Переборщил с объятиями...

      Сказать вслух о том, что ты ходишь потрогать кого-то и получаешь от этого неописуемое удовольствие само по себе — стыдно. А для немного самовлюбленного Джакса это было равноценно смертельной казни. Чувствуя на своей спине приятную мягкость и в тоже время напор на ноги, мыслить приходилось с огромным трудом.       – Слезь с меня... – заворчал страдальчески заяц, сжимая свободные руки в кулаки. – А то я умру сейчас...       И вправду. От таких странных ощущений хотелось умереть, но самой приятной кончиной, что есть в мире, но на слова кукла лишь прыснула и чуть подвинулась ближе к голове по его спине бедрами. Господи, если бы не гордость, то лежащий зайчик точно бы всхлипнул, или вообще протяжно простонал. Даже когда напряжена, — все ещё такая нежная...       – Говори. – грубо настаивала Рагата.       Молчание – самый лучший выход сейчас. Лучше просто сделать так, чтобы она устала напирать, потом сбежать отсюда и спрятаться где-то в комнате, желательно в шкафу и думать об этом всём ещё долгие десять часов ночного времени в шатре, а возможно и все следующие дни и ночи. Но этот выход не был подходящим для характера доминирующей над ним сейчас куклы. Она словно хищник, что поймал добычу: не отступит, ведь ей тоже иногда бывает интересно над ним пошутить или поиздеваться.       – Молчишь? – тишина в ответ. – Я же не отпущу тебя, всю ночь так пролежишь. – вновь легла на него, уперевшись стыдным для обоих мыслей местом, хитро растягивая тонкие губы в широкой улыбке. – Говори.       Дыхание делало кульбиты чаще, чем экстремал-паркур с сальто. Заяц так долго не протянет, он в этом на все сто процентов уверен, возможно даже на сто один. Преимущество было на стороне одноглазой: она все же старше и хитрее, чем он. И это бесило, бесило и почему-то до дрожи ушей нравилось плюшевому, что он под этими махинациями чуть ли не выгибал спину к куколке, чтобы не терять контакта с приятной тканью       – Джакс. – она полностью легла на него, проскользив своими руками до его ладоней. Шерсть встала дыбом от таких действий и наконец-то кукольный слух уловил постыдные нотки постанывания. Прикрыв один глаз, она тихо прохихикала, что немного шокировало находящегося в уязвимом положении шутника. Эта тряпичная кукла реально над ним стебется, так же, как и он над ней почти каждый день. Хорошая месть, правда такая стыдная, что сейчас было бы классно провалиться сквозь землю и не возвращаться никогда.       Ее приятный и сладкий парфюм так близок... Само ее тело буквально касается его... Так мягко! Мягко! Черт его побери, — мягко! Тяжело выдохнув, Джакс осознал, что не выдержит такого напора. Она знала за что зацепиться и как можно одолеть его, буквально отправив в нокаут без возможности вернуться обратно.       – Я... – собирал мысль игрушка, пока его руки аккуратно гладили. Господи, как же это приятно... – Сука, какая же ты мягкая... – стыдливо пробубнил ночной гость и вдохнул побольше воздуха.       – Это я уже слышала. – выдохнула "лисица" на опущенное ухо и вновь подвинулась ближе, освобождая длинные заячьи ноги из хватки. – Но что же ты делал прошлой ночью?       "Не говори, не говори, не говори! Она же потом будет над тобой издеваться, ещё хуже тебя, соберись!" – паниковал разум, пока хозяин мыслей таял под раззадоривающими движениями куколки по спине и запястьям.       – Перестань! – взвыл фиолетовый и потряс ладонями, что сцепились с пальчиками приятной ткани. – Рагата, слезь! – его голос дрожал, словно из-за страха или стресса. А ведь в этом и есть доля правды: он стыдылся своего положения сейчас; словно маленький ребенок, которого наказал родитель и тот от обиды катается по полу в истерике.       – Я уже сказала свои условия, Джакс. – прошептала лисица и слегка ущипнула его за шерсть короткими ноготками, что проглядывали сквозь "кожу".       