Пятеро в лодке, не считая волчицы

      Исходный код был опять потерян. Хах, будто могло быть иначе? Любой чих — и Дуардо со своими псами из Синдиката уже на месте мешают планам наших героев. Ну что за нелюди?       Да и когда Мэгги вернулась в штаб, атмосфера была настолько напряжённая, что её можно резать ножом, что она и сделала, начав кидать свой нож в стену, попутно используя какой-то левый журнальчик как мишень. И не зря — лезвие идеально, с первого раза, попала между зелеными линзами очков Дуардо. Так ему и надо!       А пока она играла в дартс, малышка Лайфлайн ходила и пыталась всех утешить и приласкать, как старшая сестра поссорившихся деток. Прям как Уолли в свои лучшие годы. Правда, без гитары и усов. Милота и блевотина, одним словом. Только ближе к вечеру молодой медик видимо окончательно вымоталась и просто побеждено плюхнулась на диван. Опачки, новая мишень!       — Хей, коротышка, ты чего такая кислая? — прыснула смехом Сальвонка, широко улыбаясь и демонстрируя свои жёлтые зубы.       На это Лайфлайн лишь напряжённо и долго промычала, переворачиваясь на другой бок и утыкаясь лицом в спинку кожаного дивана, пытаясь спрятать свою голову с помощью ладоней. Она так мило лежит калачиком, прям как дитё малое, что ушибло коленку и не хочет, чтобы кто-то из взрослых увидел слёзки. Это просто омерзительно трогательно, и Мэгги не смогла сдержаться. Она осторожно, на цыпочках, подошла к медику и, схватив её за талию, принялась прижимать её к себе и щекотать, громко хохоча.       — Что за кислая мина, коротышка? — смеялась женщина постарше и пострашнее. — Ты уронила своё мороженое?       — Мэгги, пусти! — сопротивлялась Аджей, размахивая руками и ногами и пытаясь вырваться из железной хватки Маргарет. И когда ей это удалось, она тут же отползла от своей партнёрши по криминалу на другой конец дивана. — Я в порядке, правда.       — Ага, ври больше, коротышка, — усмехнулась Сальвонка, усаживаясь напротив медика, широко расставив ноги, уперевшись локтями в колени и положив подбородок на замок. — Давай, подруга, скажи, что тебя так тревожит. Или липкие пальчики успели разворошить твой мозг?       Кохере принялась шевелить своими пальцами, показывая, как шевелят челюстями муравьи, но у Аджей даже не было сил на отвращение или злость, что лишь больше расстраивало воеводу. Поэтому Мэгги пересела с дивана на свой шар-бабу, используя его в качестве очень жёсткого варианта гимнастического шара для йоги или для беременных. Она некоторое время отталкивалась ногами от земли, используя поверхность шар как опору для спины, то приседая, то ложась на него. А потом ей надоело и, вспомнив о малышке Лайфлайн, что до сих пор молчала, потребовала более суровым голосом:       — Давай, колись, орешек.       — Да ничего криминального. Голова раскалывается. Делов-то, — отмахивалась медик, убирая волосы назад и массируя виски.       — Как такое вообще возможно? — Маргарет убрала руки за голову, всё ещё покачиваясь на своём шаре. — Для того, чтобы что-то раскалывалось, там должно быть что-то ценное.       Разумеется Мэгги шутила, пытаясь поднять настроение шнурку с розовыми волосами, да и заодно понять, что там с ней случилось.       — Ха-ха, узнаю старушку Мэгги, — язвила в ответ Аджей, показывая ей кончик языка. — Слушай, я знаю, мой план был неидеальный, но он по крайней мере был! Говённый план, но всё же был.       