Не повторяется, не повторяется…

Ветер завывал и кружил яркие листья под оранжевым светом фонаря. Тоскливо поскрипывали пустые качели, а перед ними едва заметно двигалась карусель. Прохладно. Нога непослушно постукивала по побитому асфальту, рук парень уже почти не чувствовал. Рожков поёжился на скамейке, накинув серый капюшон. Он с опаской прислушивался к каждому шороху вокруг: в третий подъезд зашла компания нетрезвых студентов, с верхних этажей доносилась ругань супружеской пары, лаяла чья-то собака около площадки. Час ночи, а жизнь кипит всегда и везде. И ведь никто не собирался причинять вред этому - с виду чудоковатому - парнишке, одиноко мёрзнувшему на скамейке. Зато óн при каждом непонятном звуке мысленно прощался с жизнью, но уходить с места не собирался. Казалось, Андрей примёрз к обшарпанной деревянной лавочке, но нет. Просто ему некуда было идти. Он забрёл в соседний район поневоле, после того, как чокнутый отчим чуть не спустил его с лестницы. Спина теперь, конечно, болела страшно - псих ударил своей увесистой ручищей в районе поясницы. В последний момент Рожков крепко вцепился в перила и только благодаря этому не полетел носом вниз. Пришлось бежать в неизвестность, не разбирая дороги из-за чёрных кругов перед глазами. Парень остановился только тогда, когда боль в боку стала невыносимой. Минут пять Андрей пытался откашляться, оперевшись рукой о столб у какой-то автобусной остановки. Любезная незнакомка даже спросила, не нужно ли вызвать скорую помощь ему, но Рожков, заглотнув побольше воздуха, отмахнулся и для убедительности улыбнулся. Засунув руки в карманы лёгкой (для октября) кофты на застёжке, парень поплёлся в первый попавший переулочек, чтобы поскорее где-нибудь сесть и не свалиться без сознания на обочине полупустой трассы. Вот так Андрей и оказался в совершенно незнакомом ему районе с панельными пятиэтажками и сомнительными личностями вокруг. В висках пульсировало, спина ныла, глаза слезились от ветра - всё походило на какую-нибудь сопливую сценку из дешёвого фильма. Жуткие события сами раз за разом прокручивались в голове, как на испорченной киноплёнке. Остановил эту ленту раздавшийся за спиной Рожкова хруст сломанных веток. Парень обернулся, ожидая увидеть сзади наркомана или пьяницу, но реальность оказалась снисходительнее воображения. Просто очередной хозяин, гуляющий со своим питомцем. Милым питомцем, надо сказать. Корги вроде бы. — А ты чего тут так поздно сидишь один? Новый жилец что ли? Не знаешь, какие у тебя соседи? — Неожиданно начал беседу незнакомец, лицо которого Рожков не мог разглядеть в темноте. — Да ты ж окоченел! — Присвистнул собеседник, всё-таки вышедший под свет фонаря. Андрей по привычке пощурился, осматривая парня напротив: брюнет со слегка растрёпанными волосами, большими голубыми глазами и пухловатыми губами. На нём чёрная кожаная куртка и тёмно-синие джинсы. Рожков, сбитый с толку таким поворотом событий, через минуту после молчания под давлением иронической ухмылки незнакомца, который, очевидно, тоже его изучал, выдавил: — Всё хорошо. И я нездешний. — Парень испугался своего же голоса - осипший, тихий, фальшивый. Ну вот. Простыл. Андрей попытался прокашляться, но лучше от этого не стало. — О-о-о! — Потянул незнакомец. — Да ты самоубийца, приятель! Идти что ли тебе некуда? Что тут забыл, раз "нездешний"? — Неизвестный специально прохрипел последнее слово в попытке передразнить собеседника. Рожков уже не успевал запоминать вопросы. К тому же, подобная настойчивость потихоньку выводила Андрея из себя. — А тебе какое дело? — Сипло огрызнулся парень и тут же зашёлся в кашле. А незнакомец даже не изменился в лице. В глазах всё ещё читалась насмешка. Неужели его забавляла эта ситуация? — Так, ну мне надоело. Не хватало, чтоб ты тут воспаление