Прости и прощай

— У кого какие планы на следующие выходные? Лея вскинула взгляд на вошедшую мгновением позже, чем её голос донёсся до кухни, мать, тут же не сумев удержаться от любящей улыбки. Вдевавшая в ухо серёжку, Аша Скайуокер замерла, с подозрением в глазах оглядев кухоньку, где они обычно встречали утро. — Что? — Ты вновь проспала? Встрёпанная, как наша птичка в клетке. Мам, ты вновь до полуночи документы этому, — презрительная гримаска на лице дочери позабавила старшую женщину, — тасовала? Этак он тебя заездит своими проблемами! Крепкие руки внезапно стиснули Ашу со спины, чуть-чуть приподняв над полом. Хрипловатый голос шепнул на ухо Аше: — И я тут всецело на стороне сестрички: ты совершенно себя не бережешь, мамуля! — звонкое «чмок» в щёку и горевшие огоньком голубые глаза сына скосились на замершую женщину: — Могу надеяться на законный завтрак? Лея в ответ только головой в сторону плиты. — Самообслуживание приветствуется, о, брат мой! — Заноза! Лея в долгу не осталась и показала ему язык: — Сам такой! Аша тем временем застегнула застёжку серёжки и с улыбкой наблюдала за утренним переругиванием своих детей. Это уже стало традицией, с младых ногтей. Наверное, со стороны если взглянуть на эту ругань, то могло показаться, что её дети друг друга терпеть не могли: у них слово за слово цеплялось быстро, а слова подбирали острые, ядовитые, обидные… Но это только внутренние разборки, которые она уже некоторое время старательно игнорировала: сами не маленькие, как подерутся, так и разберутся. Если не увлекутся, а что-что, увлекаться её дети умели ещё как! Чтобы отвлечь увлекающихся, пришлось постучать ложкой по столу. И оба горящих взора тут же обратились к ней. Ну как здесь не улыбнёшься, пустив фелинксу под хвост строгое выражение лица требовательной матери? — Так что там с планами? — Вообще-то у нас вот-вот назначения обязаны выдать. Правда точно даты не говорят, но со дня на день, — включился в разговор Люк, по пути растрепав причёску сестры, за что получил злющий взгляд. — И? — Аша подняла встревоженный взгляд на них. — Мама, мы помним твой приказ: никак не выделяться, держаться золотой серединки и не показывать наш полный потенциал. Тебе мало было вызовов в корпус из-за наших розыгрышей? Поверь, нас ни за что не отправят отсюда! Дай Сила, чтобы доверили старую калошу поводить! Блин, вот отработаю два года обязательной службы и пойду в свободные пилоты! — Один? — сестрёнка зыркнула в сторону Люка недобрым взором, отчего тот сразу же мило заулыбался. — Ну куда я без тебя! — и стоило Лее довольно расплыться в улыбке, как добавил толику яда в голос: — В отличии от некоторых я в свободном полёте личных отношений, а у тебя как жизнь сложится? Будешь к моему освобождению свободна — поговорим! — Ах ты!.. — Лея замахнулась на него ложкой, скривившись. Судя по всему, Ашу никто не оповестил про появление отношений у дочери. — Лея, я чего-то не знаю? — встревожилась женщина, как происходило что-то из рук вон выходящее. Девушка зыркнула в сторону брата яростно, а тот уже и не рад был поднятому вопросу. — Да увивается тут один вокруг нашей Пчёлки, — всем видом показывая, что дело это под большим вопросом и не столь и важно оно. Сколько таких было-то? Вот только мать было уже не обмануть. — Познакомишь нас, — кивнула, как на давно решённый вопрос, Аша, поправив причёску, чтобы скрыть что у неё начали подрагивать пальцы. Открывшийся потенциал детей к Силе добавил в её волосы седины, а каждый знакомый отслеживался… Ибо, не дай Сила, встретится на пути её детей какой-никакой скрывающийся джедай или же инквизитор Палпатина — беда будет! Она