Сделка с дьяволом

Когда Сара проснулась, Джарета уже и след простыл, зато глаз радовала убранная постель и многообещающе пахнущий, прикрытый крышкой поднос, явно притащенный из кухни. Рядом лежала записка: «Прими мою искреннюю благодарность за твою заботу. Надеюсь, завтрак хоть немного примирит тебя с действительностью и необходимостью рано вставать. Прошу прощения, боюсь, я вчера позволил себе лишнего.» Сара испытывала смешанные чувства. С одной стороны, Джарет вчера и вправду был поразительно наглым, а с другой — его намеки и взгляды почему-то не выводили ее из себя, а заставляли желать сказать в ответ что-нибудь столь же провокационное и игривое. — Он король гоблинов, жутко опасный и сильный. Никто не знает, что у него на уме. Ему нельзя доверять, — обратилась она к вернувшемуся ночью Персику. Кот продолжил гипнотизировать взглядом поднос. Будь он менее воспитанным, уже бы приступил к завтраку без хозяйки. Персик запрыгнул на стол и показательно боднул головой крышку. — Хорошо-хорошо, пошли есть. И спасибо за поддержку, — недовольно пробурчала Сара. Все, ранее ею сказанное, почему-то теперь звучало неубедительно. *** Тем временем Министерство подвело итоги прошедшего турнира и пришло к выводу, что мероприятие себя не оправдало. Ученики Хогвартса упорно не желали сплочаться с другими факультетами. Специально присланный целитель из больницы Святого Мунго, основным профилем которого были психические и психологические отклонения, целую неделю ходил по замку, приставал ко всем с вопросами и тестами, а затем пришел к выводу, что школе не хватает организаций и кружков, на которых ученики будут взаимодействовать друг с другом хоть как-то, кроме как на уроках. В результате на всех досках объявлений появился новый декрет из Министерства, согласно которому каждый учащийся к концу месяца был обязан состоять минимум в одной команде, или клубе или кружке. До Сары, крайне редко появляющейся в общей гостиной, эта новость добралась с большим опозданием. Не скажи ей об этом Ванесса, так бы и не узнала. Первым делом Сара, разумеется, бросилась к Флитвику, чтобы тот включил ее в состав школьного хора, но профессор вынужден был ее огорчить: — Увы, мисс Уильямс, у меня уже записано сорок учеников, что на десять больше, чем должно быть. Не огорчайтесь, вы с вашими талантами легко найдете себе другой клуб, — низенький учитель ободряюще похлопал ее по руке. Сара немного огорчилась. Похоже, не одна она решила, что хор — самое простое и не требующее больших затрат времени занятие. По крайней мере, до декрета там едва числилось человек двадцать даже в лучшие времена. Следующей стала попытка записаться в исторический клуб. Его глава, третьекурсник-пуффендуец, долго мялся, а затем сказал, что Сара сюда не подходит. Причину отказа он не назвал. Далее девушка предприняла попытку войти в состав ассоциации прорицателей, в которой состояло всего пять человек, и все — большие почитатели Трелони. Результат был таким же. Когда же поочередно Сару отказались принять ещё пять организаций, включая собрание юных нумерологов, куда брали вообще любого, поскольку никто не хотел заниматься длительными и сложными расчетами, девушка начала что-то подозревать. Но никто из председателей или капитанов команд не объяснял ей, почему не соглашается принимать ее, хотя Сара клятвенно обещала, что никому ничего не расскажет. К вечеру третьего дня девушка наконец узнала, в чем причина. Глава клуба любителей магических механизмов, высокая энергичная гриффиндорка с копной иссиня-черных кудрей после отказа догнала Сару в коридоре и завела в пустующий класс: — Ты мне кажешься нормальной, хоть и слизеринка, поэтому я скажу, — прямо заявила она. — В общем, как только декрет вышел, с твоего факультета потянулись гонцы с угрозами, чтобы тебя никто к себе не брал. А то они устроят тому, кто тебя примет, веселую жизнь. — Но почему все так их слушаются?! — в груди у Сары все кипело от такого предательства. — Их же многие ненавидят. А вы, например, если верить описанию вашего факультета, должны быть храбрыми! — Никто не хочет лишних