лёгких подхватил. Вставай давай и пошли, бродяга. — Решительно скомандовал неизвестный. — Пёс, домой. — Шёпотом добавил он своему ушастому другу. Рожков, окончательно переставший понимать, что происходит и на секунду усомнившийся в реальности происходящего, ошалело согласился. Он представил, как надо глупо и беспомощно выглядеть со стороны, чтобы прохожий потащил тебя к себе домой. Позор. Но сил и желания сидеть на холоде у него не было. *** С тяжёлой головой, мутной пеленой перед глазами и периодическими хрипами в лёгких Андрей тащился на третий этаж за его анонимным спасителем. В подъезде было теплее, чем на улице, но не спокойнее: стены исцарапаны и расписаны крепкими словечками, слабо жужжат и мигают лампочки, скрипит дверь чердака. Да и молчание со стороны незнакомца напрягало, Рожков даже имени его не знал. Сопровождающий, наверное, сам не уверен хорошего ли человека в дом ведёт. Из смятения парня вывел уже знакомый, чуть нахальный голос. — Ну? Горемыка, чего замер-то? — Андрей понял, что его попутчик уже в квартире и поспешил перешагнуть через порог. Он нелепо завалился в прихожую и, почувствовав нарастающую боль в пояснице, прислонился к стене. Пока Рожков находился в полубессознательном состоянии, незнакомец успел раздеться, снять с собаки ошейник, после этого помыть псу лапы, а себе - руки. Когда ритуал собачника закончился, парень подошёл к поглядывающему на него Андрею. — Совсем плохо тебе? — Без прежней издёвки спросил он. Рожков в ответ медленно кивнул. С сочувствующим взглядом незнакомец взял под руку бедолагу и повёл того в соседнюю комнату, напоминающую гостиную. Там стоял небольшой потрёпанный диван, деревянные стенки, заставленные всяким хламом и самыми разными сервизами, на подоконнике - несколько растений за тюлем. — Я Дима Брекоткин. — Прервав тишину, на выдохе представился спаситель и усадил Рожкова на диван. Тот, потерев переносицу, устало окинул взглядом комнату. — Тебя-то как звать? Нет, я не против и дальше использовать такие слова, как "бродяга, горемыка, бедолага, потеряшка", но не думаю, что тебе нравится. — В глазах вновь мелькнул иронический лучик. Дима пытался разрядить обстановку. — Андрей..Рожков. — Прохрипел парень и сразу же поморщился. В этот момент собеседник уже что-то доставал из шкафчиков. — Ра-а-жик. — Пародируя кота Матроскина сказал Дима и вновь усмехнулся. Через несколько секунд Брекоткин протянул Андрею коричневую водолазку. — На. Новая. Не надевал ещё. Я на кухню пойду, тебя, бациллу, нужно чаем горячим напоить. — Андрей, ничего не ответив, проводил полным благодарности взглядом парня и принялся переодеваться. Через противную боль он стянул с себя кофту и прямо на домашнюю футболку надел водолазку. Всё равно великовата, а у него до сих пор руки дрожат от холода. Находиться в незнакомом месте одному было невыносимо, поэтому, собрав последние силы в кулак, Рожков встал и поплёлся искать загадочного Брекоткина. Голова чугунная, щёки горят, всё кружится - Андрей с ужасом представил, как выглядит со стороны. Живой труп, шатающийся от стенки к стенке? Надо ж было осмелиться такого в дом привести… *** Слава Богу, обошлось без лабиринтов - кухней оказалась соседняя комната. Двери не было, поэтому Рожков прислонился плечом к стене и стал наблюдать за действиями Димы не решаясь зайти. В квартире царила приятная тишина, которую перебивал только закипающий на газовой плите чайник. Освещение тёплое. На лежанке в прихожей посапывает добрая собачка, которую, как и хозяина, не очень-то волнует присутствие незнакомца. Здесь Андрею было на удивление уютно и хорошо. Брекоткин открывал разные шкафчики, доставая то упаковку чая, то сахар, то разноцветные кружки. Парень, казалось, думал о чём-то своём и вовсе не замечал наблюдающего за ним Рожкова. — У