Путь к истокам

      Суд над директором и назначение новых профессоров произошли через неделю после инцидента. Дамблдор, занимая высший пост Визингомонта, пытался затянуть время, но дела приняли бурное развитие, когда практически все родители студентов начали проявлять интерес. Все подробности событий в школе, рассказанные самими пострадавшими, были опубликованы в ежедневных газетах, которые распространялись по всей Англии, благодаря своим связям с редакциями. Чтобы избежать дополнительных утрат в своей репутации, интригану пришлось действовать в соответствии с нашими интересами.       Вердикт звучал следующим образом: в начале нового семестра будет проведена проверка всех преподавателей на их способность общаться с учениками и преподавать свой предмет. Те, кто не соответствует этим требованиям, будут уволены, а вместо них будут приняты сотрудники, прошедшие проверку со стороны Министерства и родительского сообщества. Кроме того, Дамблдор лишен права самостоятельного найма персонала для школы. Его привилегиями остается только управление школой.       Вакантное место профессора по Защите от Темных Искусств занял Аластор Грюм, опытный мракоборец. Его назначили на должность после того, как он получил серьезное ранение во время одного из своих заданий. Колдомедики настояли на том, чтобы ему предоставили отдых, но для человека, привыкшего к постоянному движению, оставаться на одном месте было невозможным. Поэтому его направили преподавать в школу до завершения осеннего семестра.       По слухам, Грюм изначально отказывался от этой идеи, но его начальство угрожало ему снижением количества практических миссий, если он не начнет подчиняться. Это стало дополнительным стимулом для мракоборца, заставив его принять новую роль преподавателя в школе.       Из-за своего нежелания принимать новую роль, две недели преподавания с Аластором Грюмом казались настоящим адом. Он назначал нам эссе по всем темам, которые мы проходили в этом году, и его требования были крайне строгими. Ни у кого не было возможности удовлетворить его. Вместо того чтобы отнимать баллы за это, он заставлял нас отжиматься или приседать, пока мы не начнем дышать тяжело.       В дуэльном клубе он испытал пять лучших дуэлянтов каждого курса, демонстрируя им их слабые стороны и научив их, как улучшить свои навыки.       Кроме всего этого, Аластор Грюм особенно пристально обращал внимание на меня.Не только потому, что я была жертвой Оттома, но и из-за рекомендательного письма от сэра Клинтона. Оказывается, Грюм учился у него в прошлом, и теперь он ищет во мне то, что привлекло внимание его наставника.       В начале нашего знакомства на дуэли, он ехидно комментировал мою неуклюжесть, из-за которого я допустила пощечину от женщины, которая даже не может увернуться от медленного броска. Однако ему пришлось прикусить язык, из моего действие. Прежде чем он смог отправить меня за пределы помоста, я направила режущее заклинание на его правую ногу. Часть брюк в том месте сползла, оголяя его протез.       — Если бы я выбрала другое заклинание, вы бы потеряли равновесие и упали, сэр Грюм, — сказала я, вставая с пола. Я отряхнула свою одежду, прежде чем взглянуть на него. — Вам стоит быть более осторожным в движениях, иначе вы можете приобрести привычку так ходить, и врагам будет понятно, куда нужно целиться. Благодарю за урок, — закончила я, слегка поклонившись.       После этой дуэли мы нашли общий язык, и вот так у меня появилась нить в отношениях с Аластором. Хотя он не раскрывает все свои карты, он оказался готов выслушать разумные просьбы. К сожалению, проблемой в Грюме была его преданность директору, и он считает идеалы, которые пропагандирует Дамблдор, благородными. Нам нужно разрушить эту уверенность, иначе у него есть риск получить нож в спину от моего лица.       Во время судебного заседания, когда дядя Дональд был занят этим процессом, он все же отправил мне приглашение на новогодний вечер в его доме. Я решила отказаться, сказав Джону, что провожу бабушку в Ирландию и, возможно, приду на Рождество. Его реакция была не самой лучшей, но я объяснила, что это женщина-магл воспитывала меня, защищая от своей дочери. Она посвятила свою жизнь мне, а не ей. Кузену пришлось согласиться, и он взял от меня обещание провести следующий Новый год всей семьей. Я тоже на это надеюсь.