не ставила в известность детей, что не даром устроилась в администрацию управления этой планетой. За всю свою жизнь каких только навыков она не понахваталась! Так что подчистить данные по количеству мидихлориан в крови своих отпрысков она сумела. А так как делался данный анализ лишь при достижении трёх лет, она навсегда закрыла вопрос про одарённость детей. Но вот эта самая одарённость про её детей никак не забыла. И дрожала в Аше жилка, что не дай Сила, до тех пор как сын и дочь не повзрослеют, а их след в этой Силе клятой, проявится… но шли недели, месяцы, годы, а вокруг них не появлялось никого. И мало-помалу отпускало её напряжение. Была окончена средняя школа, дети выбрали кадетский корпус, в планах имея получить на военной основе права пилотов и несколько других навыков. Лея вон ещё и дополнительно ещё и на курсы медика пошла. Вот-вот корочки медсестры получит. А она… На миг прикрыть глаза, справляясь с полоснувшей по зажившим ранам болью, не заметив, как обменялись встревоженными взглядами её дети, ощутив эту вспышку боли. — Мам, ты же нам всё объяснила… Мы себе что, враги? — тёплые пальцы Люка обхватили её истончившиеся запястья. Падме открыла глаза и не сдержала кривой улыбки: на неё с выражением тревоги и вопроса смотрели глаза их отца. Глаза Энакина на лице Люка. — Ладно, мне пора, а то опоздаю. — Лея, я подкину маму на работу, встретимся в общежитии, лады? — брат вихрем слетел со стула, сцапав ключ-карту спидера мамы и куртку с эмблемой кадетского корпуса. Аша лишь головой покачала, садясь рядом с водительским сидением. Порой в Люке прорезались вот такие командирские нотки, когда спорить с ним — это даром время терять, так что она уже и перестала, просто доверяясь ему всецело и полностью. Люк ловко припарковался, неодобрительно покосившись на появившегося рядом с машиной маминого коллегу. Давно уже было видно, что тот крутится рядом с матерью с вполне определёнными намерениями, а Аша Скайуокер умудряется делать непонимающее лицо, что намёки ею не поняты. — Госпожа Скайуокер! Рад вас видеть, — вполне симпатичный, подтянутый мужчина протянул ей руку, полностью игнорируя колючий взгляд Люка. — Сантес, вы зря меня ждали, у вас же совещание! — А! Ничего важного, — отмахнулся мужчина. — Вот на этой неделе, может слышали, ждём визита губернатора Таркина, говорят… — Мама, вот ключи, я побежал, — совершенно невежливо перебил этого лощеного типа Люк, позволив себе проигнорировать укоряющий взгляд матери и клюнул её в щёку, шепнув едва слышно: — Люблю тебя, береги себя, ладно? Пока! Она глядела вслед сыну, пока часы на руке не пропиликали, указывая, что через пятнадцать минут она потеряет пропуск и это будет проблемой — попасть внутрь высокого здания. — Красивые у вас дети, Аша… Сын наверное сын в отца пошёл? — Может быть, — пожала плечами она, задавив в душе протест, выдавила равнодушно: — Ему были они не интересны, так что я даже не оповещала его об их рождении. — Дурак. Такую красавицу-жену потерял… — Мы были не женаты, Сантос, сколько вам раз повторять? Скайуокер — это моя девичья фамилия, её я детям и дала. — Ну да, ну да… А то я грешным делом подумал… Ай, да что это я? Время же! С тяжестью, вот так появившейся на душе, Аша поспешила внутрь здания. Слова о том, что «грешным делом он подумал» царапнуло что-то в душе. Да ещё и этот губернатор Таркин… Принесла же нелёгкая! С данным индивидом, в виду имеется Уилхуфф Таркин, а он вроде гранд-моффом стал, а никак не просто губернатором, Падме Наберрие пересекалась. Ну и запомнила, что память на лица у этого эриданца просто феноменальная. Надо будет поломать голову и найти