Книга 1: Око Мира. Том 1: Древняя кровь

Эгвейн готовилась ко всему от упреков до отправки на суд Круга женщин. На каждое возможное решение она за день в деталях продумала, как ответит и что сделает. Но чего девушка не ждала, так это объятий, в которые её заключила Марин ал’Вир. Они стояли в полутьме спальне, озаряемой лишь светом костра на Лужайке. Под руками матери, сомкнувшими на спине, все заготовленные объяснения куда-то улетучились. - Сможешь ли ты не утратить себя в тени Белой Башни? - прозвучали над ухом тихие слова. Эгвейн подняла голову, удивленно рассматривая маму. Тьма и отсвет уличного пламени скрывали её лицо. – Говорят, ни одна Айз Седай не похожа на себя прежнюю. Недаром они принимают лишь юных – вас проще перевоспитать. - Я справлюсь, - уверенно ответила девушка. – И вернусь такой же, как сейчас. - Но тебя встретят как чужую, - спокойный голос Марин переполняла уверенность. – Ты приедешь сюда спустя многие годы и увидишь в глазах тех, кого знала, лишь страх или зависть, скрытые за угождающими поклонами. Айз Седай остаются молодыми так долго, что целые поколения умирают на их глазах. Они владеют силами, которые для остальных непостижимы. Их цели далеки от забот фермеров. По-твоему, это не оттолкнет от тебя соседей и родню? - Да, но… - Я все понимаю, - мягко перебила её мать. - Ты жаждешь всеобщего признания, но так ты его не получишь. Да, незнакомцы станут выказывать тебе почтение, но лишь потому, что ты еще одна Айз Седай. Разве истории прославляют их имена? Славят Белую Башню, но не безликих сестер, ставших её орудием. Лучше бы мама ругала, как Найнив, или упиралась, подобно Ранду. Но вот этот тихий доброжелательный голос… - А если не поедешь, то со временем войдешь в Круг женщин, - продолжала Марин. – И можешь стать Мудрой. Найнив выбрана нами, пока она лучшая в своем деле. Но если лучшей окажешься ты, ей придется уступить посох. Эгвейн открыла рот, собираясь что-то сказать, но промолчала. То, что мама знает и одобряет, зачем она просилась в ученицы к Найнив, было неожиданным откровением. - Это не власть, которая есть у Айз Седай, - добавила мать, - но жизнь в деревне словно солнце. Даже в студеные дни греет. Ты привыкла к этому теплу, Эгвейн, и не понимаешь, каким холодным окажется мир за пределами Двуречья. Так не лучше ли остаться, чтобы занять подобающее тебе место среди близких? Тебя признают те, кто тебя любит, а не чужаки… Вспышка света озарила комнату. С улицы раздались громкие крики.

***

В доме Лухан после приезда семейств Дерн и Айбара находилось тридцать человек, и когда Лайла закричала, в женскую спальню сбежалась все. Перрину не составило бы труда протолкаться через будущих и нынешних родственников, но воспитание не позволяло, так что он остался в коридоре. Через головы было видно, что Лайла в порядке, однако чем-то трясет перед глазами родни. Какие-то тряпки… - Мое платье! – глаза девушки горели ужасом, губы дрожали. – Вы посмотрите, что он с ним сделал! - Кто сделал? – на правах хозяйки громогласно спросила Элсбет. – Что случилось? - Я оставила его просушиться на окне, - от потрясения Лайла тараторила, едва не проглатывая слова. – И там был Мэт! Я только ненадолго отвернулась, а он его уже порезал! - Коутон! – взревела рассерженная миссис Дерн. – Гадкий мальчишка! Сколько же можно это терпеть?! Где этот паршивец?! - Мэт не мог… - начал Перрин, но его тихий голос потонул в общем гаме. Мэта ругали все, разве что миссис Лухан задумчиво смотрела на изувеченное платье. – Это не Мэт… - Опять ты его защищаешь, Перрин! - фыркнула сестра. – Кто еще на такое способен? - Мэт не мог, - ощущая, что в душе нарастает злость, повторил Перрин. – Я сейчас, я его спрошу… Он же не мог, выскочив во двор, твердил себе юноша. Мэт и впрямь с Лайлой как кошка с собакой, но это уже не барсук. Это не смешно, а подло. На улице парень огляделся. Несмотря на темноту, было видно, как в направлении Лужайки тянутся целыми семьями – менестрель обещал с наступлением ночи огненные фокусы. Мэт наверняка сейчас с мастером Меррилином или своими родичами… Послышался чей-то голос, и обернувшийся Перрин увидел Силию и Кенли у самой кузницы. Оба удивленно смотрели на него, и в руках Силии мелькнуло что-то металлическое, блеснувшее в падающем из окон свете свечей. Ножницы… Злость накрыла с головой, как не накрывала никогда. Кто еще бы на это пошел, как не та, которой и прежде правила не писаны? - Это ты? – холодным тоном, за которым скрывалась непривычная ярость, спросил Айбара. Он шагнул ближе, видя настороженные взгляды, и неожиданно понял, что радуется чужому страху. – Это ты натворила?! - Эй, ты что? – загородил жену Кенли. Невысокий, ростом с Мэта… так вот кого видела Лайла!– Что с тобой, Перрин?! - Оставь Лайлу в покое! - вырвалось у парня, и Силия пораженно распахнула глаза. До этого он никогда ни на кого не повышал голос. – Что тебе от нас надо?! - Перрин… - начала потрясенная Силия, но тут вмешался Кенли. - Прекрати орать! Ты что, обезумел?! Это не было даже толчком. Просто Кенли резко выставил руку перед Перрином и тот уперся в неё, но в этом момент здравый смысл окончательно уступил место гневу. Не рассуждая больше, Айбара поднял Кенли за грудки, услышав треск рвущейся рубахи. Отшвырнул к стене кузницы, сам поражаясь, насколько легко это вышло. Ахан врезался спиной в каменную кладку и с возгласом боли рухнул на землю. - Кенли! – кинулась к мужу Силия. - Перрин! – донесся от двери крик мастера Лухана. – Остановись! Острая боль вдруг пронзила темя. Что-то живое вцепилось в волосы когтями. Тут же ночь наполнили звуки крыльев и мечущиеся силуэты.

