На краю света

      Стоящее в зените солнце беспощадно палило. От пропитанной кровью земли над засыпанным трупами поле поднимался удушливый пар.       То там, то здесь ходили люди, собирающие трофеи. Обычная в таких случаях мародёрка.       Время и место были совсем неподходящими, но Морен не решался остановить своих ребят. Схватка вышла слишком упорной и жестокой, чтобы излишне давить на бойцов.       Прежде, в стародавние времена, лутрийцы куда больше придерживались дисциплины и за любое отклонение от неё командир мог казнить подчинённого, но та эпоха прошла безвозвратна.       Великий Лутр, некогда правивший миром, уж двести лет как разрушен, а народ его рассеян и истреблён. Уцелели лишь ничтожные остатки жалких беглецов.       Ради выживания пришлось пожертвовать многим. В том числе некоторыми правилами.       Обрубок правой руки противно ныл, напоминая об увечье. Сколько лет минуло, а периодические боли всё не прекращаются. Порою отсутствующая конечность начинает “чесаться” и это нестерпимо. Нет руки, а ощущения не проходят и облегчение невозможно, от чего кажется, что сходишь с ума.       А какой ветеран нынче без утрат? Вон ближник Колес стоит рядом каланчой, одним глазком поблёскивает, потому как второй давно стрелой выбит. Огромный детина, на полторы головы Морена выше, что не мешает им приятельствовать и быть напарниками.       Однорукий мечник и циклоп-бугай с секирой. Где-то даже символично.       – И что же мы скажем Старику? – спросил здоровяк, зло пнув распростёртое перед ним на земле женское тело. – Он требовал с нас живую сучку, что мы ему теперь представим? И какая из двух вообще принцесса?       – Эсотэк*, друг мой, – поправил Морен сослуживца. – Кифы** называют своих принцев крови – эсотэк. Учись говорить правильно.       – Но я-то не киф! – резонно возразил Колес. – Зачем мне знать, кто и чем называется? Тьфу, ты опять уходишь от ответа!       – Не ухожу, а уточняю, – усмехнулся Морен. – Что до твоего вопроса, то думаю, эсотэк жива.       – Э-э-э, да неужели, – гигант ещё раз пнул труп, но на этот раз с некоторой неуверенностью. – Мне кажется они обе мертвы.       Его товарищ чуть слышно рассмеялся:       – Это всего-навсего двойники. Тени. Брасиды слишком ценят свои драгоценные жизни и прячут их среди обманок. Настоящая эсотэк должно быть уже в получасе ходьбы отсюда.       – А, вот оно что, – задумчиво произнёс Колес. – Я-то думал, ты приказал кончать их, видя, что мы проигрываем бой.       Последнее на самом деле так и было, но Морен не спешил признаваться. Мысль о двойниках-телохранителях пришла ему в голову слишком поздно – уже после гибели девушек. Но тогда, отдавая команду, он об этом не думал. Уж больно неистовой оказалась боевая девчоночья пара.       Сколько они на двоих успели убить его людей? Тридцать? Сорок?       Ещё немного и лутрийцы вообще не взяли бы верх. Дальше пытаться обезоружить и пленить воительниц не имело смысла.       И только после окончания боя, когда появилось время раскинуть мозгами, Морен сообразил, что его, возможно, провели.       Как-то совсем нетипично для Брасидов бросаться в самоубийственные атаки – в противном случае их династия не владела бы сейчас полу-миром.       Не повёлся ли он на богатые доспехи, знаки рода, символы власти? Других женщин среди оборонявшихся видно не было, но это ничего не значило. При желании некто хитроумный мог запросто спрятаться, сменив личину.       Во-вторых, если эсотэк всё же мертва, акцию можно было считать проваленной, а отчитываться перед главой в неудаче Морену не хотелось. Потому он предпочёл считать, что цель ещё может быть достигнута.       – Тогда чего мы стоим столбами? – спросил Колес друга. – Надо срочно искать сучку, пока к нам не прибыли гости. Лозаронцы те ещё увальни, но в конце концов и они среагировать могут.       Как известно, слова иногда имеют способность материализовываться.       Не успел Колес проговорить до конца свою фразу, как раздался отчётливый топот лошадиных ног и на равнину с гиканьем и свистом высыпала закованная в броню конница.       Что называется, сглазить, так сглазить.       Морен грязно выругался и кинулся раздавать указания.       Впрочем, среди его парней новичков не было, и они сами знали, что делать.       