Люболь

Да катись ты к чëрту, Катись, Ребекка. От тебя разрядом одни флешбеки. Говорят, что дважды в одну нам реку Не зайти (как здорово!) никогда. Так давай, не думая о прошедшем, Мы поднимем тост за убийцу Шепфа… /Я сомкнул бы пальцы на тонкой шее, Но, боюсь, начну тебя целовать./ Почему же пьём с тобой за Мальбонте?.. Он романтик ведь, отменил закон и Вы теперь с Винчесто вполне резонно… Хорошо, я понял, Молчу, молчу. Самому, ты знаешь, смешно и тошно Представлять, как он… Меня бесит, в общем. Не смотреть становится слишком сложно, Жжёт язык горячее: я хочу… Убирайся, Бекка, я слишком пьяный, Выбирать слова скоро перестану, И опять мои загноятся раны, Аромат-наркотик сведет с ума. И тебя, похоже, покинул разум, Улыбаясь дерзко /и так прекрасно/ Ты садишься рядом. Сигнал «опасно!» Раздаётся, но в голове туман. — Убирайся, Бекка! А губы ближе. И огонь желания тело лижет. — Ненавижу. Как же я ненавижу… Но целую так, что сгорю до тла. И летит одежда со звонким треском. На пороге. К стенке. Вдвоём на кресле. — Ты по мне скучала? Не надо честно. И ответом жаркое: — Никогда.