достойную причину, чтобы пропустить этот визит губернатора. Так, на всякий случай. А ещё в планах: дожить до следующих выходных. Ведь только на выходные Люка и Лею отпускали домой. И только тогда у Падме отпускало внутри завязанный узел из боли и страха за детей. Ей-ей! Этак скоро Люк станет считать дни до того момента, когда ему на руки будет отдан приказ о начале работы где-нибудь у ситха на рогах! Едва он пересёк КПП, успев почти в последний момент, как его тут же выцепил дежурный и скороговоркой выпалив приказ явиться в актовый зал, спешно удрал, сплюнув под ноги почти выпускнику: — Из-за твоей задержки, Скайуокер, я теперь буду взмыленным кабанчиком метаться по зданиям, чтобы успеть к обеду! Всегда где ты — там проблемы! — Да что я-то сразу?! — возмутился Люк, ошарашенный странным распоряжением. И кого? Самого директора Кренника! А значит что? А значит, ноги в руки, кадет, и бегом в том направлении, которое указано! Перетаптывающиеся учащиеся нисколько не отвлекали присутствовавшего в актовом зале человека (ученики не учитывались) от увлекательного дела: просмотра папок с документами. Оби-Ван демонстративно глянул на хронометр, который был у него на руке, и воззрился со скептическим видом на кривившего губы директора, сейчас сверлившего двери актового зала злющим взглядом. И едва секундная стрелка отсчитала последнюю секунду для опаздывающего кадета, за чертой которой терпение директора бы лопнуло, как в зал ввалилась едва переводящая дух среднего роста фигура встрёпанного кадета. — Люк Скайуокер прибыл, господин директор! — тут же вытянулся в струнку прибывший. Оби-Ван морально был готов к данному факту: да, среди отличившейся пятёрки был однофамилец его прежнего ученика. Впрочем, галактика большая, раса же людей вообще многообразна, Скайуокеров без счёта… И всё же он невольно принялся сравнивать вот эту подтянутую фигуру, косившего глаза в его сторону парня и Энакина. П-фф, даже не отзвука в Силе! Ни отклика, Бен проверил вот только что… — Скайуокер, я буду безмерно рад, когда вы наконец покинете территорию этого корпуса, — ядовито обронил Орсон, движением подбородка приказав провинившемуся и опоздавшему кадету занять своё место в строю. Оби-Ван приметил, как своенравно вздёрнул бровь этот мальчишка, этак снисходительно скосив глаза на пышущего негодованием Кренника и прошествовал к своим собратьям по несчастью. М-да, прав был директор, что от этой пятёрки можно ждать чего угодно. И много-много неожиданностей. Тем лучше для его планов. — Итак, начнём знакомство, — улыбнулся Бен многообещающей улыбкой голодного ранкора. Парни настороженно замерли. Оби-Ван удовлетворённо кивнул своим мысленным выводам: с самосохранением у этой пятёрки и в самом деле порядок. Есть с чем работать уже сейчас, а этот навык он ещё и отточит до идеала! Вышедшие спустя час парни выглядели, если честно, частью пришибленными, частью ошеломлёнными и как один призадумывавшимися. И было над чем подумать! Такие предложения кидают один раз… И только одного данное предложение совершенно не впечатлило. — Скайуокер! Ты совершенно сбрендил, отказываясь от этой выгоды?! — едва они переступили порог, выйдя в коридор, взвыл волком приятель Люка, ухватив намерившегося убраться подальше Скайуокера за локоть. — Да это же карт-бланш в сытую и интересную жизнь! Ведь ты же всегда этого искал! — Ты сперва выживи для этой сытой жизни, Марк. — Ты же дал подписку о неразглашении! — В отличии от тебя я подписал только там, где обязуюсь просто не разглашать. И оставил строку про желание стать участником с прочерком. Так и мою подпись не подделают и ничего не припечатают. Желаю