Concept

На второй день Рождества Стайлс сидел в своей комнате наверху и перечитывал одну из своих любимых книг. За окном всё ещё, к всеобщему удовольствию, валил снег и, кажется, начиналась метель. Синоптики по радио сообщали, что такая погода на праздники уже многие годы не радовала жителей Британии и циклон обещал задержаться здесь ещё на несколько дней. Гарри тоже решил остаться на некоторое время в Холмс-Чапел. Во-первых, ему не хотелось возвращаться в Лондон в свой холодный пустой дом, где всё ещё находились некоторые вещи Мэнди. Он дал ей слово привести их сразу же после праздников, но, кажется, девушке придётся ещё немного подождать. И, во-вторых, мама поделилась новостью, что написала детскую книгу и хотела бы показать её издательству в Манчестере. Гарри предложил поехать вместе с ней, чтобы узнать условия сделки и уберечь Энн от возможных проблем. По счастливой случайности, директор издательства сообщил им по электронной почте, что готов принять их в своём домашнем офисе по адресу ниже уже завтра утром, чтобы обсудить книгу. Он определённо знал, кто такая Энн Твист, раз решил встретиться с ней лично. Дорога до Боудона, пригорода Манчестера, заняла чуть больше, чем ожидалось. Гарри сверял пункт назначения по навигатору и осматривал заснеженные улицы вокруг — дома были один краше другого. Они остановились у двухэтажного особняка из светлого кирпича, окна которого сейчас обрамляло сухое извилистое растение. Наверняка, в теплое время года здесь становилось еще краше. Дом хоть и выглядел современно, но в нем всё равно распознавался традиционный английский стиль. Ворота уже были открыты, ожидая их приезд. Парень остановил машину на подъездной дороге и первый вышел наружу, чтобы помочь Энн. Через некоторое время после звонка дверь отворилась, и их встретил высокий худощавый мужчина в чёрном свитере и брюках. На его висках уже виднелась седина, между бровями залегли глубокие морщины. — Рич?! — воскликнула вдруг Энн, которая стояла впереди Гарри. — Здравствуй, Энн. Искренне рад тебя видеть! — на холодном лице мужчины напротив появилась улыбка. Честно говоря, она выглядела немного чужеродно, будто он уже отвык широко улыбаться. — Я тоже, Боже мой! — засмеялась Энн и повернулась к Гарри. — Познакомься, это мой сын Гарри. Мужчины пожали друг другу руки. — Ты очень похож на свою мать, Гарри. Как добрались? Зима в этом году, что надо. Жестом Ричард пригласил их войти в дом, улыбаясь на радостное щебетание женщины. — Триста лет тебя не видела и никогда бы не подумала, что ты теперь у нас — владелец издательства! Я это в хорошем смысле, конечно, — сказала Энн, когда Ричард помогал ей снять пальто в вестибюле. Они все вместе прошли дальше в стильно обставленный кабинет на первом этаже. Гарри с удовольствием отмечал интересные детали интерьера и всматривался в картины на стенах. — Я уже тридцать лет ношу фамилию моей жены — Кэмден. Знаешь, она звучит немного благороднее, чем Бейкер… — Типичный Рич, — дурашливо закатила глаза женщина и встретилась с недоумённым взглядом сына. Гарри откровенно не понимал, что происходит вот уже минут пять перед его глазами. «Так эти двое уже давно знают друг друга?!» — Мы учились в одном классе и даже встречались последние два года перед выпускным, пока Энн не познакомилась с твоим отцом, — ответил на его немой вопрос мистер Кэмден. Гарри чуть не задохнулся, услышав это заявление. Ему даже как-то и в голову не приходило, что у мамы могли быть какие-то любовные увлечения до папы. Это было попросту…немного странно, хоть и абсолютно естественно. Вскоре к ним ненадолго присоединилась миссис Барбара Кэмден, жена Ричарда. Они выпили вместе горячего чаю, и дальше разговор плавно перетёк к обсуждению планов насчёт книги уже в кабинете хозяина дома. Беседа заняла около двух часов. За это время они успели решить несколько важных финансовых вопросов. В основном разговаривали Гарри и Ричард. Они будто были на одной волне, и Энн с улыбкой наблюдала за ними. Вдруг в дверь кабинета тихонько постучали. — Да? — отозвался мистер Кэмден. — Сэр, вы просили передать, когда ваша дочь