тебя аллергии на мёд нет? — Вдруг спросил Дима, не отрывая глаз от своей чайной промышленности. Всё-таки замечал. — Нет. — Андрей помедлил. — Можно зайти? — Да, ему, безусловно, хорошо в этой квартире, но без разрешения Брекоткина, он и сесть здесь не может. — То есть всё это время ты ждал моего согласия? — Дима хмыкнул. — Садись, у тебя ж спина болит. — Рожков не знал, считать ли это за издевательство. Нотки иронии из голоса собеседника не уходили. Но всё же он верно заметил. Покашливая, Андрей сел на деревянный стул. — Расскажешь о себе что-нибудь? Мне же нужно знать, кого и почему я в дом притащил. — Брекоткин поставил жёлтую чашку перед Рожковым, а себе взял красную. Сев напротив гостя, Дима критически осмотрел его бледное лицо. Повисло молчание, но длилось оно недолго. С улицы послышался мужской крик. В тот же миг раздался треск бутылки прямо под окнами. Андрей вздрогнул. По телу побежали мурашки. Там ещё двадцать минут назад сидел он. — Никого не убили, просто дядь Валера опять сорвался. Он мирный. Об стены бутылки бьёт, а потом домой идёт. — Сделав глоток горячего чая, пояснил Брекоткин. Рожкову стало неудобно. Пора ответить на вопросы своего спасителя. Если бы не от чьей-то руки, так от страха или холода Андрей бы умер точно. — Меня отчим из дома выгнал. Просто я с ним сцепился. Он невменяемый был, опять нажрался. Алкоголик. Ну я ему и сказал, что лечиться надо. — Рожкова обожгли воспоминания. Стало горько. — А он как зарядил мне подзатыльник, схватил за шкирку и вышвырнул в подъезд. Потом ещё по спине стукнул так, что я чуть с лестницы не полетел, в последний момент ухватился за перила. От боли круги перед глазами какие-то пошли, почти не помню, как добежал до вашего района. — Андрей вновь закашлялся. — Возвращаться туда я не собираюсь. — Последние слова дались с большим трудом. Голос почти пропал. Но чай парня, конечно, спасал. Дима, который до этого жуткого рассказа думал, что подобрал эмоционального юношу, ушедшего из дома после расставания с девушкой или после обычной ссоры с родителями, теперь смотрел на Рожкова по-другому. — Ну, дела… — Покачав головой, вздохнул Брекоткин. После небольшой паузы он встал из-за стола. — Раж, привстань-ка. — Андрей послушно поднялся. Дима подошёл сзади и поднял водолазку с футболкой. — У-у-у. — Парень срикивлся. — Да у тебя тут синяк огромный. — Констатировал он и отошёл. Рожков удивлён не был. Сколько уже таких гематом он получил? Не сосчитать. Поправляя одежду, Андрей припал к стене. — Спасибо тебе. — Слабым голосом произнёс парень и устало улыбнулся. — Я бы точно погиб без твоей помощи. — Да брось ты. — Усмехнулся Брекоткин. — Давай помогу спину обработать? Йодовую сетку могу сделать. — Дима, не дожидаясь ответа, залез в ящик, где виднелась коробка с лекарствами. Он нашёл йод и, проверив под светом люстры, что жидкость ещё есть, подошёл к Рожкову, у которого от удивления брови поползли наверх. Такой заботы он незнакомого человека он не ждал совсем. Неловко. — Давай, поворачивайся и задирай кофту повыше, чтоб не испачкать. — Скомандовал Брекоткин и легким движением руки начал вырисовывать сеточку. Андрей почти не почувствовал боли, за что был в очередной раз благодарен Диме. — Всё! — Радостно заключил парень и, закрутив поплотнее крышку, поставил склянку на стол. Оценив своё художество, Брекоткин кивнул. — А теперь иди за мной. Рожков послушно двинулся за Димой. Весёлость этого человека, действительно, передавалась Андрею, пусть он из-за подорванного здоровья не мог в полной мере это показать. Брекоткин довёл гостя до уже знакомой тому гостиной. — Значит так. — Заглянув в один из ящиков начал парень. — Я тебе сейчас дам плед и подушку, одеяла у меня нет, но тут не холодно, отопление дали, не переживай. — Вскоре в руках Димы появились