А что же было со Скарлетт?

Ретт направился к буфетному павильону; он мог бы c таким же успехом раздобыть что-нибудь поесть и себе. День начинал клониться к закату; скоро наступит вечер, и начнутся танцы. Ретт с нетерпением ждал этого, хотя и подозревал, что в бальном зале будет душно и многолюдно. Но он будет танцевать со Скарлетт, а ради этого стоит терпеть духоту и любые неудобства. Фальшиво насвистывая, он завернул за угол дома и увидел неожиданную сцену. Молодая девушка не больше шестнадцати лет рыдала в объятиях молодого человека, в котором Ретт без труда узнал Бо Уилкса — он гладил ее по волосам, чтобы утешить. Уэйд хмуро смотрел на другого мужчину, имевшего очень надменный вид. Ретт сразу же почувствовал к нему неприязнь; поскольку он был ему совершенно незнаком, можно было логически заключить, что это один из английских родственников жениха. — Пенелопа — приличная девушка из приличной семьи, а не какая-нибудь потаскуха, с которой можно обращаться как угодно, — говорил Уэйд, и его голос звучал отчетливо и очень холодно. — Хотя даже потаскуха, вероятно, будет возражать против того, чтобы с ней обращались так же грубо, как с бедной Пенни. Если бы не тот факт, что сегодня день свадьбы моей сестры, я бы отмолотил вас до полусмерти и счел бы это благим делом. Если бы ее отец видел это, вы, скорее всего, были бы уже мертвы, сэр, и это все еще может произойти, если Пенни решит рассказать ему обо всем. Конечно же, я не ударю пальцем о палец, чтобы вам помочь, так что будьте осторожны. — Ты думаешь, что я испугаюсь кого-нибудь, какую-нибудь деревенщину? — фыркнул молодой мужчина. — Да ведь никто из них не посмеет прикоснуться к члену семьи Кемпов из Ланкашира! — Уверяю вас, вы ошибаетесь, — сказал Ретт, шагнув вперед в надежде вразумить молодого англичанина. — Некоторые из этих мужчин могут убить вас только за то, что вы чужестранец, и даже те, у кого не столь горячие головы, не будут мириться с тем, как вы обращаетесь с приличной девушкой. — А вы кто? — Меня зовут капитан Ретт Батлер. Очевидно, это не вразумило мужчину, и он продолжил: — Тот, который когда-то был женат на этой хорошенькой шлюшке, матери невесты? Тот, кто развелся… — Ретт ударил его кулаком в челюсть, не дав больше прозвучать ни одному оскорбительному слову. Мужчина упал навзничь и лежал неподвижно. — Кузен Руперт, я полагаю? — осведомился Ретт. — Родни, — серьезно поправил его Уэйд, до дрожи в губах стараясь сдержать улыбку. — Тот, что похож на борова. Лично я думаю, что его семья отправила его сюда, чтобы избавиться от него; этот человек — их позор. Если им удастся оставить его в этой стране, он, вероятно, будет жить на денежные переводы из-за океана, а жаль. Я бы предпочел, чтобы он умер с голоду. — Он действительно кажется неприятной личностью, — согласился Ретт. — И то, что он говорил о твоей матери, было совершенно неприемлемо. — О, я полностью согласен, — сказал Уэйд. — Если бы вы этого не сделали, я бы сам ударил его. Пенни, с тобой все в порядке? Девушка шмыгнула носом и отстранилась от Бо. — Я в порядке, сэр. Только немного испугалась, и мое платье испачкано… По всему подолу и на коленях действительно были травяные пятна. Очевидно, грубиян сбил девушку с ног, и Ретт почувствовал мрачное удовлетворение от того, что ударил его. Он быстро повернулся к Бо: — Не мог бы ты позвать сюда свою тетю Скарлетт? Скажи ей, что нужно уладить кое-что наедине, хорошо? Бо мрачно кивнул: — Могу. Я вернусь через минуту. — Он осторожно отвел девушку в сторону, затем повернулся и направился к павильону для встречи гостей, едва заметному за углом дома. — Я полагаю, Скарлетт сможет дать вам сменную одежду, — сказал Ретт Пенелопе. — Хорошо ее зная, я воображаю, сколько у нее дюжин платьев. Я не представляю, чтобы она обходилась без обширного гардероба. Итак, следующий вопрос, Уэйд: что с ним делать? — Ретт легонько ткнул кузена Родни носком ботинка в ребро. Уэйд вздохнул. — Мне было бы приятно, если бы мы могли выбросить его в реку, как кусок мусора, но, очевидно, это не вполне осуществимо. Я бы хотел, чтобы ради Эллы он умолк до конца вечера. Этот тип как раз из тех, кто может устроить публичную сцену. — Что ж, тогда давай сделаем это. Мы свяжем его, заткнем рот кляпом и оставим с ним кого-нибудь из слуг, чтобы он не захлебнулся собственной блевотиной. Посади его в старую хижину для рабов с завязанными глазами, чтобы он не узнал, кто это сделал. Отпустим его, как только