается лишь надеяться, что Атеш не станет больше звонить. Ей хотелось бы надеяться, что и Ферайе с Кораем не станут впутываться в это дело, но она не была настолько наивной. Будь у нее доступ к телефону, она постаралась бы убедить сестру в том, что ей нужно было срочно уехать в Стамбул, чтобы она не подвергала себя опасности, связавшись с Борой. Но ее телефон был у этого психопата, поэтому надеяться Фирузе могла лишь на свою актерскую игру. Она выходит из машины и пораженно выдыхает при виде трёхэтажной виллы, стоящей посреди опушки леса. Девушка вновь чувствует пистолет, упершийся ей в поясницу. — Неужели ты настолько меня боишься? — Не сдержавшись, язвит она. — Мне просто нравится, как дуло пистолета оставляет следы на твоей коже, моя красавица. — Выдыхает Бора ей в ухо. — Даст Бог, я исцелю эти маленькие синяки своими руками и губами.       Фирузе тошнит от его мерзких слов. Она чувствует себя оплеванной и грязной, и ей безумно хочется смыть с себя прикосновения и дыхание этого урода. Но ей остается только медленно идти в сторону дома, чувствуя холодное дуло на своей коже. Он заводит её в дом и заставляет зайти в одну из комнат. Бора разворачивает её за руку и тянется к ее губам, но Фирузе отталкивает его изо всех сил. Бора от неожиданности отлетает на пару метров и ударяется затылком об закрытую дверь. — В чём дело, Фирузе? — Усмехается Бора. — Разве не ты сама только что сказала, что готова была лечь в постель к начальнику ради того, чтобы обеспечить себе безбедную жизнь? Чем я хуже Атеша? Я намного богаче него, дорогая. Этот дом — лишь крошечная часть того богатства, что принадлежит Бакырджи. — Всё это принадлежит твоему отцу, да. — Кивает Фирузе, заставляя себя дышать медленно и ровно. — Все твои богатства — это имущество твоего отца. Где гарантия того, что он, прознав о том, что его сынок тратит деньги на недостойную его статуса девушку, не решит убить меня и закопать у ближайшего пригорка? Где гарантия того, что ты не выкинешь меня на улицу, наигравшись со мной? Я ведь говорила тебе, Бора Бакырджи, если ты хочешь отомстить за то оскорбление, что я нанесла тебе в ту ночь, лучше просто убей. Потому что тебе меня не сломать. — А почему ты была так уверенна в том, что Атеш тебя не бросил бы, если бы у тебя получилось его соблазнить? — Бора выхватывает из ее слов самое неприятное, заставив ее на мгновение задуматься над ответом. — Он мог бы поступить с тобой так же некрасиво, как по твоему мнению поступил бы с тобой я. — О, ну тут всё просто, — отмахивается Фирузе. — Господин Атеш питает слабость к моему отцу. Он часто защищал Атеша от жестокости господина Омера, когда он был маленьким. Так что если бы мне удалось затащить его в постель, то дело осталось бы за малым. Ему бы пришлось жениться на мне, чтобы не опозорить отца, которого он так уважает. Жаль, такой хороший план был!       Бора молча впивается в неё взглядом. Фирузе не отводит глаз, стараясь не выдать своего страха. Скрип дверной ручки заставляет её вздрогнуть. — Я скоро вернусь, моя красавица. Не скучай.       Бора закрывает дверь и запирает её снаружи. Фирузе дожидается, пока машина отъедет от дома, и начинает осматривать комнату. Она ругается под нос, когда видит решетки на окнах, а затем ругается уже очень громко, когда понимает, что в ванной комнате не было ни единого окошка, через которое она могла бы выбраться наружу. Фирузе начинает искать что-то, чем можно было бы вскрыть дверь. Но вновь терпит неудачу. В конце концов она садится на пол, не желая даже садится на кровать, в которой Бора мог заниматься непотребствами с несчастными девушками, и старается не поддаваться панике. Она вспоминает все приемы самообороны, которым она обучалась в Стамбуле и пытается не думать о том, что с ней сделает Бора, когда он устанет от её сопротивления. За окном совсем темно, когда она видит отблеск фар. Страх вновь накатывает на неё. С каждым звуком, свидетельствовавшим о приближении Боры, внутри неё всё сжималось подобно металлической пружине. Бора отпирает дверь и заходит в комнату. На его лице ни тени улыбки, лишь выражение обиды, будто бы его кто-то огорчил. — Скажи, разве твоя мама не учила тебя, что врать нехорошо? — Тихо спрашивает он. — Не понимаю, о чём ты говоришь, — отвечает Фирузе, сжимая руки в кулаки, чтобы их дрожь не выдала её с головой. — О ваших милейших переписках с господином Атешем, — Бора машет перед ее лицом её телефоном. — Моим людям пришлось повозиться, но они смогли восстановить ваши переписки и фотографии. Думала, что сможешь переиграть меня? Думала, что я поверю в историю деревенской дурочки, решившей устроить свою жизнь, выйдя замуж за богача? Тебе нужно было играть эту роль с самого начала вместо того, чтобы направлять на меня мой же пистолет, госпожа Фирузе. — Чего ты от меня хочешь? — От тебя? Ох, я многого от тебя хочу. Я хочу сломать твою волю. Хочу выбить из тебя эту спесь и высокомерие. Хочу превратить тебя в свою послушную красивую куклу, которой я буду любоваться. Но знаешь, чего я хочу больше всего? Хочу, чтобы Атеш Гюльсой видел, как я делаю его женщину своей. Хочу, чтобы он знал, что ночами ты будешь развлекаться со мной, а не с ним; что это я буду прикасаться к тебе и целовать тебя, а не он. Он посмел оскорбить меня при моем отце и его подчиненных. А я растопчу его мужское достоинство, отобрав у него женщину. Справедливая месть, тебе так не кажется? — Ты психопат. Я буду твоей только в твоих мечтах, ублюдок. А когда об этом узнает Атеш, он даже мокрого места от тебя не оставит. — Фирузе находит в себе необъяснимую смелость и подходит к Боре, глядя ему в глаза. — Я уже представляю, как он будет мстить за любимую женщину. Может, он по очереди вырвет тебе все ногти, а потом примется за зубы? Или же будет понемногу сдирать с тебя кожу, не желая подарить тебе легкую смерть? А может, он будет отрезать от тебя по кусочку и отправлять их в подарочных пакетиках твоему папаше, вырастившему такого монстра? Конечно, я могу умереть к этому моменту от твоих пыток, или же убить себя сама, только бы не видеть твоего лица, но я точно знаю, что не останусь неотомщенной. Это я могу тебе гарантировать, Бора Бакырджи.       Свет фар и звук подъезжающих машин дарят Фирузе надежду. Она видит знакомый силуэт в окне, и ее накрывает такая сильная волна облегчения, что она с трудом удерживается на ногах. — Бора Бакырджи!       Громкий окрик Атеша придает Фирузе сил. Она даже позволяет себе издевательскую усмешку в адрес Боры. — Тебе не сбежать. Дом окружен моими людьми. Твой папочка ждет тебя дома, выполняя свою часть сделки. Отпусти Фирузе, и я обещаю, что ты останешься жив.       Фирузе видит страх в глазах Боры, и её сердце наполняется гордостью за возлюбленного. Атеш был настолько силен, что смог поселить страх внутри этого безумца после всего одной встречи. Ей уже было не столь важно, каким будет исход этой ночи. Ей хватало того, что Бора не останется безнаказанным. И даже если ей суждено будет умереть этой ночью, она уйдет, глядя в глаза любимого человека.