***

Вороны налетели, словно туча стрел. Они не каркали в полете, и Мэт не увидел их в свете разожженного на Лужайке костра. Не увидел бы никто, если бы над головой не вспыхнуло что-то белое. Мастер Фейн запустил шутиху, подумал Мэтрим, прежде чем вспомнил, что торговец так и не вышел из гостиницы. А где хлопок? Вместо хлопка раздались крики испуганных людей. С неба падали мертвые птицы, одна плюхнулась у ног парня. Двуреченцы вскинули головы, многие присели. Глядя вверх, они заметили воронов, но стая набросилась прежде, чем кто-то сумел сообразить, что делать. Птицы впивались лапами в лица. Били клювом в лоб, метили в глаза. Лужайку заполнили возгласы страха и боли, и тут новая вспышка озарила ночь. Ветвистый узор молний, похожие на крону древа, на миг возник у самых крыш. Новые вороны попадали замертво среди мечущихся фермеров. - Прячьтесь! – пронесся над Лужайкой женский голос, словно подхваченный ветром. Мэт оглянулся. Айз Седай стояла возле костра, вскинул белоснежный короткий жезл. Днем Мэтрим у неё ничего подобного не видел, а сейчас, повинуясь взмаху женщины, новые молнии возникли в воздухе, оплетая воронов. - Бегите по домам! – снова крикнула Морейн, каким-то непостижимым способом сделав так, чтобы её все услышали. – Хватайте оружие! По всей Лужайке люди отмахивались от наседающих воронов, а те оставляли на лицах и руках кровоточащие следы. И все же первая растерянность миновала. Мэт подхватил удачно оказавшийся под ногами камень и выхватил из кармана пращу. Знакомое любому ребенку в Двуречье оружие пришлось как нельзя кстати: камень поразил одну из черных теней. Ворон рухнул, так и не издав ни звука. Фермеры срывали уцепившихся пернатых друг с друга. Многие бросились в гостиницу, двери которой широко распахнула миссис ал’Вир. Что-то пролетело мимо Мэта - один из воронов упал. Тонкий кинжал проколол черное тельце насквозь. - Не стой столбом! - Том оказался рядом, на ходу бросив второй кинжал. Через миг на лезвии трепыхался еще один ворон. Менестрель подхватил оба ножа, стряхивая сбитых птиц, и кинулся в «Винный ручей». Коутон следовал за ним. Мэр громогласно призывал всех укрыться, лично помогая замешкавшимся. Новая молния, сорвавшаяся с жезла Морейн, поразила с десяток птиц. В Эдмондовом Лугу шел неравный бой: воронье не могло никого убить, но разгоняло испуганные семьи по домам. Однако многоголосый рев, накатывающийся с западной стороны, принадлежал не чернокрылой стае.

