Не/Единое целое

      Сон был тяжёлым, липким, душным — из разряда тех, откуда так трудно выбраться в явь самому, если не выдернет резкая трель будильника. Хонбину снилось, что он куда-то бежит, причём очень торопится и, кажется, опаздывает. А ещё он понимал, что делать этого с закрытыми глазами нельзя, но проснуться всё равно не мог. Коридоры JellyFish, лифт, подземная стоянка… резкий гудок! Хонбин распахнул глаза и…              … чуть не врезался в стоящую перед ним машину. Он наяву чуть не впилился с разбегу в бок серебристой Тойоты? Во сне? Что происходит? Встряхнув головой, он попытался понять, где находится.              Стоянка JellyFish. А он, как обычно с субботы на воскресенье, в теле Эглите. Почти по графику, с учётом сдвига в несколько часов. И куда это она в такую рань?              И тут Хонбина как обожгло, разом согнав сон.       Концерт! Рави! «Rolling Hall»! Репетиция!              Чёрт, а вон и автобус, который ждёт только Эглите!              Коротко взвыв, Хонбин-в-теле-Эглите бросился обратно к лифтам. Что бы ни подумали пассажиры автобуса, им придётся подождать, ехать вместо неё он не может!              В кармане отчаянной трелью разразилась трель смартфона.              — Я уже поднимаюсь! — проорал он в трубку, не глядя на номер абонента и уверенный, что там его собственное имя.              — А должна спускаться! — проорала на том конце Паппи, которую, кажется, метания Эглите по стоянке не устроили. — Что случилось, au nom de tous les démons de Séoul?!              Что можно забыть на концерт, где тебя оденут, накрасят, а смартфон уже в руке?              — Тампоны забыла! — в панике рявкнул Хонбин женским голосом, нажимая кнопку этажа группы.              — Idiot! — проворчала Паппи, и отключилась. Следующим на дисплее высветился его собственный номер на параллельном звонке.              — Я уже поднимаюсь. Ты в курсе, что ты забыла прокладки и сейчас за ними возвращаешься? — прошипел Хонбин-в-теле-Эглите, отчаянно жмакая кнопки лифта.       — Идиот, — устало ответил его собственный голос на том конце и тоже отключился.              

*****

      Хан Санхёка разбудил грохот в комнате по соседству. С его точки зрения, так шуметь можно было только свалившись с кровати. Сдавленные проклятья (почему-то на английском) подтвердили его догадку. Санхёк встал и двинулся к выходу, собираясь спросить, не ушибся ли хён, и что вообще случилось, но едва он приоткрыл дверь, как Хонбин промчался мимо него на третьей скорости, теряя тапки в буквальном смысле слова. Потерянный тапок он даже не подобрал, несясь по коридору к лестнице. Сонный макнэ автоматически наклонился, подобрал обувь и двинулся за Хонбином. Судя по тому, как тот нёсся, в комнате как минимум был пожар, Санхёк даже оглянулся — но ни дыма, ни огня не было видно. Как и толпы преследующих Хонбина хейтеров, которыми можно было оправдать такую пробежку ни свет ни заря.              Хонбин раскрыл дверь перед площадкой на лестницу, и застыл, как замороженный, пялясь туда, будто привидение увидел, с неестественной улыбкой на лице. Лифт распахнулся, в открытую дверь влетела Эглите. Санхёк всё больше недоумевал от происходящего, то и дело пытаясь проморгаться со сна. А парочка …              … взялась за руки. Девушка при этом пошатнулась, Хонбин подхватил её под локоть. Эглите встряхнула головой.              — А что мне надо было сказать? — расслышал Санхёк.       — Косметичка, дубина!       — Тебя там накрасят!       — А смыть потом косметику? А увлажнитель? А зубная щётка с пастой?              — А где мой тапок? — Хонбин и Эглите дружно уставились на одну босую ногу парня, а затем обернулись на Санхёка, как парочка заговорщиков.              Макнэ стоял неподалёку с тапком в руке и часто моргая, смотрел на них.              — Привет? — то ли спросил, то ли поздоровался он.              — Пока, — ответила-огрызнулась Эглите без малейших проблесков уважения и нырнула в незакрытую ещё дверь лифта. Хонбин выдохнул, протёр глаза, молча прошёл мимо Хёка, отобрав тапок, и скрылся за дверью своей комнаты.              Сидя на кухне за первой чашкой кофе пять минут спустя, Санхёк пытался понять, что именно из этой странной сцены ему приснилось. А что — не очень.              За второй, обуреваемый жаждой деятельности, он достал менеджеров и выяснил расписание всех остальных мемберов. Долго залипал на иконки контактов, не решаясь тапнуть в такую рань хоть на какую-то из них.              Соблазн позвонить Ли Джехвану в Японию был просто огромен. Помочь ему тот вряд ли бы смог, но точно бы выслушал, утешил, и Хонбину бы влепил по первое число, хоть и по телефону. Но вешать их проблемы на мембера, полностью поглощённого работой в другой стране, было просто эпически нечестно.              От Рави толку сейчас не будет, пока не закончится промоушен альбома. Просто бортанёт, пропустив всё мимо ушей, а может ещё и сам наехать на Санхёка, аргументируя тем, что Эглите на данном этапе ему нужна, и лучше бы макнэ он неё отстал.              По иконке Ча Хакёна Санхёк скользнул взглядом, поморщился на десяток непрочитанных смс, и свайпнул дальше.              Оставался только Тэгун, и за третьей чашкой Санхёк тапнул на клавишу вызова.              

*****

             Съёмки VIXX TV продолжались второй день. Недолго думая, руководство поручило их Хонбину, который почему-то в этот раз прямо рвался побыть камер-мэном. Если уж он на другой конец Кореи рванул ради получасового клипа для Старлайтов с шоу-кейса Рави, то в Сеуле ему сам Будда велел. Сегодня айдолу, который обычно увиливал от этой обязанности, как мог, поручили заснять парней из GROOVL1N после концерта. Хонбин обрадовался, правда, никому из стаффа упоминать о том, что это отличный повод присмотреть за Эглите, он не стал. Афтепати рэпера проходили несколько разнузданно, и он предпочёл получить ярлык собственника, чем мучиться потом (ну мало ли!) в её теле от головной боли.              — О, я сегодня звезду поизображаю, — рассмеялся Хонбин, подойдя к машине и увидев, что место на переднем сиденье, рядом с их неизменным менеджером Чон Чжунёном, занято его помощницей, а значит, ему предстоит ехать на заднем.              Но едва он успел занять там место, как дверцы открылись с двух сторон сразу, и в него впечатались ещё два тела — Тэгуна и Санхёка.              — Какого… это что? — ошалел Хонбин, не ожидая такой мощной поддержки. На личные проекты друг друга из-за плотного расписания они ездили хорошо если по одному, а то и вообще просто звонили. Рави так точно всех троих на своём концерте не ждал.              — Как что? — передразнил его макнэ. — Мы едем поддерживать Рави! Я так его ещё и не видел толком после возвращения…              — А у меня это, считай, святая обязанность, в память об VIXX LR, — заметил Тэгун, пристёгиваясь.       Хонбин задумался на пару минут, пока машина трогалась с места, выезжая со стоянки компании. По его мнению, тут точно что-то было нечисто.              — Ну ладно, вместе веселее, — пожал он плечами, забирая камеру у помощницы. Он хотел провести короткую съёмку в машине, чтобы разогреть перед прямым эфиром фанатов и предупредить тех, кто ещё не знает, что скоро они почти все будут на V-Live. — Но могли бы и маякнуть.              — Сюрприз! — заявил Санхёк таким тоном, что смутные подозрения Хонбина превратились в уверенность. Разве ему менеджер не должен были сказать заранее, что в кадр должны попасть четыре мембера вместо двух? Эфирное время — штука дорогая, попробуй теперь зацепи всех, и ещё выдели при этом Рави и GROOVL1N.              — Эглите-ши тоже там выступает? — вежливо-формально спросил Тэгун.              — Ага, — ответил Хонбин, несколько напрягаясь. Вежливо-формальный Тэгун вызывал ещё больше подозрений, чем Санхёк с сюрпризами.              — Я видел её в клипе Рави. Они с Пак Чиуном отлично смотрятся вместе, — произнёс Тэгун, отворачиваясь к окну.              Хонбин оторвался от настроек камеры. Посмотрел на затылок Тэгуна. Повернулся и внимательно изучил очень зубастую улыбку Санхёка. И снова занялся камерой, опустив голову. Он честно пытался сдержать усмешку, но, к сожалению, когда он пытался не ржать, адские ямочки выдавали его с головой.              Молчание на заднем сиденье напоминало теперь сгустившуюся грозовую тучу, вот-вот готовую разразиться шаровыми молниями.              — Щщибаль, хён, ну ради бога, что смешного? — рыкнул на него Санхёк, догадавшись по этим ямочкам, что Хонбин уже вычислил истинную цель их визита в машину. И правда, эфирное время — дорого, и просто так их в кадр никто не пустит. Фальшивая радость скатилась с макнэ как вода, обнажая раздражение и злость.              — Настройки на камере — во, гляди, — Хонбин сунул под нос озадаченному Санхёку камеру с дисплеем, переведённым на кириллицу. Пока тот пытался понять, что он вообще видит, Хонбин развернулся к Тэгуну.              — А как у тебя дела с твоим мюзиклом, Лео-хён?              Тэгун отвернулся от окна и прищуренными глазами уставился на младшего. Тот теперь улыбался совершенно открыто, изображая преувеличенное внимание.              — А, идиот, — с отвращением произнёс Тэгун. Актёр из него и правда был аховый, особенно с учётом того, что мемберы его знали как облупленного. — Мы тебе помочь пытаемся! — он символически стукнул ребром ладони по шее Хонбина, но тот только головой мотнул, заражаясь от этих двоих раздражением.              — Интересно, как?              — Если она тебя шантажирует, то мы с этим разберёмся, — Санхёк сунул камеру с вернувшимся на дисплей хангылем обратно в руки Хонбину. — Правда же, Лео-хён?              — Да почему вы думаете, что она меня? Вдруг это я — её?              — Если б ты её, то ночевали бы вместе! — гневно сказал Санхёк. — И при случайных утренних встречах свою девушку хотя бы в щёку целовал! Не заливай нам тут про любовь, и даже про секс не заливай! Ты болен? Хотя нет, если бы был болен, мы бы уже знали… Кто-то из твоих родственников болен? Она — источник донорских органов?              — Чего-о-о-о-о? Моха, да у вас кукухи вообще поехали!              — Ну, так-то мы хоть рады, что ты не лезешь к ней в койку — залети она, и тебе реально пришлось бы на ней жениться, — поддакнул Тэгун.              Хонбин заржал. На смех это не походило ну никак — он ржал, аки королевский скакун, до истерических слёз и коликов в животе.              — Нам ещё и жениться, — стонал он, не реагируя на выпученные глаза мемберов. Да и менеджеры с переднего сиденья поглядывали очень подозрительно.              — Так, этот готов, Чон Чжунён-ши, давайте следующего…. Есть кто из трейни с нормальным диагнозом? — обратился Санхёк к старшему менеджеру.              — Не сказал бы, что его шантажируют, — внезапно отреагировал тот. — Девочке совсем у нас не нравится, от роли трейни и возможной дебютантки она отказалась, и если бы не Хонбин — вообще бы не вылезала с заднего плана.              — А судя по тому, какая она с ним зашуганная, я бы тоже сказала, что это он её шантажирует, а не она его, — подала голос помощница.       — И ещё она хочет домой, — добавил Чон Чжунён.       — И скучает по родителям… — подхватила помощница.       — И регулярно переводит часть денег Хонбину с пометкой «оплата долгового обязательства», — закончил разоблачение Эглите Чжунён, который частично отвечал и за финансы группы.              На последних фразах немного истеричный смех Хонбина сошёл на нет — он глубоко дышал, старясь успокоиться. Тэгун и Санхёк лишь молча переглядывались.              — То есть, это она тебе денег должна? Это из-за этого ты её тут держишь? А зачем тогда в студию её выпинал? Пусть бы и дальше жила с трейни! — не сдержал потока вопросов Тэгун.              — То есть, у неё нет от тебя внебрачных детей, у неё на тебя нет глубоко зарытых компроматов? — всё ещё недоверчиво спросил Санхёк.              — Нет, нет, нет и нет! Успокойтесь уже на эту тему, — выдохнул Хонбин. Внезапный истеричный смех теперь превращался в раздражение.              — И ей здесь совсем не нравится… — задумчиво произнёс Тэгун. — То есть, она нравится тебе… вроде бы… но! На кой ты тогда тащил сюда подстилку из Скандинавии, если даже ею не пользуешься?              Тишина в машине наступила такая, что, кажется, даже шумный Сеул за окном замер, затаив дыхание.              Хонбин выдохнул. И ударил не глядя. Его локоть глубоко вонзился Тэгуну под дых, отчего тот открыл рот как рыба, не имея возможности ни дышать, ни орать. Санхёк мгновенно перехватил кисти Хонбина — иначе бы одним ударом дело не обошлось.              — А ну успокоились! — рявкнул со своего места Чон Чжунён. Кажется, он пожалел, что не поручил вести машину помощнице. А вот о том, что согласился подкинуть Санхёка и Тэгуна до Rolling Hall, где они без камер собирались поздравить Рави, — так, во всяком случае, они его уверяли, — он пожалел точно. — И быстро друг перед другом извинились!              — Сука! — просипел Тэгун. Санхёк перехватил кисти Хонбина одной рукой, а второй шею — благо, силы позволяли.              — Успокоились, а то я ща обоих из машины выкину! — зарычал он на мемберов.              Хонбин закрыл глаза, выдохнул и расслабился. Санхёк немедленно заставил его пересесть, умостившись между драчунами.              — Хватит, — напряжённым голосом сказал макнэ. — Мы поняли. Ты её не по-детски любишь, она тебя тоже, поэтому согласилась уехать в другую страну, бросив всё и всех, занимается хернёй, которая ей совсем не нравится, а её парень-звезда изо всех сил скрывает от окружающих их отношения, при этом в первую очередь рассказав о них Хван Сэджуну, и ещё вы не спите вместе…              — Я такую херню на первой серии выключил бы, — просипел Тэгун, беря у помощницы бутылку с водой.              Хонбин не отвечал, упрямо ни на кого не смотрел, только крепко сжав челюсть, будто не позволяя вырваться наружу ни единому слову, и возился с камерой.              — Готовы? — наконец спросил он ровным голосом, запустил съёмку и поднял камеру вверх так, чтобы в кадр попали все трое. В то же мгновение атмосфера на заднем сиденье как по волшебству превратилась из бушующе-грозовой в приторно-радостную. — Всем привет! С вам VIXX TV и я, Хонбин! Старлайты, будьте готовы — мы уже почти подъехали к Роллинг Холлу, где пройдёт концерт нашего Рави с его уникальной и неповторимой студией GROOVL1N! С нами Лео и Хек, и мы сможем сегодня вам показать много интересного!              — Привет! — расплылся в улыбке макнэ, — скоро будет живая трансляция с новым альбомом Рави, мы заглянем к нему в комнату ожидания после концерта.              — Здравствуйте, Старлайты, с вами Лео, ждите от нас много новостей и приятных сюрпризов, — Тэгун показал в камеру пальцами знак V.              Хонбин выключил камеру, передал её помощнице, отвернулся и уставился в окно.       Приторно-радостная, насквозь фальшивая атмосфера снова поменялась: теперь она напоминала отгремевшую грозу, висела над задним сиденьем мрачной тучей, с мелкой моросью подозрений, застывшим над макушками градом невысказанных обвинений, и готовая в любую минуту вернуться и разразиться вновь.              — Ли Хонбин-ши, я приношу свои извинения, — официально объявил Тэгун.              — Мне пока ещё не за что извиняться, — ядовито прошипел Хонбин, даже не поворачиваясь.              Остаток пути все проделали в гробовой тишине. Чжунён даже музыку не включил — будто думал, что молчание сможет их примирить.              Выйдя из машины, Хонбин первым, не дожидаясь персонал и мемберов, вошёл в здание и двинулся искать комнату ожидания с Рави.              — Не стоило так на него давить, Чон Тэгун, — мягко сказал Чон Чжунён. — И нас не держи за идиотов. На эту девочку нет ничего. У неё на Хонбина нет ничего. Зато у Хонбина хватает пока рычагов давления на директора в том числе, чтобы держать её при себе. Она не мешает, не лезет, куда не следует, а главное, ни черта не понимает в Корее. Она совсем не похожа на эту его… предыдущую, как там её? Мы не спускаем с неё глаз. Так что успокойтесь и ждите. Сами знаете — он сам потом всё расскажет.              — Что думаешь, хён? — спросил Санхёк у Тэгуна, пока оба из-за кулис смотрели на концерт Рави. Перетягивать внимание на себя они не хотели, и по общей договорённости, никто из мемберов VIXX появиться на концерте не мог.              — Если компания ничего на них не раскопала, это значит, что компания плохо копает, — разумно заметил Тэгун. — Может, Хван Сэджуна устраивает, что Конг при бабе. Типа, залечит рану после той, прошлой, хотя та, откровенно говоря, мне больше нравилась. Да и иностранка так рыпаться не будет, как наши — сам знаешь, с ними отношения проще, они так мозг не выносят, как наши…              — Чтоб потом прилетело не только от наших, но ещё и от зарубежных фанатов, если узнают? — поддел Санхёк. — Нет, я всё равно хочу знать, что между ними творится. Чую — что-то тут нечисто…              Рави с командой заканчивали концерт и прощались с фанатами. Танцовщики покинули сцену, и потихоньку собирали вещи. Оба мембера тоже двинулись в сторону выхода, пока не началась суматоха. И замерли, невольно увидев тех, из-за кого тут вообще оказались.              Хонбин и Эглите стояли в коридоре, в тупичке. Он что-то пересказывал ей, девушка внимательно слушала. Они обменялись несколькими фразами. Хонбин раскрыл объятия, девушка осторожно подошла к нему, он её обнял, прижавшись щекой к голове. Затем оторвался, воровато оглянувшись и убеждаясь, что их никто не снимает. Забрал валявшуюся недалеко камеру VIXX TV и ушёл ловить последние минуты выступления GROOVL1N.              — Поговорим с Рави? — спросил Санхёк у Тэгуна, провожая взглядом Эглите, скрывшуюся в гримёрке.       — Да, но не здесь — подождём, когда он успокоится после концерта, подопьёт на афтепати, и когда рядом не будет Конга.              

*****

      Вечеринка Рави по случаю окончания Сеульских концертов собрала не так уж и много народу — даже тридцати человек не набралось, включая внезапных Санхёка и Тэгуна.              Последний с тоской оглядел ломящийся от еды стол и взялся за безвредный и безвкусный салатик. Санхёк вздохнул и из солидарности взял то же самое — он-то потом своё нагонит, а Тэгун был ему нужен в максимально благодушном настроении. Зависть к обжирающемуся мясом макнэ этому не способствовала.              Они смотрели на противоположный край стола. Эглите неловко орудовала палочками, отвлекаясь на разговоры с остальными танцорами. Она чем-то неуловимо напоминала Тэгуну его самого после дебюта — очень внимательно слушала окружающих, но говорила мало, а на вопросы отвечала коротко. Хонбин зато старался за двоих: шутил, подначивал, задавал вопросы и комментировал всех подряд. Между делом он ещё успевал кормить Эглите. Та на очередной кусок на палочках парня открывала рот с непонятной обречённостью.              — Ты почему так от меня еду принимать не любишь? — прошипел Хонбин на ухо девушке.              — Да не принято у нас друг друга кормить, максимум, можем что-то дать попробовать! И вот это вот ещё — подкладывать еду на тарелку. Я не маленькая, сама возьму всё, что захочу!              — Ешь давай! Зато это мило смотрится со стороны. Кстати, — Хонбин забрал у Пак Чиуна рюмку, которую тот поднёс Эглите и залпом выпил, получив за это недовольный взгляд рэпера, — когда у тебя курс корейского заканчивается?       — Ещё не скоро, а что?              — Надо будет тебе срочно осваивать вождение … впереди чёрти что, осень вообще время напряжённое, а на такси особо не накатаешься, вечно висят в пробках…       — Где б ещё время найти… — вздохнула девушка.              — Насчёт времени — не против сбежать отсюда пораньше?       — Зачем?              — Во-первых, нам нужно продумать, что и как делать в Австралии. Весь тур Рави — по южному побережью, а нам нужно в город на северном. А во-вторых, макнэ со старшим докопались до меня всерьёз — они не верят в легенду о нашей эпической любви, и намерены выяснить, в чём тут дело. И они не остановятся.       — Не думал им рассказать?              Хонбин покосился на сидящих вокруг них танцовщиков, приобнял девушку за плечи и шепнул:       — Дома поговорим.              Санхёк и Тэгун проследили, как «несладкая парочка» попрощалась с Рави и остальными рэперами, и сбежала в начинающиеся сумерки, получив в спину с десяток непристойных шуток. И, выбрав момент, подсели к Рави с двух сторон. Рэпер молча налил три рюмки соджу и поставил перед ними. Тэгун с тихим вздохом свою отставил, Санхёк так же молча выпил.              — Рассказывайте, — потребовал Рави, — только не сказку о том, что вы обо мне дико соскучились. И не о том, что директор заставил VIXX TV снимать, ему одного Хонбина за глаза хватило бы.              — Я соскучился, — просиял улыбкой Санхёк.       — Засчитано, мелкий, на тебе ещё стопарик. Чон Тэгун-ши?              Тэгун на вопрос захрустел стащенным с тарелки листиком перильи.       — Что ты думаешь об этой северянке?              — И у вас что, так пригорело, что вы с этим ко мне на вечеринку припёрлись? — удивился Рави. Несмотря на изрядное количество соджу, которое в нём бултыхалось, соображал он всё равно на пять. В том числе, быстро восстановив всю цепочку рассуждений двух мемберов, которые ни с того ни с сего весь вечер паслись у него на концерте, вместо того, чтобы заниматься своими делами или тупо расслабляться, если дел не было. Но всё равно ответил. — Нормально с ней всё.              — А с Хонбином? — тут же встрял макнэ.              — То есть подождать, пока он сам расколется, вы не хотите? — Рави с усмешкой перевёл взгляд с одного на второго. — С ним тоже всё норм.              — Но раз ты думаешь, что Конг расколется, то тоже что-то подозреваешь? Что, хён? — макнэ не собирался сдаваться.              Рави призадумался.              — С ним всё нормально, с ней всё нормально, но вот между ними что-то не то. Подслушал я тут кое-что, перескажу вряд ли, уж больно бессмысленно. Но, в отличие от вас, дёргать Конга не буду. Он из нас всех самый не дурак, сам со всем разберётся. И позовёт нас, если не разберётся.              — А тебе что, совсем не интересно? — подначил Тэгун.              — Не поверишь, хён, но я с некоторых пор предпочитаю истории, которые уже завершились. Желательно, хэппи-эндом.              — Вот мы и хотим убедиться, чтобы эта история именно так и закчон… закончилась, — Санхёка уже слегка вело от выпитого алкоголя.       — Через неделю будете убеждаться, когда я девчонку домой верну. У Эглите со мной тур по Австралии.              — Почему не по Японии? — закономерно удивился Тэгун. Страна Восходящего Солнца традиционно юзалась южнокорейскими лэйблами по многим причинам: и для набора фанатской базы, и для обкатки некоторых альбомов, и для зарабатывания денег в том числе.              — Япония с полноформатом будет в следующем году.              Тэгун восхищённо присвистнул. Попытался признаться в собственной зависти — ему такая красота как полноформат теперь светила только после армии. Но Санхёк его откровенные излияния прервал:       — Так что делать с нашей сладкой парочкой будем?              — Я — ничего, — ответил Рави, разливая по рюмкам очередную порцию соджу для себя и макнэ, подвигая бутылку с водой Тэгуну. — Но вас же, долбодятлов, не остановить. Так что сегодня пьём, а завтра вы придумаете, — и мемберы на этой вдохновляющей ноте закончили обсуждать дела.