Definitely something (Уже что-то)

      — Ты знаешь, как вызвать телесного патронуса.       Необычный вопрос – который по факту больше был похож на утверждение теперь, когда она думала об этом, – застал Асторию Гринграсс врасплох. Она взглянула на Драко Малфоя, стоящего по другую сторону стола, перед которым сидела.       Если бы он подошел к ней так же неожиданно, как в прошлом году, она бы сочла это странным. Хотя они посещали одну школу, а её сестра была с того же факультета и училась на том же курсе, что и он, они редко общались до этого года. В конце концов, Астория была шестикурсницей с Когтеврана, а он был восьмикурсником со Слизерина, так что у них не было никаких причин для контакта. Между ними никогда не было вражды, но и дружбы тоже.       В этом году, однако, они стали кем-то вроде друзей.       Она не знала, как именно это случилось, точно так же, как ты не можешь подметить тот момент, когда лето становится осенью. В одно мгновение ты чувствуешь липкие бусинки пота, капающие тебе на сгоревшую спину, а в следующее ты слышишь хруст мертвых листьев под сапогами. Примерно так началась ее дружба с Малфоем, и примерно такой она была сейчас.       Несмотря на все свои сомнения, в какой-то момент в ходе их дружбы – в какой именно, она не смогла определить, – Астория влюбилась в него. И она не была уверена почему.       Он был самым молодым Пожирателем Смерти. Его репутация в школе была почти на самом дне, и Забини был единственным из группы его ныне бывших друзей, все еще общающихся с ним. Никто не замечал за ним особых проявлений доброты или благородства. Её сестра Дафна часто повторяла, что он ничего более, чем одна большая проблема, и будет лучше, если она будет держаться от него подальше.       Но Астория глубоко верила во вторые шансы. Как-никак, Луна Лавгуд не была обязана давать ей шанс и приглашать на встречи Отряда Дамблдора во время её третьего курса, ведь Астория все еще могла быть приверженцем чистоты крови. Так что когда она увидела, как Малфой ест в одиночестве за слизеринским столом, без слов взяла свой поднос и пересела со стола Когтеврана за стол Слизерина.       Её сестра все еще ужасалась каждый раз, когда видела Асторию рядом с Драко, но спустя месяцы она приняла их дружбу, которая также была односторонней влюбленностью.       — Да, Драко, — сказала Астория, отвечая на его вопрос-утверждение, — по факту я могу вызвать телесного патронуса.       Драко неверяще взглянул на нее, на его лбу появились морщинки. Он сел напротив нее.       — Как.       — Это вопрос или утверждение? — спросила Астория. — А то ты задал мне две вещи, которые должны быть вопросами, но прозвучали как утверждения.       — Это важно?       — Полагаю, нет. Но мне любопытно.       — Хорошо. Вопрос: как?       Астория ухмыльнулась.       — Да ладно, Драко. Слизеринцы должны быть вторыми после Когтеврана в интеллекте, верно? Как, ты думаешь, я выучила, как вызывать телесного патронуса?       — Твои встречи с Отрядом Дамблдора, — Драко выглядел нетерпеливым. — Ты выучила это на встречах с ОД. Также должен добавить, что «Отряд Дамблдора» – наиглупейшее имя, какое я слышал. Никогда не понимал, почему все в этой школе боготворили его.       Её это позабавило.       — Я просто подумала, что ты презираешь все, что связано с Поттером, — он не мог отрицать это обвинение и вместо этого начал возиться со своей палочкой. — В любом случае, хватит о Дамблдоре и Поттере…       — Полностью согласен, — пробубнил он.       — Какая причина твоего внезапного интереса к моему патронусу? — спросила Астория, подняв бровь. Драко был смущен так, словно этот разговор был ударом по его эго. Астория должна была признать, что наслаждалась этим. — Ну же, Драко, выкладывай.       — Научи меня, — он сказал это очень быстро, как будто выплюнул. Посмотрел в её глаза. — И это было утверждение, а не вопрос, кстати.       Астория кивнула, показывая, что понимает его.       — Я могу постараться, — согласилась она. — Но ты же понимаешь, что создание патронуса – особенно телесного – до крайности сложное, правда? Даже несмотря на то, что Невилл был одним из наших лидеров в отряде, он мог с трудом вызвать только бестелесного патронуса. Я практиковалась почти целый год перед тем, как смогла наколдовать своего, и я все еще недостаточно хороша в этом.       — Позволь мне хотя бы попробовать, — сказал он решительно, доставая свою палочку.       — Окей, — Астория достала свою из кармана. — По сути, ты вспоминаешь самый счастливый момент, какой ты можешь представить, и говоришь Экспекто Патронум, при этом делая вот такое движение палочкой, — она остановилась, чтобы продемонстрировать этот взмах. — Звучит достаточно просто, но проблема в том, что многие слишком задумываются об этом. Они не могут решить, какое счастливое воспоминание использовать, или не уверены, что воспоминание, которое они используют, действительно самое счастливое, поэтому заклинание не работает. Джинни сказала, что фишка в том, чтобы убедить себя, что выбранное воспоминание – счастливейшее из всех.       — Я немного ограничен в выборе счастливых воспоминаний, — Драко нахмурился.       — О, только не говори мне, что у тебя нет ни одного воспоминания, которое ты мог бы принять за счастливое? — спросила Астория, еле сдерживая улыбку. — Как насчет того дня, когда ты получил свою палочку?       Драко резко покачал головой.       — Именно Олливандер продал мне палочку, — сказал он, хмурясь сильнее. Когда Астория непонимающе посмотрела на него, Драко продолжил сквозь стиснутые зубы. — Олливандер позже был в плену в подвале моего дома, так что всякий раз, когда я думаю о дне, когда я получил свою палочку, я вспоминаю и об этом.       — Хорошо. Тогда что насчет твоего первого дня в Хогвартсе?       Он снова покачал головой.       — В первый день в Хогвартсе та учительница Маггловедения дала мне леденец, — сказал Драко. — Во время последнего года обучения Волдеморт убил её и скормил Нагайне. На обеденном столе моей семьи. Так что каждый раз, когда я думаю о своем первом дне в Хогвартсе, я думаю и об этом тоже.       — Ясно, вот и твоя проблема, — Астория вздохнула. — Ты слишком задумываешься, вспоминая о чем-то.       — Тогда упрости этот процесс, — раздраженно сказал Драко. — Всем нам не так легко забыть все плохое и помнить только хорошее.       — Я никогда не говорила, что вызывать патронуса легко, я сказала совершенно противоположное, — терпеливо ответила Астория. — И также я ни разу не говорила тебе забывать все плохое. Все, что тебе нужно, это сконцентрироваться на хорошем и учиться, вместо того чтобы жить в страшных воспоминаниях.       Выражение лица Драко смягчилось, повисло недолгое молчание.       — Прости, что был груб с тобой. Полагаю, я был просто раздражен тем, что не имею достаточно счастливых воспоминаний, — сказал он после паузы.       И тут Асторию осенило.       — Тогда давай сделаем его, — сказала она, немного улыбаясь. — Создадим воспоминание для тебя. Для нас обоих.       — Как? — слегка усмехнулся он и добавил. — Кстати, это был вопрос, а не утверждение.       — Да, я поняла, — ее улыбка стала шире. — И, отвечая на твой вопрос, примерно так.       Прежде чем она бы струсила, Астория приблизилась так, что ее лицо теперь находилось в дюйме от его, их губы почти соприкасались друг с другом. Она немного заколебалась, взглянула в его серебристые глаза. Не увидев в них ни намека на протест, она медленно наклонилась вперед и прильнула своими губами к его. Астория не знала, откуда у нее взялась эта уверенность. Она ни с кем не целовалась раньше, так что даже не была уверена, как это можно делать.       К счастью для нее, оправившись от изумления, он поцеловал её в ответ, перехватив инициативу. И это все: его мягкие губы на её губах, его руки, гладящие её щеки, – было чудесно настолько, что от этого по спине Астории побежали мурашки.       Совсем скоро Астория заставила себя отстраниться, её уверенность наконец улетучилась.       Лицо Астории уже было красным, когда она осторожно взглянула на Драко. Но, когда она увидела, что он ей улыбается, её лицо покраснело еще сильнее.       — Было ли это, э… — она прочистила горло, — Было ли это достаточно хорошим воспоминанием для Вас, мистер Малфой?       Его улыбка стала больше похожей на ухмылку.       — Более чем, — ответил он, слегка затаив дыхание. Его улыбка стала озорной. — Конечно, у Малфоев никогда не было лучших воспоминаний. Но я надеюсь, ты напомнишь мне об этом моменте позже…       — Это утверждение или вопрос? — Астория хитро улыбнулась.       — Все вместе, — ответил он коротко, хитрости в его улыбке было не меньше, чем в ее.       Астория покраснела снова, кивнула головой.       — Я могу напомнить столько раз, сколько тебе потребуется, Малфой, — сказала она, все еще хитро улыбаясь. Чувствуя себя глупо, она опять прочистила горло, убирая прядь волос за ухо. — Ну, давай теперь попробуем, — она взяла свою палочку. — Возьми палочку, скажи слова и взмахни, как я.       Держа палочку перед собой, она думала о том, что произошло несколько минут назад, когда губы Драко были на её губах.       — Экспекто Патронум!       Из кончика ее палочки появился серебристо-голубой лебедь, затрепетав крыльями. Она заставила его полетать вокруг головы Драко, и он чуть усмехнулся, отмахиваясь от него.       — Твоя очередь, — сказала она через несколько мгновений, перестав раздражать Драко.       Драко кивнул, держа палочку точно так же, как и она. На его лбу от напряжения появились складки, из-за чего Астория вынуждена была подавить смешок.       — Экспекто Патронум! — решительно произнес он, и из кончика его палочки появился бесформенный туман.       Драко разочарованно посмотрел, как его патронус распался.       — Не такой уж и телесный, — подметил он, — но уже что-то.       — Ага, — сказала Астория, в её голове чувство его губ на её всё ещё было очень свежо. Она провела пальцем по изгибам своих губ, чувствуя, как они пульсируют под ним. — Уже что-то.