      ***

             24.12.1973       -Я так и знала, что этот оттенок помады будет к лицу, — восхищалась Селестие, когда она и Афина закончили гламурить меня. Они убрали мои волосы вверх, оставив некоторые пряди спадающими вниз. Моя шея осталась открытой, и ее украшала чокер из бисера, середина которого украшена изумрудом. В комплекте с этим украшением были также серьги, которые прекрасно сочетались с пышным зеленым платьем из шелковистой ткани. Узоры с серебристыми нитями в платье напоминали маленькие розы или капли.       — Осталось только добавить головокружительный аромат. Запах — это музыка, пробуждаящий эмоции, скрытые в глубинах души, — сказала Афина, подмигавая мне. Она поднесла ко мне флакон, но я перехватила его.       — Я сама сделаю, а вы подготовьтесь сами, — ответила я, дав понять, что далнейшие игры наражение меня не проведет никчему хорошому. они посмотрели на друг на друга, и отошли поправить себя. через время они ушли к своим кавалером.       Тем временем я смотрела в зеркало, и разные эмоции захлестывали меня. С тех пор, как я начала успокаивать свою сознательность, чтобы услышать голос мамы, иногда меня охватывали противоположные чувства. Моя реакция на определенные ситуации была заранее определена моим опытом и тренировками, но в последние дни я ощущала, что мое тело принимает иные, неожиданные реакции. Когда Оттом нанесла свой удар, волнение после этого было неожиданным сюрпризом. Еще был случай с Вальбургой Блэк. Она испытывала меня, и мое напряжение смешивалось с насмешкой, создавая странный коктейль эмоций. Это радовало и пугало меня одновременно. Я не знала, как именно обернется встреча с мамой.       — Надеюсь, ты любуешься своей красавицей дочерью, — улыбнулась я, обнаруживая сходство с Адарой в отражении. Улыбка у меня от матери, и в Реддле она проявлялась скорее как ухмылка, чем как нежная улыбка.       Когда я наконец вышла из своей комнаты, в гостиной меня уже ждал Рабастан. Он был высоким и стройным, с проницательными глазами, которые казалось, сканировали меня. Он был одет во французский смокинг, который подчеркивал его изящную фигуру, и его каштановые волосы были слегка зачесаны назад.       — Ты выглядишь потрясающе, — сказал он с улыбкой, подходя ко мне и протягивая руку. Я улыбнулась в ответ, чувствуя прикосновение его перчатки, когда я взяла его руку.       — Благодарю, Рабастан, — ответила я, чувствуя, как волнение начинает нарастать в моей груди. — Тебе также идет твой образ.       Он проводил меня к бальному залу, который уже наполнился студентами, великолепно одетыми и подготовленными к вечеру танцев и увеселений. Мы вошли в зал, и я почувствовала волнение нарастать с каждым шагом. Бал был украшен гирляндами и цветами, свечи освещали зал теплым светом, а музыка создавала атмосферу.       Вальс расцветал в том великолепии, которое было свойственно этому торжественному танцу. Я чувствовала, как мои ноги легко скользят по полу, а Рабастан вел меня с такой легкостью. Его сильная рука касалась моей талии, создавая приятное чувство поддержки и безопасности.       — Почему ты использовал свое желание на мое присутствие в таких вечерах? — спросила я его во время танца. — Ты даже заранее попросил девушек помочь мне с выбором одежды. По-видимому, если бы это не было твоим желанием, ты бы нашел другой способ пригласить меня сюда.       — Ты более приемлемый вариант, чем другие, — бесстрастно ответил он, подстраиваясь под мои шаги. — Ты говоришь по делу, а не о совместном будущем.       — И этим тебе не угодила твоя прошлая пассии?       — Можно и так сказать. Я бы пошел один на Хэллоуинский вечер, который организовал клуб Слизней, но Профессор Слизнорт настоял на паре.       — Но на этот бал ему не приходится требовать, — заключила я.       — Считай себя щитом, охраняющим меня от назойливых девушек в обществе. За это и заплатил, — сказал он, кружа меня по оси. — И ты в отместку сильно ударила мне по карману. Мне пришлось из дома просить лишние деньги.       — Сам виноват.       — Каюсь. Так виноват, что сама вселенная указала этим мародером меня, — добавил он. — Кстати, о чем ты говорила с Блэком?       — Дурачек воображал себе счастливую семью со мной из-за родственной связи душ, — произнесла я, чувствуя, как руки Рабастана сильно сжались. В его глазах вспыхнуло что-то похожее на неприязнь, но я продолжала, будто ничего не заметила. — Пришлось идти на компромисс.       — Какому?       — Если он победит тебя в честном бою, я пойду на свидание с ним. Так что я тоже надеюсь, что ты станешь моим щитом от него.       — Пока есть такое соглашение, — усмехнулся он, уголки его губ приподнялись.- Я не подпущу его к тебе, миледи.       По мере угасания музыки наш танец подошел к концу, и мы поклонились друг другу. Затем он сопроводил меня к фуршету. Рабастан, подойдя туда, взял бокал сока, проверил его запах, а затем передал мне один.       — Старшекурсники обычно в середине банкета добавляют туда свои алкогольные напитки. Кажется, успели, — заметил он, проявляя осмотрительность. Я поблагодарила его за это. Он хотел что-то сказать, но в это время его позвали друзья. Он спросил, хочу ли я идти с ними, но я отказалась, сказав, что хочу немного отдохнуть.       