***

Дверной проем заполнила фигура крупнее любого человека. Ранд успел подумать, что это огромный медведь, вставший на задние лапы. Но спустя мгновение понял, что не знает животное, которое может выглядеть вот так. Морда напоминала волчью, но с витыми бараньими рогами. Безумной злобой горели глаза, так похожие на человеческие. Возвышаясь во весь рост, чудовище задевало рогами притолку. Мускулистое мужское тело опиралось на копыта, поросшие до пояса густой шерстью. Одежды и оружия зверочеловек не имел, но вряд ли нуждался в них. Пятипалые лапы с длинными когтями опустились на дверную лутку и мгновенно смяли дерево. Рука Ранда дрогнула, посылая стрелу в покрытую красноватой шкурой грудь. Существо даже не пошатнулось, шагнув через порог. Стрелу оно вырвало мимоходом, будто шип колючки - из раны не текла кровь. Меч Тэма взмыл, рассекая живот чудовища. Рогатый гость согнулся, но через миг распрямился, замахнувшись лапой. Мужчина увернулся от когтей, нанося новый удар. Взревев с разрезанной грудью, но по-прежнему не кровоточа, чудовище отступило в сторону. Из-за его спины в дом ворвались другие твари. Ранд увидел псов ростом по колено, совершенно не похожих на пастушьих. Лоснящаяся черная шкура и продолговатая морда напоминали что-то крысиное, и нападали собаки в полном молчании. Тэм пинком отшвырнул одну тварь, разрубил мечом другую, но третья прыгнула на мужчину, едва не дотянувшись до горла. Только подставленный меч спас отца. Тэм отбросил распоровшего пасть о лезвие зверя в очаг. Собака забилась в пламени: крики агонии ничуть не напоминали собачий вой. Рогатый гигант вновь двинулся вперед: раны на его теле затягивались на глазах. А за спиной в дверь уже лезли какие-то серые обнаженные люди. По крайней мере Ранду показалось, что это люди, прежде чем он заметил заостренные уши, выступающую челюсть с острыми зубами и выпирающие надбровные дуги. Признаков пола существа не имели, а бесцветные глаза и лысые продолговатые головы окончательно разрушали иллюзию сходства. Испуганный парень попятился к очагу. Руку пронзила боль, когда он наткнулся на кипящий чайник. Не рассуждая, Ранд швырнул его в морду наступающего на отца рогача. Существо отбило чайник лапой, но кипяток попал в глаза. Зажмурившаяся тварь взвыла, и в этот миг Тэм нанес быстрый удар прямо в сердце гиганта. Вопль нечеловеческой боли заставил остальную свору отпрянуть. Держась за пронзенную грудь, великан попятился - и с грохотом, круша кресло, рухнул на пол. Багровая кровь наконец-то хлынула из раны, глаза чудовища закатились. - Задняя дверь! – приказал Тэм, выталкивая сына в коридор. – Я за тобой! Ранд бросился к заднему выходу. Псы вновь пошли в атаку, запрыгнув на стол и попытавшись дотянуться до Тэмлина. Меч рассекал воздух так быстро, словно мужчина орудовал прутиком. Еще две собаки упали, разрубленные пополам. Залитый слизкой кровью и заваленный умирающими чудовищами пол превратил уютную комнату в безумную бойню. Прежде чем отодвинуть засов, Ранд кинулся к боковому окну. Распахнул ставни, рассматривая двор. Вечерняя полутьма сменилась туманом и кромешным мраком. Только тускло плывущая сквозь тучи луна отбрасывала зыбкие тени. И среди этих теней стояли десятки серых силуэтов. Они приветствовали юношу хищным шипением, демонстрируя клыки и вытягивая в сторону окна когтистые руки. Путь к бегству был отрезан. Позади раздался рев и грохот ломаемой мебели. Ранд оглянулся. Тэм оказался рядом, зарубив еще одного пса и швырнув стул в коридор. Рогач не встал, но собаки отступали, пропуская вперед что-то другое. Существо ростом с человека, покрытое зеленой чешуей. - Они во дворе! - Наверх! – крикнул Тэмлин. Лестница, ведущая на второй этаж, располагалась у заднего входа, и Ранд стремглав взбежал по ней. Отец не отставал ни на шаг. Псы прервали молчание, завывая в предвкушении на весь дом. - Сюда! – втащил его в свою спальню Тэм. Комодом, а затем и кроватью они в четыре руки подперли дверь. Сосновые доски сотряслись от первого удара. Чешуйчатая лапа пробила дверь, но тут уже упала на пол, отрубленная Тэмом. С той стороны двери кто-то завизжал, словно дикий кабан. Ставни вместе со стеклом разлетелись, когда заросшая шерстью туша протаранила их своим весом. Ранд вскрикнул, увидев лицо, отдаленное похожее на человеческое, но с примесью медвежьего оскала. Тэм повернулся к новому противнику. Дверь за его спиной разломилась, едва не опрокинул возведенную баррикаду. - Лезь в окно! – крикнул отец, увернувшись от лохматой лапы и нанося быстрые удары по вопящей бестии. После того, как меч пронзил грудь, она упала, но преследователи уже прорывались в спальню, разломив комод. – Старый ясень, встретимся там! Что значит «встретимся», хотел спросить Ранд, но Тэм уже вытащил его чуть ли не за шиворот в окно. Приставленный к стене дровяной навес послужил опорой для ног, хотя внизу собралось десятка два серых созданий. Ранд оглянулся: потерявший лапу двуногий ящер протиснулся в спальню. Во дворе прозвучало знакомое ржание. Бела, вырвавшаяся из конюшни, пронеслась совсем рядом с домом. Караулившие их существа кониной не брезговали и попытались окружить лошадь. Это было всего лишь мгновение, и Ранд бы его пропустил, если бы отец снова не ухватил за плечо. Они спрыгнули с навеса вместе, умудрившись не переломать ноги. Тэм толкнул сына по направлению к лесу, а сам кинулся наперерез чудовищам, пытаясь пробиться в сторону хлева. - Уходи! – крикнул он, на бегу зарубив одного из серых. – Беги что есть силы! У меня же лук, растерянно подумал Ранд. Я не могу его бросить… Но с крыши на навес спрыгнула еще одна лохматая тварь, а в окно высунул морду ящер. Бела вырвалась живой, удирая галопом в сторону деревни. Ранд, проклиная себя, спрятался за угол дома. А затем, решив, что псы, как бы уродливо не выглядели, наверняка отличаются острым нюхом, просто бежал, не оглядываясь. Мимо кладовой и грядок, спеша скрыться в безлистном лесу и тумане. Последнее, что он слышал, были жуткие крики пожираемых заживо овец, и вой, плывущей над покинутой фермой.

