Торис, ты невыносим!

      Итак, переписка Наташи с удивительным мастером началась с неё самой. Первое письмо было самым обычным:       «Славный товарищ-умелец, Надеюсь, вы не против такого обращения к вам, но было бы приятнее знать, как лучше вас называть. Понимаю вас, ведь также соблюдаю свою анонимность. Хотелось бы заказать у вас одну работу в подарок своему родственнику…»       Наташа даже старалась формулировать предложения так, что понять даже её пол было невозможно определить. В том почтовом отделении поставила свою печать с изображением зубра на конверте на поле предназначенного для адреса и имени отправителя. Для поля «получателя» же Арловской выдали такую же маленькую печать, но с рисунком аиста:       — А это печать, которую выбрал наш мастер на все руки! — искренне улыбнулась сотрудница. Да, видно, он неплох. — Теперь каждый раз, чтобы отправить ему письмо, пользуйтесь ей. Когда он заберёт ваше письмо, он получит и вашу и сможет написать ответ.       — Буду премного благодарна. — Уголки белоруски плавно поплыли наверх. Она сможет подготовить подарок своему дорогому братишке к его дню рождения и новому году заранее, не потом бегать в спешке! Лишь не знала она, что произойдёт через несколько месяцев прямо перед праздниками.       Так как письма были анонимны, Арловская и её товарищ по переписке не совсем понимали, как друг к другу обращаться. В какой-то момент Наташа устала от такой неточности и попросила называть её просто «товарищ Зубр». Кроме того, она начала писать в женском роде. Человек, отвечавший ей, предпочитал называть её «сударыней» или «барышней», конечно, не забывая прибавить наименование парнокопытного (она сама на этом настаивала). Сказать, что такие обращения к ней её забавляли, значит соврать. Хотя в то же время ей было немного неловко. Жила она в деревушке, хотя во внутренние её дела совсем не лезла. Деревенские же сами её уважали, даже испытывали симпатию и вовсе их не пугало её почти безэмоциональное лицо. Зато холодная краса девушки была им по душе. Они тоже называли её сударыней и барышней, вот, в чём крылась причина её стеснительности. Однако «Зубр» после этих слов всё исправлял и забавлял. Со временем она стала читать письма с мягкой еле видной улыбкой.       Что же с подарком Ване? Наташа давно забрала его. Это была отличная фигурка медведя, который поднялся на две лапы и смотрел вперёд, вопросительно склонив голову набок. Он был так хорош и мил, что девушка задумалась над подобной вещицей для себя. ***       Арловская забрала очередное письмо и, спрятав его в карман своей шинели, решила прогуляться за компанией, с которой сегодня была. Возможно, они уже заметили её отсутствие. Благо, приближаясь к тому самому пруду, про который говорил американец, она уже начала слышать его отдаленный голос. А затем и её сестры… Не ругаются ли они? Наконец она вышла на ту улицу, что ведёт прямо к водоёму, а крики становились всё яснее. По словам она поняла, что она лишь сейчас заметили, что белоруски с ними не было. Это успокаивало, ведь уже через несколько минут они снова её найдут.       — Де вона?! — Постоянно осматривалась Ирина в поисках младшей. Заметив её, она тут же побежала ей навстречу. — Не лякай так, будь ласка. Де ти була? Щось трапилося?       — Не, — ответив лишь на последний вопрос, подняла голову Наташа, чтобы посмотреть в глаза украинки. Глаза последней выражали сильное беспокойство, наверное, её сестра чуть ли не заплакала. — але я хацела б папрасіць прабачэння за гэтую сітуацыю. Я праўда прымусіла цябе хвалявацца.       — Ти мене теж вибач…       — Мне просто нужно было отойти кое-куда, вот и всё.       — Главное, что ты в порядке…       Тут их догнали и все остальные:       — What was that?       — Видите, быстро же она нашлась! — Обернувшись на парней, воскликнул маленький Валериу и важно сложил руки.       — Nu am cuvinte… — В шоке произнёс его брат, собравшись уже изложить все свои эмоции на румынском, но его остановил Феликс, закрыв его рот своей ладонью.       — Dokładnie! — вместо Штефана продолжил поляк, — Nie ma słów, żeby wyrazić swoje emocje! — Неловко улыбнулся Лукашевич, но, не зная, что самому сказать, добавил. — Ja też ich nie mam.       — Natalia, it was quite dangerous, don't you think so? It's getting dark… — Посмотрел на небо Альфред, немного склонив голову.       — А вы с Ирой хорошо поладили, да? — Девушка попеременно посмотрела на обоих.       И Альфред, и Ира не ожидали этого вопроса. Было бы комично, если бы они одновременно после этого посмотрели друг на друга, но лишь Джонс удивленно повернулся в сторону Черненко. Последняя же просто отвела взгляд в противоположном направлении от парня.       — А до этого были какие-то проблемы?.. — Тихо произнесла старшая сестра, нахмурив брови.       — А? — Донеслось от альфреда.       — В любом случае это теперь неважно. — Вернула себе обычное выражение лица Ира, слегка приподняв уголки губ.       — В смысле?! — Воскликнул американец, но девушки сделали вид, что ничего не произошло. Валериу, наблюдая всю эту сцену и экспрессивного Джонса, хихикнул, он бы стал смеяться ещё сильнее, если бы поляк уже свободной рукой не подхватил его за рукав.       — Кстати, вы разве не собирались на рынок? — Теперь Арловская взглянула и на оставшуюся тройку. Феликс наконец опустил ладонь с лица румына, почувствовав, что тот уже успокоился, и похлопал его по плечу.       — Дело вот в чём… — Штефан почесал затылок, — Вышло так, что мы просчитались. Рынок не работает сегодня.       — Да и денег у меня не так много. — Пожала плечами и развела руки старшая.       — Может, ещё как-нибудь сходим куда-нибудь?       — Давай! — Возрадовался Мокану, если вглядеться в его глаза, можно было заметить маленькие звёздочки.       — Мы подумаем над этим, — отрезал Штефан, — не знаю, как насчёт других.       — Мы тоже, — словно по команде ответили сестры и посмотрели на Альфреда. Ему стало даже как-то некомфортно, он взглянул на Феликса.       — Ha-ha… Ostatnio jestem zajęty. ***       Тот злосчастный вечер запомнится Брагинскому надолго, если не навсегда. Только дверь закрылась за второй сестрой, он осознал, что только что произошло. Почему? Почему с самыми близкими он бывает так жесток? Наверное, дилемма дикобразов как никогда подходила к отношениям в их семье. Ира, обращавшаяся со своими братом и сестрой со всей своей любовью и нежностью, невольно могла ранить, думая, что поступает справедливо, ради их собственной безопасности, могла нелестно отзываться о других, по её мнению, врагах. Наташе же повезло немного больше: характер сестры к тому времени перестал быть таким настороженным и закрытым к чужим, брат часто предлагал играть с ней, хотя на самом деле как-то недолюбливал это, да и тут у него уже тут начало проявляться воспитание старшей… В общем, раньше украинка неосознанно прививала брату свои страхи, а по прошествии лет они поменялись местами.       Иван как никогда почувствовал своё одиночество. Он часто говорил много неправильных вещей. Одна ему верила без каких-либо сомнений, вторая — закрывала глаза на его ложь, старалась загладить все неприятные для неё ситуации своей любовью и привязанностью, но иногда показывала свой характер. Все трое виноваты.       Ночь пролетела незаметно, как и последующие несколько дней. Близился новый год. Первый новый год без них… Но новогоднего чуда не произошло, всё это не оказалось чудовищным сном, а самой настоящей реальностью. Рождество также не порадовало.       Чтобы избежать ещё большей печали, Иван чем себя только не занимал: уборкой, мытьём окон и почти всего, что было в большом пустующем доме, рассматриванием некоторых вещей, оставленных бывшими жильцами, а иногда и вязанием.       После Рождества был особенно сильный снегопад, и Брагинский решил расчистить дорогу к дому, даже если к нему никто не собирался приходить. По мере продвижения он нашел на чью-то перчатку. А затем и очки.       Иван ускорился, ведь время истекало, если этот человек всё ещё находился в снегу. Спустя несколько метров он наткнулся на кого-то…