Марафоны

Холод завладел этим местом. Даже свет был здесь какой-то неправильный, словно застывший в воздухе, и напоминал скорее плотную завесу, чем невесомое свечение. Корабль медленно лавировал между льдов, покачиваясь на волнах. - Поговаривают, что от такого мороза даже мертвецам не спится, поэтому здесь никого не хоронят - душа не может упокоиться и бродит в муках, - хлопнув новичка по плечу, доверительно зашептал ему в ухо шкипер. Мальчишка вздрогнул, но руки с подзорной трубы не убрал. - Возможно, они уже бродят среди нас. - Тогда кто же пускает эти слухи? - боцман лишь неодобрительно хмыкнул. Выдержка исследователя Талова в условиях вечной мерзлоты заслуживала уважения - несмотря на то, что молодой ученый в первое время был занозой в заднице, на поверку он оказался неплохим парнем. Правда, странновато себя вёл временами, глядя на отливающую синим толщу воды. Боцман и сам иногда видел, как тот стоит и что-то бормочет, словно ведёт незримый диалог. Вот только с кем? - Эй, Талов, познакомишь нас со своей подружкой? - гаркнул один из проходящих мимо матросов. Учёный едва заметно побледнел и поспешно отвернул лицо. По воде прошла рябь, раздался скрежет, какой бывает, когда проводишь чем-то острым по дереву. Ледник, должно быть, слегка зацепил борт, но никто не обратил на это особого внимания. Талов вцепился в подзорную трубу и постарался успокоить сердце, забившееся в горло. Трудно сохранить рассудок, когда ты вынужден нести тяжёлое бремя - видеть то, что недоступно взору других. Не все выберутся отсюда живыми.