***

В Двуречье не возводили частокол вокруг деревень. Зачем, если больших врагов, чем полдюжины перебравшихся через Тарен разбойников или волчья стая Эдмондов Луг не знал? Кузница стояла на краю селения, и едва Перрин помог Кенли встать и забежать в дом, двор заполнили кошмарные создания. Похожие на причудливую смесь людей и животных, они нападали вперемешку с вороньем, бьющимся в спешно запираемые ставни. Твари, подобные псам, сцепились с собаками мастера Лухана, катаясь по земле в смертельной схватке. Рев чудовищ сливался с испуганными криками трех семейств, заполнивших дом. Огромный зверочеловек с волчьей мордой, бараньими рогами и козлиными копытами легко снес с петель дверь, придавив ей упавшего Хорала. Когтистая лапа вспорола грудь кинувшегося на помощь мастера Дерна, отбросив его на стол. Тварь занесла копыто, намереваясь раздавить кузнецу голову. С яростным криком, не уступающим воплям чудовищ, Элсбет запустила в тварь чугунной сковородкой. Силы у миссис Лухан было хоть отбавляй даже по меркам далеко не слабых двуреченцев - великан пошатнулся. Подхватив кочергу, хозяйка налетела, словно вихрь, нанося удар за ударом и вынуждая рогача пятиться. Мохнатая человекообразная туша проломила ставни, впуская ворон и зацепив когтями брата Лайлы. Мама и миссис Дерн кинулись к окну, но Перрин успел первым. Он навалился всем весом, пытаясь вытолкнуть чудовище, и тут же получил удар в грудь такой силы, что кубарем полетел под ноги женщинам. Оказавшийся рядом отец натянул лук, поразив человекозверя стрелой. Тонкое лезвие вышло из груди отступающего под ударами хозяйки дома рогача. Клинок тут же высвободился из падающей твари. Перрин не сразу понял, что мужчина, мгновенно развернувшийся и разрубивший ворона на лету – приехавший с Айз Седай Лан. - В голову или сердце! – крикнул Страж, к которому подступали трое серых созданий, похожих на уродливые остроухие лысые куклы в человеческий рост. – Иначе оживут! Она показал пример: плавные движения казались легкими, но существа, которых Лан вроде бы едва коснулся, падали с разрубленными мордами. Хорал встал, подобрал кузнечный молот и выбежал во двор. Еще двое серых рухнули под его ударами. Погнутая кочерга, запущенная с порога миссис Лухан, перебила хребет одному из крысовидных псов. Отец вновь выпустил стрелу, сразив другого пса. Рядом, прижимая к туловищу окровавленную левую руку, раскручивал пращу брат Лайлы. Лохматая тварь снова полезла в окно, несмотря на град ударом, который на неё обрушили женщины. Вскочивший Перрин подхватил лопатку для углей и с размаха ударил чудовище по морде. Обмякнув, оно мешком вывалилось во двор. Лайла отчаянно зажимала обрывками платья залитую кровью грудь мастера Дерна…

