Хрупкая фарфоровая кукла

Этот день был одним из любимых у женщины, ведь вокруг в воздухе стояло спокойствие и стойкое умиротворение. Помимо того, что на работе всё проходило очень хорошо (уже неделю как никаких любовниц на свадьбу не прибегало), Наока ещё умудрилась провести значительно больше времени со своим маленьким сыном дома. Ёи был чудесным мальчиком: больным физически, но ребёнок старался держаться за жизнь крепкой хваткой своих маленьких ручек и не сдаваться заранее. Они не так часто общаются, а если и выдаётся возможность, то это зачастую бытовые мелочи, а в этот осенний прохладный день Ёи разговорился и затронул собственные (откровенно детские, но как родитель Наока не могла этим руководствоваться подобной логикой) переживания. В тот момент ему удалось затронуть струны материнского инстинкта, который заиграл с невероятной силой чтобы помочь своей госпоже подобрать наилучший совет для собственного чада. И это даже помогло, ведь её ребёнок по итогу счастливо обнял любимую маму маленькими ручками и невинно отпросился к другу, что жил через дорогу. Конечно же она его отпустила! У него хорошие оценки и состояние значительно улучшилось, так что первый родитель мог не переживать по поводу внезапного инсульта. Ёи останется в доме приятеля на ночёвку, поэтому ужин было решено готовить лишь на две персоны. Муж обычно возвращался с работы голодным, если конечно вообще возвращался, поэтому женщина решила приготовить чуть побольше, возможно ещё с запасом на следующее утро. Ей не сложно, даже наоборот — в радость. В конце-концов она не могла оставить без внимания любимого мужчину, который постоянно ставил на кон свою жизнь дабы держать город и собственную семью в безопасности. Как уже было сказано — ужин для неё дело обычное, простое, так что находилось немного времени поглядеть в окно. Сегодня было хорошо, тепло (всё с той же прохладой в воздухе, в конце-концов не Июль на дворе). Октябрь выдался даже теплее, чем должен быть, поэтому руки сами потянулись открыть окно и вдохнуть свежий осенний воздух. Монотонная зелёная листва теперь вспыхнула всеми возможными красками и градиентами, а ветер, что стал намного сильнее с наступлением холодного времени года, сдувал её с веток и заставлял кружиться в прекрасном огненном танце. И хотя после захода солнца улицу заполнял густой мрак, свет уличных фонарей пробивал её насквозь и позволял домохозяйке продолжать наблюдать за прекрасной картиной тихого мира. Выйдя из транса, Наока поправила свои короткие волосы и слегка задумчиво помешала тягучий суп, а затем протянула руку чтобы проверить рис в мультиварке. Почему-то после восторга пришла тоска, ведь некому было разделить приятные ощущения. Но она не смела жаловаться. Её муж, детектив, любил свою работу и отдавался ей. И хотя она скучала и волновалась за жизнь милого, Наока понимала, что не сможет держать его подальше от подобных дел, ведь для него это смысл жизни. Кейго отдавал много сил, чтобы очередной урод оказался за решёткой и больше не беспокоил мирный народ. И она видела, как тяжело приходится мужу, особенно с учётом что его женщина тоже могла попасть под удар подобного больного, который захочет поиздеваться над чувствами следователя. Понимая, как тяжело бедняге, ей не хотелось лишний раз доставать его. Не в этом состоит её работа как жены. Единственное, чего хотелось женщине в данный момент — это видеть счастливое лицо избранника, когда он увидит тёплый ужин и свою любимую.