Разрозненные группы воинов стали сбиваться в подобие фаланги.       Ещё немного и Лозаронских дружинников встретила бы непреодолимая стена щитов.       Однако …       Банально не хватило времени. Лутрийцы просто не успели сомкнуть строй.       После жаркого боя все воины были вымотаны, многие ранены, что снизило слаженность действий, да и лозаронцы не дремали. Налетели словно коршуны, опрокидывая и топча не успевшие сформироваться ряды.       Взвыв от бессилия, Морен скомандовал отход, но и этот приказ запоздал. Лутрийские воины уже обратились в бегство, подставляя спины под мечи преследователей.       Морену не оставалось ничего другого, как спасаться самому. С небольшим отрядом человек в сорок он стал отступать к близким горам, надеясь там затеряться.       Грела мысль, что примерно в том же направлении, наверняка, сбежала и эсотэк, если осталась жива.       По счастью, лозаронцы не обратили внимания на немногочисленную, но плотно сбитую группу врагов, предпочтя гонять более лёгкие цели.       Тем временем девушка, чьё существование так тревожило лутрийцев, надсадно дышала, покоряя очередную вершину безвестной постоянно петляющей тропы.       Поистине нет ничего удивительнее и красивее гор. Нечто чарующе-волшебное кроется в поросших зеленью склонах, с неторопливой грацией возносящих тебя к небесам по мере подъёма. Открывающиеся по сторонам виды способны наполнить душу детским восторгом. Просторы низин видятся сверху, как на ладони, и кажутся игрушечными с текущими по ним реками и сочными пойменными лугами. Роскошь земли, ещё не затронутой человеческой алчностью.       В другой раз эсотэк Аяла с удовольствием задержала бы свой взгляд на местных красотах … может быть … если бы нашла время.       Но времени не хватало никогда и уж тем более сейчас.       Глаза молодой кифенийки пытливо исследовали внизу вовсе не пышность цветущей флоры. Её волновали исключительно люди. Преследователи.       Никого из них видно не было, но это не означало, что всё обошлось.       Может отстали, а может знают иные пути в здешних горах.       Карты, сделанные имперскими разведчиками, отличались потрясающей подробностью и точностью, но даже они не могли учесть всего.       Как и её дядя не смог предвидеть будущее, несмотря на всю гениальность расчётов.       А ведь его прогноз на эту миссию был очень глубоким, отражая множество возможных вариантов, что позволило заранее подготовиться к любому развитию событий.       Со своей стороны Аяла изначально знала, что в путешествии ей предстоит пройти по грани, многократно подвергая жизнь опасности, однако это нисколько не пугало девушку.       Что может быть достойнее, чем выложиться по полной и умереть, служа своей стране?       Лучше – только добиться успеха и выжить.       С первой частью она почти справилась, выполнив основную часть задания.       Её замужество являлось, по сути, лишь прикрытием для грандиозной дипломатической миссии.       В ином случае эсотэк могла бы добраться до Лозарона без всяких рисков через подконтрольные империи земли, но это не входило в тщательно разработанные планы.       Главная цель была иной.       Со своим свадебным кортежем Аяла описала широкий круг по окраинным землям Самалтара, окончательно вовлекая их в орбиту анкартского протектората.       Её поездка обернулась целым водопадом верноподданнических и вассальных клятв, заключением множества важных договоров, что обещало округлить владения империи крупнее, нежели старания иных бравых генералов.       Конечно, данный триумф был обусловлен работой в здешних местах уймы агентов на протяжении вереницы лет, но и Аяла свою роль не смазала. Переговоры провела на уровне, достигнув компромисса по всем необходимым соглашениям.       Для желающих править и властвовать способность организовывать взаимовыгодное сотрудничество зачастую важнее умения махать мечом.       Хотя, в итоге, пришлось-таки позвенеть клинками.       Что поделать, не со всеми можно договориться и не все обрадовались перспективе стать полноправными гражданами Анкарта.       На сопровождение эсотэк нападали несколько раз, но это были плохо организованные сумбурные попытки, с лёгкостью отражённые.       