Элла и ее муж уедут. Уэйд критически посмотрел на Родни, а затем улыбнулся Ретту. — По-моему, неплохо, — весело сказал он. — Это, конечно, не сверх того, что он заслуживает. К тому времени, когда Бо вернулся со Скарлетт, Уэйд нашел веревку и принялся основательно связывать британского гостя. Услышав эту историю, Скарлетт только вздохнула. — Хорошо, но позаботьтесь о том, чтобы кто-нибудь из слуг был с ним все время, — сказала она им. — Мы не можем допустить, чтобы он умер; это навлекло бы на нас сильные подозрения. Пенни, дорогая, пойдем; пусть джентльмены занимаются мусором, а мы пока подыщем тебе что-нибудь. Обе женщины вошли в дом, и Скарлетт заметила, как Пенни застенчиво и восхищенно взглянула на Бо. Еще перед этим Скарлетт приняла решение; проанализировав все, что она знала о положении Пенни и ее семьи, она решила, что девушка идеально подойдет для Бо. Вопрос был только в ее характере, и к тому времени, как они вместе выбирали платье, Скарлетт составила довольно четкое представление и об этом. Во-первых, она искушала ее нарядами. Сама Скарлетт в возрасте Пенни с удовольствием изучила бы весь гардероб более старшей, но все еще привлекательной женщины. Пенни, однако, выглядела ошеломленной, и даже когда Скарлетт небрежно махнула рукой на свои платья и сказала: «Вперед, дорогая. Все, что угодно», — она шагнула к роскошным нарядам все еще нерешительно. В конце концов Пенни выбрала однотонное платье из шелка цвета слоновой кости с неглубоким вырезом — он ничего не показывал, как сказала бы Мамушка, — и маленькими рукавами, которые демонстрировали ее руки и делали шею длиннее. «Скромно, — подумала Скарлет, — и все же это ей идет. У нее хорошее чувство стиля». К тому времени, когда Скарлетт помогла юной девушке умыться и расчесать волосы, она решила, что Пенни идеально подойдет для Бо, если только помочь ему увидеть это. Мужчины могут иметь на сей счет совершенно противоположные взгляды, и Пенни, с ее теплыми карими глазами и прекрасными каштановыми волосами, не была такой яркой, как некоторые другие девушки. Когда обе женщины вышли на яркий солнечный свет, у Скарлетт уже созрел план. Скарлетт и Пенни встретили троих мужчин, которые также направлялись обратно к скоплению гостей. — Вы уверены, что вас никто не заметил? — спросила Скарлетт у Ретта. — Настолько уверен, насколько это вообще возможно. Уэйд провел нас задним путем, им никто, кроме слуг, никогда не пользуется, так что все должно быть хорошо. Мы попросили Берла присмотреть за ним; он хороший мальчик, надежный. Он не допустит, чтобы случилось что-то дурное. Августовская дневная жара уступала место более мягкому вечернему свету, и между павильонами можно было увидеть прогуливающиеся рука об руку пары, которые наслаждались легким ветерком, обычно поднимавшимся примерно за час до захода солнца. Небольшие группы образовывались, временно сливались друг с другом, а затем перестраивались в бесконечные калейдоскопические узоры. Проницательным взглядом Скарлетт заметила, что некоторые молодые леди пользуются этими перемещениями, чтобы привлечь к себе внимание понравившихся джентльменов. Но Пенни была не из таких. Как только они вернулись в компанию мужчин, она замолчала, переложив всю ответственность за ведение разговора на Скарлетт и Уэйда. Однако Скарлет видела, как она бросила на Бо еще один застенчивый взгляд восхищения, поэтому вполне обоснованно отвела его в сторону, когда они подошли к шатру. — Бо, ты не мог бы сделать большое одолжение для своей тети Скарлетт? — спросила она, одаривая его своей самой лучезарной улыбкой. — Попытаюсь, тетя Скарлетт, — осторожно сказал Бо. — Что вы хотите, чтобы я сделал? — Ну, когда я помогала Пенни переодеваться, я заметила, что она, кажется, сильно потрясена тем, что ей пришлось пережить из-за того ужасного человека. Я ни в коем случае ее не виню; чтоб мне провалиться на месте, это потрепало бы нервы кому угодно! Не будешь ли ты так любезен, чтобы присмотреть за ней сегодня? Убедись, что она ест, общается с людьми, и у нее нет времени размышлять об этом инциденте? Может быть, даже потанцуешь с ней на балу? Бо вздохнул с облегчением. Тетя Скарлетт, как он знал по опыту, способна просить о совершенно возмутительных и невозможных вещах, но эта просьба оказалась простой. — Конечно, тетя, с радостью, — ответил он. — Большое спасибо, дорогой, — сказала она, проскользнув мимо него в шатер, чтобы приступить к своим обязанностям хозяйки.

