the beautiful and damned

      — Спасибо, — благодарю Грейс и аккуратно складываю приборы на тарелке, позволяя женщине забрать её.       Ужин постепенно приближается к своему концу, и за это время я успела познакомиться с остальными гостями.       Светловолосый молодой человек напротив меня – тот, что крутит между своих пальцев десертную вилку раньше того момента, как Грейс подаст десерт, – Рональд. Я пока не разобралась со своими чувствами по отношению к нему: он много смеётся и кажется вполне славным. Пожалуй, единственный мужчина, который участвует в беседе наравне со старшим поколением, остальные – Гарри и Реджинальд – предпочитают слушать больше, чем говорить. Тиффани также не отстаёт. Девушка является некой заводилой любой дискуссии на протяжении всего вечера: активно жестикулирует с фужером в руках, расплёскивая содержимое на белоснежную скатерть, громко смеётся и то и дело принимается отстаивать свою точку зрения в схватке с Мистером Тейлором, и, когда девушка срывается на крик, детский и звонкий крик, Миссис Уокер принимается тушить пожар негодования внучки. В целом, вечер проходит неплохо. Все говорят, а я слушаю, аккуратно рассматривая каждого.       — Что ж, давайте же закончим с политикой, — Мистер Тейлор прикасается белоснежной салфеткой к своим губам и оставляет её на краю стола, — как проходит учёба в университете, Эшли? — Мужчина в светло-голубом костюме обращает свой взгляд на меня, ожидая ответа.       Неужели ему действительно интересно? Иногда взрослые люди задают очень странные вопросы. Только что они обсуждали санкции.       Я улыбаюсь и в смятении отвожу взгляд. Застигнута врасплох, и потому не могу связать и двух слов. Все присутствующие выжидающе смотрят на меня. Возможно, Селия рассказала немного обо мне нашим гостям, пока я приводила себя в порядок, ведь взрослые любят обсуждать своих детей. Но я впервые вижу его. Такие внезапные и простые вопросы обескураживают. В любом случае, это обыкновенная попытка вовлечь меня в беседу.       — Последний курс, — Поднимаю фужер со стола и делаю глоток игристого вина, тем самым выигрывая время.       — Эшли учится в университете Брайтона на факультете истории искусств, — рассказывает Мистер Тейлор. — Тиффани, возможно, тебе стоит подумать о том, чтобы продолжить своё обучение. Ты недавно говорила, что тебе хотелось бы изучать живопись.       Разговор продолжается, минуя мой рассказ об учёбе, и я перестаю искать подходящие слова.       Тиффани говорит о полученном образовании в Оксфорде и о том, как её вдохновили путешествия на покупку баснословно дорогих масляных красок, которыми, оказалось, не так просто писать "шедевры", в отличие от акварели. И пока все расспрашивают девушку о её жизни в Италии, я обращаю своё внимание на молодого человека, сидящего по диагонали от меня.       Кудрявая чёлка спадает ему на глаза, когда молодой человек склоняется к своей соседке, жене Мистера Тейлора. Гарри улыбается, что-то обсуждая с Миссис Тейлор шёпотом. Он просит прощения и разрешения снять пиджак, как и подобает любому джентльмену в присутствии женщин. Селия улыбается и кивает ему в ответ, Миссис Уокер и Миссис Тейлор поддерживают её.       Из-под белой рубашки, расстёгнутой на три пуговицы, считая пуговицу воротника, просвечивают тёмные линии татуировок, а на груди, на грани ткани и кожи, сверкает маленькая подвеска в виде отвёртки или ключа – он настолько маленький, что его просто невозможно рассмотреть лучше.       Я мгновенно отвожу взгляд, когда Гарри поднимает глаза на меня. Не знаю, почувствовал ли он, что я на него смотрю – это практически невозможно. Сначала мне кажется, что лучше опустить глаза и не отвечать ему. Его голова всё ещё повёрнута в мою сторону – единственное, что удаётся заметить боковым зрением.       Мешкаюсь ещё несколько секунд. Поднимаю глаза на его руки, плечи, ворот рубашки... Смотрю в глаза, и это, оказывается, не так тяжело – выдержать взгляд незнакомых глаз.       Молодой человек отвечает мне тем же оценивающим взглядом. Его длинные ресницы опускаются.       Я ошиблась: ты чувствуешь, когда тебя рассматривают – не смотрят.       Мне становится неловко и сразу же хочется закрыть своё тело руками, даже несмотря на то, что ткань моего голубого платья полностью его закрывает, оставляя обнажённой шею и малую часть ключиц.       — Эшли, — мой сосед, Реджинальд, обращается ко мне, и я оборачиваюсь, врезаясь своим смущённым взглядом в его – спокойный и заинтересованный.