вернётся… — в дверях стояла домработница. — Хорошо, — Ричард встал со своего места. — Я на минуту. Прошу меня извинить. Как только он вышел за дверь, то в коридоре раздалось громкое: — Эвелин, я так разочарован твоим поведением! Услышав это, Гарри испытал двоякое чувство внутри — жуткую неловкость и любопытство. Если это та самая Эвелин Кэмден, то, пожалуй, такие чудеса случаются только в рождественское время. *** Я возвращалась верхом домой на своей любимице — лошади Мисти. От другого пригорода Манчестера, где проживала бабушка, ехать было не так долго, но ветер был настолько сильный, что лошадь не могла двигаться на полной скорости, а моё лицо едва шевелилось от сковавшего его мороза. Я всё ещё была зла на отца, который всё-таки сумел вывести меня из себя на Рождество, но бабушка уговорила меня вернуться домой. Приближаясь к дому, я заметила припаркованную машину с незнакомыми номерами, что означало, что в доме находились гости, наверняка друзья отца. Хм, почему бы не устроить ему грандиозное возвращение на глазах у таких же снобов, как и он? Пусть опозорится, как следует. Его дочь мокрая и грязная, будто ночевала в конюшне, а не у бабушки. Да, это звучало по-детски, но я ничего не могла с этим поделать. Мне надоело такое несносное отношение к себе со стороны отца. Что я сделала, что он так груб ко мне?! «Грандиозному возвращению» не суждено было сбыться, так как я заметила домработницу, выглядывающую из-за угла, когда отводила Мисти в стойло. Я уже прекрасно знала, что женщина прямиком доложит о моём прибытии отцу. Заходя в дом, я увидела маму, которая первым делом расцеловала меня в красные холодные щеки и прижала к себе. — Господи, Эви, в такую метель на лошади туда и обратно?! Чем ты думала, милая? — беспокойно шептала она мне на ухо. Но ответить мне не дал строгий рык отца: — Эвелин, я так разочарован твоим поведением! — Ричард… — схватилась за голову Барбара. — Пожалуйста, вернись к своим клиентам. Это неприлично, оставлять их там одних и слушать эту ругань. — Неприлично — так вести себя в её возрасте! — не унимался мужчина. — Ты всю жизнь мной разочарован. Так что, я даже не удивляюсь, — язвительно ответила на этот выпад я и повернулась к матери, обращаясь к ней уже мягче: — Всё нормально. Я пойду к себе и приму ванную. — Нет, ты пойдёшь со мной, — отец схватил меня под локоть и потянул в сторону своего кабинета. — Что? Зачем? Не в таком же виде! — Ну тебе же всё равно на приличия. Разве нет? — колко заметил мужчина. — Проходи и присаживайся. У нас в гостях моя давняя подруга Энн и её сын Гарри Стайлс, известный певец. Энн, Гарри, это моя дочь Эвелин. Мы вошли в кабинет, и я подняла голову, встречаясь взглядом с Гарри. О боже, нет-нет-нет! Как такое возможно?! Он — Гарри Стайлс?! Может, он всё же не узнал меня? Да, лучше сделаю вид, что мы не знакомы. Ну подумаешь, оказалось, что я знакома со знаменитостью. Кэти в обморок упала бы, если бы узнала, что тут творится! Я с трудом оторвала от него взгляд и посмотрела на женщину. А это его мама? Иисусе, какая красивая! Так, Эви, собери отмёзшие мозги в кучку и веди себя нормально. — Здравствуйте. Извините за мой внешний вид, я каталась верхом, — я прошла к столу и села напротив них, прилагая все усилия, чтобы больше не смотреть в сторону Гарри. Я старалась не думать о том, как плохо я сейчас выгляжу. Мой отец закрыл дверь и сел на своё место во главе стола. — В такую погоду? — удивилась Энн. Я лишь с улыбкой пожала плечами. — Хобби… — Об этом я как раз и хотел поговорить, — отец снова придвинул к себе договор. — Как насчёт того, чтобы Эвелин нарисовала иллюстрации к книге? — Я? — Она? Голос Гарри раздался одновременно с моим. — Я вообще-то художку закончила, — протянула я с вызовом. Снова чувствуя на себе его заинтересованный взгляд, я принялась изучать стены в кабинете, который видела, ни больше ни меньше, тысячу раз. — Да, Эвелин прекрасно рисует и она вскоре представит вам готовые иллюстрации к книге, из любви к искусству, конечно же. Я даже сказать ничего против не успела, как увидела перед своим носом крепкое рукопожатие Стайлса и отца.