Всё складывалось бы ещё проще, охраняй Аялу кадровые имперские войска, а не сотрудничающие конфедераты из местных, однако это нарушило бы иллюзию всеобщего сердечного согласия.       Время военных ещё настанет, когда придёт черёд закрепить успех, но пока…       Пока приходилось немного рисковать.       Но в целом всё прошло даже слишком удачно. Главная цель миссии была блестяще выполнена – теперь если и станет кто в этих землях противиться тяжёлой поступи империи, то будут разрозненные группы, находящиеся в меньшинстве.       Для идеального завершения не хватало только последнего заключительного штриха – прибытия в конечную точку путешествия – княжество Лозарон.       Широко разрекламированная свадьба эсотэк с сынком местного правителя-аборигена должна была увенчать безупречное выполнение ответственного поручения.       Привести без боя в лоно империи ещё и этот гордый город стало бы вишенкой на торте.       И ничуть не важно, похож княжич-дикарь больше на Адониса или на бабуина.       Главное, что в Лозаронской цитадели твёрдой ногой станет анкартский гарнизон.       Дальше с годами планировались дети и размеренная скучная жизнь почтенной матроны. Тоже часть предназначения – любая безупречная миссия выполняется до самого конца.       Но вот тут-то, в каком-то полушаге от законченности шедевра произошла заминка.       Как это часто бывает, преодолев все учтённые преграды, эсотэк напоролась на непредвиденную.       На самой границе княжества, когда все в караване уже почувствовали себя в безопасности, он вновь подвергся атаке. На этот раз действовали профи – боевой отряд тяжёлой пехоты, словно призрак далёкого прошлого, вынырнул на рассвете из дымки медленно рассеивающегося тумана, что и стало спутавшей карты неожиданностью. Неучтённый фактор. Лутрийцы.       Прошли столетия с тех пор, как две великие державы, Лутр и Анкарт, решали, кто из них станет империей. Победители получили невиданное могущество, а побеждённые, как считалось, были полностью вырезаны.       Но, как видно, напрасно.       И вот теперь совершенно неожиданно отряд этих самых изгоев вмешался в планы империи.       Аяла сперва даже не поверила своим глазам, заметив на щитах нападавших знакомые по историческим очеркам эмблемы, решив, что ей привиделось.       Либо что это чья-то неуклюжая постановка с желанием скрыть имена истинных налётчиков. Но затем услышала речь и поняла, что лутрийцы самые настоящие. В своё время она изучала “мёртвый” язык старинных врагов своего народа, так что сомнений не осталось. Вряд ли третья сторона стала бы специально заморачиваться подобным образом ради сомнительной подставы.       А потом стало не до рассуждений.       Вокруг закипело яростное сражение, в котором долгое время никто не хотел уступать.       Отряды сопровождения эсотэк, надо признать, были неплохо подготовлены, по меркам конфедератов, но лутрийцы … Лутрийцы не уступили бы даже элитным имперским частям.       Не будь нападающих в несколько раз меньше, схватка так не затянулась бы.       В какой-то момент Аяла сообразила, что пора “делать ноги”. Благо на такой случай всё было заранее подготовлено.       На время переходов эсотэк менялась местами со своей “тенью” – двойником-телохранительницей, а сама облачалась в мужскую одежду одного из слуг.       Кто на таких обращает внимание? Никто, если они ведут себя соответственно. Тихо прислуживают господам и не отсвечивают.       Телохранители в курсе, а остальным нет дела.       Следовало уходить раньше, но в какой-то момент эсотэк показалось, что караван сможет отбиться.       Упущенные драгоценные минуты стоили жизни части её телохранителей, так как потом прорываться стало сложнее.       Сейчас с нею осталось лишь трое сопровождающих, что имело и свои преимущества. Сколько таких разрозненных отрядов бродило сейчас после боя по округе, попробуй отследить, кто есть кто.       К сожалению, дорога изгибалась таким образом, что большая часть долины, в которой произошло нападение, оказывалась вне поля зрения, перекрытая скальными уступами. Из-за этого толком судить о происходящем не получалось, что безумно напрягало.       Аяле оставалось надеяться, что ей повезёт уйти от погони и каким-то образом добраться до цели своего путешествия.