***

      Время близится к полуночи. Бабушка попросила Фреда перед тем, как тот уйдёт спать, зажечь свечи на террасе вместо искусственного света. На десерт Грейс приготовила нам яблочный пирог, и это не единственное, что нам обоим пришлось по вкусу.       Реджинальд – старший брат Рона Келли, блондина из-за стола – того, что много смеётся. Реджинальд всю жизнь прожил в Лондоне и на данный момент тесно сотрудничает с Мистером Тейлором. Он интересуется мной, сам задаёт вопросы, отчего наша беседа завлекает меня всё сильнее.       — Мистер Келли, — я не успеваю сказать ни слова после, потому как молодой человек усмехается и произносит:       — Просто Реджи. — Он исправляет меня, отчего я смущённо улыбаюсь и аккуратно трясу волосами, так, что некоторые пряди зацепляются за ладонь, подпирающую мою правую щёку.       Мы уже около часа сидим на террасе в компании Миссис Уокер, моей бабушки и Миссис Тейлор. В такой обстановке можно провести и всю ночь: женщины почти не замечают нас, допивая бутылку красного вина и что-то громко обсуждая, пока мы двое тихо перешёптываемся, как подростки, прямо напротив, на длинном плетёном диване.       Мистер Келли оказывается очень интересным мужчиной. Он так же, как и я, увлекается верховой ездой, и даже пригласил нас с бабушкой на конюшню, где я смогу познакомиться с его лошадьми. Мне нравится говорить с ним, потому что его слова не оставляют после себя никакой тяжести, и, если мне не захочется отвечать, он просто задаст другой вопрос. Его интересы и вкусы практически ничем не отличаются от моих. Например, близкое нам обоим направление в искусстве – сюрреализм, по утрам мы оба пьём несладкий чёрный чай, а единственное, чего больше всего боимся – танцевать. Казалось бы, взрослый мужчина, а единственным настоящим страхом являются танцы. Почему? Нашим общим страхом является стеснение, и это храбрый поступок мужчины – признаться в этом женщине. Даже шёпотом. Даже малознакомой.       — Эшли, — Реджи внимательно смотрит на меня, так же как и я, подпирая голову своей левой рукой, — возможно, нам стоит зайти в дом?       Я киваю и поднимаюсь со своего места. Этот молодой человек выглядит замечательно и свежо в своём деловом костюме даже спустя пять часов безделья. Его русые волосы уложены с помощью небольшого количества геля на левую сторону, а ворот белоснежной рубашки выпивается в мускулистую шею. Борода Реджи аккуратно подстрижена, но я почти уверена, что чаще всего его щёки остаются начисто выбритыми. Мне не нравится, когда молодые мужчины носят бороду. Большинство из них просто не умеют ухаживать за своим лицом, чего нельзя сказать о Мистере Келли. Если вы – дети эпохи высокой популярности мультиков Уолта Диснея, вы сразу его узнате – это тот рыжий бродячий кот из мультфильма семидесятых годов – так же обаятелен.       Реджи пропускает меня вперёд. Мы уже собираемся уходить с террасы, но Селия останавливает нас:       — Мистер Келли, уже уезжаете?       Мужчина опускает левую руку в карман своих брюк, отчего идеальный пиджак мнётся на груди и боку. Он обращает свой взгляд на меня и разворачивается в сторону дивана, на котором расположились женщины. Я собираюсь ответить вместо него, выходя из-за широких плеч, которым явно тесно под этой дорогой костюмной тканью.       — По-моему, Грейс только что проводила Рона в его комнату, — бабушка настаивает на том, чтобы Мистер Келли остался, следуя примеру его младшего брата. Разве не были приглашены только Миссис Уокер и её внучка? Ещё днём Селия просила подготовить две спальни.       — Действительно, дорогой, — Миссис Тейлор поддерживает предложение моей бабушки, и я удивлена её нежному обращению. Нахожу это милым и одновременно довольно забавным: Реджи не меньше тридцати лет.       — Ник давно поднялся в спальню. Мы приняли решение остаться на пару дней. Ты мог бы поехать в Лондон с утра – это было бы более целесообразно... — Миссис Тейлор склоняет голову и для большей убедительности закрывает глаза, поджимая губы.       Мистер Келли, соглашайтесь, и тогда за завтраком нам удастся ещё немного поговорить.       Неужели уединение не может быть испорчено только правильным собеседником?       Прежде чем Реджи успевает дать ответ, на дощатый пол террасы ступает Гарри вместе с Тиффани, которая держит его под руку:       — Я сам поеду завтра.       Молодой человек высвобождает своё предплечье из-под тонкой руки загорелой девушки и достаёт мобильный телефон из кармана облегающих брюк. Замечаю, что его лаковые туфли испачканы в песке, а Тиффани держит под мышкой босоножки. Они только что вернулись с пляжа. Вновь поднимаю глаза, неожиданно для себя встречая взгляд молодого человека на себе. В течение пары секунд Гарри совершенно с пустым выражением лица смотрит на меня, после чего проходит в дом между нами с Реджи, отчего я невольно отшатываюсь назад, упираясь бёдрами в плетёный диван.