вам круто провести свою жизнь, друзья. А я аут, у меня другие планы на мою драгоценную жизнь. — Ну ты и сволочь, Скайуокер! — в сердцах бросил вечно недовольный ролью Люка в их компании Арсен. — А подсказать не мог?! Не у всех же мать секретутка губернаторская… Оби-Ван, стоя за закрытой дверью и прикрыв для концентрации глаза, ощутил всплеск чьей-то боли, услышал задавленный стон сквозь зубы и тут же Силу скрутило в яростном негодовании! Кеноби замер, поражённый этим отточенным и контролируемым взрывом эмоций, чтобы в следующий момент щиты этого парня схлопнулись, оставив в Силе вакуум и ни тени своего присутствия. И одно наложилось на другое: это схлопывание и категоричное требовательное восклицание: — Люк! Оби-Ван тотчас нажал на ручку дверей, шагнув под перекрёстный огонь нескольких глаз, одним взглядом охватив открывшуюся картину. Красивая кареглазая девушка-кадет яростно смотрела на замершего Люка Скайуокера, державшего своего однокашника за руку, вывернув её в болевом захвате. Тот же неловко припал на колено, уберегая руку от травмы, побелев от страха за свою конечность. Остальные явно колебались, не сообразив, чью же сторону в данном конфликте принять. — Что за шум, а драки, молодые люди, — Бен вздёрнул выразительно бровь, уставившись на сдерживающего своё бешенство парня с пронзительными голубыми глазами, — нет? Вот сообразит или нет, что за подобное нарушение и на гауптвахту попасть можно? Сообразил. Разжал пальцы и отшагнул назад, отпустив своего противника, который с гримасой боли ухватил болевшую конечность. Оби-Ван позволил себе шагнуть ближе к острослову, чтобы проверить его на травму, промял мышцы, проверяя связки и совершенно не обратив внимание на вскрик боли, негромко проговорил, чтобы языкастый услышал: — Может для вас мать — это не любимое существо, но это ваше дело. А вот оскорблять чужих матерей — совершенно неприемлемо для военного офицера, кадет Стоун. Подумайте и извинитесь перед своим одноклассником. — Я… — Арсен Стоун уставился в такие спокойные, просто невозможно спокойные светлые глаза этого офицера, который сейчас стоял напротив него, — Скайуокер, я прошу… прошу прощения за свои скоропалительные слова… Твоя мама замечательный человек и… Надо было видеть каким недоумением наполнились эти голубые глаза! Каким подозрением! Кеноби почувствовал себя отомщённым, что едва не пропустил этакий самородок! Ну всё, парень, ты попал! Но стоило ему поднять взгляд и он сразу же натолкнулся (да другое слово трудно подобрать!) на взор карих глаз девушки-кадета. Вновь на миг ощутить себя висящем в электромагнитном поле, в каком он был пленником на приснопамятном Джеонозисе. Противное ощущение бессилия, если честно. Карие глаза приказывали отступить, не давить. Иначе… И Оби-Ван Кеноби счёл за лучшее в самом деле последовать данному совету. Эти двое поставили его, бывшего магистра Ордена джедаев, в тупик. Он «отступил» в Силу, мысленно сомкнув внутренние щиты и заметил, как потеплели карие глаза девушки. — Мисс, — чуть склонил голову Бен, начав движение прочь от этой интересной команды. — Кадеты, вы свободны. В спину ему неслось нестройное «Есть… свободны?» И только голубые глаза Люка Скайуокера неспокойно наблюдали за сестрой, которая миг назад была готова убить этого столичного мужика. Такой Люк сестру всего дважды помнил за всю их жизнь. Это был третий раз, а в их паре именно Лея была эпицентром покоя. — Лея, нам надо поговорить, — быстро подошёл к ней брат, отмахнувшись от мямлившего извинения Арсена. Без кровинки в лице она вяло кивнула и они быстро ретировались прочь от ошеломлённых непонятками кадетов.