***

Найнив и мэр забежали последними, убедившись, что на Лужайке не осталось людей. Ставни наверху спешно закрывались, влетевшие вороны находили свой конец в руках фермеров, а Морейн, вставшая напротив входа, что-то плавно чертила в воздухе своим жезлом. Движение показались Найнив похожими на помешивание закипающего супа. - Подоприте дверь! - приказала она, глядя будто сквозь каменные стены. – Бейте в голову или сердце! Они уже рядом! - Кто рядом?! – воскликнул Бранделвин, но за него ответила туманная ночь. Рев достиг апогея, рассыпавшись на отдельные голоса возле гостиницы. Голоса тварей, которым не место в давным-давно не знавшем войны Двуречье… Дверь разлетелась, несмотря на приставленный к ней стол. Лопались ставни и похожие на ящеров и медведей чудовища лезли внутрь. Толпа отхлынула от окон и выхода, особенно когда рогатая тварь прорвалась через расколотые двери. - Сражайтесь! – крикнула Мудрая, заметив в руках Марин кухонный нож. Откуда-то она знала, что каждый без колебаний встретит невообразимого врага. Словно все это уже было когда-то… Схватка распалась на череду образов. Отец Мэта посохом, словно копьем, поразил в голову какого-то серого уродца, лезущего через подоконник. Нис Тейн не успел увернуться и когти ящера разорвали мальчишке грудь от шеи до живота. Мастер Айеллин, подавая пример, подхватил скамейку – мужчины, держа её, как таран, сбили с ног лохматого зверя. Том молниеносно орудовал кинжалами – уже три серых создания рухнули возле двери. Марин всадила в спину ящера нож, и чудовище завертелось на месте от боли. Дубовые кружки и глиняная посуда стали оружием: женщины метким броском встречали лезущих в окно тварей. Несколько мальчишек и девчонок, догадавшихся прихватить камни, запустили их из пращи. Кенн Буйе ударил рогача посохом, но был отброшен на других людей. Уцелевшие вороны метались, впиваясь в лица, а на Лужайке скулили умирающие в поединках с пришлыми деревенские псы. Со второго этажа раздались грохот и крики – твари забрались туда по стене. Сайа Дженс рухнула с проломленной ударом ящера головой. Найнив оказалась на его пути, от души огрев посохом. Чудовище упало, но его тут же сменил другой ящер, замахнувшийся на девушку. Подставленный под лапу посох разломился пополам. Найнив повалилась на спину. Что-то сверкнуло. Склоняющаяся над ней тварь вдруг отлетела, словно подхваченная порывом ураганного ветра. Ящер врезался в рогатого исполина, сбивая того с копыт. Морейн, продолжавшая весь бой совершать странные жесты жезлом, резко вскинула его вверх. В левой руке было зажато что-то небольшое, напоминающее костяную статуэтку. Найнив увидела, как множество зыбких мерцающих нитей тянутся от жезла Айз Седай сквозь потолок, пульсируя волнами света и сплетаясь причудливой спиралью. Молнии, обрушившиеся с затянутого тучами неба, одна за другой беззвучно били перед гостиницей. Вой лезущих внутрь тварей сменился предсмертными криками.