проблем, — пожала плечами гриффиндорка. — Не скажу за другие факультеты, только за нас. Если бы ты училась с нами, мы бы за тебя вступились. А так… Извини, нет. Связываться с вашими учениками ради той, кого мы и знать толком не знаем, мы не станем. И, пожалуйста, хотя бы в благодарность не распространяйся, кто тебе это рассказал. Не прощаясь, она ушла, оставив Сару одну размышлять, что же теперь делать в свете открывшихся сведений. Однако она не была бы Сарой Уильямс, если бы не попробовала все варианты: к концу следующего дня девушка обошла абсолютно все организации Хогвартса, за исключением лишь квиддичной команды, куда набирали только в начале года или в случае чрезвычайных ситуаций, и клуба любителей игры в плюй-камни, поскольку капитаном последнего являлась Булстроуд. И никуда ее не приняли. Из-за всех своих попыток в комнату Сара возвратилась заметно позже, чем обычно, пребывая в совершенно мерзком и подавленном настроении. Джарет уже ждал ее, без спроса читая опрометчиво оставленный на столе черновик эссе по трансфигурации, добавляя на полях к тексту пометки и указания. — Что-то ты сегодня долго, — он бросил перо в чернильницу и с любопытством уставился на Сару. — Что-то случилось? — Ничего особенного, — ровным тоном ответила Сара. — Были кое-какие дела. — Уж не в клуб ли ходила записываться? — проницательно осведомился Джарет. — И где же ты теперь состоишь? — Нигде, — бесцветным голосом ответила Сара, пряча глаза, к которым неожиданно подступили слезы. — Увы, но придется куда-нибудь вступить. Хотя бы в астрономический клуб, — шутки ради предложил Джарет, зная «любовь» Сары к астрономии. — Куда планируешь вступить? — Никуда! — К сожалению, Министерство достаточно ясно выразилось, — Джарет заметил, что девушка пребывает не в лучшем расположении духа и захотел ее утешить. — Если опасаешься, что будешь не успевать, я буду помогать тебе с некоторыми предметами, так что спокойно выбирай тот клуб, который тебя привлекает, не думая о времени. — Меня никуда не приняли. — В смысле? — Джарет не верил своим ушам. Может, Сара преувеличивает? — В прямом! Из всех двадцати девяти организаций, зарегистрированных в Хогвартсе, я побывала в двадцати семи, за исключением команды по квиддичу и клуба любителей плюй-камней, по понятным причинам. И никто меня не принял, — Сара чувствовала, что выдержка начинает изменять ей. — Как я узнала, мои замечательные однокурсники пригрозили большими неприятностями тому, кто осмелится взять меня к себе. Так что… — голос ее пресекся. Слова и выражения, которые произнес Джарет никак не соответствовали нормам преподавательской этики. Зато, услышь их ученики, профессора Стрэнджа уважали бы до скончания веков. — Мы обязательно что-нибудь придумаем, — пообещал он, самую малость поостыв. — Что, что тут можно придумать?! Начать угрожать в ответ? Сказалось напряжение последних недель, несправедливое судейство на чемпионате, возобновившиеся попытки портить зелья и, главное, жуткая обида на тех, кто не принял ее к себе, и боль от всеобщего неприятия. Словом, Сара почувствовала, как по ее щекам неконтролируемым потоком потекли слезы, словно наконец прорвало переполненную плотину. Не желая выказывать слабость, девушка резко отвернулась и бросилась в ванную комнату, но не успела. Теплые и неожиданно ласковые руки Джарета перехватили ее и прижали к своему телу. Сара сделала пару попыток вырваться, но оказалось, что король гоблинов весьма силен, что сложно было представить, глядя на его лишённое ярко выраженных мускулов тело. Поэтому девушка сдалась и, уткнувшись лицом ему в плечо, продолжила рыдать, будто выпуская наконец всю ту боль, что так тщательно скрывала с первого дня в Хогвартсе. Джарет легонько поглаживал ее по волосам и шептал что-то успокаивающее. Он осторожно усадил ее на кресло, ни на секунду не выпуская из объятий, и опустился рядом. Плакала Сара долго, успев вымочить насквозь его джемпер и на ходу трансфигурированный Джаретом из листа пергамента платок. — Я… сейчас, — наконец смогла успокоиться девушка и скрылась в ванной. На этот раз Джарет ее