оранжевый плед и белая подушка. Они были поразительно чистыми. Будто и не лежали внутри пыльной стенки. — Сейчас пойдешь спать, утром познакомимся поближе, а дальше… — Брекоткин запнулся. — Ну, посмотрим. Не думай об этом сейчас. — Кинув на диван вещи, Дима подмигнул Рожкову и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Люстра в комнате не горела. Только тусклый свет настольной лампы освещал один угол, но этого было достаточно. На улице пошёл дождь. Капли ритимично застучали по кондиционеру рядом с окном. Андрей громко вздохнул. Ему до сих пор не верилось в происходящее. Тело ломило, настойчиво мелькали вопросы о том, что же будет дальше. Неужели опять придётся возвращаться в столь ненавистную холодную квартиру к человеку, который чуть не убил Рожкова? Нет уж. Брекоткин, конечно, не собирался оставлять у себя такого проблемного сожителя, человек понимающий, но Андрею нечем ему платить. Денег нет, образования и, соответственно, работы - тоже. Впрочем, Дима прав, лучше подумать об этом завтра. На свежую голову. Как только Рожков лёг, его накрыла дремота. Подумав о том, какой Брекоткин хороший человек и как Андрею повезло встретить именно Диму, парень уснул. *** Рожков приоткрыл глаза. Не меняя положения, - он лежал на боку, холодные руки сложены под щекой, а ноги чуть согнуты - Андрей окинул заспанным взглядом помрачневшую комнату. Прежнего уюта парень не ощущал. Лампа не горит. За окном завывает ветер, и ветки деревьев иногда ударяются об окно. Темнота с одиночеством. Два самых ужасных кошмара Рожкова соприкоснулись в одной обстановке. В голову начали закрадываться угрюмые мысли, воображение разыгрывалось. Андрей попытался снова уснуть, но у него, как назло, не получилось. Он не знал сколько времени, но, судя по тишине в квартире, Брекоткин ещё спал, значит, рано. Рожкову вдруг захотелось спрятаться с головой под плед и сложиться в клубочек. Он ни раз так делал в детстве, когда оставался один дома. Но тогда удавалось засыпать практически сразу же, а сейчас Андрей слышал и чувствовал, как быстро бьётся его сердце, и это мешало. Спина болела уже меньше, только кашель раздирал горло. Рожков понял, что если он сейчас не попьёт - уснуть не удастся, хотя хочется. Поэтому парень, превозмогая себя, поднялся с дивана и, укутавшись в плед, медленно пошёл в сторону кухни. Андрей даже забыл про свою боязнь темноты, потому что на первый план вышел страх разбудить Диму скрипами и шорохами, которые, как специально, стали громче обычного. Но, успешно добравшись до пункта назначения, Рожков чуть расслабился и сразу же взялся наливать воду из чайника в первый попавшийся под руку стакан. Андрей облизнул обсохшие губы и глянул на часы, мирно тикающие над столом. Пять часов утра. Романтично! Летом в это время выходишь гулять, ощущая свободу в полной мере. Школьникам никуда не надо, мысли не тонут в формулах и нравоучениях, утренняя прохлада почти не ощущается из-за тёплых лучей солнца, а пустые улицы наполняются вечно куда-то бегущими людьми. Хочется улыбаться. Невольно усмехаешься понимая, что взрослые бегут на работу, а тебе некуда спешить. Хотя через каких-то несколько лет школа канет в лету, студенчество - за ним, и всё-таки рабочая рутина догонит всех озорников. Неизбежно, зато ещё есть возможность насладиться беззаботными мгновениями. Весной глаза Андрея искрили радостью, когда он просыпался в пять часов утра, а за окном светало, пели птички, и природа пробуждалась после зимы. Пожалуй, даже осенью в это время можно найти что-то воодушевляющее и ободряющее. Рожков подошёл к окну и задумался. — Эй, сомнамбула, ты чего это надумал? — Послышался заспанный голос Брекоткина. Андрей вздрогнул и обернулся. — Сбежать отсюда не получится, потому что ручка сломалась и прыгать с третьего этажа - неразумно, а ты - не дурак. — Зевнув сказал Дима, затем сел на стул, сложил руки на груди, и вытянул ноги, требовательно взглянув своими большими глазами на сожителя. — Я думаю, что хорошего можно найти в этой ситуации. — Не успев соврать, выпалил Рожков. И тут же виновато опустил глаза. — Прости, я, наверное, разбудил, да? — Какое-то время Брекоткин молчал. Андрей чувствовал, как от стыда у него горят уши. Хотелось под землю провалиться. Не проронив ни слова, Дима вскочил со стула и вышел из комнаты. Рожков медленно поднял голову, не зная что думать и делать. Он тупо смотрел в дверной проём. Подбодрил парня пришедший на кухню корги. Пса присутствие чужого человека по-прежнему не беспокоило, он вдоволь напился воды из миски и улёгся рядом с ней спать. Андрей вздрогнул, услышав, как в коридоре хлопнул шкафчик. Уже через несколько секунд в поле зрения Рожкова появился Брекоткин с проигрывателем в руках. — Запылился немного! А ведь не так давно доставал. — Бодрее заговорил Дима. — Ну, ничего. Сейчас протру. Через пять минут суеты пластинка уже шуршала на проигрывателе первыми звуками, предвещающими музыкальное чудо. Она плавно крутилась, гипнотизируя растерянного Андрея. "В школьное окно смотрят облака, Бесконечным кажется урок. Слышно, как скрипит пёрышко слегка, И ложатся строчки на листок…" У Рожкова перехватило дыхание от восторга. Его любимые Самоцветы! Песни этой чудесной группы всегда вызывали у Андрея самые тёплые чувства, навевали драгоценные воспоминания и вселяли надежду в трудные минуты. "Первая любовь... Звонкие года... В лужах голубых стекляшки льда... Не повторяется, не повторяется, Не повторяется такое никогда!…" Брекоткин, сидя на подоконнике, медленно качал головой из стороны в сторону и тихо проговаривал слова. Кажется, он тоже растворялся в этой песне и вспоминал что-то хорошее. "Незаметный взгляд удивлённых глаз И слова, туманные чуть-чуть. После этих слов в самый первый раз Хочется весь мир перевернуть…" Даже природа прониклась происходящим на кухне третьего этажа пятнадцатой квартиры. Ветер стих и лишь слегка покачивал тонкие веточки с разноцветными листьями. Тучи разошлись, открыв светлеющее небо. "Первая любовь... Снег на проводах. В небе - промелькнувшая звезда. Не повторяется, не повторяется, Не повторяется такое никогда!…" Рожков стянул с себя плед, после чего запрыгнул на подоконник и, задержав дыхание, зажмурил на секунду глаза. — Ди-ма! — На выдохе произнёс Андрей. — Как же мне повезло! Даже не верится! — Парень глянул на сидящего напротив Брекоткина. Тот довольно улыбался и молчал. "Песенка дождя катится ручьём. Шелестят зелёные ветра. Ревность без причин, споры ни о чём - Это было будто бы вчера…" Душевно. Мелодично. Чисто. Господи! Вот оно! Прекрасное можно найти в чём угодно и где угодно! Просто нужно уметь это делать. Да-а, таким талантом обладают далеко не все. Мечтателей и оптимистов могут осуждать за излишнюю романтизацию и обвинять в легкомыслии, но если смотреть на всё строго, выключив чувства, - можно сойти с ума. "Первая любовь... Звонкие года... В лужах голубых стекляшки льда... Не повторяется, не повторяется, Не повторяется такое никогда!" Дима к концу песни совсем задумался о чём-то своём. Взгляд его был направлен не то в пол, не то в сторону нижних кухонных шкафчиков. Полуулыбка всё ещё виднелась, но она точно была обращена к собственным мыслям, а не к происходящему. Переключилась песня. "Колышется дождь густой пеленой,
 Стучатся дождинки в окошко твоё.
 Сегодня мечта прошла стороной,
 А завтра, а завтра ты встретишь её…" Рожков подвинулся к Брекоткину и положил на его плечо голову. Золотистая чёлка парня поползла вниз, но Дима лёгким движением руки вернул её обратно. В мыслях обоих в вальсе кружилась безмятежность. — Ражик, а ты чай будешь?