***

Какое-то время Ранд просто бежал, не разбирая пути, прежде чем вспомнил слова отца. Старый ясень – это в стороне от Карьерной дороги, в неглубоком овраге. Туман полнился тишиной, крики чудовищ остались далеко позади. Боясь наступить на опавшие ветки, юноша осторожно побрел сквозь мрак, держа лук наготове. Лунные тени двигались кругами, словно тьма тоже шла по его следу. Деревья, неясно выглядящие во мгле, казались искривленными, тянущими к парню сучья, будто жадные руки. Порывы ледяного ветра, наполняющие лес шорохами и скрипами, заставляли Ранда замирать и дышать все реже. На плечо опустились чьи-то пальцы. Юноша дернулся, рывком вырываясь и едва не упав. - Тихо, – цыкнул на него привалившийся к дереву Тэмлин. Только тут Ранд к своему стыду понял, что прошел мимо спрятавшегося за толстым стволом отца, не заметив во тьме. – Не шуми, парень. - Ты цел? – глядя, как Тэм устало оседает на землю, взволнованным шепотом спросил юноша. – Где они? - Доедают наш скот, - мрачно сказал мужчина. – Лучше овцы, чем мы. Надеюсь, они не станут искать добавки. - Кто это, отец? - опускаясь рядом и наконец-то позволив себе задрожать, спросил Ранд. Мышцы превратились в кисель, будто он пробежал несколько миль. - Это не звери и не люди. - Это троллоки, - огорошил его Тэмлин. То, что прежде казалось сказкой былых времен, внезапно ворвалось в их жизнь, и Ранд оказался к этому совершенно не готов. – Я не встречал их сам, но вспомни легенды и увидишь сходство. - Но откуда… - Да, им полагается прятаться в Запустении. После Троллоковых войн никто не видел этих тварей в наших краях. Ранд задрожал. Только Пограничные земли, о которых рассказывали купцы, постоянно сталкивались с чудовищами. Южнее порождения Запустения не появлялись вот уже двадцать столетий, и в Двуречье были знакомы лишь по старым сказкам и перевранным историям торговцев. - Зачем им наша ферма? - Кто знает, парень, - Тэм провел рукой по правому боку, поднес пальцы к лицу. – Троллоки нам точно не скажут. Они созданы, чтобы выполнять приказы Темного, а не обсуждать их. - Ты ранен?! - Говори потише. Это всего-навсего царапина, за загоном прятался еще один ящер, - Тэм со вздохом лег на спину. – Я немного отдохну и пойдем в деревню. Хорошо, что так потеплело. Потеплело? Даже когда ветер стихал, сырая хмарь пробиралась под рубаху и терзала ознобом вспотевшее тело. Нерешительно Ранд дотронулся до лба Тэма и вздрогнул. - Ты весь горишь. Тебе надо к Найнив. - Чуть погоди, парень. Дай отдышаться. - Времени нет, отец. Идти далеко. Юноша с трудом поднялся на ноги. Попробовал приподнять отца, но едва тот застонал сквозь стиснутые зубы, торопливо отпустил. - Не могу, мальчик мой. Сил совсем нет. Ранд в досаде стукнул себя кулаком по бедру. Мудрая учила всех детей, что делать с лихорадкой, чтобы дотянуть до визита в лечебницу. Но это когда у тебя есть огонь, одеяла и много воды с ивовой корой. Бела ускакала - значит, придется сделать волокушу. И принести все, что может помочь отцу справиться с жаром. А для этого надо незамеченным вернуться на ферму. Ранд с сомнением глянул на лук, потом отложил его и колчан. Вытащил из ножен меч Тэма. Клинок тускло блестел в бледном лунном сиянии. Странно было чувствовать в ладони длинную рукоять: непривычная тяжесть оттягивала руку. Он взмахнул мечом несколько раз на пробу и опустил. Воздух рубить – дело нехитрое. А вот если с троллоками столкнешься, не побежишь ли со всех ног? Или замрешь на месте… Когда Ранд распрямился, Тэмлин ухватил его за штанину. - Куда ты собрался? - Нам нужна волокуша и одеяла, - мягко сказал Ранд, и рука отца бессильно разжалась. – Отдыхай, я скоро приду. - Будь осторожен, - выдохнул Тэм. Во тьме юноша не видел его глаза, но чувствовал на себе встревоженный взгляд. - Хорошо. Осторожен как мышь, угодившая в гнездо ястреба, подумал он. Бесшумно, словно тень, Ранд скользнул в темноту. Ему вспомнилось, сколько раз он играл в лесу в прятки с друзьями. Те, от кого приходилось прятаться теперь, не стали бы, поймав, хлопать по плечу. В преданиях троллоки пожирали людей живьем.

***

На опушке он замер, вслушиваясь и всматриваясь в туманный двор. В окнах не горит свет: неужели троллоки погасили все свечи? И тихо… кажется, на ферме никогда не наступало такой всеобъемлющей тишины. Он пронзительного крика козодоя Ранд вздрогнул всем телом и осел на землю. Чем больше присматриваешься, тем страшнее идти, а отец не может ждать. Он лег на живот и пополз, неуклюже держа меч перед собой. Сначала, не поднимая головы, к загону. Если твари все еще пируют их скотиной, лучше узнать об этом до того, как окажешься в доме. У задней стенки каменного строения парень прислушался. Тихо… Ранд приподнялся, коснулся распахнутого окна. И тут же отдернул руку – пальцы ощутили что-то липкое и влажное. Со злостью он вытер руку о землю. Троллоки сделали свое кровавое дело и убрались прочь. И все же юноша не осмелился встать, ползком направившись к дому. Никогда прежде Ранд не думал, что будет завидовать червякам. Тьма внутри здания не позволяло рассмотреть ущерб, но дверь и оконное стекло лежали на полу, как и разрушенная в пылу боя мебель. Вряд ли троллоки задержались здесь после того, как они с отцом сбежали, хотя некоторые не могли никуда уйти. Возле стола валялись разрубленные псы и рогатый гигант. Не мигая, парень какое-то время смотрел на мертвецов, однако ни один из них не пошевелился. Поднявшись, Ранд быстро вошел в дом. Очаг тускло горел вместе с запекшейся на углях собакой, и воняло от неё как от нечищеного хлева. Открыв шкаф, юноша торопливо стал рыться среди вещей. За спиной раздалось шипение. Ранд резко развернулся, зацепившись ногой за обломок стула. В полумраке перед ним стояла высокая, окутанная плащом с капюшоном фигура. - Ты его не спасешь, - произнес голос, который не принадлежал человеку. – Ты никого не спасешь. - Не подходи, - голос Ранда срывался с шепота на хрип. Меч плясал в трясущихся пальцах, целясь в грудь черной твари. – Кто ты? Что тебе надо? - Ты и твои друзья отмечены, - сказало существо, и шипение смешалось в его словах с тихим рыком. – Я приду за вами, когда настанет час. Приду, чтобы отвести к нему. А пока – смотри, как умирает твой отец. Создание двинулось вперед. Ранд вскинул клинок, но появившийся из-под полы меч легко отбил его неумелый выпад. Оружие Тэма выпало из рук парня, когтистая лапа схватила юношу за рубаху. Ранд поверить не мог, что в тощем теле столько силы, но существо швырнуло его на стол одной левой. - Тебе не убить мурддраала, - прошипело чудовище. – Знай свое место, мясо. Перекатившись на бок, Ранд с криком свалился на пол. Вскочил, пятясь к стене… и понял, что в комнате никого нет. Существо не отступило в густые тени, оно просто исчезло.