Рабастан ушел, а я окинула взглядом весь зал. Я наблюдала, как другие пары кружатся в танце и веселятся. Несколько преподавателей тоже были присутствовали, но они менялись местами с другими гостями. Вероятно, они разделились, чтобы присматривать за студентами в общежитии и присутствующими здесь. Отсутствие директора приподняло мое настроение. Обычно он благословлял подобные праздники, но раз он не появился, значит, удалось разорвать часть его влияния.       Музыка продолжала свой ритм, не останавливаясь на одной песне, но мои соседки, кажется, не выдержали такой кардио-нагрузки. Они подходили ко мне, и моя интуиция подсказала, что мне срочно нужно спрятаться от них, видя их горящие глаза.       Пока я искала место, чтобы спрятаться, меня охватила невидимая рука. От неожиданного прикосновения я вздрогнула и хотела вырваться, но знакомый игривый голос успокоил меня.       — Занавески, Неши, — поспешила я туда и закрылась от остального мира. И передо мной из пустоты явился парень в белой рубашке и черных брюках. Увидев мое удивление, он стал самодовольным. В руках он держал какую-то мантию, но не дал мне ее разглядеть.       — Блэк. Спасибо, конечно же за укрытие, но зачем ты здесь?       — Следить за тобой. Если бы Лестрейндж допустил что-то недозволенное, я бы его проклял в тот же момент, — ответил он.       — Ложь. Он же, как и ты, происходит из чистокровной семьи. Разве девственность не играет большую роль во многих ритуалах, поэтому они берегут ее на всякий случай. Или ты — исключение? — провокационно спросила я, наклонившись к нему. От него доносился очень приятный древесный запах. Он немного отступил и прокашлялся.       — Да, да, да, глупость, конечно, — добавил он, уходя от вопроса, но его уши покраснели. — Просто хотел увидеть, насколько ты выглядишь прекрасно.       — Увидел. Свободен, — указала я рукой на выход из ширмы.       — Не так быстро. Завтра мы уходим домой, и ты говорила о своих планах Марлину, что ты тоже пойдешь. Джеймс приглашает тебя в свой дом, провести каникулы вместе, — сказал Сириус, смотря на меня с надеждой на мое согласие.       — К сожалению, я буду очень далеко от Англии, чтобы прийти туда. Так что я не смогу.       — Ты куда-то уходишь? — поинтересовался Сириус.       — Бабушка не хочет проводить новый год в пустом доме, — объяснила я. В его глазах появилось сочувствие. — Она заранее купила билеты в свои родные края. Я хочу побыть с ней.       Блэк кивнул головой, соглашаясь с моим решением. Он смотрел на полотно, разделяющее нас от шумной суеты, и облизывал свои губы, ища новую тему разговора.       — Ты поступил подло, направив бладжер на охотника из моего факультета, — начала я разговор, вспоминая прошедшую игру квиддича между нашими домами. — Он сломал руку. Хорошо, что мисс Помфри оказала первую помощь, иначе я не смогла бы насладиться этим вечером. Ты вроде бы согласился на честный бой с Рабастаном, но поступил по-детски.       — Я целился на их ловца, это он оградил его, — опять появилась его насмешливая нота. — Он сам виноват.       — У тебя хромает меткость. Так что тренируй его, иначе своего покалешишь.       — Ты приняла хромос, чтобы посмотреть на мою игру, — не спрашивая, Сириус был уверен в своих высказываниях.       — Не только твою. Там есть и другие люди, — отрезала я. — Хоть Рег тебе не сказал, он очень хотел посмотреть на твою первую игру. Однако ему пришлось взять нейтралитет, в отличие от меня. Я поддерживала свою команду, и они выиграли тот матч.       — Это пока что.       — Ну, если ты потренируешься с своим братом, то из него выйдет хороший ловец, — он улыбнулся от такого замечания и хотел высказаться, но я не дала ему этого сделать. Благодаря анимагической форме, мой слух обострился. Я услышала отчетливые шаги Рабастана и его бормотание. Он произносил чары поиска. Он все-таки поставил на меня метку для слежения. — Быстро, спрячься, — сказала я, судя по ситуации.       Сириус не понимал, в чем дело, но выполнил то, что требовалось. Когда он окинул себя плащом, который держал, он стал невидимым. Это был невероятный артифакт, я даже не ощущала его присутствия. Меня охватило большое интерес к этому предмету, и я хотела изучать его, но пришлось оставить это на потом, так как занавески открыл Лестрендж, пропуская свет мероприятия.       Он оглядел небольшое помещение, где я спряталась, но не найдя никого, кроме меня, протянул руки ко мне.       — Эйнгил, наконец-то я тебя нашел. Подари мне еще один танец, и я провожу тебя до нашей гостиной, — сказал он.       — От такого заманчивого предложения я не могу отказаться, — улыбнулась я с фирменной улыбкой, отвечая на его предложение.       Когда я протянула руки вверх к нему, я почувствовала другие руки на своей талии, и спина коснулась груди Сириуса. Не зная точного положения его ног, я наступила каблуком назад и освободила себя из его объятий. Не оглядываясь, я, вместе с Рабастаном, направилась обратно к танцполу.       Как он и обещал, после долгого ходящего разговора, то есть вальса, он отвел меня в подземелье. Хотя бал заканчивался в полночь, мы ушли пару часов раньше. Поблагодарив его за вечер, я отправилась в свою комнату. Сбросив с себя весь гламур праздника, я приняла душ и легла спать.       