Хотелось бесконтрольно произносить все нецензурные слова, абсолютно послав правило о том, что шоу "для всех возрастов", ругаться на самого себя в первую очередь, ибо нужно было подумать и собрать все пазлы, все моменты, произошедшие за день, прежде чем решиться идти в комнату явно обиженной на него одноглазой. Сглупил, даже скорее ступил как самый настоящий идиот; теперь он понял.       – Ну? – мягко, но сухо спросила уже уставшего от всего, что творится вокруг и в голове, Джакса, пока тот приходил состояние, близкого для разговора. – У тебя на спине удобно в принципе, можно будет и поспать, и посидеть... – вновь поднялась на ноги, присев на заячью поясницу и поправив кудри, убрав некоторые мешавшие обзору пучки с лица. Тяжело выдохнув, приняв поражение окончательно и полностью закопав себя с длинными ушами, как спустившийся шарик, слабо прошептал игрушечный:       – Я не могу сказать. – он повернул голову к Рагате, прижав лапы в перчатках к полу и проведя ладонями по разноцветной плитке. Господи, как же стыдно, будь это все неладное проклято. – Я могу показать.       Вот это немного удивило и заинтересовало победительницу.       – Хах, ну, покажи. – тихо усмехнулась на это заявление хозяйка комнаты и аккуратно встала с тела зайца, позволяя тому подняться с плитки и продемонстрировать все, что тот планировал сделать. Джакс заметил, что на ней максимум был какой-то недошитый халат, такого же пошива как и синее дневное платье: весь в заплатках, но приятного бледно-сиреневого цвета. Ее ноги были частично оголены, а руки достаточно прикрыты. И шея. Он скрывал самое главное и любимое место.       – Мне нужно, чтобы ты легла. – отвернувшись от такого зрелища и вернувшись в более-менее адекватное состояние разума, нежданный гость вел себя увереннее и был похож на себя, нежели чем минуту назад. С какого перепугу он стал бояться смотреть на нее?       – Обокрасть решил, пока я сплю? Или в волосы сороконожку запустить? – Рагата начала перебирать варианты всех прошлых деяний, приставив к щеке руку и демонстративно сощурив глаз.       – Ляг уже, кукла. – недовольно выдохнул плюшевый шутник и сел на чужую кровать, показывая, что нужно сделать немного упертой на просьбу коллеге.       – Хорошо-хорошо. – беззаботно пролепетала и спокойно переместилась на кровать, сложив руку на руку возле груди.       Джакс тихо что-то пробурчал, похоже что-то нецензурное и явно адресованное самому себе и схватился за кукольные мягкие запястья.       – Давай только договоримся. – нервно начал "воришка" и посмотрел в глаз с розовыми веками. Господи, когда он стал таким жидким на расправу? Трус и слабак. Помотав головой, игрушка аккуратно расставил кукольные руки по швам. Теперь под ним лежала, плохо, что не спала, главная героиня его зависимости, точно, как бы стоял солдат в строю. – Не двигайся.       Рагата чуть кивнула и прикрыла один глаз, ожидая, что с нее слезут, начнут копошится в шкафу, тумбочке перед кроватью, но этого не произошло. Лишь почувствовала, как рукава одежды поспешно завернули и вдыхают запах. Первое движение. Слышен тихий шепот; тяжёлое, но короткое дыхание. Эти странные ощущения немного смущают, особенно когда ничего не видишь. Вперёд- назад... Вперёд... Левая рука поднимается над поверхностью простыни и малая часть локтевого отдела ощущает что-то острое, в рамках неприятной боли. Резко распахнув глаза, куколка немного опешила и хотела дёрнуть руку к себе, но сильная хватка не дала совершить такое. Он не побоялся прямо перед ней совершить укус, настолько он был сосредоточен в этом деле. Рагата тихо вздохнула сквозь зубы и отвернула голову на подушке, зажмурив глаз и скривив губы в гримасе испуга за дальнейшие действия.       – Больно? – неожиданно, даже для себя, побеспокоился Джакс и погладил тыльную сторону нежной ладони, мимолётно целуя место атаки зубов. В ответ получить удалось лишь молчание и учащенное дыхание под ним. Действия продолжились на второй руке, что уже слегка дрожала и дергалась под сухими и частично искусанными фиолетовыми губами, как только те касались ткани. Так аккуратно, мастерски, сколько ночей он так провел с ней? Не хотелось об этом думать, но просто чувствовать. Это так ново на самом деле. До нее никогда так не дотрагивались, возможно поэтому все эти ощущения — что-то непонятное и в каком-то роде приятное?       – Подними голову, раз уж не спишь, а то дергать тебя за волосы не хочется. – приблизившись вплотную к, светлой по цвету покрова, голове, прошептал Джакс и коснулся аккуратных плеч в пушистом халате. Рагата лишь кратко всхлипнула, подняла общупанные зайцем руки к талии, вновь положив друг на друга и открыла вид на закрытую тонкую шею. Руки в жёлтых перчатках отодвигали воротник, открывая вид на сладкое место, как могли, но тот словно пружина отскакивал обратно и не на шутку бесил ушастого. Недовольно сев в обратное положение, в каком он был, работая с руками, находит проклятый узелок ремешка и резкими движениями освобождает края одежды от напора по середине.       – Джакс! – чуть ли не кричит в ответ на такие нахальные действия куколка и пытается приподняться на локтях в кровати, но на нее моментально ложится окликнутый плюшевый и проходится лапами по волосам, взъерошивая их. – Я поняла! – по коже на талии прошлись хитрые пальцы и бегло ущипнули в некоторых местах. Он игнорирует ее? Шеи коснулся тонкий кончика языка и провел почти до самого уха. – Хва..! – оборвалась на половине фразы и перевела взгляд ниже. Он... Коснулся его. Самого мягкого места на теле.       Замерев на секунду, оба уставились в разные места, кто на стену, кто на чуть открытый дверной проем, широко округлив глаза.       – Хватит... – тихо начала Рагата, тяжело дыша.       – Я следую твоим условиям. – игриво улыбнулся зайчик, сминая в ладони мягкое местечко. – Ты отпустишь меня только тогда, когда я все покажу. – он сделал упор на "все" и отодвинул ткань халата в сторону, оголяя правое, девственно-чистое плечо участницы.       Если бы заяц давал интервью после такого, то честно бы сказал, что трудом получалось держать маску хитрости на лице. Он касался ее не под слоем одежды... Сегодняшняя ночь точно будет записана в календарь как праздник.       Ее запах, ее нежность тела, Господи, почему это все такое притягивающее? И голос, но уже не тот, каким она говорила днём, а тот, что слышен сейчас. Такой слабый, такой тонкий, такой пугливый.       Лапа аккуратно сдвинула с руки рукав халата и высвободила часть тела из мерзкой клетки пушистого покрова. Пора уже выходить на новый уровень этих лапаний, — на более заслуженный. Как хорошо, что сегодня хозяйка комнаты решила не ложиться спать, отличный толчок к действиям. На плечо моментально обрушился табун укусов, которые блуждали от ключицы и до предплечья. Тихий писк после очередной дырки на тканевом покрове отвлёк мастера от своего дела, заставив посмотреть прямо в глаза своему незаконченному холсту. Вы бы видели это лицо. Такое впечатляющее, удивительное. – Извращенец. – тихо прошептала Рагата и отвернулась, подняв голую руку к лицу, прикрывая искусанную поверхность другой. Дрожь пробрала все ее тело, и заставила передвинуть ноги ближе к открытым местам. Она плачет? Джакс слез с нее, присев рядом на кровати. – Хватит. Уходи. – отрывками разговаривала уже вдоволь испуганная и смущенная куколка.       – Ра...       – Уходи! – повысила писклявый из-за слез голос жертва тактильного насилия и поднялась с кровати, ударяя участнику по плечу рукой.       Тихо вставая с постели, окидывая взглядом то, до чего его довели его же желания, "извращенец" покидает комнату истерящей одноглазой и закрывает комнату, опуская уши.