Мэгги лишь усмехнулась на её оправдания, однако её лицо быстро стало нейтральным       — Да Господи, я будто тебя обвиняю, коротышка. Ты пыталась, ты старалась. Ну да бывает, иногда случаются проёбы. Ну кто из нас не без греха, да? — она принялась шариться по карманам, доставая мятую пачку сигарет. — У тебя жиги не найдется?       — На твоём счастье, — Лайфлайн достала из своих широких брюк свою персональную зажигалку. Медик подожгла для напарницы сигарету и убрала свой гаджет обратно в карман. — Это первый и последний раз, когда я это делаю. Курение убивает.       — Да что ты говоришь? — затянулась пожилая Кохере, испуская большой клубок дыма. — А знаешь, что ещё убивает? Пули. Бомбы. Люди.       — Даже не начинай, Мэгги. Лучше тебя знаю, — вздохнула Лайфлайн, снимая с себя обувь и забираясь на диван с ногами. Она принялась растирать лицо, делая какой-то странный и жёсткий массаж для своей кожи. — Кстати, а что ты думаешь касательно нашей ситуации?       Мэгги вздохнула и, сделав ещё одну долгую затяжку, закатила глаза, на первую часть реплики своей союзницы. А когда она задала свой вопрос, пожилая двустволка ответила:       — Ну, смотря, про что ты конкретно говоришь. Если ты про конфликт убей-бота и его воровки, то это уже даже не новости. Они до скончания веков будут грызться из-за куска мяса, как пума и волчица, пока их добычу не унесёт какой-нибудь падальщик, — данная аналогия повеселила медика, а у Маргарет возникла в голове блестящая, как золото, идея. — А что касается Дуардо… Мы в дерьме, Лайфи.       — Что?       — Да, ты правильно всё услышала, — продолжила курить старая женщина, покачиваясь на своём шаре, как в кресле качалке. — Мы участвуем в войне, которую, скорее всего, проиграем. Мы закончим так же, как любая маленькая банда борцов за свободу, которая когда-либо существовала.       Тон её голоса был пугающе и непривычно холодным. У Лайфлайн аж глаза и рот так широко раскрылись, что Маргарет могла шутки ради кидать в её прелестный ротик монетки или спички и делать ставки, когда малявка поймёт происходящее. Но Че быстро пришла в себя и, замотав головой, неуверенно спросила.       — Ты же шутишь, да? Угараешь надо мной, не так ли?       Но когда она не получила от Мэгги ничего кроме очередной затяжки, это одновременно взбесило, огорчило и шокировало Аджей. Неужели Мэгги, Безумная на всю голову Мэгги, захандрила и опустила руки? Быть того не может! Она быстро и резко вскочила на ноги и крепко схватила подругу за плечи, начав её трясти.       — Кто ты, блять, такая, и что ты сделала с моим командиром?       — Эу, эу, расслабься, принцесса, — удивительно мягким и спокойным тоном приказала Мэгги. — Это называется реальность, малыш. Я всё поняла и осознала. Синдикат и Дуардо слишком могущественны, и нам с ними не тягаться. А я, уж поверь, пыталась, ещё с тех пор, как ты у мамки в утробе плавала.       Лайфлайн аж начало трясти от слов воеводы, и, когда её ногти отпустили плечи Сальвонки, в лицо Маргарет прилетела звонкая пощёчина.       — Может быть и да! Да, Синдикат с Дуардо на пару могут нагнуть нас раком, если мы будем просто сидеть и ныть! — голос медика повышал с каждым новым предложением, а взгляд горел синим пламенем. — И ты реально так просто сдашься, Мэгги? После всего, через что мы прошли? После того, как я вытащила тебя из тюрьмы? После целого года на Играх? Ты настолько сильно сомневаешься во мне?!       Лайфлайн кричала и вжимала ногти в кожу своего предплечья, с силой прикусывая губу, пока на её глазах наворачивались и застывали слёзы. Ну что ж, Мэгги добилась своей цели — теперь Лайфлайн не такая уж и унылая.       — Оу, мои слова задели тебя за живое, принцесса? — притворно мило надула губки Сальвонка, хлопая ресницами. — Посмотри, какая ты сейчас эмоциональная, прямо как я. Ещё немного, и ты меня испортишь своими попытками подлизаться ко мне, мелочь.       — Заткнись, Мэгги. В гробу я видела тебя и твои попытки ублажить меня! — Аджей продолжила злиться и пылать гневом, да так сильно, что у неё аж щеки покраснели. Но моргнув пару раз весь её запал потух. — Я… Правда для тебя просто избалованная принцесса с Олимпа… До сих пор?       Мэгги незаметно вздохнула и отвела взгляд в бок, пожимая плечами.       — Отчасти да, ты выглядишь как принцесса, — однако глаза бунтарки со стажем быстренько вернулись к её собеседнице. — Но если говорить по чесноку, то ты больше, чем избалованная соплячка. Не могу припомнить, когда ты жаловалась на Играх. Да даже в принципе не помню, когда ты позволяла себе минуты слабости. Ты сильная и умная девчуля, Лайфлайн. Да, ты вспыльчивая, как фитилёк, но я не лучше! И хей, ты реально поверила, что я вот так вот просто сдалась? Оу, Лайфи, ты не представляешь, как…       Мэгги не успела договорить как получила крепкие обнимашки от медика. Да такие крепкие, аж кости затрещали и заскрипели.       — Э-э-э, коротышка, что за телячьи нежности? — смутилась воевода и попыталась вырваться из этой мертвой хватки, однако медик лишь увеличила силу сжатья своих рук на рёбрах Маргарет. Она не посмела ответить на её объятия, решив, что руки на затылке более удобная позиция, чём по швам. — Неа, я знала, что у тебя руки сильные, но ты прям как капкан.       Но Мэгги быстро заткнулась, когда почувствовала помимо крепких, практически медвежьих объятий, кое-что ещё — дрожь.       — Хей, мелочь, ты что… Плачешь?! — с небольшим испугом спросила командирша, отлепив от себя медика, которая быстро принялась вытирая свои горячие слёзы и также скоро начала всё отрицать и извиняться, за что получила крепкую хватку на своих плечах и строжайший взгляд от Сальвонки, от которого колени сами собой затряслись. — Смотри мне в глаза, когда я с тобой говорю, салага. Я не потерплю сопли и слёзы в своём присутствии. Быстро взяла себя в руки, вытерла слёзы, намотала на кулак сопли, помыла кулак и дальше сражаться. Ясно?       Лайфлайн с трудом сглотнула и кивнула, стараясь не допустить ещё одного потока солёной жидкости из своих глаз.       — Да, мэм.       Мэгги глубоко вздохнула через ноздри и также долго выдохнула, а её взгляд немного смягчился. Она сейчас не на Сальво, а Лайфлайн — не её подчинённая. Но неужели одних только поддразниваний и плохой актёрской игры было достаточно, чтобы она расплакалась? Это совсем на неё не похоже. Видеть её не пылающей от гнева, а… беспредельно печальной — нечто новенькое, и от этого почему-то болит душа, если таковая вообще есть в теле Маргарет.       — Ты действительно воспринимаешь всё слишком близко к сердцу. Ты так к тридцати годам умереть от разрыва можешь, — ухмыльнулась пожилая воительница. — И относись к этой ситуации как твой дружок хакер. Просто делай свою работу и не…       — Я не хочу тебя потерять, — выдала она, опуская взгляд вниз и обнимая себя за плечо. Всё плохо. Всё очень плохо. Аджей вообще не свойственна сентиментальность. — Не в том плане, что ты умрёшь или вернёшься на Сальво. Это само собой разумеется. Я не хочу терять связь между нами, не хочу терять возможность говорить с тобой и общаться. И…       — Лайфи…       — И поначалу ты ужасно себя зарекомендовала! Из-за твоих действий пострадали ни в чём неповинные люди, и я считала Уолтера ни грамма лучше тебя или всех Сальвонцев. И мне очень жаль и стыдно перед тобой за это. Порой я действительно сначала делаю, а потом сожалею…       — Че, послушай…       — Но то, как сильно ты любишь свой народ и пытаешься ему помочь, я… У меня столько противоречивых чувств и эмоций по отношению к тебе, Маргарет. Ты далеко не идеальный человек, но ты действительно стараешься как лучше. Просто по-своему.       — Девчуль, это всё конечно очень мило и трогательно, но…       — Но, разумеется, Сальво не простит меня, если я не верну их лидера живым и невредимым после победы над Дуардо, а также…       — Лайфлайн…       — А также я прекрасно помню твои слова о том, что нужно полагаться только на себя и ни на кого другого, ведь, кто знает, когда тебе воткнут нож в спину или под ребро, и тогда…       — Аджей, ёпт твою мать!       — Да что?! Я тебе тут, блять, душу изливаю! Можешь не перебивать?!       Мэгги обхватила лицо медика руками, сжав её щеки и заставив пристально смотреть в своим темные карие глаза, что могли одним своим взглядом поджечь поля на Гее, оставив там только пепел и камни. От столь близкого контакта и внезапности у Лайфлайн живот аж к позвоночнику прижался, и она забыла как дышать. Но теперь настала очередь Безумной Мэгги продемонстрировать свою нежную и трогательную сторону, поэтому она сделала то, что посчитала милым жестом — прижала свою сообщницу к себе и медленно начала хлопать её по спине. У медика только глаза моргали от столь непривычной привязанности и нежности от рук Маргарет.       — Тебе необязательно всё этого говорить вслух, коротышка, — тихо и спокойно говорила Мэгги. — Твои действия говорят громче слов.       — Ты уж извини за пощёчину, — на извинения медика Мэгги лишь раздражительно вздохнула. — Сильно болит?       — Хах, да забей, шнурочек. Я всегда знала, что мне однажды прилетит от тебя пощёчина за побег из тюрьмы, — Мэгги продолжила похлопывать её по спине, решив сделать ещё кое-что неожиданное. — И да, прости, что назвала тебя принцессой. Я знаю, как сильно тебя это бесит, но просто не могла сдержаться! Не вини меня! Твои красные щеки — это нечто! — она ухмыльнулась и перестала хлопать подругу по спине, понимая, что та так и не ответила на объятия взаимностью. Она отстранилась от девушки, всё ещё держа руки на её плечах. — Ну так ты расскажешь в чём дело или.?       После непродолжительного молчания, медик лишь покачала головой.       — Неа, всё хорошо. Больше никакого нытья, — улыбнулась Че. — Просто день вышел долгим и трудным, и вот сорвалась. Прости, пожалуйста.       Разумеется, она не поверила ни единому её слову, но настаивать не стала. Разговоры по душам не по её части. Но одно ясно как день — ей сейчас нужна уверенность хоть в чём-то.       — Да ладно, коротышка, — тоже заулыбалась женщина. — Давай, расскажи мамочке Мэгги, кто тебя обидел. А уж я-то с ними разберусь.       Сальвонка принялась хрустеть костяшками пальцев, демонстрируя и подкрепляя серьезность своих слов, на что Аджей лишь захихикала, прикрывая рот.       — Не стоит, Мэгги. Я девочка взрослая. Шнурки сама способна завязать, — подмигнула ей молодая бунтарка, на что бунтарка постарше лишь рассмеялась. — Я пожалуй спать пойду. Ты тоже ложись. День был не из лёгких.       — Может ещё колыбельную споёшь, как настоящая мамочка или сестра?       — Как-нибудь в другой раз, Мэгги, — Лайфлайн задержалась в дверном проходе и, сказав: — Доброй ночи, — окончательно покинула подругу, а сама сбежавшая заключенная кое-что для себя поняла.       Лайфлайн — ужасная врунья, а Мэгии — ужасный психолог.