      ***

      — Ангелочек, ты мой, — сказала бабушка, глаза ее покраснели, глядя на могилу ее дочери. Когда я пришла в свой дом в Мидлендсе, я попросила бабушку отвести меня к кладбищу Клары. — Спасибо, что пришла, несмотря на обиду на свою маму. Я думала, что ты не придешь. Если бы знала, я бы купила билеты и тебе тоже.       — Не стоило, — качала я головой, ставя розовые гвоздики на могилу. — Ты пойди и развейся, а меня пригласили мои друзья из школы. Не беспокойся, они заботливые люди и хотели развлечь меня.       — Хорошо, — бабушка поджала губы, погладила мою голову сквозь шапочку. Затем ушла домой, оставив меня здесь, как я и просила.       Я смотрела на каменную надпись, где было выгравировано имя человека, его дата рождения и смерти. На ней также была выдержана фраза: «Покойся с миром в Царствии Небесном.»       — Клара, возможно, тебе неприятно видеть меня у твоей могилы, — тихо произнесла я, очищая от падающего снега. — При жизни ты указывала на меня, говоря, что я причина твоих неудач. Оказывается, так и есть. За тринадцать лет жизни, прожитых как Эйнгил, я отвечала тебе тем же. Прошу у тебя прощения, ты не заслуживала такой участи. И как Аскания, которую ты помогла выйти на свет, я благодарю тебя. И я обещаю тебе, тот, кто сделал это с нами, получит по заслугам.       Пока я прощалась со своей суррогатной матерью, рядом раздавался хруст снега. Я не обратила на это внимания, пока не услышала его голос. Подняв глаза, увидела высокого мужчину с серо-седыми волосами, аккуратно уложенными назад. Его густые брови подчеркивали внимательный взгляд глубоких серых глаз. Его лицо было приятным, с морщинами, которые я хорошо помнила ещё с детства.       — Доктор Уильям. — его уголки губ поднялись, когда я его приветствовала.       Он посмотрел на меня, затем на могилу, и предложил мне зайти к нему на чашечку чая. Я не могла отказаться и пошла к его дому. Ничего не изменилось с тех пор, как я была здесь последний раз. Вначале наши встречи проходили в его кабинете, но со временем он стал приглашать меня и Марлин к себе домой. У доктора не было детей, и его жена скончалась несколько лет назад. Они относились к нам как к собственным родным.       — Ты ни разу не присылала мне даже короткого сообщения после того, как поступила в элитную школу. Как ее там называют? — спросил он, прикидываясь обиженным, протягивая мне чашку чая с эрл-греем. Мы устроились на диване, наслаждаясь фоновой музыкой из патефона.       — Это Школа Святого Брутуса, — ответила я, глотая горячий напиток. Первый урок для всех маглорожденных и полукровок, пришедших из магловского мира, был посвящен скрытию Хогвартса. Нам дали инструкции по общению с родственниками относительно нашего обучения.       — Никогда не слышал о такой, — отозвался он.       — Она находится в Шотландии и мало контактирует с другими.       — Марлин тоже поступила туда. Где же она? Вы же были неразлучной парой, — продолжал он.       — Мы расстались по разногласиям.       — Она очень сильно тебя обидела, раз ты опускаешь глаза, вспоминая ее.       — Не скроешься от вас.       — Конечно, это же я тебя научил, как читать людей, — пошутил он, отталкивая от себя чашку. Затем он серьезно посмотрел на меня, положив свою правую руку сверху моей левой, которая легонько стучала по фарфору. — Что тебя беспокоит? — сказал он тихо. — Ты знаешь, я никому не расскажу.       Этого я знаю. Просто беспокоюсь за вас. И, кроме того, я не могу сказать всю правду. Обычно я честно разговариваю с доктором, но не сейчас, и не о будущем.       — Я… Оказывается, я очень похожа на своего отца.       — Отца?       — Да, — иронично улыбнулась я. — В той школе, где я учусь, он тоже учился. Я увидела его фотографию. Он был одним из выдающихся студентов своего времени. Учителя даже ожидали большего от него.       — И ты не понимаешь, почему такая личность опустилась до такого? — закончил мою мысль Уильям.       — Можно и так сказать. Я слышала, что у него произошла трагедия, вот почему он пошел по темному пути.       — Эйнгил, ты видела его?       — Его местонахождение никто не знает, даже его сокурсники. — он поднял бровь, спрашивая, откуда у меня информация. — Их дети учатся со мной, от них я узнала о нем. Они не догадываются о моей связи с ним.       — Понятно. Что бы ты ему сказала, если бы увидела его живым?       -… Я не знаю. Наверное, ударила бы его за то, что он не сдержал себя в руках и пошел на поводке чувств.       — Хоть я не рекомендую такой способ, но тебе нужно выплеснуть свои эмоции на него. Но, зная тебя, у тебя не останется сил разобраться в отношениях после того, как ты нагрубила кому-то. Так что сперва напиши письмо о своих мыслях о нем. После физического воздействия на него, отдай ему письмо и уйди. Это должно как-то сломить его морально.       — Спасибо за такой удивительный способ отомщения.       Вот этот человек учил меня, как правильно поставить кого-то на колени. Если честно, иногда я мечтала, чтобы он был моим настоящим отцом. Но судьба отправила меня к английскому Кощею бессмертному.       Доктор еще предлагал разные психологические методы в борьбе с моими недоброжелателями. После он спрашивал о моих историях из школы, и я, насколько смогла, скрывала волшебство. По его взгляду было видно, что он понял, что я утаиваю, но он ничего не рассказал. Время пролетело, и на дворе уже вечер. Когда я собиралась уйти, заметила приглашение в комоде перед выходом. По траектории моего взгляда Уильям объяснил, что это. Оказывается, скоро пройдет съезд по психологии в соседнем городе, но он отказывался туда идти.       — Почему вы не хотите идти? Вы всегда не упускали такие встречи, — спросила я, одевая верхнюю одежду.       — Ты не следишь за новостями в своей школе? — буркнул он в ответ. — По всей Англии происходят необычные происшествия, в результате которых погибло много людей. Желтая пресса скрывает настоящую причину.       — А вы знаете, какую?       — Предполагаю, — проводил он меня до дома, продолжая говорить. — В Лестере живет один химик, который приглашал туда своих коллег, и в его доме взорвался баллон с пропаном. Неистовство какое-то.       Доктор Уильям рассказал еще несколько случаев, и я поняла, чья это рука. Одно из мест, о котором он упомянул, было местом нападения пожирателей смерти. Министерство магии стирает следы магии в магловской части, чтобы они не обнаружили нас.       Адара говорила, что союз ученых может создать мощное оружие, и предлагала связаться с ними. Однако этот дундук Реддл решил избавиться от них. Он противится идеям своей жены, с которой раньше соглашался. Это еще одна причина, почему я не хочу называть его своим отцом.