***

Его трясло, и Ранд не знал – от ужаса или облегчения, что все еще жив. Чудовище пропало, это был не троллок. Отцовские сказки всплыли из глубин памяти, оживив прозвучавшее слово. Мурддраал. Предводитель троллоков, для которого ночь – словно конь, а мрак служит дверьми в любой дом. И пускай скрытое капюшоном чудовище исчезло, Ранд не мог поручиться, что оно не передумает и не появится через мгновение из любого угла. Быстро подобрав меч, он принялся выгребать из шкафа все, что могло пригодиться. Потом зажег свечу и взбежал наверх, с отвращением увидев на полу отцовской спальни отрубленную лапу ящера и покрытую шерстью тушу. Лохматая тварь лежала неподвижно, но он все равно не сводил с неё взгляда, пока не покинул комнату. Шерстяные одеяла, полотенца, плащи и куртки. Чистая рубаха, мешочки с ивовой корой и другими лечебными травами. Масляный фонарь – он же не троллок, чтобы видеть во тьме. Собрать дорожный мешок было делом быстрым, но вопрос с волокушей вставал все острее. Ранд зажег фонарь и поспешил в конюшню, с сомнением оглядев двуколку. Без Белы да еще по лесу он её не дотащит. А если… Мысль снять оглобли пришла неожиданно. Они ведь прочные: натяни между ними одеяло, и выйдет отличная волокуша. Правда, приколотил их к двуколке отец на славу, придется отрубить. Ничего, починим после, сейчас не телегу надо спасать. Стоило взять топор, но Ранд ради пробы ткнул в сухой ясень лезвием меча. Он не ждал особого результата, однако с удивлением увидел, как клинок врезается в оглоблю так легко, будто это тонкая лоза. Замахнулся, снова ударил и клинок Тэма разрубил дерево без особых усилий. Юноша управился за считанные мгновения, а потом удивленно поднес к лицу лезвие. Даже топор мог затупиться о твердую старую древесину, но клинок казался таким же блестящим, как раньше. Ранд осторожно коснулся лезвия и тут же сунул большой палец в рот. Бритвенная острота, просто невероятно. Но любоваться чудо-мечом времени не было. Погасив фонарь, забросив на спину мешок и ухватив оглобли, Ранд поспешил в лес. Тэм никуда не делся и лежал неподвижно. Испуганный Ранд присел, коснулся щеки отца. Жив… но жар стал сильнее. - Это ты, мальчик мой? – прошептал сквозь дрему Тэмлин, ощутив его руку. – Засыпаю… не могу удержаться… Тихо бормоча, он опять забылся. - Все будет хорошо, - пообещал Ранд, спеша развязать мешок. – Сейчас я тебя перевяжу. Не бойся, отец, я дотащу тебя до Найнив. Уж она-то вылечит, она не может не вылечить… «Смотри, как умирает твой отец» вновь прозвучали в памяти слова мурддраала. Ранд мотнул головой, отгоняя кошмарные мысли, и зажег фонарь.