***

Бальный зал в Таре когда-то казался самым просторным местом для танцев. Скарлетт, танцевавшая в лучших бальных залах Лондона, задумчиво улыбнулась при мысли о другой, более молодой Скарлетт, той, которая еще не знала ни войны, ни нищеты, ни горя. Затем она фыркнула от собственной глупости, приветствуя все прибывающих новых гостей отточенными улыбками и воздушными поцелуями. Другая, молодая Скарлетт не знала ни искренней радости, ни самоотверженности, ни настоящей любви. Она была избалована, эгоистична и более чем глупа. Будь у нее возможность, единственное, чему завидовала бы теперешняя Скарлетт, это семнадцатидюймовая талия. Сейчас, если она пыталась затянуть корсет туже двадцати одного дюйма, она видела черные пятна перед глазами. Скарлетт не была сентиментальна и не хотела больше тратить время на размышления о прошлом… Вот только Ретт был здесь. Даже когда она встречала гостей рядом с Эллой и ее новоиспеченным мужем (о, и теперь она стала тещей, разве это не здорово?), ее глаза следили за Реттом в толпе. Он был выше большинства мужчин, и его темные волосы можно было увидеть из любой точки комнаты, но даже когда толпа временно скрыла его из виду, она обнаружила, что без труда может его найти. Как если бы он был севером, а она — стрелкой компаса, она чувствовала его присутствие и определяла его местоположение в несколько секунд. Она не ожидала такого. Она думала, что забыла о нем. Она покончила с ним, черт возьми! Она переехала, вышла замуж за другого мужчину и жила с ним счастливо, с гордостью родив ему двоих детей, и когда он умер, она думала, что тоже может умереть, настолько сильным и глубоким было ее горе. Но она не умерла. Она жива, и вот она здесь, в переполненной комнате с Реттом Батлером, и даже тогда, когда он скрывался от ее глаз за одной из колонн или за большим скоплением людей, она точно знала, где он находится. И что ей теперь было с этим делать? Она всегда думала, что если они и встретятся с Реттом вновь, то сделают это с равнодушной вежливостью, как старые знакомые, которые уже не испытывают друг к другу сильных чувств. Жизнь шла своим чередом; все прочее было даже абсурдно представлять. Не так ли? Все гости прибыли, пора было начинать бал. Жених и невеста открывали его вальсом; после того, как они протанцуют два круга, их матери присоединятся к партнерам, которых они выбрали (ни у Эллы, ни у Джастина не было живого отца), а затем к вальсу постепенно присоединятся и остальные гости. Скарлетт попросила Уэйда танцевать с ней; это казалось правильным и не давало повода для сплетен или домыслов. Когда заиграла музыка, она увидела его знакомую и любимую фигуру, приближающуюся к ней, и стала ждать, наблюдая за Эллой и Джастином. Они выглядели такими славными и счастливыми — он со своей блестящей белокурой шевелюрой и она с ее прекрасными каштановыми волосами. «Из нее получилась прекрасная невеста», — с гордостью подумала Скарлетт. Она лишь надеялась, что супружеская жизнь ее дочери также будет благословлена. Теперь Уэйд стоял рядом с ней, протягивая руку. Однако, прежде чем она успела принять его приглашение, учтивый голос, который она знала, как свое собственное дыхание, сказал: — Мой танец, я полагаю, миссис Фонтейн. Посмотрев в его темные глаза, она поняла, что его насмешливая улыбка была лишь маской. Ее отказ сейчас причинил бы ему боль. Она помедлила — не настолько, чтобы ранить его, но достаточно долго, чтобы продемонстрировать, что она чувствует его уязвимость, — а затем вложила свою руку в его руку, и они начали танцевать.