      ***

      На следующий день я проводила бабушку до аэропорта. Я попрощалась с ней, проводив ее на регистрацию. После этого я ушла в безлюдное место, не выходя из здания.       — Финни, — позвала я эльфа. Он появился передо мной и поклонился.       — Я сделал то, что приказали, госпожа. Все метки слежения, которые поставили вам, я перенес к указанной женщине.       — Ты хорошо справился. Теперь идем.       Эльф взял мою руку, и с щелчком пальца мы трансгрессировались. Я оказалась в входе целого поместья. Увидев те самые стены из воспоминаний мамы, у меня навернулись слезы. Проходя через массивные двери, передо мной открылся ухоженный интерьер. Казалось, что в главе Финни другие эльфы заботились о доме. Они вышли, чтобы посмотреть на нового обитателя, и были рады. Они пытались прислуживаться мне. Один взял мои вещи, другой спрашивал, какие блюда я хочу.       От такого внимания я ушла в зал с портретами. Некоторые холсты пустовали, будто отчаялись увидеть что-то новое из этих стен. В середине зала был изображен мужчина средних лет, даже в таком возрасте он выглядел моложе. Он спал в своей рамке, ожидая кого-то. Подойдя к нему, я уже не могла сдержать слезы радости. От моих всхлипываний он открыл глаза, те самые наследственные зеленые глаза.       — Всемогущий Мерлин! Значит, все правда, — вздохнул Кристофер Бальтазар, смотря на меня. Финни должен был уже рассказать ему обо мне, но видеть это другое, нежели слышать.       — Ваша внучка, Аскания, приветствует дедушку, — сказала я, повторяя фирменное приветствие мамы. Правой рукой сняла невидимую шляпу с головы и поднесла ее к сердцу, левую руку спрятала за спину и слегка наклонилась.       Он узнал во мне Адару и спрашивал, почему я не пришла раньше. Я рассказала о задумке мамы в тот роковой день. Он разгневался на свою дочь, назвав ее глупой, не только ее, а также ублюдка, который украл его дочь. Это он говорил о Реддле. Поместье, несмотря на свое безжизненное состояние, ежедневно получало Пророки, откуда дедушка получал новости из мира живых. Очевидно, он еще больше проклинал Реддла из-за этих новостей. С тех пор как Адара вышла замуж за Тома, дедушка проявлял недовольство к нему, несмотря на то, насколько сильным волшебником он был.       И перед смертью дедушка разорвал все связи с Реддлом, из-за чего тот не смог сюда прийти, как бы он ни пытался. До этого он заходил вместе с Адарой, иначе он не смог бы перешагнуть порог поместья Бальтазар. Поместье было пристанищем ее дочери на случай, если наследник Слизерина разозлится на ее дочь.       После того как я выплеснула свою обиду, дедушка заинтересовался моей жизнью, и наш разговор длился целый день. При помощи Финни, портрет дедушки следовал за мной по поместью. Утолив хоть как-то свою жажду информации обо мне, он заметил мою усталость и отступил. Он попросил чаще проводить его время со мной, пока я здесь. Но перед этим, он приказал эльфу принести кольцо наследника.       — Я, Кристофер, как прошлый Лорд рода Бальтазар, назначаю тебя, Асканию Адару Эйнгил, моей наследницей, — произнес он, когда я надевала кольцо на указательный палец правой руки. В нем изображены стихии, указывающие на особенности семьи.       — Принимаю это как честь, - поклонилась я перед дедушкой, ощущая наплыв магической энергии. У портретов нет магической силы, это всего лишь формальность, но это придавало мне уверенность как представителю рода.       Следом продолжительных разговоров и встреч с дедушкой в прошлый день, я решила провести более тщательное исследование поместья. Я отправилась на прогулку по залам и коридорам, разглядывая портреты и предметы, которые напоминали мне о прошлом. Каждая картина на стенах, каждая антикварная ваза казалась хранителем своей собственной истории, связанной с мамой.       Проходя через одну из дверей, я попала в комнату, которая когда-то служила мастерской для Адары. Везде вокруг были разбросаны книги, пергаменты и волшебные предметы. На столе лежали несколько свитков с древними заклинаниями, а напротив стены стоял ряд самодельных артефактов. Вспоминая, для чего Адара их создавала, я улыбалась, находясь здесь среди предметов, которые так хорошо знакомы мне, но в то же время ощущая себя одиноко. Мне не хватало Марлин.       В инструкции по созданию всех предметов, принадлежавших Адаре, я наконец нашла то, что искала. Используя материалы, которые я приобрела, я приступила к созданию амулета защиты разума. Первые десятки попыток оказались неудачными из-за дефектов, но я не сдавалась и продолжала трудиться. И когда амулет наконец был готов, я попросила Финни перенести меня поближе к дому бабушки.              Перед выходом я заменила свою волшебную палочку на палочку дедушки, чтобы мое присутствие не могли обнаружить через нее. Услышав, что я собираюсь уходить, дедушка потребовал, чтобы я взяла несколько артефактов мамы для собственной защиты.       