***

Рана и впрямь оказалась небольшой. Всего лишь царапина от когтя через грудь длиной с ладонь. Однако она уже воспалилась и горела таким жаром, что парню стало страшно. Ранд смочил водой из бурдюка полотенце и положил отцу на лоб. Потом принялся обмывать рану, прикладывая травы: Тэм тихо постанывал. Перевязка закончилась, он укрыл отца одеялом и тот снова заговорил. - Кари… ты такая красивая… Ранд сжал зубы. Если ему грезится мама, дело совсем плохо. - Держись, - наклоняясь и ощущая, как сжимается горло, попросил парень. – Попей. Не открывая глаз, Тэм сделал пару глотков из поднесенного к губам бурдюка. Потом снова принялся что-то шептать давно умершей жене. Не мешкая, Ранд принялся за дело. Тремя одеялами он соединил оглобли, превратив в волокушу. Связал их концы веревками с одной стороны, сделал петлю с другой, потом приподнял отца. Каждый стон резал сердце: Тэмлин всегда казался несокрушимым. Когда мужчина оказался на носилках, Ранд, помешкав, снял с него ремень с ножнами. Надел на себя, ощущая странное чувство. Вложенный клинок весил лишь несколько фунтов, но юноше показалось, что тяжесть несоизмеримо больше. Хватит стоять, мысленно обругал он себя. Положив рядом с отцом все вещи и погасив фонарь, парень накинул петлю себе на грудь. Затем взялся за оглобли. Первый шаг… тяжело, но он справится. Обязан справится. Стараясь не слишком трясти волокушу по корням, юноша направился в Эдмондов Луг. Нужно выбраться на Карьерную дорогу. Да, опасно, можно столкнуться с троллоками, но по оврагам и склонам он точно отца не дотащит. Лунное сияние, пробивающееся сквозь туман и обнаженные ветви, только обманывало взгляд. Несколько раз он едва не падал, зацепившись за корень. С волокуши в такие мгновения раздавались глухие стоны. Карьерную дорогу Ранд скорее ощутил, чем увидел – под ногами наконец-то стала ровной земля. Едва переведя дух, парень направился на восток, ускоряя шаг. Усталость все сильнее впивалась в мышцы безжалостными зубами. Плечи ломило, волокуша пригибала его к земле. Пронизывающий холод пробирал до костей, а ведь он не ел с самого завтрака и не спал с прошлой полуночи. - Они потоком хлынули через Стену Дракона, - вдруг сильным, гневным голосом произнес Тэм. – Омыли страну кровью. Сколько погибло за поступок Ламана? От неожиданности Ранд чуть не упал. Он устало опустил волокушу и вылез из самодельной сбруи. Встал на колени рядом с отцом, нащупал бурдюк. В просветах ночного леса их сопровождали лишь тени. - Никого нет, отец. Попей воды. Рукой, словно обретшей прежнюю силу, Тэм отстранил бурдюк. Вслепую ухватил Ранда за ворот, притянул к себе и торопливо зашептал на ухо, обжигая жаром дыхания. - Их называли дикарями. Глупцы считали, что сметут их, словно мусор. Сколько сражений было проиграно из-за этого? Страны вместе выступили против них, когда наши города уже пылали. На всем пути до Сияющих Стен они сжигали и убивали, пока не были отброшены. Тэмлин снова обмяк и затих. Ранд попытался его напоить, но отец закашлялся, продолжая что-то бормотать. Пришлось лишь смочить уже высохшее полотенце и вновь двигаться в путь. - Авендоралдера, - звучал за спиной шепот. – Пять веков назад они принесли саженец в Кайриэн, в подарок королю. О ком это он? Уж точно не о троллоках – сжигать города они не могли, потому что во всех сказках ненавидели огонь. И ничего, кроме мучительной смерти, людям не дарили. - Они никогда не заключали мира, - продолжал Тэм. – Но принесли молодой побег от ветвей Авендесоры, и Авендоралдера росла пять сотен лет. Знак мира с теми, кому мир неведом. Зачем Ламан её срубил? Кровь стала платой за его гордыню, и крови пролилось так много. Авендесора, повторил про себя Ранд. Древо Жизни из легенд. Оно скрыто где-то в пустыне, во владениях безжалостных айил. - В битве жарко… даже в снегу. Лишь смерть холодна… на склоне горы воняло смертью. Мы слышали детский плач… Тэм обрывал фразы, снова стонал и продолжал говорить, ведя с кем-то беседу. Ранд шагал, время от времени поглядывая через плечо, но погони не было. - Она родила… и умерла… их женщины сражаются вместе с мужчинами... но почему беременной позволили идти? Почему бросили одну… умирать от ран? Укрыла младенца плащом… ветер его сдул... он посинел от холода. Я не мог оставить… забрал… бедный мальчик… ты же не против? Да, Кари… скажем, что он наш сын… Ранд – хорошее имя… хорошее… Нога подвернулась. Ранд рухнул на колени, в ужасе обернулся. Отец застонал, снова провалившись в сон. Это всего лишь сны, горячечный бред. В такую ночь даже без лихорадки снятся кошмары. - Это неправда, - сказал он, коснувшись Тэма. – Ты – мой отец. Жар стал еще сильнее. Намного сильнее. Помрачнев, Ранд с трудом встал на ноги. Тэмлин что-то шептал, но он запретил себе слушать. Налегая всем весом на сбрую, почти не чувствуя рук и ног, юноша шагал и шагал, думая лишь об Эдмондовом Луге. Безопасном Эдмондовом Луге, где им помогут. Это бред, только бред. Тэм – его отец, а Кари – мама… Далеко за спиной раздался торжествующий вой.