Марафоны

Погода была ужасная. Казалось, злые силы ополчились на весь Париж и наслали на него проклятие: пронизывающий до костей ледяной ветер, мелкий противный дождь, и тяжёлое, давящее на голову, свинцово-серое небо над головой. Всё вокруг было мокрое и холодное. Люди тоже ходили мрачные, спрятавшись за полами шляп, воротниками, накидками, каждый спеша укрыться в тепло и отогреться. Люсиль шла, гордо вскинув подбородок и улыбаясь самой ослепительной из своих улыбок. Коробки в руках гремели, грозясь оторваться от ручки и улететь в Сену, платье и волосы с бантом на голове нещадно трепало - кудряшки от дождя прилипли ко лбу, но её нежное личико так и светилось счастьем. Не обращая внимания ни на кого вокруг, она, напевая под нос детскую песенку про кораблик, не шла, а плыла по воздуху, словно ей ничего не стоило преодолеть сбивающий с ног ветер. Прохожие останавливались, вглядываясь в чудесное видение, не доверяя своим глазам. В девушке силы и упорства читалось не меньше, чем в солдатах, строго стоящих на своём посту. И каждый, кто в тот день видел её на своём пути, мог поклясться, что с ним случилось маленькое чудо - дома ждал вкусный ужин, жена была удивительно нежной, а дети покладистыми. Так в чём же её секрет? Всё дело в том, что у неё выдалась настолько ужасная неделя, что, когда на Париж обрушился ураган непогоды и все её дела полетели к чёрту, она молча накрасила губы любимой алой помадой, надела лучшее, что у неё есть, и отправилась плакать под дождём. Вот только слёзы быстро смыло водой, а её чудесный голос ветер разносил во все уголки Парижа, оставляя в сердце неизгладимый след.