На улице уже стояла ночь, и когда я подходила к дому МакКиннонов, я заметила засекающие магию чары, такие же, какие были у моего дома. Чтобы избежать лишних подозрений со стороны министерства, я решила идти другим путем. Оставив послание на земле, я сосредоточилась на образе ушастой совы. Мое тело постепенно менялось, и в конце концов я приняла облик птицы с серо-бурой окраской и пёстрыми пятнами. Благодаря проведенному ритуалу превращения, я не почувствовала боли.       Летать сразу не получилось, это совсем не как ходить по земле. После тренировок в Вручай комнате, я могла летать свободно, но только на небольшие расстояния. Даже от них у меня уставала рука, приходилось наращивать мышцы для полета.       Взяв когтями послание, я полетела к окну Марлин. Она не была в своей комнате. По звукам в доме слышался гомон голосов, празднующих новый год. И я вспомнила, что сегодня последний день декабря. Как быстро пролетело время. Оставив подарок в совиную почту, который мистер МакКиннон смастерил для писем, я вернулась к месту, где производила превращение.       Подойдя к дороге, я взмахнула палочкой. Через минуту с максимальной скоростью передо мной остановился трехэтажный синий автобус. Дав кондуктору пять галеон, попросила отвезти меня в Бирмингем. Без вопросов он дал указание своему водителю и показал место ожидания. Расстояние, которое обычно проходится за 6 часов в обычном транспорте, ночной рыцарь доставил меня за полчаса.       Отдалившись от шумного центра города, я приближалась к территории Реддла. В этом месте он с моей мамой создал дом. При помощи Лорда Бальтазара защита там тоже работала на ура.       Когда крыша поместья стала видна, оттуда приближался мужчина с белоснежными волосами. Испугавшись встречи, я превратилась в сову и взмыла на крупную ветку дерева. Следя за Люциусом, который приближался к месту трансгрессии, я заметила, что он был в хорошем настроении и даже напевал себе под нос. Сканируя его, я заметила в его руке черный дневник, уголке который было написано полное имя владельца. Это крестраж Реддла. Почему он у Малфоя? Реддл даже не дал его Адаре после того, как показал.       Внутри меня бушевали гнев и ярость от того, что Реддл передал такой важный вещь кому-то другому. Люциус, видимо, не рискнул бы украсть его прямо у Волдеморта, так что я сделала вывод, что владелец самостоятельно передал ему этот крестраж. Судя по настроению наследника Малфоя, темный лорд сделал это совсем недавно. Это свидетельствует о том, что он находится здесь, в нескольких метрах от меня.       Прежде чем встретиться с ним, мне хотелось завладеть дневником для себя. Вновь приняв человеческий облик, я уравновешивалась на ветке высокого дерева, готовясь к действиям. Направив палочку в спину Люциуса, я наложила парализующее заклинание. Неожиданный удар застиг молодого человека врасплох, и он упал лицом в снег.       — Что за чертовщина? Кто посмел? — кричал Малфой, но его лицо было утоплено в снегу, его голос приглушался. Он услышал взмах крыльев, а затем хруст снега под моими шагами, приближающимися к нему.       На всякий случай, я применила чары иллюзии, скрывая свою истинную сущность и меняя внешность. Не отвечая ему, я взяла из его рук часть души Реддла. В этом крестраже не было особого проклятия, охраняющего его. Для всех он выглядел как обычный дневник, и это станет ошибкой для того, кто его получит.       — Верни его немедленно, — приказывал мне Малфой, пока я пролистывала чистые страницы дневника. — Лорд не пощадит тебя за такую дерзость. Если вернешь то, что взяла, я не донесу о тебе.       — Проблема будет у тебя, а не у меня, — сказала я, изменяя тембр своего голоса. — Зачем он тебе его отдал?       — Ты вообще кто такой? — он оказывал сопротивление, вызывая у меня все больше негатива.       — Legilimency.       Я проникла в его разум, и там сразу же встретила стены. Я ломала их всеми способами, которые Реддл научил Адару. Благодаря этому, у меня открылся доступ к памяти Люциуса. Свои воспоминания он хорошо отфильтровал, не оставив беспорядка. Так что найти последнее событие было легко.       Я видела место встречи пожирателей через его глаза. Это был приемный зал, в середине которого стоял стол. Вокруг него сидели другие маги, обсуждая свои планы. Во главе стола сидел мужчина, сильно отличающийся от того Реддла, которого я видела в воспоминаниях мамы. Если бы не Нагайна, которая ласкалась к нему, я бы подвергла это сомнению.       Реддл. Нет, Волен-де-морт. Он больше не напоминал себя из прошлого. Статный мужчина превратился в почти лысого и бледного уродца. Его черты лица осунулись, а вместо его темно-синих глаз был красный оттенок. В них не было той искры, которую мама полюбила. Его заменила жестокость и жажда крови.       