отпустил, давая время умыться и прийти в себя. Когда Сара вернулась, ее встретил стакан воды и большая кружка горячего шоколада. Почему-то домовые эльфы всегда обслуживали короля гоблинов без очереди. Сара поблагодарила его взглядом, осушила залпом стакан, а затем обеими руками обхватила чашку с шоколадом, согревая замёрзшие ладони. — Прости, я вовсе не хотела грузить тебя своими проблемами, — девушка вполне оправилась от приступа слабости и теперь хотела извиниться. — Не бери в голову, что я сказала. Я что-нибудь придумаю, правда. Напрошусь к Флитвику, в крайнем случае. Джарету как никогда хотелось наплевать на всю свою стратегию постепенного установления с Сарой сначала ровных, а затем дружественных отношений, чтобы потом получить хотя бы шанс на что-то большее. Он до дрожи желал прижать ее к себе ещё раз и больше никогда не отпускать. И пусть катится к черту весь этот Хогвартс со всеми его требованиями! Но Сара бы не приняла такой помощи. Джарет внутренне вздохнул и обратился к девушке: — Сара, не нужно извиняться. На тебя слишком многое навалилось. Чудо, что ты все ещё держишься и не сдаешься. У нас в запасе есть ещё, — он взглянул на настенный календарь. — четыре дня. И я обещаю, что к этому времени ты уже будешь состоять в одном клубе, — он посмотрел ей прямо в глаза, все ещё мокрые и покрасневшие, но, на его взгляд, не менее прекрасные. — Нет, это будет не хор. И я не буду нарушать правила и угрожать, честно. Так что сейчас спокойно допивай шоколад и ложись спать. Не переживай. — Что это хоть будет за клуб? — поневоле заинтересовалась Сара. — Секрет, — сверкнул улыбкой Джарет. — Вечно у тебя какие-то тайны, — пробурчала Сара, но не смогла не улыбнуться в ответ. Ледяной ком в груди постепенно таял, и сердце наполнялось благодарностью. — Я обещаю, тебе понравится, — интриговать Джарету никогда не надоедало. — А сейчас — спокойной ночи! *** Управился Джарет ещё быстрее, чем обещал. Уже через два дня вся школа стояла на ушах после появления объявления о наборе учащихся в клуб дополнительных занятий по Защите от темных искусств. Причем инициаторами создания новой организации выступило само Министерство; директора и прочий преподавательский состав просто поставили перед фактом. Организатором и единственным инструктором клуба значился профессор Стрэндж. Несмотря на поздний час (объявления развесили после ужина) кабинет Джарета начали осаждать жаждущие вступить в свежеоткрывшееся сообщество. Личные фанаты профессора и прочие интересующиеся защитой ученики образовали длиннющую очередь под его дверью. К величайшему огорчению многих присутствующих, принимал он только тех, кто уже закончил третий курс, поэтому часть отсеялась сразу же. Ещё нескольких ему удалось просто отговорить не идти к нему. Но все равно к отбою в новом сообществе уже значилось тридцать человек, остальных Джарет с улыбкой, от которой сердца студенток начинали биться чаще, отправил по их спальням, сказав, что прием уже закончен. Громкий, исполненный разочарования стон огорченной толпы был ему ответом. *** — Я записал тебя в свой клуб. Надеюсь, не возражаешь? — Джарет снова без приглашения завалился в комнату Сары. — Первым номером! — А куда я денусь? — пожала плечами девушка. — Других вариантов у меня нет. Как тебе вообще удалось такое провернуть? — И эти слова я получаю вместо благодарности! — картинно прижал руку к сердцу Джарет и стащил из вазочки на столе горсть орехов, которыми снабжали Сару добрые домовые эльфы. — Я просто написал в Министерство большое и очень убедительное письмо, где посетовал, что из-за постоянной смены учителей уровень знаний учеников Хогвартса по Защите от темных искусств оставляет желать лучшего. И предложил это исправить, выдвинув свою кандидатуру в качестве добровольца. Разумеется, они согласились и даже заставили Дамблдора повысить мне зарплату. Не то что бы я в ней вообще нуждался, но всегда приятно потрясти этого старого интригана. — Ладно-ладно, — признала Сара. — Спасибо тебе за это. Правда. А когда, говоришь, первое занятие? *** Несмотря на ограничение на число