Я видела, как Волдеморт приказал Малфою остаться, и как он передал часть своей души на хранение в Малфой Мэноре. Он не объяснил ему ничего, просто сказал охранять его.       Выйдя из сознания Малфоя, я прикусила губу, чтобы не дать проявиться моему чувству плача. Я не ожидала увидеть такое. Образ Волдеморта был далек от того, что я ожидала. Все силы, которые я собрала, чтобы встретиться с ним, мгновенно исчезли. Меня охватило разочарование от реальности его облика, противоречащей моим иллюзиям. Для того чтобы избежать этого, я старалась создавать ужасные образы отца в своем воображении. Однако реальность сокрушила все мои ожидания.       — Ты не новобранка. Как ты сюда проникла? — Пока я впадала в истерию, я не заметила третьего человека, стоящего рядом. И когда взглянула на человека, направившего на меня свою палочку, у меня сердце пропустило удар. В его карих глазах была такая же ненависть, как у Темного Лорда. Его легкий голос ожесточился за это время. А ведь он с трудом получил у Реддла право быть крестным будущего первенца. Ему пришлось помогать Тому в испытаниях, которые устроил дедушка.       — Адара, вот увидишь, я стану любимым крестным твоего ребенка, — сказал Антонин Долохов после их свадьбы. — Он или она будут приходить ко мне, если вы будете плохо обращаться.       — Крестный, — произнесла я с такой болью, не издавая звука.       Нынешнему Долохову не понравилось, что он получил в ответ молчание. Его взгляд стал хищным, готовым разорвать свою добычу на части без раздумий. Он бросал на меня свои заклинания, и я уклонилась, отступая. Когда он в очередной раз пытался меня проклясть, я вытащила из кармана одноразовый камень бури — точно такой же, который я отправила мародером. Зарядив его, я бросила камень к ногам русского мага. Буря отвлекла его, пока я искала у себя порт-ключ к родному поместью.       Обнаружив порт-ключ, я заметила, что Люциус пришел в себя и, давив на предплече, где была метка, вызывал Волен-де-морт.       — С днем рождения, красноглазый монстр. Увы, сюрприз отменяется, — сказала я, глядя в глаза Люциуса, прежде чем активировать порт-ключ.       Я украла его крестраж у его приспешника. Он обязательно посмотрит воспоминания Малфоя. Жаль, конечно, его. Новый год ему начнется с неприятной ноты.       Переместившись в поместье, я медленно направилась в гостиную. Усевшись на диван, я пыталась согреться у камина. Мой взгляд устремился в пустоту, пока дедушка не окликнул меня. Его портрет висел в гостиной, облегчая пересечение между нами.       — Дедушка, — с голосом дрожащим от слез, я обратилась к портрету.- Он уничтожил уют, созданный мамой, в том доме. Там не осталось следа мамы. Он все осквернил, даже себя.       Дедушка не спрашивал, просто дал мне возможность высказаться и излить все эмоции, которые я пережила в Бирмингеме.Он лишь приказал Финни приготовить ромашковый чай и наполнить ванну для меня.       То, что я увидела там, сильно потрясло меня. Целый день я провела в состоянии шока. Разрывая страницы дневника, я пыталась выразить свою ярость и отвращение, сжигая и топя их. Но несмотря на мои усилия, через некоторое время дневник восстанавливался. Это было следствием ритуала, связанного с крестражем, и его невозможно было уничтожить обычными методами. Все же эти действия стали для меня своеобразным антистрессом.       Для адского пламени у меня не хватит навыков, так что можно его исключить. Яд василиска — это редкость, его нет в обычных семейных хранилищах. Однако есть живой король змей в Хогвартсе. Здесь сложность заключается в том, что местоположение этого существа известно только препоследнему наследнику Слизерина.       Погоди-ка минутку. Дневник — это первый крестраж Волан-де-Морта. У него точно должна быть вся информация об этом. Реддл всегда подробно описывал особенности каждого своего крестража Адаре.       — Ого! Сколько у меня мужей. Можно выбрать с любого возраста. Это же не считается изменой, если они — ты,— в шутку сказала она тогда. После этого ревнивый Реддл спрятал каждого в разных местах, чтобы Адара их не нашла.       Сев за письменный стол, я открыла дневник. Волнение овладело мной, и я замерла, не зная, что написать. Это будет наш первый контакт, хоть и не оригинальный, но пойдет.       «Дорогой дневник,              Меня зовут Аскания, мне тринадцать лет.» — написала я, повторяя банальные слова каждой девушки с проблемами. Шестнадцатилетний Реддл поглощает энергию того, кто пишет в дневнике. Чтобы воскресить себя, ему необходимо поглотить души писателей. В большинстве случаев он заманивает наивных людей. Это то, что рассказал старшый Реддл жене.       Чернила на странице высохли и исчезли из виду, заменяясь другим почерком.       «Привет! Меня зовут Том.» — попался на крючок.       «Том, ты вспомогателный помощник? Ты такой полезный артефакт,» — я насмехаюсь над ним, пока могу.       «Откуда ты меня нашла?»       «На полках у моего отца,» — после этого, надпись долго не появляется.       «Какая у тебя фамилия?»       «Бальтазар, а у тебя?»       Воспоминание этого крестража застряло в 40-х годах. Он не знает, что произошло после его создания.       «Реддл.»       «Ого. Точно такой же был у моего ублюдка отца.» — он еще раз долго не отвечал.       «Разве ты не Бальтазар?»       «Я взяла девичью фамилию мамы. Мне невыносимо назвать себя его придуманным именем.»       «Ты его ненавидишь?»       «Это не ненависть, а горькое разочарование века. И я хочу отомстить тому, кто был причиной всего.»       «Кто же он?»       «Альбус Дамблдор. Так что это твоих же интересах, перестань высасывать мою энергию.»       Я чувствовала привязку к моему ядру, моя магия тихонько уходит в дневник с каждым моим словом.       «Так ты знаешь, кто я. Зачем все это фарс? Мог бы подойти главному мне, раз ты его дочь,» — он понял общую суть из того, что я писала.       «Проблема в том, что он не знает о моем существовании.»       «Тогда как ты взяла меня у него?»       «Сперва отвечай на мои вопросы, после чего удовлетворю твое любопытство. Где находится вход в Тайную Комнату?» — молчит, как партизан. Придется использовать шантаж.       «Уверена, я тоже до пятого курса найду вход, как и ты. Тогда ты пожалеешь, что не сказал сразу. Буду протыкать тебя иглами, пропитанными ядом василиска,» — угрожаю.       «А я уверен, что он найдет тебя быстрее и накажет. К тому же ты не поступишь так с отцом.»       «Отцом называет того, кто воспитал ребенка. Но вы же просто донор спермы. Вы меня ничему не научили, так с какой стати я должна проявлять уважение. Нынешний ты даже пройти не может в сюда. У меня в запасе есть еще один крестраж, твой коллега. В отличие от тебя, он точно заговорит, если расскажу, что я его дочь. У него есть воспоминание о маме.»       «Я бездушный. Я не смог полюбить женщину. Наверное, я захотел наследника. А получилась ты.»       Ах, я ведь забыла, что Дамблдор промыл мозги Тому еще в школьные годы. Он, вероятно, имеет в виду, что Адара — инкубатор для продолжения его рода. Бесит.        Взяв чернильницу, я проливаю чернила на страницах дневника. Когда они исчезают, я продолжаю писать.       «Отвечай, иначе я закопаю это, и никто не найдет. А когда я найду флакон с ядом, я откопаю это и заставлю тебя умереть мучительной смертью. Разве это не твой страх? "       Внезапно дневник начал светиться ярко, и я закрыла глаза, ослепленная светом. В следующее мгновение почувствовала, как меня притягивают к нему. Открыв глаза, обнаружила себя внутри стен Хогвартса. Воспользовавшись моим ошеломлением, кто-то схватил меня за шею и прижал к стене. Передо мной стоял парень в форме Слизерина с значком старосты. Он выглядел точно так же, как на колдофото, только моложе.       — Итак, что у тебя есть сказать? — прозвучал его голос. Том выглядел недовольным, но умело скрывал свою раздраженность за высокомерием.       — Ты выглядишь красивее, чем старик, — саркастично заметила я, пытаясь освободиться из его хватки. Он крепче сжал меня в ответ на мой комментарий. — А если честно, это всего лишь игра воображения. Я знаю, что ты хорошо умеешь внушать страх. Ты всего лишь воспоминание, я здесь не умру.       Хмыкнув, он опустил мою шею, но приподнял мою голову, чтобы я могла смотреть ему в глаза. Он оценивал меня, проверяя, насколько я смогу выдержать его взгляд.       — Не дурно, — проговорил он, гордясь чем-то.       — Не твоя заслуга, — сказала я, ударив его руку, чтобы убрать. После этого отошла от него. — Если прелюдии закончено, показывай дорогу.       — С чего ты решил, что ты здесь главенствуешь? — махнул он рукой, указывая на свою территорию. Это было не настоящее Хогвартс, а лишь его воспоминание. — Я хотел увидеть наглую дочь, которая у меня родится в будущем. Как звали женщину, не воспитавшую должным образом ребенка.       — По твоей шкале времени, она придет через год. За свои прожитые года здесь, ты ее не найдешь. Если посмотреть, ты самый слабый из крестражей. Твоя жизнь будет коротка, даже если воскреснешь, — ударила я по больному месту за оскорбление мамы.       - Да ну?       — Студент против магистров, не смеши. Твои приспешники не станут слушать тебя из-за твоего ограниченного знания.       Его ухмылка сползла с его лица, превратившись в оскал. Он взмахнул рукой, и я почувствовала, как вернулась в реальность. Оглядев комнату, я убедилась в том. Затем взглянула на дневник, где была надпись Тома.       «Сама ищи, мелкая.»       От возмущения у меня загудела голова. Я выбросила дневник через плечо в стену.       — Придурок. Вот за это я его ненавидела в воспоминаниях мамы. Прекрасные у нас отношения отца и дочери. Просто высший класс, — пробурчала я себе под нос. Вызвав Финни, я приказала ему спрятать дневник в поместье.