участников, в назначенный час в аудитории яблоку было негде упасть. Скамьи, подоконники и даже проходы между рядами были оккупированы жаждущими якобы новых знаний учениками. Сара, к счастью, пришла пораньше и смогла занять место рядом с семикурсниками из Пуффендуя. Они, правда, не слишком порадовались соседству, но прогонять ту, которая славилась своими успехами на ниве Защиты от темных искусств, не осмелились. Лишь постарались максимально отодвинуться от нее, что на узкой скамейке оказалось не слишком успешным. Преданный фан-клуб Джарета предусмотрительно пришел загодя и отвоевал себе целый ряд, не смущаясь, что из всей их компании в клубе состояли только двое. Они громко переговаривались и то и дело посматривали на часы, ожидая прихода своего кумира. Он не заставил себя долго ждать: ровно в семь часов вечера дверь открылась и внутрь зашёл профессор Стрэндж. На секунду он сбился с шага: такого нашествия он не предвидел. — Приветствую всех собравшихся! Поясните мне кто-нибудь, чем обязан таким вниманием? С утра в этом клубе значилось ровно тридцать участников. А здесь я наблюдаю минимум вдвое больше. — Мы просто решили посмотреть на вас… Ваши занятия, профессор, — с придыханием произнесла одна из его главных фанаток — шестикурсница из Когтеврана. — Как известно, даже наблюдение за работой мастера может многое дать ученику. — Похвальная тяга к знаниям, мисс Эштон. Однако вынужден попросить всех лишних покинуть помещение, поскольку в противном случае не могу обеспечить им должную безопасность, — отчеканил Джарет с вежливой, но арктически-холодной улыбкой глядя на присутствующих. Все разговоры и шепотки немедленно оборвались. Настолько решительных высказываний и действий от всегда такого милого и обаятельного профессора никто не ожидал. — Я неясно выразился? — выдержав паузу, снова обратился к ученикам Джарет. Его голубые глаза с небывалой жёсткостью смотрели на студентов. — Все, кто не состоит в клубе, должны покинуть данную аудиторию. Немедленно! Возможно, привычка командовать гоблинами и свойственная Джарету властность оказали такой эффект, но все лишние как по волшебству тут же повскакивали с мест и с поразительной скоростью скрылись за дверью. Сара невольно поерзала на месте, пусть у нее точно имелось права здесь находиться и к «королевскому» тону Джарета имелся иммунитет, ей тоже стало не по себе. — Что ж, теперь, когда все посторонние нас покинули, перейдем непосредственно к цели нашего клуба, — как ни в чем ни бывало обратился Джарет к оставшимся. Перед ними снова стоял знакомый им обходительный и милый преподаватель, а не этот холодный и опасный человек, что только что прогнал лишних учеников. — Начнем, пожалуй, с углубленного изучения щитовых чар. Записывать информацию участников клуба Джарет не заставлял, но и не препятствовал. Он хотел сделать упор на практику, поэтому следующие двадцать минут собравшиеся слушали о разных способах укрепить щитовые чары, а также том, как их можно разрушить или заметно ослабить. Как оказалось, кровь дракона, например, делала щит практически неуязвимым для темной магии, пробить такой было под силам только очень сильным и упорным магам. Затем наступило время попрактиковаться в полученных знаниях. Разумеется, драконью кровь им не выдали: этот ингредиент слишком дорогой, чтобы переводить его на учеников, но зато все магические способы они смогли опробовать. В пару к Саре попала какая-то семикурсница из Слизерина, которая побелела как полотно, увидев, кто станет ее соперницей. Особого сопротивления «любимой ученице» короля гоблинов она оказать, разумеется, не смогла, да и, судя по ее трясущейся волшебной палочке, не сильно пыталась. Ее щит Сара пробила третьим же заклинанием. К большему ее огорчению, в одну пару с Имоджен Джарет ее умышленно не ставил, небезосновательно считая, что иначе Булстроуд к концу занятия окажется в больничном крыле, а получать несчастный случай на первом же уроке ему не хотелось. Лучше подождать более позднего и подходящего времени. Например, когда они начнут отрабатывать атакующие заклинания… Саре понравится.